Мадрид 31 октября 1936 г.
«Главный натиск мятежников на Мадрид сегодня - по эстремадурской дороге, от Навалькарнеро. Здесь продвигаются конница, пехота и оставшиеся легкие танки.
Оставшиеся, потому что вчера у Гриньона республиканская артиллерия, стреляя прямой наводкой, уничтожила четыре танка и вывела из строя пятый.
Это сделал молодой артиллерист майор Энрике Больянос, командир батареи.
Он ранен, Мигель приехал к нему в госпиталь в Карабанчель - благодарить от имени генерального комиссара. Больянос, маленький, хрупкий, бледный, лежал на койке, морщась и улыбаясь. Он рискует потерять ногу.
Он совершил дерзкий поступок, нарушил все тяжеловесные и громоздкие уставы испанской артиллерии: он без письменного приказа, без устного, совсем без приказа, без согласования по телефону, по голой личной своей инициативе, исходя из новых обстоятельств боя, обратил огонь на итальянское механизированное подразделение, побил и отбросил его.
- Как так вы проявили подобное самоуправство?! - шутливо спросил Мигель у майора.
- Признаюсь вам, главным образом потому, что мне было жалко терять свои пушки. Итальянцы подбирались к деревне, где стояло имущество моей батареи. Мне стало обидно, вот я и разошелся...
Вальдеморо оставлено, Листер с боем отступает к Хетафе - последнему южному предместью Мадрида. Части у него тают, расползаются.
Здесь взят в плен итальянец. Когда Мигель, желая расспросить, тронул его за плечо, он вздрогнул всем телом: каждую минуту ждет он расправы. Наконец, видя, что с ним обращаются по-человечески, немножко оживает и дает показания. У него документы Луиджи Кореи, капрала 1-й бандеры (полка) иностранного легиона. Крестьянин, рожден в провинции Бриндизи, служил в 3-й роте 10-го артиллерийского полка. Стоянка полка - Рим.
В конце сентября, показывает он, командир полка генерал Перико лично отобрал его, в числе пятидесяти человек, для секретного задания. Их отправили с пятнадцатью орудиями из Генуи на небольшом корабле в порт Виго. Оттуда на грузовиках на талаверский фронт, в Касерес. Только здесь им обменяли итальянское обмундирование на испанское. В Касересе стоит итальянская танковая часть, в Талавере - германский пулеметный учебный центр.
Под Сесеньей Кореи командовал батареей из пушек, с ним же прибывших из Италии. Эти самые пушки были раздавлены республиканскими танками. Луиджи Кореи всхлипывает и просит верить каждому его слову, потому что он член организации итальянской фашистской молодежи и не станет врать.
Можно поверить перепуганному Луиджи. Он не повинен ни в чем более, чем он сам рассказал. За остальное отвечает его высокое римское начальство.
Из города уезжают все, кто и как может. Развелись дикие шоферы на краденых машинах, они вывозят состоятельных людей за бешеные деньги в Куэнку или дальше по валенсийской дороге. Имущих, но не очень богатых. Очень богатые предпочитают оставаться в Мадриде - ждать Франко.
Шоферы вообще стали во всех смыслах ведущей профессией. Среди начальников и крупных чиновников идут разговоры - у кого какой шофер, насколько он предан, останется ли он при шефе или бросит его и предпочтет эвакуировать собственную свою семью.
У моего Дамасо что-то испортилось в моторе, машина стоит на ремонте, я езжу на престарелом комиссариатском «мерседесе» со случайными дежурными шоферами.
Отель «Capitol» совсем опустел. Весь персонал ушел на фронт и разбрелся. Мы, последние могикане, перекочевали в «Palace» - огромный, кажется, самый большой в Европе и тоже совершенно пустой отель. Здесь еще немного кормят.»
(c) 1987 г., М.Е. Кольцов "Испания в огне". Книга 1
