Протестующий Мехико
Декабрь в Мехико выдался жарким. Столица оказалась охвачена протестами против надвигающихся реформ. Самые крупные акции развернулись на фоне энергетической реформы, предусматривающей приватизацию Пемекса, мексиканской нефтяной монополии, повышения цен на метро и закона об ограничении демонстраций. Ко всему прочему, учителя со всей страны уже месяц как съехались на Площадь Революции в знак протеста против приватизации образования. Повсюду палатки и полицейские - такое впечатление производили улицы столицы в конце 2013 года.
Что касается денационализации ресурсов, то Мексика вообще славится своим умением распродавать: 20 лет назад вступив в Североамериканский Торговый Союз, страна открыла двери корпорациям из США и Канады, которые к настоящему моменту уже буквально перерыли всю территорию, купили все банки, местную монополию на электричество и вдобавок железную дорогу для скорейшего вывоза добычи, тем самым почти полностью лишив немаленькую страну пассажирского железнодорожного транспорта (из разветвленной сети осталось 2 пассажирских поезда и те скорее являются туристическим развлечением, чем транспортом). Это еще не говоря о том, что открывать средний и крупный бизнес здесь гораздо выгоднее иностранцам, чем самим мексиканцам, опять же благодаря государственным льготам. Пемекс, по мнению оппозиции, оставался последним форпостом экономического суверенитета, способным при необходимости вытянуть страну из патологической зависимости от северных соседей.
И вот его тоже решили продать и окончательно глобализироваться, заодно денационализировав добычу прочих ресурсов. Решили-то уже давно, и вот и до дела дошло. Инициатива реформы принадлежит двум партиям: правящей PRI и подружившейся с ней PAN. В оппозицию встала третья по представительству в правительстве партия - PRD, самая левая из всех. Она привнесла в протест некий элемент роскоши, объявив о гражданском проекте morena (букв.: смуглянка; movimiento revolucionario nacional - национальное революционное движение). В рамках этого движения были организованы т.н. живые изгороди - оцепления кварталов с правительственными зданиями палатками и агитацией, проводились различные акции и ассамблеи.
Элемент роскоши также заключался в установке огромных панелей для прямых трансляций обсуждения в сенате, а также в разнообразии печатной продукции: банеров, плакатов и листовок. Мой любимый плакат гласил: "Нет краже всех времен!". О как! Также многие из них были обращены лично против президента, сенаторов от PRI и PAN и правительства страны в целом. Другие использовали риторику крестьянских движений (mal gobierno - «дурное правительство», Zapata vive! - Сапата жив!). Городские вместо «жуликов и воров» называют чиновников ratas - «крысами», есть здесь и аналог «едросам», сторонника партии PRI зовут priista. Весьма популярен также лозунг «Свободу политзаключенным!» - A presos politicos - libertad!
Первая живая изгородь развернулась на центральной городской магистрали, проспекте Реформы. Полиции, как водится, было больше, чем людей. Стражи порядка из всеговозможных подразделений выстроились в шеренгу вдоль кромки тротуара, отделив чиновников и бизнесменов от протестующих пролетариев, расположившихся в "кармане", офисы и рестораны - от палаток и листовок. Чем ближе к сенату, тем больше полицейских.
Всего изгородь растянулась на 3 очень длинных квартала. Последний из них, в котором находится здание сената, был разделен уже настоящим железным занавесом, не оставляющим места ни для палаток, ни для людей, из-за чего пешеходная зона захватила проезжую часть. Через его решетку можно было увидеть, что полиции по ту сторону занавеса нисколько не меньше. Кроме нее там собственно никого и не было. Со стороны проспекта занавес был обклеен агитацией против реформ, разрисован крысами и популярными протестными лозунгами. Несмотря на усиленную оборону, протестующие нашли способ громко заявить о себе. Пока сенат обсуждал детали, они неустанно днем и ночью колотили по железным щитам ногами, руками, каблуками, камнями... многие специально везли из дома молотки, кастрюли, ложки, поварешки, трости, стулья... Бедные сотрудники различных органов безопасности были вынуждены постоянно находится в этом шуме, но никто их не жалел.
