Проблема гендерной медицины - с человеческим лицом
Sara Bu
Статья в Экономисте, потрясшая меня до глубины души. Проблема гендерной медицины - с человеческим лицом. Забудьте на минуту о политике, послушайте историю.
Жила-была девочка, звали её Клементина Бреен. Год на улице 2016, Клементине как раз исполнилось 12 лет, и у неё проблемы пубертатного периода. Не слишком даже редкие - общая легкая депрессия и непонимание, кто и что она. Девочка идёт к школьному психологу (counselor). И говорит, что всё ей как-то не так, что она себя ищет и не находит. Может она лесбиянка? Может она бисексуальная? Может она транс? И вообще у неё дома брат с суровым аутизмом, и он иногда создаёт опасные ситуации. В общем, не знает она. Всё сложно.
Ага, говорит, школьный психолог, ты транс. Давай я тебя пошлю в клинику для трансов. И посылает… а дело происходит в Лос Анджелесе. Клементина попадает не абы куда, не в одну из десятков шарашкиных контор, открывшихся в последние годы по всей стране, о нет, она попадает к САМОЙ Джоанне Олсон-Кеннеди. Пионер движения, одна из первых и самых известных врачей в этой области, 10-миллионный грант от NIH, президент "United States Professional Association for Transgender Health", и так далее. Куча акколад, масса статей, плюс эксперт в разных судах, где эта проблема обсуждается. В общем, наша Клементина попадает к светилу.
Школьный психолог, тем временем, звонит родителям и говорит, что девочка транс. Ей меняют личные местоимения и переименовывают на Кая. Родители в шоке, но хотят поддержать ребёнка и ведут её к доктору Олсон-Кеннеди, как завещал школьный психолог. Доктору они верят, потому что доктор, как замечено выше, светило.
Отлично, говорит врач, не особо вдаваясь, мы начинаем курс транзиции. Вот тебе имплант, который блокирует гормоны пубертата. Вот тебе тестостерон. Родители как-то засомневались. Девочке 12. До этого нормальная была. А это точно надо? А не рано? Она ведь вообще никогда раньше про транс не говорила и мальчиком быть не пыталась. Вы уверены? Они что-то там читали… На что доктор Олсон-Кеннеди ответила, что девочка суицидальна и что без тестостерона она может с большой вероятностью покончить с собой.
Тут надо сделать маленькое отступление и заметить, что Мисс Бреен не просто согласилась дать интервью Экономисту, она предоставила им все медицинские документы, которые получила через своего адвоката. То есть всё это подтверждено документально. Что никаких особых исследований не делали, что девочку не обследовали, что альтернативы не рассматривались и другие проблемы изучить даже не пытались. Но главное - внимание - она никогда никому не говорила о суициде. То есть она узнала о том, что она была якобы суицидальна от родителей, когда начала судить врачей. А родители от доктора Олсон-Кеннеди. Родители от интервью отказались (я догадываюсь, почему). А у доктора Олсон-Кеннеди в её записях про это до разговора с родителями НИЧЕГО, ни слова. Девочка о суициде вообще не думала, ни тогда, ни сейчас.
Знаете, что написано у др. Олсон-Кеннеди про Клементину/Кая? “Alert… No acute distress… Cooperative, Smiling.” Девочка была милая послушная, хотела всем угодить. Ей сказали, что проблема в том, что она не того пола. И она обрадовалась легкому решению сложных проблем своей души. Не спорила, соглашалась, всё принимала. И сначала, после того, как ей ввели имплант с блокерами, у неё даже улучшилось настроение.
Но на тестостероне начались проблемы. Тогда команда врачей начала подкручивать медикаменты. К 2020-му году у Клементины/Кая были проблемы с памятью, она даже плохо помнила, что ей надо делать уколы тестостерона. Не проблема, сказали в клинике, и перевели её на какой-то гель. Клементина/Кай начала себя резать. Это задокументировано. И много других проблем тоже описано. Ментальное здоровье Клементины/Кая заметно ухудшалось. ЕЙ УВЕЛИЧИЛИ ДОЗУ. Чего нет в медицинской карте? Хотя бы одного вопроса по поводу того, правильный ли она кандидат на транзицию.
