НОВАЯ ФОРМА БОРЬБЫ С РЕЛИГИЕЙ (продолжение)
Жизнь Церкви, история Церкви - terra incognita, здесь всем желающим можно врать всласть, никто за рукав не схватит.
А мы просо сеяли, сеяли.
А мы просо вытопчем, вытопчем.
За годы хрущёвского правления число православных храмов в СССР сократилось почти вдвое. Храмы закрывали руками тех, кто, по словам Патриарха Кирилла, сидел в окопах. Архиепископа Ермогена (Голубева), архиепископа Павла (Голышева), архиепископа Вениамина (Новицкого) Патриарх в окопах не обнаружил: они не были птенцами сергианско-никодимовского гнезда. Архиепископ Ермоген (Голубев) - редчайшее исключение среди епископов Русской Православной Церкви второй половины ХХ в. В тех епархиях, где он служил, количество храмов не сокращалось. Еромген писал:
«Известно, что во всех областях государственной и общественной жизни награждают или повышают по должности за определённые заслуги. <…> Можно было бы предположить, что этот принцип, единственно правильный, положен в основу продвижения и по церковно-иерархической лестнице и на такой ответственный пост как члена Синода должны назначаться лица, имеющие пред Церковью определённые заслуги. К сожалению, это предположение не всегда оказывается верным.
Так, 30 марта 1964 года Киевским митрополитом и постоянным членом Синода был назначен епископ Винницкий Иоасаф (Лелюхин), несмотря на то, что вся церковная деятельность этого иерарха была противопоказанием к назначению его на эти высокие посты.
<…> Будучи хиротонисан во епископа Сумского, способствовал закрытию епархии. Будучи, по закрытии епархии, перемещён на кафедру епископа Днепропетровского и Запорожского, принял епархию с 286 действующими приходами и, будучи через непродолжительное время перемещён на Винницкую кафедру, оставил в Днепропетровской епархии менее сорока приходов, а в Виннице через очень короткое время закрыт был кафедральный собор.
Одна уже возможность назначений на ответственейшие церковные посты лиц, абсолютно неподходящих к занятию их, свидетельствует о серьёзных ненормальностях в формировании нашего Синода». (Архиепископ Ермоген (Голубев) К пятидесятилетию восстановления патриаршества. Историко-каноническая и юридическая справка. Вестник РХД № 86, IV-1967, с. 74)
Десятилетие за десятилетием Священный Синод Русской Православной Церкви формировался именно по такому принципу. Напомню: перемещает епископов с кафедры на кафедру (номинально, разумеется), не ЦК КПСС и не КГБ, а Синод. Как горько шутил в одном из писем М.А. Новосёлов, «если епископы не одолели Церкви, то врата адовы не одолеют Её». (Письмо десятое)
Кстати, любопытнейшая беседа между митрополитом Алексием (Ридигером) и архиепископом Кириллом (нынешним Патриархом) приводится в той же книге «Неизвестный Патриарх Кирилл»:
«Я был ректором 10 лет. А перевели в Смоленск в один день. Это, конечно, была отставка. Кстати, первый человек, который меня правильно настроил, был Святейший Патриарх Алексий, бывший тогда управделами. Когда я приехал к нему, Святейший сказал слова, которые я до сих пор помню: «Владыка, никто из нас не может понять, почему это произошло. С точки зрения человеческой логики этого не должно было быть, но это произошло. И только потом мы узнаем, зачем все это нужно было».» http://www.pravmir.ru/slozhnyj-zhanr-patriarx-kirill-o-svoej-zhizni-film/
Митрополит Алексий - Управляющий делами Московской Патриархии, постоянный член Священного Синода. Его подпись стоит под Указом об освобождении от должности ректора, его же подпись на Указе о назначении на Смоленскую кафедру. «Никто из нас» - надо полагать, означает «все члены Священного Синода». Мы догадывались в те годы, что синодалы безгласные куклы-марионетки, но не до такой же степени!
Напомню: 28-летний архимандрит Кирилл назначен ректором ЛДА в 1974 г. «Через 10 лет» - значит 1984, уже канун «перестройки и гласности», вот-вот 1000-летие Крещения Руси, а высшие иерархи всё ещё на задних лапках. Дрожат. Такое тоже «никто никогда понять не сможет».
