Дов Конторер. «Накба», как она есть
"Здесь имеется руководство, не желающее признать исторические факты и живущее в отрицании своей фундаментальной вины перед другим народом". В таких словах сформулировал свое послание израильскому обществу один из организаторов демонстрации, проведенной в Яффо Исламским движением и арабской националистической партией БАЛАД. Демонстрация состоялась 15 мая - в день провозглашения Государства Израиль по григорианскому календарю, отмечаемый значительной частью наших арабских сограждан как "день катастрофы" (йаум ан-накба).
Несмотря на обилие событий, этому говоруну, как и многим другим представителям исламофашистских кругов, беспрепятственно ведущих свою пропаганду под защитой израильской демократии, было предоставлено щедрое эфирное время. Единственный прок от этого связан, пожалуй, с тем, что цитируемому оратору удалось очень точно сформулировать ключевую проблему, которая порождает циничную риторику "накбы" и всё более пышные выражения скорби по поводу существования Государства Израиль.
Дело даже не в том, что в окружающих Израиль арабских странах несравнимо менее наглые свидетельства нелояльности своему государству вызывают жестокие репрессии властей. Корень проблемы именно в том, что "здесь имеется руководство, не желающее признать исторические факты и живущее в отрицании своей фундаментальной вины перед другим народом". Таковым, несомненно, является палестинское руководство и политическое руководство израильских арабов.
Говоря о событиях 1948 года, местные арабы неизменно изображают себя жертвой, тогда как именно они, опираясь на поддержку соседних арабских стран, развязали войну в надежде уничтожить еврейское население Эрец-Исраэль и предотвратить создание еврейского государства на любой, сколь угодно малой территории. Все предлагавшиеся арабам компромиссные решения последовательно отвергались их руководством, хотя таковые раз за разом урезали территорию, которую Верховный совет Антанты на конференции в Сан-Ремо (1920) и затем Лига Наций (1922) выделили под управление Великобритании с целью создания на ней "национального дома для еврейского народа". Соответствующие обязательства, принятые на себя Лондоном с оглашением Декларации Бальфура в ноябре 1917 года, были утверждены Лигой Наций и стали официальным обоснованием мандата. Тем не менее, англичане вскоре отрезали от территории Эрец-Исраэль, вверенной их попечению с указанной целью, восточный берег Иордана и учредили там эмират Трансиордания (впоследствии - Иорданское королевство). Таким образом, территория, предназначенная для еврейского "национального дома", разом сократилась на 78 процентов.
Затем, в связи с решением Великобритании отказаться от дальнейшего управления Палестиной, ООН предложила в ноябре 1947 года дополнительно разделить территорию Эрец-Исраэль к западу от Иордана. Теперь уже и эту территорию предлагалось почти вдвое урезать в пользу арабов, так что для еврейского государства оставалось всего 14 тысяч кв. км - ничтожная часть изначально предназначавшейся евреям земли, площадь которой на обоих берегах Иордана составляла, согласно решению Лиги Наций, 116 тысяч кв. км. Тем не менее, и этот компромисс был категорически отвергнут Лигой арабских государств и Верховным арабским комитетом, выступавшим от имени арабского населения Эрец-Исраэль.
Сразу же с принятием решения ООН о разделе Палестины против еврейского населения Эрец-Исраэль была развязана война, в которой на первом этапе с арабской стороны участвовали местные вооруженные группы и формирования руководимых бывшими нацистскими офицерами добровольцев из-за границы. Крупнейшим среди таковых была Арабская освободительная армия под командованием Фаузи аль-Каукджи. Годы Второй мировой войны аль-Каукджи, как и многие известные лидеры палестинских арабов, провел в Германии, где он, уже составивший себе репутацию "партизанского фюрера" после событий 1936-1939 гг. и пронацистского переворота в Ираке в 1941 году, женился на немке и сделал карьеру в качестве офицера абвера.
Суть конфликта, в котором руководимая им Арабская освободительная армия стала передовым отрядом интервенции из-за рубежа, аль-Каукджи определял с эсэсовской прямотой: "Столкновение между евреями и арабами носит тотальный характер. Его результатом может стать только уничтожение всех евреев на территории Палестины и в арабских странах". В аналогичном ключе высказывались тогда и лидеры Верховного арабского комитета во главе с Джамалем аль-Хусейни, братом нацистского муфтия.