В 14 лет Клементине назначили - и сделали - двойную мастэктомию. Письмо, которое др. Олсон-Кеннеди послала хирургу является центральной уликой в этой печальной истории. Доктор пишет, что Кай «с детства поддерживал мужскую гендерную идентичность» - формулировка, которая даёт понять, что гендерная идентичность молодого человека была стабильной в течение длительного времени; это снимает опасения, что пациент может изменить свое мнение. Но это утверждение противоречит собственным записям доктора, не говоря уж о том, что помнит сама девушка и её родители.
Всё это время Клементина/Кай ходила к терапевту, к которому её послала др. Олсон-Кеннеди. Терапевт говорил только о трансгендерных проблемах. И не задавал никаких других вопросов. В 20-м году Клементине стало совсем плохо, и она сменила терапевта на "обычного". Который стал задавать вопросы. И тут выяснилось, что Клементина испытала "sexual abuse" (детали не прилагаются) в возрасте шести лет. Когда терапевт проработал с ней эту травму, ей стало намного лучше. Ей вообще сразу стало лучше, когда с ней нормально поговорили. О проблемах в семье, о брате, о родителях, о пубертате. Она уверяет, что если бы ей дали всё это проговорить в 12, то есть послали бы к хорошему терапевту, она никогда не пошла бы по пути смены пола. (Тут много вопросов к школьному психологу, который по-моему ничем не лучше др. Олсон-Кеннеди.)
Адвокат запросил медицинскую карту Клементины/Кая у первого терапевта. Но тот отказался, сказав, что они были "повреждены водой". (Че?) А стандарты для записей психотерапевтов, оказывается, совершенно другие, чем для остальных врачей, и сделать ничего нельзя.
Сейчас Клементина пытается восстановить свою жизнь и "детранзицироваться". Она хочет восстановить грудь. У неё остался глубокий голос и адамово яблоко. Скорее всего она бесплодна. Скорее всего, там проблемы с костями. Но она держится, учится, ходит к терапевту - и судит всех, кто участвовал в этом спектакле.
Адвокатская контора, которая представляет Клементину, занимается, в числе прочих, проблемами детранзиции и ошибочной смены пола. Адвокат тоже поговорил с Экономистом. Статистики нет, к тому же в большинстве случаев врачей можно судить только в какой-то недолгий период времени после лечения, и трансгендеры очень часто пропускают это "окно". То есть кто-то знает, что время ушло, другие не хотят признаваться в ошибках. Адвокаты резонно считают, что обратившиеся (то есть желающие судиться) - это маленький процент жалеющих. В эту фирму, а это всего одна контора, за последние пару лет обратилось более ста человек. Они согласились представлять примерно одну пятую. И большинство договариваются. Поэтому процент жалеющих минимум на порядок больше того, что мы слышим (то есть судов). С Мисс Бреен врачам не повезло. Она хочет не просто денег. Она хочет "closure". Вывести на чистую воду, и чтоб другим неповадно было, если по-русски. И у неё есть документы и доказательства.
Я лично слышала о двух похожих историях за последние пару лет. От разных людей и через третьи руки (то есть это знакомые друзей или друзья знакомых). Но почему-то общая канва одна и та же:
1) Девочка, с проблемами в пубертате, до этого мальчиком быть не пыталась.
2) Девочке быстро объясняют, что она трансгендер.
3) Родителей пугают суицидом, хотя ребёнок до этого ничего такого не предпринимал и никаких знаков не подавал.
4) Напуганные родители соглашаются на всё, платят за всё.
5) Ребёнку делают операции, сажают на гормоны, полный набор.
6) Ребёнок вырастает и перестаёт общаться с родителями, или отношения очень натянуты. Иногда суды. Всегда ужас, почему вы позволили это со мной сделать. Всегда детранзиция.
Я, пожалуй, остановлюсь тут. Добавлю, что присоединяюсь к Экономисту и очень надеюсь, что от этого суда будет резонанс. Что будет ещё много других. Что их засудят на дикие миллионы. И что всех этих давших клятву Гиппократа жизнеломов засунут куда-нибудь, куда солнце не светит. Они это более гладко написали, а я церемониться не буду. Вот кому этот кошмар точно не помогает, так это крошечному проценту настоящих трансгендеров, которые исторически в подавляющем большинстве были мальчиками. Потому что если в этой области "светила" такие, то какие же все остальные, и кому можно доверять.
