Философия и Идеология
Как выяснилось, не все мои френды представляют отличия Философии и Идеологии.
"Но разве философия не есть идеология?
Идеология ставящая во главу угла идею..."
Кроме понятия религии, существует еще и понятие псевдорелигии или светской, атеистической религии, которая обладает большинством ее формальных и функциональных признаков, но все же не является ей. Как правило, это та или иная идеология, выражающая интересы определенной социальной группы людей.
Первоначально термин идеология был введен французским философом и экономистом А. Дестютом де Траси в начале XIX века для обозначения науки об идеях и их происхождении из чувственного опыта, о законах их развития, о степени их истинности и возможной сфере их применения. Свои взгляды он усиленно пропагандировал и даже написал учебник «Элементы идеологии» для французских школ. Была создана влиятельная организация «Институт», в который входил довольно узкий круг влиятельных людей. Одно время в него входил идущий во власть Наполеон Бонапарт. Но когда он обрел ее, он своих сотоварищей идеологов или, как они сами себя называли, идеологистов быстро поставил на место. Но со временем, как это часто бывает со словами и понятиями, за термином Идеология закрепилось иное значение, как за системой идей выражающей взгляды, интересы и ценности той или иной социальной группы людей.
Как писал крупнейший социолог современности Даниэл Белл: «Идеология ... есть ... исторически обусловленная система убеждений, которая сплавляет идеи с эмоциями, стремится превратить их в рычаги социального воздействия и, трансформируя идеи, преобразует также и людей ...она заставляет людей смотреть на мир “широко закрытыми глазами”, становится закрытой системой, имеющей наготове ответы на любые вопросы, которые могут только возникнуть».
Эта система идей содержит логически и мировоззренчески связанные представления о мире, человеке и обществе, о процессах, происходящих в этом обществе, о нормах и ценностях, социально и личностно значимых целях в жизни людей, а также о возможных путях и средствах их достижения. Такие идеологические системы представлений могут быть на практике связаны с деятельность тех или иных официальных структур и общественных организаций. Они служат идейной платформой для их действий и определяют характер и направления последних. Каждая конкретная идеология может отличаться степенью своей продуманности и систематичности, но всегда отражает историческую ситуацию и то положение, которое занимает та или иная социальная группа людей в структуре общества.
Таким образом, любая идеология содержит в себе философские элементы, а каждая конкретная философская система или философское направление несет определенную идеологическую нагрузку и может служить теоретическим основанием и обоснованием той или иной идеологии. С этой точки зрения философия Платона - философское выражение и обоснование идеологии крупной афинской рабовладельческой аристократии, французские философы-материалисты отражают идеологию поднимающейся буржуазии, а философия Гегеля - иллюстрация социальной ситуации современной ему Германии с ее отсталостью и консерватизмом.
Для философии открытие идеологии оказалось не очень приятным сюрпризом. Выяснилось, что философия имеет наряду с прочими еще и социально обусловленные корни. Впервые достаточно четко и полно эту проблему поставили Карл Маркс и его последователи, в их интерпретации история философии как раз и превратилась в основном в поиск и обоснование социально-экономических корней философских воззрений того или иного мыслителя, того или иного философского течения и направления.
На повестку дня вышел извечный вопрос о достоверности философских построений, но уже в несколько ином ракурсе, насколько можно доверять подобным теоретическим изысканиям, если в них отражен не поиск философом вечных и незыблемых истин, а возможные предрассудки и заблуждения их социального окружения? В отношении себя марксизм решил эту проблему просто и изящно, он объявил, что идеология пролетариата, теоретической основой которой является диалектический и исторический материализм, целиком и полностью совпадает с объективным ходом истории, и поэтому цели и задачи рабочего класса, выявленные с помощью научного, диалектико-материалистического метода являются объективными и истинными.
