Не предусматривая возможности передачи Престола Наследнику в каком-либо случае, кроме кончины Государя, Акт о престолонаследии устанавливал четкий порядок определения Наследников, которым должна была передаваться императорская власть. Этот порядок обязаны были соблюдать последующие Государи для того, чтобы, по определению Акта о престолонаследии, «Наследник был назначен всегда законом самим». Таким образом, исключая возможность отречения Императора от Престола, Акт о престолонаследии лишал Российского Государя возможности передавать власть кому бы то ни было, кроме лица, которое являлось в соответствии с порядком престолонаследия, установленным этим Актом, Наследником Престола. В связи с этим содержавшееся в Акте об отречении положение о передаче Престола Великому Князю Михаилу Александровичу, вместо единственно законного в соответствии с Актом о престолонаследии Наследника Цесаревича Алексея, явилось безусловным нарушением основного законодательного акта в системе Российского законодательства, четко определявшего порядок престолонаследия в Российской Империи на протяжении 120 лет.
Следует подчеркнуть, что столь очевидное противоречие между содержанием Акта об отречении и Российским законодательством могло бы быть устранено самим Императором Николаем II на совершенно законном основании и даже без обсуждения этого вопроса на заседаниях Государственной Думы и Государственного Совета, способного затянуться на длительное время. В соответствии с существовавшей в России законодательной практикой Императору было необходимо предпослать подписанию Акта об отречении издание Манифеста или Указа Сенату, которые бы вносили соответствующие изменения в закон о престолонаследии, т. е. оговаривали принципиальную возможность отречения Российского Государя от Престола как за самого себя, так и за своего Наследника. Однако, находясь под сильным политическим и психологическим давлением, в условиях быстро изменявшихся внешних обстоятельств, о которых говорилось выше, Император Николай II не только не имел реальной возможности предпринять подобные шаги, но даже вопрос о столь необходимых с точки зрения законодательного обоснования Акта об отречении мерах не обсуждался непосредственными участниками подготовки и подписания данного документа.
Завершая рассмотрение Акта об отречении от Престола Императора Николая II, следует выделить три важнейших вывода, характеризующие как правовое, так и историческое значение этого последнего волеизъявления Российского Государя. Во-первых, отречение от Престола Императора Николая II создавало нарушавший законодательные основы государственной жизни России правовой прецедент произвольного ухода от власти Верховного Главы законодательной, исполнительной и судебной властей, каковым с определенными ограничениями оставался Российский Самодержец и после осуществленных на основе Манифеста 17 октября 1905 г. государственных преобразований. Во-вторых, отречение от Престола, осуществленное Императором Николаем II за своего сына Цесаревича Алексея, нарушало установившуюся после 1797 г. и обеспечившую на протяжении всего XIX века стабильное развитие верховной власти законодательную процедуру сохранения преемства власти Российских Государей. Результаты этого нарушения не замедлили проявиться, в частности, в тех дискуссиях о преемстве власти Российских Государей, которые после трагической гибели Великого Князя Михаила Александровича и Императора Николая II внесли раскол в круги монархической общественности и способствовали значительному ослаблению авторитета традиционной для российской государственной жизни монархической идеологии. В-третьих, отречение от Престола Императора Николая II, не будучи обосновано в формально-правовом отношении, оказалось лишенным и реального государственно-политического обоснования. Отсутствие подобного обоснования проявило себя прежде всего в последовавшей 3 марта 1917 г. передаче Великим Князем Михаилом Александровичем вверенной ему Императором Николаем II власти Временному Правительству и фактической ликвидации традиционной для российской государственности монархической формы правления, в сохранении которой наиболее реалистически мыслившие члены Временного Правительства А.И.Гучков и П.Н.Милюков видели важнейшую гарантию от надвигавшегося на страну политического хаоса. Таким образом, важнейшая цель, имевшаяся в виду Императором Николаем II в момент принятия им решения об отречении, предотвращение губительной для страны внутренней междоусобной смуты - не была достигнута, и Россия, лишенная единственно авторитетной и приемлемой для векового сознания народных масс власти православного Государя, неизбежно оказалась ввергнутой в эпоху глубоких исторических потрясений и призрачных социально-политических утопий.
