Берлин. Часть третья
Думал я о том, чтобы закончить с описанием контор, которые непонятно зачем, на первый взгляд, были посещены в Берлине. Но не получилось. Так что под катом ещё один рассказ о странном заведении.
Три с половиной миллиона берлинцев получают питьевую воду, добываемую из глубоких (от 30 до 200 метров) скважин. Всего на территории города их около восьмисот, а около четверти из них находятся на территории станции водоснабжения (не знаю хорошего перевода, в оригинале - Wasserwerk) Фридрихсхаген.
Подобных станций в Берлине девять, но только на четырёх из них работают люди (немного, в дежурной смене всего четыре человека), остальные функционируют в автоматическом режиме, а информация об их состоянии передаётся на те станции, где находятся люди. Сотрудники определяют, например, когда увеличить напор воды, а когда отправить часть воды в хранилище.
Это одна из старейших станций в Берлине (первая, кстати, находилась в центре, там, где сейчас концертный зал O2 World), открытая в 1893 году. Начиналась «Водонапорная фабрика на Мюгельзее» с нескольких паровых насосов, а потом разрослась - были введены процессы насыщения кислородом и фильтрации воды - и стала занимать целый квартал.
Сейчас же все технологические процессы сосредоточены в одном здании.
До конца 1980-х годов вода поступала на станцию в основном из соседнего озера, а затем пропускалась через подземные песочные фильтры, которые нуждались в постоянной замене песка. Посредством грубой физической силы и садовых тачек, естественно же.
Песок очищался на заводах и возвращался обратно. Эти фильтры (их 34, на фотографии это ряды маленьких домиков) до сих пор поддерживаются в работоспособном состоянии. Вход в каждый из них находится внутри небольшого кирпичного домика, которые находятся под надзором комиссии по памятникам архитектуры.
В этих подвалах живут летучие мыши, проведывать которых периодически приходит природоохранная служба. Другой занятный факт про эти подземелья в том, что во время бомбардировок Берлина их не позволяли использовать как бомбоубежища. Такова цена чистой воды. В качестве экспоната в одном из фильтров стоит та самая тачка.
После объединения Германии потребление воды в Берлине уменьшилось из-за закрытия несовременных заводов и внезапно возникшей перед жителями Восточного Берлина необходимости платить за воду. Это позволило перейти на работу только на грунтовых водах да так, что их уровень начал расти.
Первейшее дело в обеспечении чистоты воды - создание водоохранных зон, в некоторых из которых запрещёно нахождение вообще, а в некоторых - определённые виды деятельности. Поэтому грунтовые воды уже достаточно чистые и не нуждаются в обстоятельной очистке. Хотя, конечно, только что поднятая из скважины вода не годится для питья - она содержит много железа и марганца, у неё отчетливый металлический привкус и коричневатый оттенок. Эту воду насыщают кислородом, от этого железо и марганец окисляются и выпадают в осадок, который потом удаляют при помощи фильтров, которые представляют собой двухметровый слой из специальных гранул.
Сразу после фильтрации воду можно пить (хоть даже и из трубы на самой станции), она направляется в водопроводы Берлина или собирается в специальный накопитель, где она может сохраняться в течение суток.
В воде из скважин обычно нет никаких бактерий, поэтому она не нуждается в озонировании или хлорировании. Однако ж иногда оказии случаются, и в таком случае станция, где бактерии были обнаружены, в течение суток выводится из работы до выявления и устранения (здесь, конечно, без всякой химии не обойтись) причины. Например, в июле подобная ситуация возникла на станции Шпандау. Для такого контроля ежедневно отбирается около 180 проб, а на трёх самых больших станциях воду проверяют рыбки, плавающие в особой ёмкости, измеряющей скорость их движения. Если скорость рыбок становится меньше какого-то порогового значения, это повод задуматься.
Максимальная мощность станции Фридрихсхаген - 220 тысяч кубометров воды в день. Но иногда случаются и запредельные нагрузки. Например, во время важных футбольных матчей специальный сотрудник сидит перед телевизором и отслеживает приближение перерыва или финального свистка, чтобы за несколько минут до этого увеличить подачу воды в сеть. Всё потому, что болельщики на стадионе и перед телевизорами изливают из себя выпитые во время матча напитки именно в течение перерыва или непосредственно после матча. Например, в течение четверти часа после окончания четвертьфинального матча чемпионата мира-2006 было потрачено почти 140 тысяч кубометров воды.
