богослужебный текст как поэзия
Попытка поэтологического исследования богослужебного текста (на материале молитвы "Отче наш"): свящ. Алексий Агапов. В поисках существенных дефиниций молитвословного стиха (Вестник ПСТГУ III: 2 (20) // М., Изд-во ПСТГУ, 2010. С. 7 - 24).
я понял, что это оговорка: вы, видимо, имели в виду переводчика поэтического текста.
но что такое "чистое" вдохновение? понятно, что степень рефлективности творчества переводчика (как и герменевта) на порядок выше, чем при собственно создании поэтического произведения. тем не менее, переводчик последнего, лишенный сам поэтического дара, обречен на провал.
другое дело, что "поэтический дар" - отнюдь не термин современной "нормальной науки". но это заставляет задуматься о состоятельности самой такой науки, а не поэтического дара. приходится признать, что эта наука в принципе не может описать некоторых очень важных вещей, с которыми встречается наш непосредственный опыт. она эти вещи игнорирует.
я отдаю себе отчет, что такие заявочки звучат весьма маргинально. и не дерзал бы, если бы не весьма убедительные рассуждения по этому поводу Т. М. Николаевой в книге "Непарадигматическая лингвистика".
по поводу изжития прежних форм и поиска новых - принципиально согласен с вами. например, можно сказать, что никоновская справа сделала переводы более "семантичными". опять же, облегчила "плотное кружево бесшовного хитона" древних текстов... сделала возможным более рассудочное их толкование... но и привнесла новую - нежданную! - тяжеловесность и путаницу в новых местах. пример того и другого - формула катехизиса, невозможная до Никона: "Церковь - это богочеловеческий организм" - вместо "Тело Христово". так что, похоже, все по закону: природа не любит пустоты. что в одном месте убавится - в другом прибавится. и наоборот :)
про хиазм.
дело не в влиянии псалтыри. симметрия - это основополагающий признак всякой красоты. симметрия, повтор, воспринимается нами как красота - по естеству, а не только через осознание и обучение. это просто исконное свойство красивого текста, если говорить о словесности. просто на каком-то этапе отпадения от общения с красотой люди смогли это явление рассмотреть, и классифицировать, и назвать "хиазмом". как-то так, по-моему :)
Reply
Reply
На самом деле у нас довольно разное представление о проблеме. Я исхожу и отдельно взятого текста, препарируемого средствами вполне классической лингвистики, и то что результаты по некоторым параметрам совпадают с другими (крайне редкими) исследованиями - радость невероятная :)
Когда подобных исследований будет достаточно, можно создать и теоретическую основу, но пока для этого почти нет материала.
Reply
разве может человек "работать поэтом" так, как другой "работает переводчиком"? так бывает, конечно, бывало в советское время - но это безблагодатная поэзия, ненастоящая. во вдохновенном состоянии поэт сознает далеко не все сокровища созвучий, которые лежат на дне изреченных им слов.
вот что мне однажды писала О. Седакова о таком: "В звуковом отношении в Китайском путешествии получилось много фокусов, которых я сама не заметила. Даже зеркальность
строки:
ТАКИЕ ИВ\Ы В КИТАЕ -
и ту мне указали".
поэт сам удивляется точному анализу его стиха, будто он здесь ни при чем был. и это отчасти действительно так.
а вот дело переводчика - несколько более рассудочное. хотя и здесь без вдохновения никак не обойтись. но процесс перевода легче описать, структурировать. описать процесс создания настоящего поэтического произведения едва ли возможно на языке нормальной науки.
радостные совпадения, о которых вы говорите, - это и вправду счастье. будем _работать_ дальше! :)
Reply
Leave a comment