Весьма существенным с церковно-исторической точки зрения недостатком Акта об отречении следует признать полное умолчание в нем вопроса о высшем церковном управлении. Со времени синодальной реформы Императора Петра I в Русской Православной Церкви по существу произошло разрушение канонической системы высшего церковного управления, выразившееся в двухсотлетнем упразднении таких основополагающих начал высшей церковной власти как Поместные Соборы и Патриаршество и в передаче этой власти Российским Государям, остававшимся в Православной Церкви, несмотря на свое царское миропомазание, представителями мирян. В «Основных законах» Российской Империи, изданных в 1832 г., статьи 42 и 43 следующим образом определяли положение Российского Государя в Православной Церкви: «Ст. 42. Император, яко христианский Государь, есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви Святой благочиния; Ст. 43. В управлении церковном Самодержавная Власть действует посредством Святейшего Правительствующего Синода, Ею учрежденного». Так и не внявший многократно раздававшимся с 1905 г. со стороны епископской иерархии призывам о созыве Поместного Собора и выборах Всероссийского Патриарха, Император Николай II в Акте об отречении не только не дал согласия на созыв Поместного Собора, но своим молчанием о судьбе высшей церковной власти подтвердил незыблемость противоречившей церковным канонам синодальной системы. Тем самым в критический момент для российской монархии, которая по-прежнему оставляла за собой права высшей церковной власти, Русская Православная Церковь оказалась лишенной как реального покровительства слабеющей монархической власти, так и формальной возможности силами собственной иерархии на основе своих канонических традиций осуществлять независимую от Государства деятельность, направленную на восстановление канонического церковного управления и на противодействие разрушительным тенденциям все более секуляризовавшейся общественно-политической жизни России. После передачи Великим Князем Михаилом Александровичем власти Временному Правительству в русской церковной жизни сложилась совершенно беспрецедентная как с точки зрения государственного законодательства, так и с точки зрения церковных канонов, ситуация, когда Временное Правительство, представлявшее собой группу секуляризованных по своим взглядам государственных деятелей, лишенных, в отличие от Православного Государя, сакраментально подтвержденного церковного благословения на участие в высшем церковном управлении, получило реальную возможность «в управлении церковном действовать «посредством Святейшего Правительствующего Синода», новый состав которого был учрежден Указом Временного Правительства уже 14 апреля 1917 г. Только дальнейшее ослабление власти Временного Правительства, появление 25 июля 1917 г. на посту обер-прокурора Святейшего Синода А.В.Карташева, в отличие от большинства своих коллег по Временному Правительству, учитывавшего церковные интересы, и, наконец, последовательная деятельность русской церковной иерархии, направленная на скорейший созыв Поместного Собора, позволили предотвратить разрушительное для Церкви вмешательство в ее жизнь секуляризованного государства до воссоздания на Поместном Соборе 1917-1918 гг. Патриаршества и других предусмотренных канонами органов высшего церковного управления.
Имея в виду значение Акта об отречении для решения вопроса о возможности канонизации Императора Николая II как страстотерпца, следует подчеркнуть следующие важнейшие особенности прославления Государей-страстотерпцев в русской церковной традиции. Во-первых, важнейшими основаниями для постановки вопроса о канонизации Государей-страстотерпцев в Русской Православной Церкви традиционно являлись церковно засвидетельствованные факты чудотворений, имевших место при жизни страстотерпца или совершавшиеся после его кончины. Во-вторых, существенным условием канонизации Государей-страстотерпцев оказывалось признание факта безвинной насильственной смерти страстотерпца, принимавшейся им, как правило, с христианским смирением. В-третьих, правовая и историческая оценка достоинств и недостатков государственной деятельности канонизовавшихся Государей-страстотерпцев не имела принципиального значения для причтения их к лику святых.
Об отречении Государя Императора Николая II от престола Российского и о сложении с себя верховной власти
СТР.
Ставка 122 Начальнику штаба
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной думою признали мы за благо отречься от престола государства Российского и сложить с себя верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на престол государства Российского. Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую 123 присягу. Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему вместе с представителями народа вывести государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.
Подписал: Николай г.Псков. 2 марта, 15 час. 1917 г. Министр императорского двора генерал-адъютант граф Фредерикс
Об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия верховной власти впредь до установления в Учредительном собрании образа правления и новых основных законов государства Российского
Тяжкое бремя возложено на меня волею брата моего, 126 передавшего мне императорский всероссийский престол в годину беспримерной войны и волнений народных. Одушевленный единою со всем народом мыслию, что выше всего благо Родины нашей, принял я твердое решение в том случае восприять верховную власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием чрез представителей своих в Учредительном собрании установить образ правления и новые основные законы государства Российского. Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан державы Российской подчиниться Временному правительству, по почину Государственной думы возникшему и облеченному всею полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно кратчайший срок на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования Учредительное собрание своим решением об образе 127 правления выразит волю народа. 3 марта 1917 г. Подписал: Михаил Петроград
Декларация Временного правительства о его составе и задачах
ОТ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА 124 Граждане! Временный комитет членов Государственной думы при содействии и сочувствии столичных войск и населения достиг в настоящее время такой степени успеха над темными силами старого режима, что он дозволяет ему приступить к более прочному устройству исполнительной власти. Для этой цели Временный комитет Государственной думы назначает министрами первого общественного кабинета следующих лиц, доверие к которым страны обеспечено их прошлой общественной и политической деятельностью. Председатель Совета министров и министр внутренних дел князь Г.Е.Львов. Министр иностранных дел П.Н.Милюков. Министр военный и морской А.И.Гучков. 125 Министр путей сообщения Н.В.Некрасов. Министр торговли и промышленности А.И.Коновалов. Министр народного просвещения А.А.Мануйлов. Министр финансов М.И.Терещенко. Обер-прокурор Св.Синода В.Н.Львов. Министр земледелия А.И.Шингарев. Министр юстиции А.Ф.Керенский. Государственный контролер И.В.Годнев. Министр по делам Финляндии Ф.И.Родичев. В своей настоящей деятельности кабинет будет руководствоваться следующими основаниями: 1. Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т.д. 2. Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек с распространением политических свобод на военнослужащих в пределах, допускаемых военно-техническими условиями. 3. Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений. 4. Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны. 5. Замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным органам местного самоуправления. 6. Выборы в органы местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. 7. Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционном движении. 8. При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при несении военной службы - устранение для солдат всех ограничений в пользовании общественными правами, предоставленными всем остальным гражданам. Временное правительство считает своим долгом присовокупить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться военными обстоятельствами для какого-либо промедления в осуществлении вышеизложенных реформ и мероприятий.