Много внимания вопросам социальной обусловленности мышления уделял создатель "социологии знания", выдающийся философ и социолог первой половины ХХ века Карл Манхейм. Он в частности писал, что мыслить способен только индивид. Но, исходя из этого, неверно утверждать, что все идеи и чувства, движущие индивидом, коренятся только в нем самом и могут быть адекватно объяснены только на основе его жизненного опыта . Социология знания, согласно Манхейму, должна стремится понять мышление в его конкретной связи с исторической и социальной ситуацией, в рамках которой лишь постепенно возникает индивидуально-дифференцированное мышление.
Говоря проще, мыслят не люди как таковые и не изолированные индивиды, а мыслит всегда конкретный человек в определенной социальной группе людей, в которой уже разработан свой специфический стиль мышления в ходе бесконечного ряда реакций на типичные ситуации жизни. И этот стиль мышления будет характеризовать общую для этой группы позицию по тому или иному частному вопросу. Утверждать, что индивид мыслит, по мнению Манхейма, вообще, неверно. Он лишь участвует в процессе мышления, возникшем задолго до него. Индивид всегда является членом какого-либо коллектива, и поэтому в соответствии со спецификой коллективной деятельности, в которой он невольно участвует, он всегда склонен видеть окружающий его мир вполне определенным образом, воспринимать его под определенным углом зрения.
Каждый индивид в своей деятельности, во-первых, находит уже сложившуюся ситуацию, которую ему надо осмыслить. А во-вторых, он обнаруживает в своем арсенале уже готовые (найденные до него другими людьми и уже усвоенные им, причем, часто бессознательно) вполне определенные и готовые к употреблению модели мышления и поведения в каждой конкретной и одновременно в чем-то типичной ситуации. Человек неизменно обнаруживает себя в уже существующем положении и в обладании соответствующими ему типичными, стандартными моделями мышления и поведения. И лишь только потом индивид может при желании попытаться усовершенствовать унаследованные им типы ответа на ту или иную ситуацию. Или он может даже постараться заменить их другими, чтобы лучше реагировать на новые вызовы, явившиеся следствием преобразования данной типичной ситуации в несколько иных условиях. Человек, таким образом, находится в постоянно меняющейся ситуации, которая требует от него целенаправленных действий. Импульс к действию открывает объекты мира действующему субъекту; возможно также, что именно этот фактор определяет отбор тех элементов действительности, которые становятся предметом мышления. Исследование объекта не есть изолированный акт, оно происходит в определенном контексте, на характер которого влияют ценности и коллективно-бессознательные волевые импульсы (10). Поэтому один и тот же мир может представляться различным разным наблюдателям.
В таких условиях встает вопрос об адекватности нашего восприятия и поведения.
Выход Манхейм видел в осознании исследователем социальной детерминации духовной активности людей, что дает ему возможность подняться над проблемой и способствует свободному от партийной, классовой или групповой предвзятости анализу всех фактов, связывающих в каждом данном случае мышление с социальной ситуацией. Манхейм справедливо полагал, что одно из проявлений смысла жизни состоит в том, что жизнь в процессе своего развития стремится преодолеть частичный характер и границы, которые она создала для одной позиции с помощью других противоположных позиций. Исследовать частичный характер подобных позиций и их взаимную соотнесенность в рамках всей социальной действительности и является задачей "свободного от оценки" исследования идеологии.
Существенной особенностью исторической ситуации в наши дни, в нашу эпоху является ее относительная прозрачность для современного мыслителя. Современный человек, как никогда ранее, способен осознать социальные детерминанты собственного мышления, что дает ему уникальный шанс, по словам Манхейма, переместить их "из сферы бессознательных мотиваций в область управляемых, исчисляемых и объективируемых факторов" и таким образом овладеть ситуацией, критически и осознанно переосмыслить ее содержание. И проще всего это сделать именно философу с его философским инстинктом все взвешивать и проверять на весах разума, с его стремлением к максимально широким и глубоким абстрактным обобщениям. Можно с полным на то основанием утверждать, что в наши дни, на данном этапе своего развития философия способна противостоять искушению все время превращаться в идеологию определенной социальной группы людей. Порукой тому, высокий уровень философского самосознания в нашу эпоху.