15 мая 1948 года, с окончанием британского мандата и провозглашением Государства Израиль, границы Эрец-Исраэль пересекли регулярные армии Египта, Трансиордании, Сирии, Ирака, Ливана и Саудовской Аравии, общая численность которых составила в определенный момент почти 65 тысяч военнослужащих. Ценой предельной мобилизации всех своих ресурсов и самоотверженности своих воинов только что созданное Государство Израиль сумело отразить эту агрессию. Отразив первые удары врага и перехватив стратегическую инициативу, Армия обороны Израиля перешла к проведению наступательных операций, в ходе которых силы вторжения и остатки местных формирований палестинских арабов были разгромлены. По результатам этого разгрома в период с 24 февраля по 20 июля 1949 года арабские страны были вынуждены заключить с Израилем серию соглашений о прекращении огня, причем за еврейским государством была закреплена территория в 20 тысяч 770 кв. км, контролировавшаяся к тому времени силами ЦАХАЛа.
Остальная территория Эрец-Исраэль к западу от Иордана была оккупирована Иорданией и Египтом. Ни одна из этих стран не собиралась выполнять решение ООН о создании на указанной территории государства для палестинских арабов. Район Иудеи и Самарии площадью в 5860 кв. км был аннексирован Иорданией в 1950 году, а сектор Газы площадью 360 кв. км так и оставался под военным контролем Египта до Шестидневной войны 1967 года.
Таким образом, отказавшись принять предложенный ООН план раздела, местные арабы и арабские страны обрекли себя на позорное поражение в Войне за независимость Израиля, в которой они обладали неоспоримым общим преимуществом. По итогам этой войны фактическая площадь еврейского государства оказалась значительно больше той, что предлагалась ему решением ООН от 29 ноября 1947 года: 20,8 тысяч кв. км вместо 14 тысяч.
Не секрет, что ожесточенная война между двумя национальными группами в Эрец-Исраэль сопровождалась исходом населения, принадлежавшего к каждой из этих групп, с территории, отходившей под контроль другой группы - или покровительствовавшей ей коалиции государств, как это было с арабами. Так, на территории Иудеи, Самарии и Газы, отошедшей по итогам Войны за независимость к Иордании и Египту, вовсе не осталось еврейского населения. Беженцами стали все уцелевшие еврейские жители Восточного Иерусалима и поселений Кфар-Эцион, Эйн-Цурим, Ревадим, Масуот-Ицхак (к югу от Иерусалима), Атарот и Неве-Яаков (к северу от Иерусалима), Бейт ха-Арава и Калия (у северной оконечности Мертвого моря), Кфар-Даром (в секторе Газы). Параллельно с этим территорию Израиля покинули в ходе военных действий от 520 до 760 тысяч арабов, большинство из которых не подвергалось насильственному изгнанию, но бежало от тягот войны или последовало призывам своих лидеров, уверявших их в том, что они скоро вернутся с победоносными арабскими армиями.
Важно также отметить, что на территории Государства Израиль осталось значительное арабское население, численность которого составляла к концу 1949 года порядка 160 тысяч человек. Вообразить в тех условиях нечто подобное для еврейского населения на оккупированной Иорданией и Египтом территории Восточного Иерусалима, Иудеи, Самарии и сектора Газы было решительно невозможно.
Участь арабских беженцев 1948 года в самом деле была незавидной. Единственные из десятков миллионов беженцев, покинувших места своего проживания в результате Второй мировой войны и ряда последующих военных конфликтов, включая войну между Индией и Пакистаном, они не были натурализованы принявшими их арабскими странами. Лишь в Иордании палестинским беженцам было предоставлено гражданство, тогда как в прочих арабских странах их изолировали в специальных лагерях, лишив возможности интеграции в местное общество. Палестинским беженцам отводилась роль инструмента в борьбе арабского мира против Государства Израиль и с этой целью им была навязана "идеология возвращения" - вместе с всепроникающей милитаризацией и лишением всякой социальной перспективы за пределами создававшихся ими и от их имени террористических организаций.