Конечно протесты велись не только в рамках Морэны, к живым изгородям присоединились и прочие гражданские движения, организации, профсоюзы, активные горожане. Но реформа в сенате все равно прошла, иначе и быть не могло.
На этот случай у Морэны тоже имелся план: окружить живой изгородью Палату депутатов, куда законопроект направляется после сената. Протестный лагерь переносили 11го декабря, накануне величайшего мексиканского праздника, Дня девы Гвадалупы. Приехав в новое место, мы уже без удивления обнаружили там кучу полиции, очередной железный занавес и группы паломников в главный храм страны, храм этой самой Гваделупы. Протестующие были в меньшинстве, палаток было не видно. Очевидно, перенос был не самой блестящей идеей. Из Палаты депутатов уже дважды одобренная реформа направилась на места. Предположительно, там тоже проходили протесты. Во многих штатах чиновники не стали терзать граждан напрасными надеждами и одобрили все за 10 минут.
Следовало ожидать некий взрыв политической активности среди горожан, демонстрации и марши. В Твиттере нашлась информация о шествии по той же Реформе: от Ангела независимости до Сокало, центральной городской площади. Хоть он и был единственной возможностью организованно пройти по улицам, воспользовались ей лишь несколько тысяч человек, примерно 5-7. Для Мехико это немного, здесь почти каждую неделю проходят такие демонстрации и без столь серьезного повода.
Казалось, что столица повозмущалась и быстро свыклась с тем, что стала центром проданой страны. А на следующий день местный политолог предрекал этой стране гражданскую войну, говорил, что недовольных правительством уже так много, что любой повод может заставить всех их выйти из тени и тогда нелегитимность власти станет очевидна.
В общем, присутствует нестабильность, ситуация неопределенная, а нам остается только наблюдать за развитием событий и проводить аналогии. Пока еще можно думать, что Мексика от нас далеко и ее проблемы нас не касаются. Но в глобализированном мире проблемы ресурсного соседа страны, претендующей на мировое господство, могут затронуть в том числе и жителей далекой России.
Что касается денационализации ресурсов, то Мексика вообще славится своим умением распродавать: 20 лет назад вступив в Североамериканский Торговый Союз, страна открыла двери корпорациям из США и Канады, которые к настоящему моменту уже буквально перерыли всю территорию, купили все банки, местную монополию на электричество и вдобавок железную дорогу для скорейшего вывоза добычи, тем самым почти полностью лишив немаленькую страну пассажирского железнодорожного транспорта (из разветвленной сети осталось 2 пассажирских поезда и те скорее являются туристическим развлечением, чем транспортом). Это еще не говоря о том, что открывать средний и крупный бизнес здесь гораздо выгоднее иностранцам, чем самим мексиканцам, опять же благодаря государственным льготам. Пемекс, по мнению оппозиции, оставался последним форпостом экономического суверенитета, способным при необходимости вытянуть страну из патологической зависимости от северных соседей.
И вот его тоже решили продать и окончательно глобализироваться, заодно денационализировав добычу прочих ресурсов. Решили-то уже давно, и вот и до дела дошло. Инициатива реформы принадлежит двум партиям: правящей PRI и подружившейся с ней PAN. В оппозицию встала третья по представительству в правительстве партия - PRD, самая левая из всех. Она привнесла в протест некий элемент роскоши, объявив о гражданском проекте morena (букв.: смуглянка; movimiento revolucionario nacional - национальное революционное движение). В рамках этого движения были организованы т.н. живые изгороди - оцепления кварталов с правительственными зданиями палатками и агитацией, проводились различные акции и ассамблеи.
