Nuclear Holocaust Denial.
„На берегу“ - неожиданная версия пост-апокалиптического мира, созданная в те времена, когда идея внезапного и всеобщего уничтожения ещё не потеряла свежести и, а страх перед ним - остроты. Режиссёру хватает вкуса не начинать фильм аляповатым показом ядерного гриба или взрывной волны сметающей Биг Бен, собор Василия Блаженного и Статую Свободы, заменив их, как и положено в классической трагедии, вестником сообщающим о произошедших за кадром событиях: о начатой (неважно кем и неважно почему) войне и о последующем отсутствии жизни в северном полушарии.
Вместо привычных по эпохе Duck and cover описаний растущего хаоса и разрушений любовный треугольник из Грегори Пека, Авы Гарднер и не танцующего Фреда Астера медленно вращается на фоне австралийских пасторалей, гоночных феррари и сдержанных клубных интерьеров, обитатели которых обеспокоены исчерпанием более, увы, не возобновляемых запасов марочного портвейна.
Вместо подавления голодных бунтов и распада законности нам показано австралийской правительство спокойно и методически раздающее, по мере неуклонного роста уровня радиации, всем подданным средства для эвтаназии. Экипаж американской подводной лодки путешествует (размыто, как во сне) к берегам уничтоженной родины и единогласно решает навсегда вернуться на смертельно чистые улицы своих городов.
Энтони Перкинс и его жена убивают своего ребёнка и принимают яд сами. Так же как другая, проклятая пара, за 15 лет до этого.
„Его Европа закатывалась в бессмертном биении пульса фуртвенглеровского оркестра, а не под рёв бациллоносной рок-шпаны, заставляющей её, усопшую, гальванически дёргаться в непристойных жестах.“