(no subject)
- Элен приехала к нам из Западной Европы. Мне недоступны еще безумства высшего пилотажа, а она показала мне класс. Ты же знаешь, как я кидаюсь в омут, срываюсь с места, кручу педали в сторону новой неизведанной земли. Неизменно зашкаливает адреналин, импульсивность подстегивает тягу к авантюризму. Но она...совершать безумства с невозмутивым спокойствием, словно ей доступно знание всех возможных исходов поступка. Приехала к почти незнакомым людям, а казалось, что знала про нас все.
Сейчас уже нет смысла описывать наши совместные дни, что и зачем мы делали, и как оказались втроем. Это пусто. Понимаешь о чем я?
- Да. Скажи только, с тобой был N, когда она приехала?
- Он самый.
Тишина. на какие-то мгновения она отделила меня и Джонни от чувствования друг друга. Мы стояли там и слушали дыхание ветра. Не решаясь нарушить момент. Тишина окружала нас ватой, и говорить не стало смысла. Если только переходить на крик, чтобы быть услышанным. И...через несколько минут она рассеялась. Освободив нас от лишних порывов, рассеялась вместе с ними. Я вдохнула жаркий воздух и с выдохом продолжила.
- Знаешь, воспоминания об Элен разливаются по телу неизъяснимой истомой. Я видела божественную страсть. Она озаряет таким ярким, пронзительным светом, что...невозможно отвести взгляда. Может и можно, но у меня не получилось. И только...любоваться, любоваться. Ей можно любоваться час, два, может даже вечность, если вдруг у тебя есть столько времени. Я любовалась сколько могла. Как Элен любила N, как он сходил с ума от этой страсти.
Кусающая мягко, царапающаяся нежно, извивающаяся страсть. Переливчатая, похожая на быструю реку, журчащий ручей, блики солнца по воде ясным днем. Яркоалый рассвет - тоже Она.
Хотелось просто замереть. Не так...я замерла. Сама собой. А сияние ее света лилось мне в зрачки, ширясь и разливаясь по телу. В красоте и гибкости движений Элен, казалось, растворялась и она сама, уступая место чему-то большему, что танцевало в ней и говорило ее телом. Свето-представление...эта память всегда со мной. И часть этого Солнца (а я ведь даже не просила!) перелилась в мой мир.
- любимая моя Петруша, ты же знаешь, что это всего лишь этап. малая частичка того, кем ты можешь стать. Смотри глубже. Нет. не так. Отныне я прошу тебя смотреть шире.
- ...у меня нет слов, я просто помолчу.
- А ты знаешь, такая женщина со мной случалась однажды.
- И?
- И...иногда я думал, что это жестоко с ее стороны. Показаться как солнце перед закатом. И с тех пор я в каждой женщине ищу ее рассвет. Ну или хотя бы отблески ее сияния. Может быть, я не там смотрю?
Джонни забрал свой взгляд из той дали, где был секунду назад, и, будто стараясь что-то отыскать, вдумчиво и изучающе стал на меня смотреть.
- Джонни, перестань издеваться. Нет ее здесь, черт возьми. Нееееет!
И мы захохотали во весь голос с вершины тайского небоскреба.
Мы смеялись долго. Проживая в этом хохоте несколько жизней. Мы успели поплакать о том, что мы не там и не в то время нанесли друг другу ненамеренные и незаживающие никак раны...Мы успели попросить друг у друга за это прощения...успели перебрать в голове несколько вариантов "а что если" и прочувстовать еще раз их несостоятельность, и огорчиться этим...Мы успели попрощаться, обняться, пожать друг другу руки и разойтись по разным сторонам, и погрустить в этой дороге от другого и понадеяться на новое и лучшее будущее...и посмотреть на горизонт, и поверить предчувствию нового Солнца....
А смех все падал раскатами, как бисер от ожерелья на пол...И прекратился. Мы допили наш виски, обнялись и пошли по своим номерам. Чтобы ночью все-таки очутиться в одной постели. В номере с огромными окнами в небо. На большой высоте.