Председатель Государственной думы М.В.Родзянко. Председатель Совета министров кн. Г.Е.Львов. Министры: П.Н.Милюков, Н.В.Некрасов, А.Н.Коновалов, А.А.Мануйлов, М.И.Терещенко, Вл.Н.Львов, А.И.Шингарев, А.Ф.Керенский.
Здесь необходимо сказать несколько слов о юридических, нравственных и исторических аспектах так называемого «отречения». Это «отречение» произошло в условиях организованного заговора военных и думцев. В результате этого заговора Император Николай Александрович оказался в полной изоляции. Он был окружен либо врагами, либо теми, кто не был в состоянии по разным причинам предпринять какие-либо действия в защиту Государя. В этих условиях от Царя первоначально требовали «ответственного» министерства. Само по себе это требование было далеко не новым: его уже выдвигала думская оппозиция в 1915, 1916 годах. Но в феврале 1917 года это требование получило новое дополнение: после его принятия Царь, по мысли заговорщиков, должен был отречься от престола. То есть таким образом Император должен был освятить новую масонскую власть. Николай II на это не пошел, так как отлично понимал, в чьи руки будет передана судьба России. Уже находясь под арестом в Царском Селе, он сказал Юлии Ден, указывая на министров Временного правительства: «Вы только взгляните, Лили. Посмотрите на эти лица... Это же настоящие уголовники. А между тем от меня требовали одобрить такой состав кабинета и даровать конституцию». (см. Ден Ю. Подлинная Царица. Воспоминания близкой подруги Императрицы Александры Федоровны: пер. с анг. Кузнецова В.В. СПб., 1999. с. 120). Царь предпочел отойти от власти, но не освящать своим именем преступное богоборческое правительство. Он - единственный из представителей высшей власти, кто отказался поддерживать власть разрушителей русской государственности. Все остальные: верхи армии, общества, буржуазии и даже церкви выразили полную лояльность к февральским преступникам. Своим отказом признавать мятежное правительство Царь, вслед за Спасителем, которого нечистый дух соблазнял поклониться ему, обещая все царства мира, отвечал сатане: «Изыди от Мене сатано: писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися и тому единому послужиши» (Мт. Гл. 4-9). В этом отказе есть великий духовный подвиг Государя перед Богом и Россией. Император Николай II был поставлен мятежниками в такое положение, когда ему приходилось думать прежде всего о спасении России и самодержавной монархии. Что есть самодержавная монархия?
«Самодержавная монархия, - писала газета «Царь-Колокол» в 1990 году, - есть форма земной власти, установленная во образ власти Небесной, то есть царство, над скоропреходящим земным благополучием подданных поставляющее заботу об их конечном спасении. Отсюда тенденция к видимому самоуничижению, саморазрушению царства внешнего ради торжества правды внутреннего - Крест Царский, не раз явленный миру православными князьями и царями русскими. Вспомним Государя Николая Александровича, на предложение террором власти остановить разраставшееся отступление ответившего отказом». (см. Царь-Колокол. №1. 1990). Суть подвига Николая II очень точно подметил архимандрит Константин (Зайцев): «Царь, оставаясь Русским Царем, не мог себя ограничить западной конституцией, не мог сделать этого не потому, что судорожно держался за свою власть, а потому сама власть эта, по существу своему, не поддавалась ограничению. Ограничить ее - значило изменить не ее, а изменить ей. Русский Царь - не просто Царь-Помазанник, которому вручена Промыслом судьба великого народа. Он - тот единственный Царь на земле, которому вручена от Бога задача охранять Святую Церковь и нести высокое царское послушание до второго пришествия Христова. Русский Царь - тот Богом поставленный носитель земной власти, действием которого до времени сдерживается сила Врага». Все события «отречения» - это поединок Царя и «февралистов» 1917 года. Царь до последнего момента надеялся отстоять свои священные права, а значит отстоять законную власть. Он надеялся получить в этом поддержку от окружавших его людей, он ждал от них исполнения их долга верноподданных. Но тщетно. Кругом царили «измена, и трусость, и обман». «Подавить открыто революцию Николай II уже не мог, - пишет Г. 3. Иоффе. - В Пскове он был "крепко" зажат своими генерал-адъютантами. Прямое противодействие им в условиях Пскова, где положение контролировал один из главных изменников Рузский, было практически невозможно. В белоэмигрантской среде можно найти утверждение, что если бы Николай II, находясь в Пскове, обратился к войскам, среди них нашлись бы воинские части верные царской власти. Однако практически он не имел такой возможности, хотя бы потому, что связь осуществлялась через штаб генерала Рузского. В соответствии с показаниями А.И. Гучкова Рузский прямо заявил Николаю II, что никаких воинских частей послать в Петроград не сможет».