Ещё раз о публичном вранье В одном из декабрьских номеров «Огонька» за 2011 г. напечатана статья Дм. Губина «Бес комментариев». Автор пишет: «Для меня, например, аксиома, что публичное вранье в эпоху интернета - зло, потому как все равно тысячи юзеров тут же проверят тебя на гигантском детекторе лжи, который интернет собой представляет. И, если ты ошибся, поправят, а если врал - сотрут в порошок, невзирая на чины и заслуги (в интернете несть начальника и подчиненного, эллина и иудея - Сеть в этом смысле есть техническое воплощение христианской морали)». http://www.kommersant.ru/doc/1836796
Остроумно, но, по-моему, абсолютно неверно. Желающим полемизировать предлагаю почитать семинарский учебник по истории Русской Православной Церкви ХХ века, автор - протоиерей В. Цыпин. Во многих разделах это публичное враньё. Врут кому ни лень о каком-то «митрополите Гор Ливанских», о Сталине, о Жукове, о Распутине, об Иване IV. Сергианская «Декларация о радостях» от начала до конца - публичное враньё. И все интервью митрополита Сергия - публичное враньё. Но никто из наших Патриархов никогда не признал это, не назвал враньё своим именем. Общепринятый журналистский штамп: «70 лет Вавилонского пленения» - такое же враньё, как «сидение в окопах». Всевозможные байки, что наших епископов во второй половине ХХ века «вынуждали», «заставляли», «преследовали» - публичное враньё. Книга «Правда о религии в России» (издательство Московской Патриархии) - публичное враньё.
Патриарх Кирилл утверждает: «Тогда категорически запрещалось приглашать священника к себе домой. Только в одном случае - если умирающего причастить. Но если у вас новоселье и вы хотите освятить квартиру, вы должны были получить на то разрешение в райисполкоме. Без того же разрешения нельзя было совершить панихиду на кладбище. А разрешения, естественно, никто никогда не давал». (Интервью «Комсомольской Правде» 28.01.2009 http://kp.ru/daily/24234/434444/)
Его Святейшество (будем политкорректны) сознательно ошибается. Во-первых, отпевания и панихиды на кладбищах однозначно были разрешены советским государственным законодательством все годы советской власти. Это обязан твёрдо помнить всякий, кто изучал семинарский курс «Конституция СССР». Я совершил сотни отпеваний и панихид на кладбищах Белгородской, Вологодской, Костромской областей. И ни разу не брал разрешение в райисполкоме. На первом приходе (село Коровино Волоконовский район Белгородской области) очень сердились на меня только пожарные: я у них 90 % дохода отобрал. Мы шли от дома до могилы пешком, всё время пели, за гробом собирались до ста человек. Чиновники всех рангов - от сельских до областных - грозили самыми страшными карами, но у меня постоянно лежала в кармане небольшая книжечка - сборник советских законов и постановлений о религиозных организациях - подарок священника Николая Эшлимана. На титульном листе его рукой: «Dura lex sed lex. А прогибаться под них нельзя».
Во-вторых, в СССР не могло быть отдельного закона для православных, отдельного для протестантов, для мусульман, иудеев, буддистов. Поэтому ни в каком законе не могло быть написано «причащать»: разрешалось совершать требы «по просьбе больных», а уж там причащать, соборовать, крестить или обрезание совершать - не оговорено в законе.
Боюсь, у Святейшего нет опыта совершения треб вне храма - деревенским попом не был ни одного дня. Приходя в дом причастить больного, священник первым делом служит молебен и окропляет дом (или квартиру) и лишь после этого начинает исповедь. Ни о каких «разрешениях райисполкома» за все годы священства я вообще не слыхивал. Райисполком такого права не имел.
Жизнь Церкви, история Церкви - terra incognita, здесь всем желающим можно врать всласть, никто за рукав не схватит.
Говорит настоятель Московского подворья Свято-Введенского монастыря Оптиной пустныни игумен Мелхиседек (Артюхин):
«Нам же не надо распускать уши, не надо смотреть и лезть туда, где ничего полезного не найдем. Приведу один исторический пример. К 1957 году советским государством совершенно неожиданно был издан четырехтомник проповедей митрополита Николая (Ярушевича), которого называли современным русским Златоустом. Первые три тома были посвящены церковной жизни, где были собраны его статьи, проповеди, а четвертый том - собрание его речей, которые он произносил в поддержку борьбы за мир во всем мире, против холодной войны, против гонки вооружений - на разных ассамблеях, конференциях и симпозиумах, посвященных борьбе за мир. И советское государство использовало эти выступления, чтобы показать: Церковь тоже борется за мир, она едина с советским народом, с советским правительством. Для всех было удивительно: как это в советское время вдруг издали проповеди знаменитого проповедника? Как-то подходят к нему чада, полиставшие последний том, и говорят: «Владыченько, а вы, оказывается, "покраснели"». Намекая на то, что митрополит стал «красным», находится в какой-то связке с государством. А он им отвечает: «Чада мои, а вы первые три тома читайте, а на последний внимания не обращайте. Первые для вас, а последний - для государства». Зачем обращать внимание на «борьбу за мир» и прочее? Слава Богу, что проповеди издали!» (Из книги «Неизвестный Патриарх Кирилл» http://fb2.booksgid.com/content/B4/alla-dobrosockih-neizvestnyy-patriarh-kirill/8.html)
Не надо распускать уши, не надо ни слушать, ни читать речи игумена Мелхиседека (Артюхина): ничего полезного мы у него не найдём. Это публичное враньё.