Политического влияния арабских стран хватило и на то, чтобы выделить палестинцев из числа всех остальных беженцев в отдельную категорию, которая, в отличие от всех прочих, не подлежит опеке Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ, или UNHRC). Необходимость этого шага для арабов была обусловлена тем, что УВКБ строила и строит свою работу по принципу содействия натурализации беженцев в принявших их странах. Такая постановка задачи противоречила арабскому требованию о возвращении палестинских беженцев в Израиль. Соответственно, для оказания помощи им в декабре 1949 года было создано отдельное ведомство - Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР, или UNRWA).
Эта огромная организация насчитывает в настоящее время свыше 26 тысяч сотрудников и съедает почти четверть бюджета ООН. Его деятельность, состоящая в материальной поддержке палестинцев, которые не покидают лагерей беженцев, преследует цели, прямо противоположные тем, что ставит перед собой УВКБ: в случае с БАПОР реальной задачей является увековечить проблему палестинских беженцев, сделав невыгодной для палестинцев утрату соответствующего статуса.
Таким образом, арабские страны несут полную ответственность не только за появление проблемы палестинских беженцев в результате развязанной против Израиля войны, но и за то, что эта проблема не была решена удовлетворительным образом в течение 63 лет.
Следует также отметить, что в ходе и после Войны за независимость Израиля арабские страны вынужденно покинули около 900 тысяч еврейских беженцев, лишившихся при этом всего своего имущества. Большинство из них прибыло в Израиль и было успешно натурализовано здесь наряду с еврейскими беженцами из послевоенной Европы; остальные получили убежище и гражданство в США, Франции и некоторых других европейских странах. По своим гуманитарным масштабам трагедия еврейских беженцев из Марокко, Алжира, Туниса, Ливии, Египта, Ирака, Сирии, Ливана и Йемена была ничуть не меньше трагедии, выпавшей на долю арабских беженцев из Израиля. Но эту трагедию никто не рассчитывал превратить в инструмент политической борьбы. Проблему решали - и давно решили, хотя средств на ее решение у только что созданного Государства Израиль было несравнимо меньше, чем у арабских стран, бросивших палестинских беженцев за колючую проволоку лагерей.
Однако историческая ответственность местного и зарубежного арабского руководства не ограничивается его ролью в развязывании войны 1947-1949 гг. и последующих военных конфликтов на Ближнем Востоке.
Политические претензии на Эрец-Исраэль, бывшую в начале ХХ века малозаселенной страной, предъявлялись сионистским движением от имени 18-миллионного еврейского народа, положение которого в Европе становилось всё более опасным. Очевидная справедливость этого требования послужила одной из важнейших причин того, что условием предоставления Великобритании мандата на управление Палестиной стали ее обязательства, вытекающие из Декларации Бальфура. Не секрет, что под воздействием арабских протестов Лондон достаточно быстро произвел ревизию своих обязательств и стал, по выражению Зеева Жаботинского, "извиняться за обмолвку мистера Бальфура". Никто не может снять с Великобритании ответственность за то, что она в роковой момент еврейской истории, когда над евреями Европы нависла угроза нацистского уничтожения, предательски отказалась от выполнения своих обязательств и перекрыла еврейским беженцам единственный путь к спасению. Но при этом со счетов невозможно сбросить и то, что соответствующие решения были приняты англичанами под давлением арабов и в виду уязвимости стратегических интересов Великобритании в арабском мире накануне и во время Второй мировой войны.
Иерусалимский муфтий Хадж-Амин аль-Хусейни, духовный лидер местных арабов и один из создателей палестинского национализма, состоявший в тесном контакте с нацистами с начала 30-х годов, был вынужден покинуть Палестину в 1937 году, когда англичанам стала ясна его роль в организации вооруженного арабского мятежа. Он бежал в Бейрут, под опеку французских властей, которые вели тогда собственную игру на Ближнем Востоке, используя антибританские настроения арабов. Будучи уже в то время убежденным гитлеровцем, аль-Хусейни не испытывал к Франции ни малейших симпатий, но это не мешало ему умело играть на противоречиях между западными демократиями.