Статья в Экономисте, потрясшая меня до глубины души. Проблема гендерной медицины - с человеческим лицом. Забудьте на минуту о политике, послушайте историю.
Жила-была девочка, звали её Клементина Бреен. Год на улице 2016, Клементине как раз исполнилось 12 лет, и у неё проблемы пубертатного периода. Не слишком даже редкие - общая легкая депрессия и непонимание, кто и что она. Девочка идёт к школьному психологу (counselor). И говорит, что всё ей как-то не так, что она себя ищет и не находит. Может она лесбиянка? Может она бисексуальная? Может она транс? И вообще у неё дома брат с суровым аутизмом, и он иногда создаёт опасные ситуации. В общем, не знает она. Всё сложно.
Ага, говорит, школьный психолог, ты транс. Давай я тебя пошлю в клинику для трансов. И посылает… а дело происходит в Лос Анджелесе. Клементина попадает не абы куда, не в одну из десятков шарашкиных контор, открывшихся в последние годы по всей стране, о нет, она попадает к САМОЙ Джоанне Олсон-Кеннеди. Пионер движения, одна из первых и самых известных врачей в этой области, 10-миллионный грант от NIH, президент "United States Professional Association for Transgender Health", и так далее. Куча акколад, масса статей, плюс эксперт в разных судах, где эта проблема обсуждается. В общем, наша Клементина попадает к светилу.
Школьный психолог, тем временем, звонит родителям и говорит, что девочка транс. Ей меняют личные местоимения и переименовывают на Кая. Родители в шоке, но хотят поддержать ребёнка и ведут её к доктору Олсон-Кеннеди, как завещал школьный психолог. Доктору они верят, потому что доктор, как замечено выше, светило.
Отлично, говорит врач, не особо вдаваясь, мы начинаем курс транзиции. Вот тебе имплант, который блокирует гормоны пубертата. Вот тебе тестостерон. Родители как-то засомневались. Девочке 12. До этого нормальная была. А это точно надо? А не рано? Она ведь вообще никогда раньше про транс не говорила и мальчиком быть не пыталась. Вы уверены? Они что-то там читали… На что доктор Олсон-Кеннеди ответила, что девочка суицидальна и что без тестостерона она может с большой вероятностью покончить с собой.
Тут надо сделать маленькое отступление и заметить, что Мисс Бреен не просто согласилась дать интервью Экономисту, она предоставила им все медицинские документы, которые получила через своего адвоката. То есть всё это подтверждено документально. Что никаких особых исследований не делали, что девочку не обследовали, что альтернативы не рассматривались и другие проблемы изучить даже не пытались. Но главное - внимание - она никогда никому не говорила о суициде. То есть она узнала о том, что она была якобы суицидальна от родителей, когда начала судить врачей. А родители от доктора Олсон-Кеннеди. Родители от интервью отказались (я догадываюсь, почему). А у доктора Олсон-Кеннеди в её записях про это до разговора с родителями НИЧЕГО, ни слова. Девочка о суициде вообще не думала, ни тогда, ни сейчас.
Знаете, что написано у др. Олсон-Кеннеди про Клементину/Кая? “Alert… No acute distress… Cooperative, Smiling.” Девочка была милая послушная, хотела всем угодить. Ей сказали, что проблема в том, что она не того пола. И она обрадовалась легкому решению сложных проблем своей души. Не спорила, соглашалась, всё принимала. И сначала, после того, как ей ввели имплант с блокерами, у неё даже улучшилось настроение.
Но на тестостероне начались проблемы. Тогда команда врачей начала подкручивать медикаменты. К 2020-му году у Клементины/Кая были проблемы с памятью, она даже плохо помнила, что ей надо делать уколы тестостерона. Не проблема, сказали в клинике, и перевели её на какой-то гель. Клементина/Кай начала себя резать. Это задокументировано. И много других проблем тоже описано. Ментальное здоровье Клементины/Кая заметно ухудшалось. ЕЙ УВЕЛИЧИЛИ ДОЗУ. Чего нет в медицинской карте? Хотя бы одного вопроса по поводу того, правильный ли она кандидат на транзицию.