Тогда, поняв, что мятежники царствовать ему все равно не дадут и что беззаконие должно свершиться, Император начал мучительно думать, как ослабить это беззаконие и как отвести от России тяжкий грех отступничества. Мятежники требовали от него передать престол сыну - Цесаревичу Алексею. Они прекрасно понимали, что передача престола Цесаревичу будет воспринята как законная передача власти от отца к сыну, то есть будет сохранена иллюзия законного престолонаследования. То есть Император Николай II по плану мятежников должен был своим именем и именем своего сына освящать узурпацию власти. Отречься в пользу сына означало бы сделать больного Наследника царем родзянок, гучковых, львовых, керенских и им подобных, означало бы узаконить их беззаконие. Государь пойти на этот не мог. На беззаконные требования Государь отвечает беззаконным актом - он передает «Наследие Наше» великому князю Михаилу Александровичу. Эта передача происходит с нарушением всех законов Российской империи, всего правового оформления таких судьбоносных документов. Но кроме нарушения юридических норм «отречение» было заранее невозможно еще и потому, что Великий Князь Михаил Александрович к февралю 1917 года не имел прав наследовать престол. На листке бумаги обыкновенной печатной машинкой пишется странный текст, который начинается словами: «Ставка. Начальнику Штаба». Хотя вышел ли этот документ из-под пера Государя или он был сфабрикован Гучковым и присными, неизвестно. М. Сафонов в своей интереснейшей статье «Гибель богов» хорошо показывает те вопиющие разногласия в тексте документа с иными источниками, которые выявились в ходе его исследования. Так, совершенно непонятно, почему так называемый «манифест об отречении» не имеет обязательной для такого документа шапки: «Божьей поспешествующей Милостию Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский...» и так далее. То есть из документа «Начальнику Штаба» непонятно, к кому конкретно обращается Император. Более того, этот документ совершенно не характерен для телеграмм Николая II. «Николай II, - пишет Сафонов. - по-иному оформлял свои телеграммы. Это хорошо видно из собственноручно написанных им между 15 и 16 часами 2 марта телеграмм Родзянко и Алексееву. Вначале он указывал, кому адресована телеграмма, потом - куда она направляется. Например, как это отчетливо видно на факсимиле: "Председателю Гос. Думы. Птгр", то есть "Петрограда". Соответственно телеграмма Алексееву выглядела так: "Наиппаверх. Ставка". "Наштаверх"- это означало "начальнику штаба верховного главнокомандующего". Поэтому слова: "Ставка. Начальнику штаба", который мы видим на фотокопиях, были написаны людьми недостаточно компетентными, ибо просто "начальнику штаба" Царь никогда бы не написал. Далее безграмотно поставлена дата телеграммы. Действительно, телеграммы, которые отсылал Данилов из штаба Северного фронта, заканчивались так: "Псков. Число, месяц. Час. Минута". Потом обязательно следовал номер телеграммы. Потом следовала подпись. Нетрудно заметить, что на фотокопиях нет номера телеграммы, который обязательно должен был здесь находиться, если бы она действительно была подготовлена к отправке. Да и сама дата выглядит несколько странно: "2-го Марта 15 час. 5 мин. 1917 г. ". Как правило, год в телеграммах не обозначался, а если обозначался, то цифры должны были следовать после написания месяца, например, "2 марта 1917 г.", а отнюдь не после указания точного времени». (см. Сафонов М. Гибель богов. Ложь и правда об отречении Николая II //Секретные материалы. № 4 (74), 5 (75). 2002).