В 1939 году, в связи с наметившимся сближением позиций Англии и Франции накануне Второй мировой войны, Бейрут стал слишком опасным местом для лидера арабских нацистов. Хадж-Амин аль-Хусейни бежал в Багдад и присоединился к иракской группе, занимавшейся там подготовкой прогерманского мятежа, в ходе которого 179 местных евреев были убиты, 2118 ранены и имущество 50 тысяч евреев было разграблено. Летом 1941 года, когда антибританское выступление в Ираке было подавлено, муфтий снова ушел от расплаты, вовремя бежав в Тегеран. Несколько месяцев спустя, со вводом в Иран советских и британских войск, муфтия вызволила оттуда итальянская разведка, после чего он обосновался в Берлине до конца Второй мировой войны.
Аль-Хусейни был принят Гитлером и получил от того заверения в сочувствии Третьего рейха политическим устремлениям арабов. Он возглавил значительную группу арабских нацистов, которая базировалась в Берлине и, находясь в теснейшем контакте с Гиммлером, вела интенсивную прогерманскую пропаганду и готовила идеологические кадры для создававшихся в то время мусульманских формирований вермахта и СС. При этом сам муфтий, лично посещавший нацистские лагеря смерти и знавший не понаслышке практику "окончательного решения", вел переписку с правительствами Венгрии, Словакии и других союзных Германии стран. Неизменной темой его посланий было требование исключить любую возможность выезда из Европы даже для небольших групп еврейских беженцев и, в частности, для еврейских детей. Блюститель неминуемой смерти, муфтий неустанно радел о том, чтобы все евреи Европы погибли в гитлеровских лагерях.
Таким образом, местное арабское руководство - в той мере, в какой к нему применим принцип преемственности - несет ответственность и за то, что оно явилось прямым соучастником главного преступления, совершенного в отношении еврейского народа. А о том, что такая преемственность существует, пишет в предисловии к своей книге "Путь в Осло" и сам председатель ПА Абу-Мазен, воздающий нацистскому муфтию самую теплую благодарность.
…Если бы арабы были способны честно взглянуть на свою историю, 15 мая ежегодно отмечалось бы ими как день всенародного покаяния. Но, как справедливо заметил упоминавшийся выше участник демонстрации в Яффо, "здесь имеется руководство, не желающее признать исторические факты и живущее в отрицании своей фундаментальной вины перед другим народом". Точнее не скажешь.
"Вести", 19 мая 2011
Несмотря на обилие событий, этому говоруну, как и многим другим представителям исламофашистских кругов, беспрепятственно ведущих свою пропаганду под защитой израильской демократии, было предоставлено щедрое эфирное время. Единственный прок от этого связан, пожалуй, с тем, что цитируемому оратору удалось очень точно сформулировать ключевую проблему, которая порождает циничную риторику "накбы" и всё более пышные выражения скорби по поводу существования Государства Израиль.
Дело даже не в том, что в окружающих Израиль арабских странах несравнимо менее наглые свидетельства нелояльности своему государству вызывают жестокие репрессии властей. Корень проблемы именно в том, что "здесь имеется руководство, не желающее признать исторические факты и живущее в отрицании своей фундаментальной вины перед другим народом". Таковым, несомненно, является палестинское руководство и политическое руководство израильских арабов.
Говоря о событиях 1948 года, местные арабы неизменно изображают себя жертвой, тогда как именно они, опираясь на поддержку соседних арабских стран, развязали войну в надежде уничтожить еврейское население Эрец-Исраэль и предотвратить создание еврейского государства на любой, сколь угодно малой территории. Все предлагавшиеся арабам компромиссные решения последовательно отвергались их руководством, хотя таковые раз за разом урезали территорию, которую Верховный совет Антанты на конференции в Сан-Ремо (1920) и затем Лига Наций (1922) выделили под управление Великобритании с целью создания на ней "национального дома для еврейского народа". Соответствующие обязательства, принятые на себя Лондоном с оглашением Декларации Бальфура в ноябре 1917 года, были утверждены Лигой Наций и стали официальным обоснованием мандата. Тем не менее, англичане вскоре отрезали от территории Эрец-Исраэль, вверенной их попечению с указанной целью, восточный берег Иордана и учредили там эмират Трансиордания (впоследствии - Иорданское королевство). Таким образом, территория, предназначенная для еврейского "национального дома", разом сократилась на 78 процентов.