"Но разве философия не есть идеология?
Идеология ставящая во главу угла идею..."
Кроме понятия религии, существует еще и понятие псевдорелигии или светской, атеистической религии, которая обладает большинством ее формальных и функциональных признаков, но все же не является ей. Как правило, это та или иная идеология, выражающая интересы определенной социальной группы людей.
Первоначально термин идеология был введен французским философом и экономистом А. Дестютом де Траси в начале XIX века для обозначения науки об идеях и их происхождении из чувственного опыта, о законах их развития, о степени их истинности и возможной сфере их применения. Свои взгляды он усиленно пропагандировал и даже написал учебник «Элементы идеологии» для французских школ. Была создана влиятельная организация «Институт», в который входил довольно узкий круг влиятельных людей. Одно время в него входил идущий во власть Наполеон Бонапарт. Но когда он обрел ее, он своих сотоварищей идеологов или, как они сами себя называли, идеологистов быстро поставил на место. Но со временем, как это часто бывает со словами и понятиями, за термином Идеология закрепилось иное значение, как за системой идей выражающей взгляды, интересы и ценности той или иной социальной группы людей.
Как писал крупнейший социолог современности Даниэл Белл: «Идеология ... есть ... исторически обусловленная система убеждений, которая сплавляет идеи с эмоциями, стремится превратить их в рычаги социального воздействия и, трансформируя идеи, преобразует также и людей ...она заставляет людей смотреть на мир “широко закрытыми глазами”, становится закрытой системой, имеющей наготове ответы на любые вопросы, которые могут только возникнуть».
Эта система идей содержит логически и мировоззренчески связанные представления о мире, человеке и обществе, о процессах, происходящих в этом обществе, о нормах и ценностях, социально и личностно значимых целях в жизни людей, а также о возможных путях и средствах их достижения. Такие идеологические системы представлений могут быть на практике связаны с деятельность тех или иных официальных структур и общественных организаций. Они служат идейной платформой для их действий и определяют характер и направления последних. Каждая конкретная идеология может отличаться степенью своей продуманности и систематичности, но всегда отражает историческую ситуацию и то положение, которое занимает та или иная социальная группа людей в структуре общества.
Таким образом, любая идеология содержит в себе философские элементы, а каждая конкретная философская система или философское направление несет определенную идеологическую нагрузку и может служить теоретическим основанием и обоснованием той или иной идеологии. С этой точки зрения философия Платона - философское выражение и обоснование идеологии крупной афинской рабовладельческой аристократии, французские философы-материалисты отражают идеологию поднимающейся буржуазии, а философия Гегеля - иллюстрация социальной ситуации современной ему Германии с ее отсталостью и консерватизмом.
Для философии открытие идеологии оказалось не очень приятным сюрпризом. Выяснилось, что философия имеет наряду с прочими еще и социально обусловленные корни. Впервые достаточно четко и полно эту проблему поставили Карл Маркс и его последователи, в их интерпретации история философии как раз и превратилась в основном в поиск и обоснование социально-экономических корней философских воззрений того или иного мыслителя, того или иного философского течения и направления.
На повестку дня вышел извечный вопрос о достоверности философских построений, но уже в несколько ином ракурсе, насколько можно доверять подобным теоретическим изысканиям, если в них отражен не поиск философом вечных и незыблемых истин, а возможные предрассудки и заблуждения их социального окружения? В отношении себя марксизм решил эту проблему просто и изящно, он объявил, что идеология пролетариата, теоретической основой которой является диалектический и исторический материализм, целиком и полностью совпадает с объективным ходом истории, и поэтому цели и задачи рабочего класса, выявленные с помощью научного, диалектико-материалистического метода являются объективными и истинными.