Митрополит Николай всю жизнь был ярко-красным. В апреле 1942 г. он писал:
«Декрет советской власти о свободе совести, о свободе религиозного исповедания снял тот гнет, который лежал над Церковью долгие годы, освободил Церковь от внешней опеки. Это принесло внутренней жизни Церкви громадную пользу. Декрет предоставляет свободу и гарантирует неприкосновенность этой свободы всем религиозным объединениям.
Величайшее благо для нашей Православной Церкви, что она перестала быть господствующей и в этом отношении, как некий рычаг самодержавной власти, связывать религиозную совесть других вероисповеданий. <…>
С полной объективностью надо заявить, что Конституция, гарантирующая полную свободу отправления религиозного культа, решительно ни в чем не стесняет религиозной жизни верующих и жизни Церкви вообще.
За годы после Октябрьской революции в России бывали неоднократные процессы церковников. За что судили этих церковных деятелей? Исключительно за то, что они, прикрываясь рясой и церковным знаменем, вели антисоветскую работу. Это были политические процессы, отнюдь не имевшие ничего общего с чисто церковной жизнью религиозных организаций и чисто церковной работой отдельных священнослужителей. Православная Церковь сама громко и решительно осуждала таких своих отщепенцев, изменяющих ее открытой линии честной лойяльности по отношению к советской власти.
Когда, например, целая группа церковных людей во главе с бывшим ленинградским митрополитом Иосифом выступила с чисто политическими антисоветскими взглядами, пытаясь затушевать эти взгляды мнимыми каноническими расхождениями с главой Церкви Митрополитом Сергием, Патриаршая Православная Церковь сразу же приняла свое твердое решение, осудив этих церковников как раскольников, презревших и церковные каноны о подчинении своему главе и нарушивших божественное и апостольское учение о подчинении власти.
Нет, Церковь не может жаловаться на власть». (Правда о религии в России. М., Издательство Московской Патриархии, 1942. http://www.great-country.ru/rubrika_articles/church/00006.html)
В каждом номере Журнала Московской Патриархии 1944-48 гг. публиковались его лакейские слова и речи, восхвалявшие «Великую Октябрьскую», «нашего любимого Вождя», «нашу советскую Родину». За это митрополит Николай получал советские ордена и медали.
«Да будет слава нашему родному воинству, победоносно борющемуся за правду и право против неправды и грубой силы, за мирную и счастливую жизнь, за истребление с лица земли ядовитого, преступного, коварного фашизма; воинству, давшему свободу нашим районам, временно захваченным врагом, и несущему эту свободу братским странам.
Да будет слава и честь нашему гениальному Верховному Главнокомандующему, нашему богоданному вождю Иосифу Виссарионовичу» (Митрополит Николай (Ярушевич) Слова, речи, послания 1941-46 гг. Издание Московской Патриархии, 1947. С. 200)
Желающим выпишу ещё сотню-другую цитат.
Игумен Мелхиседек знает, что четырёхтомник «Слов и речей митрополита Николая» - библиографическая редкость, не в каждой областной библиотеке отыщешь, кто его, игумена, обличит.
Простим игумену. Даже всероссийский правдолюб Николай Сванидзе не удержался как-то поведать urbi et orbi, что митрополит Николай - беззаветный герой и великомученик. Никто ни игумена, ни телеведущего не только в порошок не стёр, но даже не укорил, не поправил.
Интернет - такая же гигантская куча золота и мусора, как и печатное слово. Митрополиты Сергий (Страгородский) и Кирилл (Смирнов) одним алфавитом писали, но общего в их писаниях нет ничего. И, конечно, технического воплощения христианской морали, как говорит Дм. Губин, никогда не было и не будет.
Начало: http://g-edelstein.livejournal.com/5820.html