Затем, в связи с решением Великобритании отказаться от дальнейшего управления Палестиной, ООН предложила в ноябре 1947 года дополнительно разделить территорию Эрец-Исраэль к западу от Иордана. Теперь уже и эту территорию предлагалось почти вдвое урезать в пользу арабов, так что для еврейского государства оставалось всего 14 тысяч кв. км - ничтожная часть изначально предназначавшейся евреям земли, площадь которой на обоих берегах Иордана составляла, согласно решению Лиги Наций, 116 тысяч кв. км. Тем не менее, и этот компромисс был категорически отвергнут Лигой арабских государств и Верховным арабским комитетом, выступавшим от имени арабского населения Эрец-Исраэль.
Сразу же с принятием решения ООН о разделе Палестины против еврейского населения Эрец-Исраэль была развязана война, в которой на первом этапе с арабской стороны участвовали местные вооруженные группы и формирования руководимых бывшими нацистскими офицерами добровольцев из-за границы. Крупнейшим среди таковых была Арабская освободительная армия под командованием Фаузи аль-Каукджи. Годы Второй мировой войны аль-Каукджи, как и многие известные лидеры палестинских арабов, провел в Германии, где он, уже составивший себе репутацию "партизанского фюрера" после событий 1936-1939 гг. и пронацистского переворота в Ираке в 1941 году, женился на немке и сделал карьеру в качестве офицера абвера.
Суть конфликта, в котором руководимая им Арабская освободительная армия стала передовым отрядом интервенции из-за рубежа, аль-Каукджи определял с эсэсовской прямотой: "Столкновение между евреями и арабами носит тотальный характер. Его результатом может стать только уничтожение всех евреев на территории Палестины и в арабских странах". В аналогичном ключе высказывались тогда и лидеры Верховного арабского комитета во главе с Джамалем аль-Хусейни, братом нацистского муфтия.
15 мая 1948 года, с окончанием британского мандата и провозглашением Государства Израиль, границы Эрец-Исраэль пересекли регулярные армии Египта, Трансиордании, Сирии, Ирака, Ливана и Саудовской Аравии, общая численность которых составила в определенный момент почти 65 тысяч военнослужащих. Ценой предельной мобилизации всех своих ресурсов и самоотверженности своих воинов только что созданное Государство Израиль сумело отразить эту агрессию. Отразив первые удары врага и перехватив стратегическую инициативу, Армия обороны Израиля перешла к проведению наступательных операций, в ходе которых силы вторжения и остатки местных формирований палестинских арабов были разгромлены. По результатам этого разгрома в период с 24 февраля по 20 июля 1949 года арабские страны были вынуждены заключить с Израилем серию соглашений о прекращении огня, причем за еврейским государством была закреплена территория в 20 тысяч 770 кв. км, контролировавшаяся к тому времени силами ЦАХАЛа.
Остальная территория Эрец-Исраэль к западу от Иордана была оккупирована Иорданией и Египтом. Ни одна из этих стран не собиралась выполнять решение ООН о создании на указанной территории государства для палестинских арабов. Район Иудеи и Самарии площадью в 5860 кв. км был аннексирован Иорданией в 1950 году, а сектор Газы площадью 360 кв. км так и оставался под военным контролем Египта до Шестидневной войны 1967 года.
Таким образом, отказавшись принять предложенный ООН план раздела, местные арабы и арабские страны обрекли себя на позорное поражение в Войне за независимость Израиля, в которой они обладали неоспоримым общим преимуществом. По итогам этой войны фактическая площадь еврейского государства оказалась значительно больше той, что предлагалась ему решением ООН от 29 ноября 1947 года: 20,8 тысяч кв. км вместо 14 тысяч.