Элемент роскоши также заключался в установке огромных панелей для прямых трансляций обсуждения в сенате, а также в разнообразии печатной продукции: банеров, плакатов и листовок. Мой любимый плакат гласил: "Нет краже всех времен!". О как! Также многие из них были обращены лично против президента, сенаторов от PRI и PAN и правительства страны в целом. Другие использовали риторику крестьянских движений (mal gobierno - «дурное правительство», Zapata vive! - Сапата жив!). Городские вместо «жуликов и воров» называют чиновников ratas - «крысами», есть здесь и аналог «едросам», сторонника партии PRI зовут priista. Весьма популярен также лозунг «Свободу политзаключенным!» - A presos politicos - libertad!
Первая живая изгородь развернулась на центральной городской магистрали, проспекте Реформы. Полиции, как водится, было больше, чем людей. Стражи порядка из всеговозможных подразделений выстроились в шеренгу вдоль кромки тротуара, отделив чиновников и бизнесменов от протестующих пролетариев, расположившихся в "кармане", офисы и рестораны - от палаток и листовок. Чем ближе к сенату, тем больше полицейских.
Всего изгородь растянулась на 3 очень длинных квартала. Последний из них, в котором находится здание сената, был разделен уже настоящим железным занавесом, не оставляющим места ни для палаток, ни для людей, из-за чего пешеходная зона захватила проезжую часть. Через его решетку можно было увидеть, что полиции по ту сторону занавеса нисколько не меньше. Кроме нее там собственно никого и не было. Со стороны проспекта занавес был обклеен агитацией против реформ, разрисован крысами и популярными протестными лозунгами. Несмотря на усиленную оборону, протестующие нашли способ громко заявить о себе. Пока сенат обсуждал детали, они неустанно днем и ночью колотили по железным щитам ногами, руками, каблуками, камнями... многие специально везли из дома молотки, кастрюли, ложки, поварешки, трости, стулья... Бедные сотрудники различных органов безопасности были вынуждены постоянно находится в этом шуме, но никто их не жалел.
Конечно протесты велись не только в рамках Морэны, к живым изгородям присоединились и прочие гражданские движения, организации, профсоюзы, активные горожане. Но реформа в сенате все равно прошла, иначе и быть не могло.
На этот случай у Морэны тоже имелся план: окружить живой изгородью Палату депутатов, куда законопроект направляется после сената. Протестный лагерь переносили 11го декабря, накануне величайшего мексиканского праздника, Дня девы Гвадалупы. Приехав в новое место, мы уже без удивления обнаружили там кучу полиции, очередной железный занавес и группы паломников в главный храм страны, храм этой самой Гваделупы. Протестующие были в меньшинстве, палаток было не видно. Очевидно, перенос был не самой блестящей идеей. Из Палаты депутатов уже дважды одобренная реформа направилась на места. Предположительно, там тоже проходили протесты. Во многих штатах чиновники не стали терзать граждан напрасными надеждами и одобрили все за 10 минут.
Следовало ожидать некий взрыв политической активности среди горожан, демонстрации и марши. В Твиттере нашлась информация о шествии по той же Реформе: от Ангела независимости до Сокало, центральной городской площади. Хоть он и был единственной возможностью организованно пройти по улицам, воспользовались ей лишь несколько тысяч человек, примерно 5-7. Для Мехико это немного, здесь почти каждую неделю проходят такие демонстрации и без столь серьезного повода.
Казалось, что столица повозмущалась и быстро свыклась с тем, что стала центром проданой страны. А на следующий день местный политолог предрекал этой стране гражданскую войну, говорил, что недовольных правительством уже так много, что любой повод может заставить всех их выйти из тени и тогда нелегитимность власти станет очевидна.
В общем, присутствует нестабильность, ситуация неопределенная, а нам остается только наблюдать за развитием событий и проводить аналогии. Пока еще можно думать, что Мексика от нас далеко и ее проблемы нас не касаются. Но в глобализированном мире проблемы ресурсного соседа страны, претендующей на мировое господство, могут затронуть в том числе и жителей далекой России.