(no subject)
#omg_txt #sasha_o #sci_fi?
Мы потеряли спички. Я всё роюсь в карманах, правом, левом, потайном, но спичек не нахожу. Здесь вдруг оказывается монетка, в другом кармане - бусина (красивая), потом лезу обратно, в первый карман, и за рукой тянется шнурок в чём-то липком. Возвращаю свои окоченевшие пальцы в потайной карман, и оттуда выползает причудливая гусеница. Я не боюсь их, на другом конце Вселенной нет ничего глупее, чем бояться какой-то мелочи. Хотя именно поэтому такие, как мы и погибают. Думают, что прошли уже всё, думают: «вот он я, пролетел пол-Вселенной», и умирают из-за какой-то ерунды: съедят не то, или понюхают не тот цветок и всё - такая блистательная жизнь кончается так глупо. Гусеница кусает меня и злобно шипит, я сбрасываю её на серебристый песок и сую укус в рот. Продолжаю рыться в карманах - куда запропастились эти проклятые спички?
Ваня всё это время пялится в бирюзово-фиолетовый закат и жуёт хлебушек. Невероятно вкусный он здесь, особенно после суток пути по степи иссушенной солнцем и ветрами. Хлеб и вода, больше и не надо ничего. Только кофе не хватает, кофе мерзкого. В такие моменты вылезают очень странные желания вроде послушать группу Любэ или выпить растворимого кофе, то есть того что ты не делаешь обычно. Я не пью растворимый кофе и не слушаю группу Любэ, но здесь под сапфировым небом мне хочется именно этого. Суть даже не в том, чтобы делать это постоянно, но знать, что можешь. А здесь я не могу. Всё другое в этом мире, воздух пахнет по-другому, небо другого цвета, этот песок и острые прозрачные горы на горизонте. Ты видишь их только контурами, а подходишь и оказывается, что это целый комплекс хрусталя и печали. По ним невозможно взбираться, поэтому они мёртвые - только внутри живут какие-то микроорганизмы и вот эти гусеницы, как эта, которая выпала из кармана. Я продолжаю его исследования, тихо ругаясь. Вселенную исследовать успеется, а вот карманы - это нечто невероятное.
- Ваня, попробуй тоже поискать, мне нужны они! - кричу я, соревнуясь в громкости с завываниями ветра. Ваня молчит и смеётся в усы, пшеничные, такие Земные.
- Пойдём уже. До базы ещё несколько часов идти, там покуришь.
- Но я не могу выносить этот воздух, он слишком чистый, дружище, постарайся.
Но Ваня продолжает смеяться, и небо отражается в его глазах.
- Не глупи.
И мы снова идём, от гор доносится гул, будто пальцем проводит кто-то по краю стакана, песок скрипит как снег, а укус жжется. Вот зараза.
Саша О "Воображаемая книга" (6 dec 2014)
Мы потеряли спички. Я всё роюсь в карманах, правом, левом, потайном, но спичек не нахожу. Здесь вдруг оказывается монетка, в другом кармане - бусина (красивая), потом лезу обратно, в первый карман, и за рукой тянется шнурок в чём-то липком. Возвращаю свои окоченевшие пальцы в потайной карман, и оттуда выползает причудливая гусеница. Я не боюсь их, на другом конце Вселенной нет ничего глупее, чем бояться какой-то мелочи. Хотя именно поэтому такие, как мы и погибают. Думают, что прошли уже всё, думают: «вот он я, пролетел пол-Вселенной», и умирают из-за какой-то ерунды: съедят не то, или понюхают не тот цветок и всё - такая блистательная жизнь кончается так глупо. Гусеница кусает меня и злобно шипит, я сбрасываю её на серебристый песок и сую укус в рот. Продолжаю рыться в карманах - куда запропастились эти проклятые спички?
Ваня всё это время пялится в бирюзово-фиолетовый закат и жуёт хлебушек. Невероятно вкусный он здесь, особенно после суток пути по степи иссушенной солнцем и ветрами. Хлеб и вода, больше и не надо ничего. Только кофе не хватает, кофе мерзкого. В такие моменты вылезают очень странные желания вроде послушать группу Любэ или выпить растворимого кофе, то есть того что ты не делаешь обычно. Я не пью растворимый кофе и не слушаю группу Любэ, но здесь под сапфировым небом мне хочется именно этого. Суть даже не в том, чтобы делать это постоянно, но знать, что можешь. А здесь я не могу. Всё другое в этом мире, воздух пахнет по-другому, небо другого цвета, этот песок и острые прозрачные горы на горизонте. Ты видишь их только контурами, а подходишь и оказывается, что это целый комплекс хрусталя и печали. По ним невозможно взбираться, поэтому они мёртвые - только внутри живут какие-то микроорганизмы и вот эти гусеницы, как эта, которая выпала из кармана. Я продолжаю его исследования, тихо ругаясь. Вселенную исследовать успеется, а вот карманы - это нечто невероятное.
- Ваня, попробуй тоже поискать, мне нужны они! - кричу я, соревнуясь в громкости с завываниями ветра. Ваня молчит и смеётся в усы, пшеничные, такие Земные.
- Пойдём уже. До базы ещё несколько часов идти, там покуришь.
- Но я не могу выносить этот воздух, он слишком чистый, дружище, постарайся.
Но Ваня продолжает смеяться, и небо отражается в его глазах.
- Не глупи.
И мы снова идём, от гор доносится гул, будто пальцем проводит кто-то по краю стакана, песок скрипит как снег, а укус жжется. Вот зараза.
Саша О "Воображаемая книга" (6 dec 2014)