(no subject)
Октябрьских дней животная болезнь смердит.
Вечор промокшею котлетой и пролежни окошек
В небесах воняло беспокоятся.
В лесах торчат грибы. Невкусною конфетой потеет мысль.
Гудят заботой люди, но в бодуне валяются борцы,
А тошноокие девицы им лижут пламя вымени.
Борцы мычат - сие их будит.
Вертятся мясо на продажу,
Темно стаёт,
Промозгло тож,
И на Земле мамаши мажут по жопам мыло детских рож.
Светило проклято, но это позабыто, и даже и не знамо им.
Куда девалось благо сыто?
Так дайте денег ворох, соли куль, муки паёк, да счастьица корыто.
Столь трудно - с блёвом, с кровью заработанного,
С грехом, с детьми, слезами на губах,
С говном и чудом раппопортовского какого-то.
Но нет - увы и ах.
Константин Рябинов. 1964-2020.
Светлая память.
Вечор промокшею котлетой и пролежни окошек
В небесах воняло беспокоятся.
В лесах торчат грибы. Невкусною конфетой потеет мысль.
Гудят заботой люди, но в бодуне валяются борцы,
А тошноокие девицы им лижут пламя вымени.
Борцы мычат - сие их будит.
Вертятся мясо на продажу,
Темно стаёт,
Промозгло тож,
И на Земле мамаши мажут по жопам мыло детских рож.
Светило проклято, но это позабыто, и даже и не знамо им.
Куда девалось благо сыто?
Так дайте денег ворох, соли куль, муки паёк, да счастьица корыто.
Столь трудно - с блёвом, с кровью заработанного,
С грехом, с детьми, слезами на губах,
С говном и чудом раппопортовского какого-то.
Но нет - увы и ах.
Константин Рябинов. 1964-2020.
Светлая память.