это нормально для путинской России
Benedict Venediktov
В старой части города на улице Карла Маркса, до войны располагалась старейшая мастерская по ремонту часов "Время". Я сам туда не раз обращался со своими часиками "Полёт".
Но вот началась вторжении России, а потом оккупация, и время у нас замерло. В стране, где всегда один диктатор, оно стало не нужно. Страна живёт по понятиям, а не по календарю.
Какой там год на дворе в России? Может 1945. Русские опять штурмуют Рейхстаг. Или 1937. Здесь опять сажают за недовольство тираном, за анекдот, за несколько слов сказанных при чужих.
Зачем время стране, жаждущей повторить прошлое? Его надо бы вовсе запретить. Как иноагента.
В Луганске старейшая Часовая мастерская стала мусорником, приютом бомжей. И это нормально для путинской России, окопавшейся в орешнике за высоким забором.
В старой части города на улице Карла Маркса, до войны располагалась старейшая мастерская по ремонту часов "Время". Я сам туда не раз обращался со своими часиками "Полёт".
Но вот началась вторжении России, а потом оккупация, и время у нас замерло. В стране, где всегда один диктатор, оно стало не нужно. Страна живёт по понятиям, а не по календарю.
Какой там год на дворе в России? Может 1945. Русские опять штурмуют Рейхстаг. Или 1937. Здесь опять сажают за недовольство тираном, за анекдот, за несколько слов сказанных при чужих.
Зачем время стране, жаждущей повторить прошлое? Его надо бы вовсе запретить. Как иноагента.
В Луганске старейшая Часовая мастерская стала мусорником, приютом бомжей. И это нормально для путинской России, окопавшейся в орешнике за высоким забором.