М. Сафонов считает, что текст «отречения» был вписан на бланк царской телеграммы с уже имевшейся подписью Царя и министра Двора графа Фредерикса. О каком же «историческом документе» может тогда идти речь? И что было сказано в подлинном тесте манифеста, который Император Николай II передал в двух экземплярах Гучкову и Шульгину, о чем имеется запись в дневнике Царя, если только, конечно, и дневник не подвергся фальсификации? «Если "составители" Акта отречения так свободно манипулировали его формой, - вопрошает Сафонов, - не отнеслись ли они с той же свободой к самому тексту, который Николай II передал им? Другими словами, не внесли ли Шульгин и Гучков в текст Николая II принципиальных изменений?» Однозначных ответов на эти вопросы сегодня дать нельзя. Но так же совершенно невозможно говорить о каком-то «отречении» Николая II от престола, тем более о «легкости» этого «отречения». Ни с юридической, ни с моральной, ни с религиозной точки зрения никакого отречения от престола со стороны Царя не было. События в феврале-марте 1917 года были ничем иным, как свержением Императора Николая II с прародительского престола; незаконное, совершенное преступным путем, против воли и желания Самодержца лишение его власти. «Мир не слыхал ничего подобного этому правонарушению. Ничего иного после этого, кроме большевизма, не могло и не должно было быть». (Кобылин В. Анатомия измены. Император Николая II и генерал-адъютант М.В. Алексеев. Истоки антимонархического заговора. СПб.: Царское Дело, 1998. с. 74). Claire de Lune:Отречение Государя.
Click to view
В связи с этим содержавшееся в Акте об отречении положение о передаче Престола Великому Князю Михаилу Александровичу, вместо единственно законного в соответствии с Актом о престолонаследии Наследника Цесаревича Алексея, явилось безусловным нарушением основного законодательного акта в системе Российского законодательства, четко определявшего порядок престолонаследия в Российской Империи на протяжении 120 лет.
Следует подчеркнуть, что столь очевидное противоречие между содержанием Акта об отречении и Российским законодательством могло бы быть устранено самим Императором Николаем II на совершенно законном основании и даже без обсуждения этого вопроса на заседаниях Государственной Думы и Государственного Совета, способного затянуться на длительное время. В соответствии с существовавшей в России законодательной практикой Императору было необходимо предпослать подписанию Акта об отречении издание Манифеста или Указа Сенату, которые бы вносили соответствующие изменения в закон о престолонаследии, т. е. оговаривали принципиальную возможность отречения Российского Государя от Престола как за самого себя, так и за своего Наследника. Однако, находясь под сильным политическим и психологическим давлением, в условиях быстро изменявшихся внешних обстоятельств, о которых говорилось выше, Император Николай II не только не имел реальной возможности предпринять подобные шаги, но даже вопрос о столь необходимых с точки зрения законодательного обоснования Акта об отречении мерах не обсуждался непосредственными участниками подготовки и подписания данного документа.
Reply
Во-первых, отречение от Престола Императора Николая II создавало нарушавший законодательные основы государственной жизни России правовой прецедент произвольного ухода от власти Верховного Главы законодательной, исполнительной и судебной властей, каковым с определенными ограничениями оставался Российский Самодержец и после осуществленных на основе Манифеста 17 октября 1905 г. государственных преобразований.
Во-вторых, отречение от Престола, осуществленное Императором Николаем II за своего сына Цесаревича Алексея, нарушало установившуюся после 1797 г. и обеспечившую на протяжении всего XIX века стабильное развитие верховной власти законодательную процедуру сохранения преемства власти Российских Государей. Результаты этого нарушения не замедлили проявиться, в частности, в тех дискуссиях о преемстве власти Российских Государей, которые после трагической гибели Великого Князя Михаила Александровича и Императора Николая II внесли раскол в круги монархической общественности и способствовали значительному ослаблению авторитета традиционной для российской государственной жизни монархической идеологии.
В-третьих, отречение от Престола Императора Николая II, не будучи обосновано в формально-правовом отношении, оказалось лишенным и реального государственно-политического обоснования. Отсутствие подобного обоснования проявило себя прежде всего в последовавшей 3 марта 1917 г. передаче Великим Князем Михаилом Александровичем вверенной ему Императором Николаем II власти Временному Правительству и фактической ликвидации традиционной для российской государственности монархической формы правления, в сохранении которой наиболее реалистически мыслившие члены Временного Правительства А.И.Гучков и П.Н.Милюков видели важнейшую гарантию от надвигавшегося на страну политического хаоса. Таким образом, важнейшая цель, имевшаяся в виду Императором Николаем II в момент принятия им решения об отречении, предотвращение губительной для страны внутренней междоусобной смуты - не была достигнута, и Россия, лишенная единственно авторитетной и приемлемой для векового сознания народных масс власти православного Государя, неизбежно оказалась ввергнутой в эпоху глубоких исторических потрясений и призрачных социально-политических утопий.
