Рабочее
Сижу на работе, строчу апелляционные постановления по делам о перерасчёте пенсий чернобыльцам и детям войны. Сижу долго, поймала правильную волну и соответственно все мысли в одну сторону. Пенсии по разным статьям, в разных комбинациях и за разное время, а значит, и по-разному регулируемые, требуют внимательности и усидчивости - первая инстанция, или, по-нашему, район, часто халтурит и косячит.
За соседним столом сидит Ленка. Ленка тоже на какой-то своей волне, но - конец дня, всех немного колбасит, и вот она начинает сидя приплясывать и размахивать руками под какую-то сердючку по радио.
- Какие подозрительные пенсии тебе нравятся, - немедленно комментирую я, и понимаю, что сказала что-то не то. Осторожно пробую второй раз:
- Пенс...
И только с третьего раза, когда мы с Ленкой от души проржались, мне даётся это невыносимо сложное слово - песни.
За соседним столом сидит Ленка. Ленка тоже на какой-то своей волне, но - конец дня, всех немного колбасит, и вот она начинает сидя приплясывать и размахивать руками под какую-то сердючку по радио.
- Какие подозрительные пенсии тебе нравятся, - немедленно комментирую я, и понимаю, что сказала что-то не то. Осторожно пробую второй раз:
- Пенс...
И только с третьего раза, когда мы с Ленкой от души проржались, мне даётся это невыносимо сложное слово - песни.