Три с половиной миллиона берлинцев получают питьевую воду, добываемую из глубоких (от 30 до 200 метров) скважин. Всего на территории города их около восьмисот, а около четверти из них находятся на территории станции водоснабжения (не знаю хорошего перевода, в оригинале - Wasserwerk) Фридрихсхаген.
Подобных станций в Берлине девять, но только на четырёх из них работают люди (немного, в дежурной смене всего четыре человека), остальные функционируют в автоматическом режиме, а информация об их состоянии передаётся на те станции, где находятся люди. Сотрудники определяют, например, когда увеличить напор воды, а когда отправить часть воды в хранилище.
Это одна из старейших станций в Берлине (первая, кстати, находилась в центре, там, где сейчас концертный зал O2 World), открытая в 1893 году. Начиналась «Водонапорная фабрика на Мюгельзее» с нескольких паровых насосов, а потом разрослась - были введены процессы насыщения кислородом и фильтрации воды - и стала занимать целый квартал.
Сейчас же все технологические процессы сосредоточены в одном здании.
До конца 1980-х годов вода поступала на станцию в основном из соседнего озера, а затем пропускалась через подземные песочные фильтры, которые нуждались в постоянной замене песка. Посредством грубой физической силы и садовых тачек, естественно же.
Песок очищался на заводах и возвращался обратно. Эти фильтры (их 34, на фотографии это ряды маленьких домиков) до сих пор поддерживаются в работоспособном состоянии. Вход в каждый из них находится внутри небольшого кирпичного домика, которые находятся под надзором комиссии по памятникам архитектуры.
В этих подвалах живут летучие мыши, проведывать которых периодически приходит природоохранная служба. Другой занятный факт про эти подземелья в том, что во время бомбардировок Берлина их не позволяли использовать как бомбоубежища. Такова цена чистой воды. В качестве экспоната в одном из фильтров стоит та самая тачка.
После объединения Германии потребление воды в Берлине уменьшилось из-за закрытия несовременных заводов и внезапно возникшей перед жителями Восточного Берлина необходимости платить за воду. Это позволило перейти на работу только на грунтовых водах да так, что их уровень начал расти.
Первейшее дело в обеспечении чистоты воды - создание водоохранных зон, в некоторых из которых запрещёно нахождение вообще, а в некоторых - определённые виды деятельности. Поэтому грунтовые воды уже достаточно чистые и не нуждаются в обстоятельной очистке. Хотя, конечно, только что поднятая из скважины вода не годится для питья - она содержит много железа и марганца, у неё отчетливый металлический привкус и коричневатый оттенок. Эту воду насыщают кислородом, от этого железо и марганец окисляются и выпадают в осадок, который потом удаляют при помощи фильтров, которые представляют собой двухметровый слой из специальных гранул.
Сразу после фильтрации воду можно пить (хоть даже и из трубы на самой станции), она направляется в водопроводы Берлина или собирается в специальный накопитель, где она может сохраняться в течение суток.
В воде из скважин обычно нет никаких бактерий, поэтому она не нуждается в озонировании или хлорировании. Однако ж иногда оказии случаются, и в таком случае станция, где бактерии были обнаружены, в течение суток выводится из работы до выявления и устранения (здесь, конечно, без всякой химии не обойтись) причины. Например, в июле подобная ситуация возникла на станции Шпандау. Для такого контроля ежедневно отбирается около 180 проб, а на трёх самых больших станциях воду проверяют рыбки, плавающие в особой ёмкости, измеряющей скорость их движения. Если скорость рыбок становится меньше какого-то порогового значения, это повод задуматься.
Максимальная мощность станции Фридрихсхаген - 220 тысяч кубометров воды в день. Но иногда случаются и запредельные нагрузки. Например, во время важных футбольных матчей специальный сотрудник сидит перед телевизором и отслеживает приближение перерыва или финального свистка, чтобы за несколько минут до этого увеличить подачу воды в сеть. Всё потому, что болельщики на стадионе и перед телевизорами изливают из себя выпитые во время матча напитки именно в течение перерыва или непосредственно после матча. Например, в течение четверти часа после окончания четвертьфинального матча чемпионата мира-2006 было потрачено почти 140 тысяч кубометров воды.