кошка и крынка
почему-то, хотя нет, я же знаю, почему - только не скажу, в голову пришел нехитрый сюжет. Просторная комната деревенского дома, голые, округлые бревнами, стены, дощатый пол. Прямо - окно, из него на пол ложится медовый ломоть солнечного света, в луче которого, к тому же, по случаю лениво танцуют пылинки и надрывно гудит тяжелая, с переливчатыми крыльями, муха. Типичный, в общем, день.
У окна стоит стол, накрытый светлой, с красным узором по краю, скатертью. А прямо по центру стола, так, что если смотреть снизу, то солнце кажется золотистым нимбом, стоит она, коричневая глиняная крынка, накрытая марлей. Марля, конечно, перетянута по горлышку бечевой. Что находится в крынке, сейчас достоверно знает только одно существо во всем доме. Серое, полосатое, задумчиво поводящее по полу длинным, с черным кончиком, хвостом. Кошка.
Кошка неотрывно смотрит на крынку, и вокруг самой кошки, на самых кончиках шерстинок и усов, как бы образуется золотистый солнечный ореол. Кошка и крынка как бы участвуют в неком вселенском замысле, они даже как бы единое целое. Кошка точно знает, что в крынке сметана, но не торопится бросаться на добычу.
Кошка неотрывно смотрит на крынку, и ей, от одного этого смотрения, вдруг становится хорошо и спокойно, как будто бы вся сметана, что была в крынке, - да что там!, - как будто бы вся сметана мира уже перекочевала чудесным образом в саму кошку. Кошка уже воображает себя сметанным шаром, огромным, белоснежным и прекрасным, практически невесомым, попробуй удержи! Шаром настолько самодостаточным, что вот, небольшое дуновение, которое едва колышет кружевные занавески на приоткрытом окне, и шар отрывается от земли, и летит, летит, летит.
Кошка довольно жмурится, медленно поводя хвостом и продолжая длить необычную теплоту и сладость внутри.
Утопия, да?
У окна стоит стол, накрытый светлой, с красным узором по краю, скатертью. А прямо по центру стола, так, что если смотреть снизу, то солнце кажется золотистым нимбом, стоит она, коричневая глиняная крынка, накрытая марлей. Марля, конечно, перетянута по горлышку бечевой. Что находится в крынке, сейчас достоверно знает только одно существо во всем доме. Серое, полосатое, задумчиво поводящее по полу длинным, с черным кончиком, хвостом. Кошка.
Кошка неотрывно смотрит на крынку, и вокруг самой кошки, на самых кончиках шерстинок и усов, как бы образуется золотистый солнечный ореол. Кошка и крынка как бы участвуют в неком вселенском замысле, они даже как бы единое целое. Кошка точно знает, что в крынке сметана, но не торопится бросаться на добычу.
Кошка неотрывно смотрит на крынку, и ей, от одного этого смотрения, вдруг становится хорошо и спокойно, как будто бы вся сметана, что была в крынке, - да что там!, - как будто бы вся сметана мира уже перекочевала чудесным образом в саму кошку. Кошка уже воображает себя сметанным шаром, огромным, белоснежным и прекрасным, практически невесомым, попробуй удержи! Шаром настолько самодостаточным, что вот, небольшое дуновение, которое едва колышет кружевные занавески на приоткрытом окне, и шар отрывается от земли, и летит, летит, летит.
Кошка довольно жмурится, медленно поводя хвостом и продолжая длить необычную теплоту и сладость внутри.
Утопия, да?