Цицерон между Катуллом и Тютчевым.
«O tempora! O mores!» Marcus Tullius Cicerō.
Личность Цицерона - выдающаяся, яркая; его великолепные речи, цитаты из которых известны всему миру и сегодня, выделили имя оратора жирным шрифтом в книге всей древнеримской истории. Однако, особа выдающаяся есть всегда натура сложная, а значит порой и противоречивая. У Тютчева читаем об «отце отечества»:
Оратор римский говорил
Средь бурь гражданских и тревоги:
«Я поздно встал - и на дороге
Застигнут ночью Рима был!»
Так!.. но, прощаясь с римской славой,
С Капитолийской высоты
Во всем величье видел ты
Закат звезды ее кровавой!..Высокопарность речи, возвышенные образы и лирический пафос. Тютчев словно перенимает манеру Цицерона-оратора: последнего не возможно представить без ламентаций в сочетании с образностью метафор и «витийством» речи. Однако, по моему мнению, правда была скорее в высказывании Плутарха: «Многие прониклись к нему неприязнью и даже ненавистью - не за какой-нибудь дурной поступок, но лишь потому, что он без конца восхвалял самого себя. Ни сенату, ни народу, ни судьям не удавалось собраться и разойтись, не выслушав ещё раз старой песни про Катилину … он наводнил похвальбами свои книги и сочинения, а его речи, всегда такие благозвучные и чарующие, сделались мукою для слушателей.» Ведь Плутарх был современником Цицерона, и ему, как говорят, видней. А Тютчев о самом Цицероне говорит лишь то,что он оратор «высоких зрелищ зритель». Главный посыл стихотворения : перед нами свершается величественное, «роковое» зрелище. Тютчев размышляет о счастье того, кто родился в несчастливое время,и о том, что созерцание в какой-то степени уравнивает человека с богами (Цицерон смотрит «с Капитолийской высоты»: одновременно символ величия оратора и его приближения по средством созерцания к божественному). Данная идея, к слову, не была чужда античности. Как пишет мемуарист (И.С. Гагарин) о Тютчеве: «Самым глубоким, самым заветным его наслаждением было наблюдать зрелище, которое представляет мир...» Инструментом для воплощения этой мечты во временной плоскости стихотворения становится личность Цицерона, не как человека, способного предаваться "малодушию в своем несчастии" (Плутарх), но скорее как частного лицо, охваченного чувством "темных" исторических времен.
Однако, самым интересным мне представился Катулл, который явно недолюбливает Цицерона. Сарказм, душевная обида, внутренний протест и осуждение - вся эта буря эмоций сглажена иронией:
О речистейший из потомков Рема,
Сколько б ни было их сейчас и в прошлом,
Сколько б ни было в будущем, - Марк Туллий!
Глубоко и сердечно благодарен
Вам Катулл, самый худший из поэтов,
В той же степени худший из поэтов,
В коей вы - в с е х п р е к р а с н е й ш и й защитник.Катулл парадирует патетический стиль речей Цицерона, изобилующий эпитетами, выраженными прилагательными в превосходной степени {(dissertissimus (самый речистый), maximus (величайший), pessimus (худший) и optimus (лучший)}. Нелюбовь Цицерона к Гаю Лицинию Кальву (оратору, другу Катулла) и переход Маркуса Туллия «во вражеский лагерь» Цезаря (который был у Катулла, как известно, не в почете) выплеснулись с негодованием в стихотворении Катулла.
Признаюсь, что мое предпочтение образа осмеянного Цицерона у Катулла связано и с симпатией к тонкому юмору самого автора. Как бы то ни было, огромное творческое наследие Цицерона вполне может оправдать его личностные недостатки.