Много внимания вопросам социальной обусловленности мышления уделял создатель "социологии знания", выдающийся философ и социолог первой половины ХХ века Карл Манхейм. Он в частности писал, что мыслить способен только индивид. Но, исходя из этого, неверно утверждать, что все идеи и чувства, движущие индивидом, коренятся только в нем самом и могут быть адекватно объяснены только на основе его жизненного опыта . Социология знания, согласно Манхейму, должна стремится понять мышление в его конкретной связи с исторической и социальной ситуацией, в рамках которой лишь постепенно возникает индивидуально-дифференцированное мышление.
Говоря проще, мыслят не люди как таковые и не изолированные индивиды, а мыслит всегда конкретный человек в определенной социальной группе людей, в которой уже разработан свой специфический стиль мышления в ходе бесконечного ряда реакций на типичные ситуации жизни. И этот стиль мышления будет характеризовать общую для этой группы позицию по тому или иному частному вопросу. Утверждать, что индивид мыслит, по мнению Манхейма, вообще, неверно. Он лишь участвует в процессе мышления, возникшем задолго до него. Индивид всегда является членом какого-либо коллектива, и поэтому в соответствии со спецификой коллективной деятельности, в которой он невольно участвует, он всегда склонен видеть окружающий его мир вполне определенным образом, воспринимать его под определенным углом зрения.
Каждый индивид в своей деятельности, во-первых, находит уже сложившуюся ситуацию, которую ему надо осмыслить. А во-вторых, он обнаруживает в своем арсенале уже готовые (найденные до него другими людьми и уже усвоенные им, причем, часто бессознательно) вполне определенные и готовые к употреблению модели мышления и поведения в каждой конкретной и одновременно в чем-то типичной ситуации. Человек неизменно обнаруживает себя в уже существующем положении и в обладании соответствующими ему типичными, стандартными моделями мышления и поведения. И лишь только потом индивид может при желании попытаться усовершенствовать унаследованные им типы ответа на ту или иную ситуацию. Или он может даже постараться заменить их другими, чтобы лучше реагировать на новые вызовы, явившиеся следствием преобразования данной типичной ситуации в несколько иных условиях. Человек, таким образом, находится в постоянно меняющейся ситуации, которая требует от него целенаправленных действий. Импульс к действию открывает объекты мира действующему субъекту; возможно также, что именно этот фактор определяет отбор тех элементов действительности, которые становятся предметом мышления. Исследование объекта не есть изолированный акт, оно происходит в определенном контексте, на характер которого влияют ценности и коллективно-бессознательные волевые импульсы (10). Поэтому один и тот же мир может представляться различным разным наблюдателям.
В таких условиях встает вопрос об адекватности нашего восприятия и поведения.
Выход Манхейм видел в осознании исследователем социальной детерминации духовной активности людей, что дает ему возможность подняться над проблемой и способствует свободному от партийной, классовой или групповой предвзятости анализу всех фактов, связывающих в каждом данном случае мышление с социальной ситуацией. Манхейм справедливо полагал, что одно из проявлений смысла жизни состоит в том, что жизнь в процессе своего развития стремится преодолеть частичный характер и границы, которые она создала для одной позиции с помощью других противоположных позиций. Исследовать частичный характер подобных позиций и их взаимную соотнесенность в рамках всей социальной действительности и является задачей "свободного от оценки" исследования идеологии.
Существенной особенностью исторической ситуации в наши дни, в нашу эпоху является ее относительная прозрачность для современного мыслителя. Современный человек, как никогда ранее, способен осознать социальные детерминанты собственного мышления, что дает ему уникальный шанс, по словам Манхейма, переместить их "из сферы бессознательных мотиваций в область управляемых, исчисляемых и объективируемых факторов" и таким образом овладеть ситуацией, критически и осознанно переосмыслить ее содержание. И проще всего это сделать именно философу с его философским инстинктом все взвешивать и проверять на весах разума, с его стремлением к максимально широким и глубоким абстрактным обобщениям. Можно с полным на то основанием утверждать, что в наши дни, на данном этапе своего развития философия способна противостоять искушению все время превращаться в идеологию определенной социальной группы людей. Порукой тому, высокий уровень философского самосознания в нашу эпоху.