Не секрет, что ожесточенная война между двумя национальными группами в Эрец-Исраэль сопровождалась исходом населения, принадлежавшего к каждой из этих групп, с территории, отходившей под контроль другой группы - или покровительствовавшей ей коалиции государств, как это было с арабами. Так, на территории Иудеи, Самарии и Газы, отошедшей по итогам Войны за независимость к Иордании и Египту, вовсе не осталось еврейского населения. Беженцами стали все уцелевшие еврейские жители Восточного Иерусалима и поселений Кфар-Эцион, Эйн-Цурим, Ревадим, Масуот-Ицхак (к югу от Иерусалима), Атарот и Неве-Яаков (к северу от Иерусалима), Бейт ха-Арава и Калия (у северной оконечности Мертвого моря), Кфар-Даром (в секторе Газы). Параллельно с этим территорию Израиля покинули в ходе военных действий от 520 до 760 тысяч арабов, большинство из которых не подвергалось насильственному изгнанию, но бежало от тягот войны или последовало призывам своих лидеров, уверявших их в том, что они скоро вернутся с победоносными арабскими армиями.
Важно также отметить, что на территории Государства Израиль осталось значительное арабское население, численность которого составляла к концу 1949 года порядка 160 тысяч человек. Вообразить в тех условиях нечто подобное для еврейского населения на оккупированной Иорданией и Египтом территории Восточного Иерусалима, Иудеи, Самарии и сектора Газы было решительно невозможно.
Участь арабских беженцев 1948 года в самом деле была незавидной. Единственные из десятков миллионов беженцев, покинувших места своего проживания в результате Второй мировой войны и ряда последующих военных конфликтов, включая войну между Индией и Пакистаном, они не были натурализованы принявшими их арабскими странами. Лишь в Иордании палестинским беженцам было предоставлено гражданство, тогда как в прочих арабских странах их изолировали в специальных лагерях, лишив возможности интеграции в местное общество. Палестинским беженцам отводилась роль инструмента в борьбе арабского мира против Государства Израиль и с этой целью им была навязана "идеология возвращения" - вместе с всепроникающей милитаризацией и лишением всякой социальной перспективы за пределами создававшихся ими и от их имени террористических организаций.
Политического влияния арабских стран хватило и на то, чтобы выделить палестинцев из числа всех остальных беженцев в отдельную категорию, которая, в отличие от всех прочих, не подлежит опеке Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ, или UNHRC). Необходимость этого шага для арабов была обусловлена тем, что УВКБ строила и строит свою работу по принципу содействия натурализации беженцев в принявших их странах. Такая постановка задачи противоречила арабскому требованию о возвращении палестинских беженцев в Израиль. Соответственно, для оказания помощи им в декабре 1949 года было создано отдельное ведомство - Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР, или UNRWA).
Эта огромная организация насчитывает в настоящее время свыше 26 тысяч сотрудников и съедает почти четверть бюджета ООН. Его деятельность, состоящая в материальной поддержке палестинцев, которые не покидают лагерей беженцев, преследует цели, прямо противоположные тем, что ставит перед собой УВКБ: в случае с БАПОР реальной задачей является увековечить проблему палестинских беженцев, сделав невыгодной для палестинцев утрату соответствующего статуса.
Таким образом, арабские страны несут полную ответственность не только за появление проблемы палестинских беженцев в результате развязанной против Израиля войны, но и за то, что эта проблема не была решена удовлетворительным образом в течение 63 лет.
Следует также отметить, что в ходе и после Войны за независимость Израиля арабские страны вынужденно покинули около 900 тысяч еврейских беженцев, лишившихся при этом всего своего имущества. Большинство из них прибыло в Израиль и было успешно натурализовано здесь наряду с еврейскими беженцами из послевоенной Европы; остальные получили убежище и гражданство в США, Франции и некоторых других европейских странах. По своим гуманитарным масштабам трагедия еврейских беженцев из Марокко, Алжира, Туниса, Ливии, Египта, Ирака, Сирии, Ливана и Йемена была ничуть не меньше трагедии, выпавшей на долю арабских беженцев из Израиля. Но эту трагедию никто не рассчитывал превратить в инструмент политической борьбы. Проблему решали - и давно решили, хотя средств на ее решение у только что созданного Государства Израиль было несравнимо меньше, чем у арабских стран, бросивших палестинских беженцев за колючую проволоку лагерей.
Однако историческая ответственность местного и зарубежного арабского руководства не ограничивается его ролью в развязывании войны 1947-1949 гг. и последующих военных конфликтов на Ближнем Востоке.
