Закрываю гештальты
История про N.
Эта история жила в моей голове как нерешенная головоломка со школы. Я ощущала какую-то неправильность и ошибку, свершившуюся тогда, но не понимала, в чем она. Я выросла, мне 41 год, в моей жизни случились важные события и пазл сложился, я осмыслила всё, что тогда произошло и почему оно произошло.
Обо всём по порядку. Я училась в третьем классе, мне было 10 лет. Однажды в школу перестала ходить, назову её, Настя. Учительница сообщила нам, что у Насти умерла мама. Я помню, что об этом сообщила учительница, но на самом деле, я не уверена. Возможно, я помню неправильно, и я узнала об этом от кого-то из одноклассников. Дальше произошло следующее: мы, дети, очень испугались этой новости и, как следствие, стали сторониться и избегать Насти. Она стала изгоем для нас до конца школы. К счастью, в 9 классе она перешла в параллельный класс, там у неё сложились отношения с одноклассниками, обходить её стороной продолжили только мы, те, кто услышали новость о смерти её матери в свои 10 лет и не услышал ничего другого от взрослых, что должны были услышать, чтобы и для нас, и для Насти это событие прошло иначе.
Как всё должно было быть? Об этом должна была сообщить учительница (а не одноклассники, вдруг я все-таки неправильно помню). Кроме самой вести, а это самое пугающее событие для ребенка, учительница должна была научить нас, как себя вести с Настей. Мне кажется, было бы идеальным, если бы она дала нам домашнее задание написать Насте открытку. Она даже могла предложить нам шаблонные фразы: “возвращайся скорее в школу, мы тебя ждем”, “мы тебя любим”, “очень грустно, что это случилось”, что-нибудь ещё. То есть учительница должна была научить нас ритуалу: 1) не проходить мимо горя, особенно, если это горе ближнего (специально не пишу близкого, но легко сочувствовать далеким абстрактным украинцам/евреям/арабам из своей комфортной квартиры, хорошо бы уметь сочувствовать словом и делом и собственным родственникам/друзьям/коллегам), 2) уметь выражать свою поддержку словом и делом людям (ближним) в беде.
Ещё учительница должна была нам рассказать какие-то базовые вещи. Что вот сейчас Насте грустно, но это чувство не вечно, оно пройдет. А вы зовите Настю в гости, играйте с ней, проявляйте заботу, это ей поможет, будет отвлекать от грустным мыслей. Не расспрашивайте её о маме. Не говорите при ней хотя бы первое время о ваших мамах.
Хорошо бы было, если бы учительница как-то успокоила и наши страхи. Сказала, что с нашими мамами ничего не случится из-за того, что это случилось с Настиной мамой. Что мамы очень редко умирают, и обычно это происходит только, когда они становятся бабушками.
Но ничего этого не произошло. И дети поступили так, как могли: просто стали сторониться Насти, с которой не знали: 1) как себя вести (главное), 2) воспринимали как прокаженную, 3) не проговорили хотя бы через открытку случившееся, а как говорить с человеком, с которым такое не проговорено? Делать вид, что ничего не случилось? Но ведь не сделаешь.
P.S. Один мой знакомый взрослый сообщил мне, что его друг заболел онкологией, лечится. Выяснилось, что этот мой знакомый взрослый перестал звонить своему знакомому после того, как узнал новость. Почему? “Я не знаю, что ему сказать”. Предполагаю, что ещё и потому, чтобы не портилось настроение и не испытывать страха (“а вдруг со мной”). То есть вот в жизни человека случилось испытание, он делится им со знакомыми, после чего они просто прячутся под лавки и уходят в закат. И, возможно, это всего лишь потому, что их чему-то не научили в детстве?