Reply
Тем самым в критический момент для российской монархии, которая по-прежнему оставляла за собой права высшей церковной власти, Русская Православная Церковь оказалась лишенной как реального покровительства слабеющей монархической власти, так и формальной возможности силами собственной иерархии на основе своих канонических традиций осуществлять независимую от Государства деятельность, направленную на восстановление канонического церковного управления и на противодействие разрушительным тенденциям все более секуляризовавшейся общественно-политической жизни России. После передачи Великим Князем Михаилом Александровичем власти Временному Правительству в русской церковной жизни сложилась совершенно беспрецедентная как с точки зрения государственного законодательства, так и с точки зрения церковных канонов, ситуация, когда Временное Правительство, представлявшее собой группу секуляризованных по своим взглядам государственных деятелей, лишенных, в отличие от Православного Государя, сакраментально подтвержденного церковного благословения на участие в высшем церковном управлении, получило реальную возможность «в управлении церковном действовать «посредством Святейшего Правительствующего Синода», новый состав которого был учрежден Указом Временного Правительства уже 14 апреля 1917 г. Только дальнейшее ослабление власти Временного Правительства, появление 25 июля 1917 г. на посту обер-прокурора Святейшего Синода А.В.Карташева, в отличие от большинства своих коллег по Временному Правительству, учитывавшего церковные интересы, и, наконец, последовательная деятельность русской церковной иерархии, направленная на скорейший созыв Поместного Собора, позволили предотвратить разрушительное для Церкви вмешательство в ее жизнь секуляризованного государства до воссоздания на Поместном Соборе 1917-1918 гг. Патриаршества и других предусмотренных канонами органов высшего церковного управления.
Reply
Во-первых, важнейшими основаниями для постановки вопроса о канонизации Государей-страстотерпцев в Русской Православной Церкви традиционно являлись церковно засвидетельствованные факты чудотворений, имевших место при жизни страстотерпца или совершавшиеся после его кончины.
Во-вторых, существенным условием канонизации Государей-страстотерпцев оказывалось признание факта безвинной насильственной смерти страстотерпца, принимавшейся им, как правило, с христианским смирением.
В-третьих, правовая и историческая оценка достоинств и недостатков государственной деятельности канонизовавшихся Государей-страстотерпцев не имела принципиального значения для причтения их к лику святых.
По материалам Синодальной комиссии
по канонизации святых
http://orthodox.etel.ru/2003/35/otrechenie.shtml
Reply
от престола Российского и о сложении с себя верховной власти
СТР.
Ставка 122
Начальнику штаба
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три
года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать
России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние народные
волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении
упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо
народа, все будущее дорогого нашего Отечества требуют доведения
войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг
напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная
армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет
окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России
почли мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и
сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в
согласии с Государственной думою признали мы за благо отречься от
престола государства Российского и сложить с себя верховную
власть. Не желая расстаться с любимым сыном нашим, мы передаем
наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу
и благословляем его на вступление на престол государства
Российского. Заповедуем брату нашему править делами
государственными в полном и ненарушимом единении с
представителями народа в законодательных учреждениях на тех
началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую 123
присягу. Во имя горячо любимой Родины призываем всех верных сынов
Отечества к исполнению своего святого долга перед ним
повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь
ему вместе с представителями народа вывести государство
Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет
Господь Бог России.
Подписал: Николай
г.Псков. 2 марта, 15 час. 1917 г.
Министр императорского двора генерал-адъютант граф Фредерикс
Reply
от восприятия верховной власти впредь до установления
в Учредительном собрании образа правления и новых
основных законов государства Российского
Тяжкое бремя возложено на меня волею брата моего, 126
передавшего мне императорский всероссийский престол в годину
беспримерной войны и волнений народных.
Одушевленный единою со всем народом мыслию, что выше всего
благо Родины нашей, принял я твердое решение в том случае
восприять верховную власть, если такова будет воля великого
народа нашего, которому надлежит всенародным голосованием чрез
представителей своих в Учредительном собрании установить образ
правления и новые основные законы государства Российского.
Посему, призывая благословение Божие, прошу всех граждан
державы Российской подчиниться Временному правительству, по
почину Государственной думы возникшему и облеченному всею
полнотою власти, впредь до того, как созванное в возможно
кратчайший срок на основе всеобщего, прямого, равного и тайного
голосования Учредительное собрание своим решением об образе 127
правления выразит волю народа.
3 марта 1917 г.
Подписал: Михаил
Петроград
Reply
ОТ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА 124
Граждане!
Временный комитет членов Государственной думы при содействии
и сочувствии столичных войск и населения достиг в настоящее время
такой степени успеха над темными силами старого режима, что он
дозволяет ему приступить к более прочному устройству
исполнительной власти.
Для этой цели Временный комитет Государственной думы
назначает министрами первого общественного кабинета следующих
лиц, доверие к которым страны обеспечено их прошлой
общественной и политической деятельностью.
Председатель Совета министров и министр внутренних дел князь
Г.Е.Львов.