В 14 лет Клементине назначили - и сделали - двойную мастэктомию. Письмо, которое др. Олсон-Кеннеди послала хирургу является центральной уликой в этой печальной истории. Доктор пишет, что Кай «с детства поддерживал мужскую гендерную идентичность» - формулировка, которая даёт понять, что гендерная идентичность молодого человека была стабильной в течение длительного времени; это снимает опасения, что пациент может изменить свое мнение. Но это утверждение противоречит собственным записям доктора, не говоря уж о том, что помнит сама девушка и её родители.
Всё это время Клементина/Кай ходила к терапевту, к которому её послала др. Олсон-Кеннеди. Терапевт говорил только о трансгендерных проблемах. И не задавал никаких других вопросов. В 20-м году Клементине стало совсем плохо, и она сменила терапевта на "обычного". Который стал задавать вопросы. И тут выяснилось, что Клементина испытала "sexual abuse" (детали не прилагаются) в возрасте шести лет. Когда терапевт проработал с ней эту травму, ей стало намного лучше. Ей вообще сразу стало лучше, когда с ней нормально поговорили. О проблемах в семье, о брате, о родителях, о пубертате. Она уверяет, что если бы ей дали всё это проговорить в 12, то есть послали бы к хорошему терапевту, она никогда не пошла бы по пути смены пола. (Тут много вопросов к школьному психологу, который по-моему ничем не лучше др. Олсон-Кеннеди.)
Адвокат запросил медицинскую карту Клементины/Кая у первого терапевта. Но тот отказался, сказав, что они были "повреждены водой". (Че?) А стандарты для записей психотерапевтов, оказывается, совершенно другие, чем для остальных врачей, и сделать ничего нельзя.
Сейчас Клементина пытается восстановить свою жизнь и "детранзицироваться". Она хочет восстановить грудь. У неё остался глубокий голос и адамово яблоко. Скорее всего она бесплодна. Скорее всего, там проблемы с костями. Но она держится, учится, ходит к терапевту - и судит всех, кто участвовал в этом спектакле.
Адвокатская контора, которая представляет Клементину, занимается, в числе прочих, проблемами детранзиции и ошибочной смены пола. Адвокат тоже поговорил с Экономистом. Статистики нет, к тому же в большинстве случаев врачей можно судить только в какой-то недолгий период времени после лечения, и трансгендеры очень часто пропускают это "окно". То есть кто-то знает, что время ушло, другие не хотят признаваться в ошибках. Адвокаты резонно считают, что обратившиеся (то есть желающие судиться) - это маленький процент жалеющих. В эту фирму, а это всего одна контора, за последние пару лет обратилось более ста человек. Они согласились представлять примерно одну пятую. И большинство договариваются. Поэтому процент жалеющих минимум на порядок больше того, что мы слышим (то есть судов). С Мисс Бреен врачам не повезло. Она хочет не просто денег. Она хочет "closure". Вывести на чистую воду, и чтоб другим неповадно было, если по-русски. И у неё есть документы и доказательства.
Я лично слышала о двух похожих историях за последние пару лет. От разных людей и через третьи руки (то есть это знакомые друзей или друзья знакомых). Но почему-то общая канва одна и та же:
1) Девочка, с проблемами в пубертате, до этого мальчиком быть не пыталась.
2) Девочке быстро объясняют, что она трансгендер.
3) Родителей пугают суицидом, хотя ребёнок до этого ничего такого не предпринимал и никаких знаков не подавал.
4) Напуганные родители соглашаются на всё, платят за всё.
5) Ребёнку делают операции, сажают на гормоны, полный набор.
6) Ребёнок вырастает и перестаёт общаться с родителями, или отношения очень натянуты. Иногда суды. Всегда ужас, почему вы позволили это со мной сделать. Всегда детранзиция.
Я, пожалуй, остановлюсь тут. Добавлю, что присоединяюсь к Экономисту и очень надеюсь, что от этого суда будет резонанс. Что будет ещё много других. Что их засудят на дикие миллионы. И что всех этих давших клятву Гиппократа жизнеломов засунут куда-нибудь, куда солнце не светит. Они это более гладко написали, а я церемониться не буду. Вот кому этот кошмар точно не помогает, так это крошечному проценту настоящих трансгендеров, которые исторически в подавляющем большинстве были мальчиками. Потому что если в этой области "светила" такие, то какие же все остальные, и кому можно доверять.