Политические претензии на Эрец-Исраэль, бывшую в начале ХХ века малозаселенной страной, предъявлялись сионистским движением от имени 18-миллионного еврейского народа, положение которого в Европе становилось всё более опасным. Очевидная справедливость этого требования послужила одной из важнейших причин того, что условием предоставления Великобритании мандата на управление Палестиной стали ее обязательства, вытекающие из Декларации Бальфура. Не секрет, что под воздействием арабских протестов Лондон достаточно быстро произвел ревизию своих обязательств и стал, по выражению Зеева Жаботинского, "извиняться за обмолвку мистера Бальфура". Никто не может снять с Великобритании ответственность за то, что она в роковой момент еврейской истории, когда над евреями Европы нависла угроза нацистского уничтожения, предательски отказалась от выполнения своих обязательств и перекрыла еврейским беженцам единственный путь к спасению. Но при этом со счетов невозможно сбросить и то, что соответствующие решения были приняты англичанами под давлением арабов и в виду уязвимости стратегических интересов Великобритании в арабском мире накануне и во время Второй мировой войны.
Иерусалимский муфтий Хадж-Амин аль-Хусейни, духовный лидер местных арабов и один из создателей палестинского национализма, состоявший в тесном контакте с нацистами с начала 30-х годов, был вынужден покинуть Палестину в 1937 году, когда англичанам стала ясна его роль в организации вооруженного арабского мятежа. Он бежал в Бейрут, под опеку французских властей, которые вели тогда собственную игру на Ближнем Востоке, используя антибританские настроения арабов. Будучи уже в то время убежденным гитлеровцем, аль-Хусейни не испытывал к Франции ни малейших симпатий, но это не мешало ему умело играть на противоречиях между западными демократиями.
В 1939 году, в связи с наметившимся сближением позиций Англии и Франции накануне Второй мировой войны, Бейрут стал слишком опасным местом для лидера арабских нацистов. Хадж-Амин аль-Хусейни бежал в Багдад и присоединился к иракской группе, занимавшейся там подготовкой прогерманского мятежа, в ходе которого 179 местных евреев были убиты, 2118 ранены и имущество 50 тысяч евреев было разграблено. Летом 1941 года, когда антибританское выступление в Ираке было подавлено, муфтий снова ушел от расплаты, вовремя бежав в Тегеран. Несколько месяцев спустя, со вводом в Иран советских и британских войск, муфтия вызволила оттуда итальянская разведка, после чего он обосновался в Берлине до конца Второй мировой войны.
Аль-Хусейни был принят Гитлером и получил от того заверения в сочувствии Третьего рейха политическим устремлениям арабов. Он возглавил значительную группу арабских нацистов, которая базировалась в Берлине и, находясь в теснейшем контакте с Гиммлером, вела интенсивную прогерманскую пропаганду и готовила идеологические кадры для создававшихся в то время мусульманских формирований вермахта и СС. При этом сам муфтий, лично посещавший нацистские лагеря смерти и знавший не понаслышке практику "окончательного решения", вел переписку с правительствами Венгрии, Словакии и других союзных Германии стран. Неизменной темой его посланий было требование исключить любую возможность выезда из Европы даже для небольших групп еврейских беженцев и, в частности, для еврейских детей. Блюститель неминуемой смерти, муфтий неустанно радел о том, чтобы все евреи Европы погибли в гитлеровских лагерях.
Таким образом, местное арабское руководство - в той мере, в какой к нему применим принцип преемственности - несет ответственность и за то, что оно явилось прямым соучастником главного преступления, совершенного в отношении еврейского народа. А о том, что такая преемственность существует, пишет в предисловии к своей книге "Путь в Осло" и сам председатель ПА Абу-Мазен, воздающий нацистскому муфтию самую теплую благодарность.
…Если бы арабы были способны честно взглянуть на свою историю, 15 мая ежегодно отмечалось бы ими как день всенародного покаяния. Но, как справедливо заметил упоминавшийся выше участник демонстрации в Яффо, "здесь имеется руководство, не желающее признать исторические факты и живущее в отрицании своей фундаментальной вины перед другим народом". Точнее не скажешь.
"Вести", 19 мая 2011