Министр иностранных дел П.Н.Милюков.
Министр военный и морской А.И.Гучков. 125
Министр путей сообщения Н.В.Некрасов.
Министр торговли и промышленности А.И.Коновалов.
Министр народного просвещения А.А.Мануйлов.
Министр финансов М.И.Терещенко.
Обер-прокурор Св.Синода В.Н.Львов.
Министр земледелия А.И.Шингарев.
Министр юстиции А.Ф.Керенский.
Государственный контролер И.В.Годнев.
Министр по делам Финляндии Ф.И.Родичев.
В своей настоящей деятельности кабинет будет
руководствоваться следующими основаниями:
1. Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим
и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным
восстаниям и аграрным преступлениям и т.д.
2. Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек с
распространением политических свобод на военнослужащих в
пределах, допускаемых военно-техническими условиями.
3. Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных
ограничений.
4. Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего,
равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания,
которое установит форму правления и конституцию страны.
5. Замена полиции народной милицией с выборным начальством,
подчиненным органам местного самоуправления.
6. Выборы в органы местного самоуправления на основе
всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.
7. Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей,
принимавших участие в революционном движении.
8. При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при
несении военной службы - устранение для солдат всех ограничений в
пользовании общественными правами, предоставленными всем
остальным гражданам. Временное правительство считает своим долгом
присовокупить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться
военными обстоятельствами для какого-либо промедления в
осуществлении вышеизложенных реформ и мероприятий.
Председатель Государственной думы М.В.Родзянко.
Председатель Совета министров кн. Г.Е.Львов.
Министры: П.Н.Милюков, Н.В.Некрасов, А.Н.Коновалов,
А.А.Мануйлов, М.И.Терещенко, Вл.Н.Львов, А.И.Шингарев,
А.Ф.Керенский.
Reply
Здесь необходимо сказать несколько слов о юридических, нравственных и исторических аспектах так называемого «отречения».
Это «отречение» произошло в условиях организованного заговора военных и думцев. В результате этого заговора Император Николай Александрович оказался в полной изоляции. Он был окружен либо врагами, либо теми, кто не был в состоянии по разным причинам предпринять какие-либо действия в защиту Государя. В этих условиях от Царя первоначально требовали «ответственного» министерства. Само по себе это требование было далеко не новым: его уже выдвигала думская оппозиция в 1915, 1916 годах. Но в феврале 1917 года это требование получило новое дополнение: после его принятия Царь, по мысли заговорщиков, должен был отречься от престола. То есть таким образом Император должен был освятить новую масонскую власть. Николай II на это не пошел, так как отлично понимал, в чьи руки будет передана судьба России. Уже находясь под арестом в Царском Селе, он сказал Юлии Ден, указывая на министров Временного правительства:
«Вы только взгляните, Лили. Посмотрите на эти лица... Это же настоящие уголовники. А между тем от меня требовали одобрить такой состав кабинета и даровать конституцию». (см. Ден Ю. Подлинная Царица. Воспоминания близкой подруги Императрицы Александры Федоровны: пер. с анг. Кузнецова В.В. СПб., 1999. с. 120).
Царь предпочел отойти от власти, но не освящать своим именем преступное богоборческое правительство. Он - единственный из представителей высшей власти, кто отказался поддерживать власть разрушителей русской государственности. Все остальные: верхи армии, общества, буржуазии и даже церкви выразили полную лояльность к февральским преступникам. Своим отказом признавать мятежное правительство Царь, вслед за Спасителем, которого нечистый дух соблазнял поклониться ему, обещая все царства мира, отвечал сатане:
«Изыди от Мене сатано: писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися и тому единому послужиши» (Мт. Гл. 4-9).
В этом отказе есть великий духовный подвиг Государя перед Богом и Россией.
Император Николай II был поставлен мятежниками в такое положение, когда ему приходилось думать прежде всего о спасении России и самодержавной монархии. Что есть самодержавная монархия?
Reply
Суть подвига Николая II очень точно подметил архимандрит Константин (Зайцев):
«Царь, оставаясь Русским Царем, не мог себя ограничить западной конституцией, не мог сделать этого не потому, что судорожно держался за свою власть, а потому сама власть эта, по существу своему, не поддавалась ограничению. Ограничить ее - значило изменить не ее, а изменить ей. Русский Царь - не просто Царь-Помазанник, которому вручена Промыслом судьба великого народа. Он - тот единственный Царь на земле, которому вручена от Бога задача охранять Святую Церковь и нести высокое царское послушание до второго пришествия Христова. Русский Царь - тот Богом поставленный носитель земной власти, действием которого до времени сдерживается сила Врага».
Все события «отречения» - это поединок Царя и «февралистов» 1917 года.
Царь до последнего момента надеялся отстоять свои священные права, а значит отстоять законную власть. Он надеялся получить в этом поддержку от окружавших его людей, он ждал от них исполнения их долга верноподданных. Но тщетно. Кругом царили «измена, и трусость, и обман».
«Подавить открыто революцию Николай II уже не мог, - пишет Г. 3. Иоффе. - В Пскове он был "крепко" зажат своими генерал-адъютантами. Прямое противодействие им в условиях Пскова, где положение контролировал один из главных изменников Рузский, было практически невозможно. В белоэмигрантской среде можно найти утверждение, что если бы Николай II, находясь в Пскове, обратился к войскам, среди них нашлись бы воинские части верные царской власти. Однако практически он не имел такой возможности, хотя бы потому, что связь осуществлялась через штаб генерала Рузского. В соответствии с показаниями А.И. Гучкова Рузский прямо заявил Николаю II, что никаких воинских частей послать в Петроград не сможет».
Reply
Государь пойти на этот не мог. На беззаконные требования Государь отвечает беззаконным актом - он передает «Наследие Наше» великому князю Михаилу Александровичу. Эта передача происходит с нарушением всех законов Российской империи, всего правового оформления таких судьбоносных документов.
Но кроме нарушения юридических норм «отречение» было заранее невозможно еще и потому, что Великий Князь Михаил Александрович к февралю 1917 года не имел прав наследовать престол.
На листке бумаги обыкновенной печатной машинкой пишется странный текст, который начинается словами: «Ставка. Начальнику Штаба». Хотя вышел ли этот документ из-под пера Государя или он был сфабрикован Гучковым и присными, неизвестно.
М. Сафонов в своей интереснейшей статье «Гибель богов» хорошо показывает те вопиющие разногласия в тексте документа с иными источниками, которые выявились в ходе его исследования. Так, совершенно непонятно, почему так называемый «манифест об отречении» не имеет обязательной для такого документа шапки: «Божьей поспешествующей Милостию Мы, Николай Второй, Император и Самодержец Всероссийский...» и так далее. То есть из документа «Начальнику Штаба» непонятно, к кому конкретно обращается Император. Более того, этот документ совершенно не характерен для телеграмм Николая II.
«Николай II, - пишет Сафонов. - по-иному оформлял свои телеграммы. Это хорошо видно из собственноручно написанных им между 15 и 16 часами 2 марта телеграмм Родзянко и Алексееву. Вначале он указывал, кому адресована телеграмма, потом - куда она направляется. Например, как это отчетливо видно на факсимиле: "Председателю Гос. Думы. Птгр", то есть "Петрограда". Соответственно телеграмма Алексееву выглядела так: "Наиппаверх. Ставка". "Наштаверх"- это означало "начальнику штаба верховного главнокомандующего". Поэтому слова: "Ставка. Начальнику штаба", который мы видим на фотокопиях, были написаны людьми недостаточно компетентными, ибо просто "начальнику штаба" Царь никогда бы не написал.
Далее безграмотно поставлена дата телеграммы. Действительно, телеграммы, которые отсылал Данилов из штаба Северного фронта, заканчивались так: "Псков. Число, месяц. Час. Минута". Потом обязательно следовал номер телеграммы. Потом следовала подпись. Нетрудно заметить, что на фотокопиях нет номера телеграммы, который обязательно должен был здесь находиться, если бы она действительно была подготовлена к отправке. Да и сама дата выглядит несколько странно: "2-го Марта 15 час. 5 мин. 1917 г. ". Как правило, год в телеграммах не обозначался, а если обозначался, то цифры должны были следовать после написания месяца, например, "2 марта 1917 г.", а отнюдь не после указания точного времени». (см. Сафонов М. Гибель богов. Ложь и правда об отречении Николая II //Секретные материалы. № 4 (74), 5 (75). 2002).
Reply
«Если "составители" Акта отречения так свободно манипулировали его формой, - вопрошает Сафонов, - не отнеслись ли они с той же свободой к самому тексту, который Николай II передал им? Другими словами, не внесли ли Шульгин и Гучков в текст Николая II принципиальных изменений?»
Однозначных ответов на эти вопросы сегодня дать нельзя. Но так же совершенно невозможно говорить о каком-то «отречении» Николая II от престола, тем более о «легкости» этого «отречения». Ни с юридической, ни с моральной, ни с религиозной точки зрения никакого отречения от престола со стороны Царя не было.
События в феврале-марте 1917 года были ничем иным, как свержением Императора Николая II с прародительского престола; незаконное, совершенное преступным путем, против воли и желания Самодержца лишение его власти.
«Мир не слыхал ничего подобного этому правонарушению. Ничего иного после этого, кроме большевизма, не могло и не должно было быть».
(Кобылин В. Анатомия измены. Император Николая II и генерал-адъютант М.В. Алексеев. Истоки антимонархического заговора. СПб.: Царское Дело, 1998. с. 74). Claire de Lune:Отречение Государя.
Reply
Leave a comment