ВИКТОР ЯКОВЛЕВИЧ БАРАНОВ - ЧЕТЫРЕ СТИХОТВОРЕНИЯ
ИДИОТ
За столом, в пустом домишке,
Где нет света и тепла,
Он весь день читает книжки,
Чтоб познать природу зла.
Он привык быть идиотом
Среди правильных людей,
Каждый день он ждет кого-то,
Думает всегда о ней.
И к нему приходит дама,
Вся в рубинах и мехах,
Между ними смерть и драма,
Боль и стыд, любовь и страх.
Он так искренне страдает,
Ждет, когда она придет,
А она не понимает,
Что он круглый идиот.
И она еще не знает,
Что в его больной душе
Чёрт на скрипочке играет,
Бесы пляшут на ноже.
--------
ТЫ, СЛОВНО ЕВА
Когда, хмельной от счастья, вечер
Всплакнет у стареньких ворот,
Мой ангел вдруг загасит свечи
И сквозь огонь к тебе придет.
За ним постелется дорога
В казенный дом, в небесный сад.
Но ангела не судят строго,
Не отправляй его назад.
Закрыта прежняя страница,
Остались в прошлом ад и рай.
Мой ангел над тобой кружится,
И ты его не прогоняй.
Когда он над землей повиснет,
В последний раз взмахнув крылом,
Ты сквозь рубиновые листья
Увидишь мой далекий дом.
И вспомнишь, как среди тюльпанов,
В искристом розовом огне,
Ты, словно Ева, в темном платье,
Покинув рай, пришла ко мне…
------
САМОУБИЙСТВО ПОЭТА
Лицом на стол, зажав в руке перо,
Упал поэт. За окнами, сверкая,
Зигзагом молния, полнеба рассекая,
Копьём пронзила белое крыло.
Блаженный месяц, словно пономарь,
Несёт фонарь, зажмурившись от мрака.
А дождь дрожит, как мокрая собака,
Лениво лает на пустой алтарь.
Поэту снится мертвая звезда.
Он к ней летит, легко раскинув руки.
Он улетает от нужды и скуки
Туда, где едут в космос поезда.
Уткнув лицо в смертельно чистый лист,
Он шепчет: «Боже, я прошу, не надо».
Но по губам стекает капля яда
И смотрит в душу звёздный трубочист.
И нет уже ни скуки, ни нужды.
Лишь крутизна измученного слова
Над ним, как нимб. А с Божьего престола
Свисает платье умершей звезды.
--
СССР, 1979 ГОД
Куда податься? Где найти спасенье?
Кровавый цвет московского Кремля.
И коммунистам снится на похмелье,
Что им подарено и небо, и земля.
Народ молчит, обиды забывает.
И смотрит вождь с небесной высоты.
В советских тюрьмах люди отживают,
Как, льдом побитые, осенние цветы.
Мерцанье звезд кремлевских, бой курантов,
И лживость фраз партийных главарей,
И в государстве, где народ бесправный,
Гремит набат мордовских лагерей.
Колючим дротом власть страну накрыла,
Оставив на планете жуткий след.
В Кремле пирует дьявольская сила,
А с ней танцует генеральный дед.
Но к правде нет нам скорого возврата.
О, сталинский, жестокий, глупый век!
Под лай собак, под дулом автомата
Социализм возводит человек.
За столом, в пустом домишке,
Где нет света и тепла,
Он весь день читает книжки,
Чтоб познать природу зла.
Он привык быть идиотом
Среди правильных людей,
Каждый день он ждет кого-то,
Думает всегда о ней.
И к нему приходит дама,
Вся в рубинах и мехах,
Между ними смерть и драма,
Боль и стыд, любовь и страх.
Он так искренне страдает,
Ждет, когда она придет,
А она не понимает,
Что он круглый идиот.
И она еще не знает,
Что в его больной душе
Чёрт на скрипочке играет,
Бесы пляшут на ноже.
--------
ТЫ, СЛОВНО ЕВА
Когда, хмельной от счастья, вечер
Всплакнет у стареньких ворот,
Мой ангел вдруг загасит свечи
И сквозь огонь к тебе придет.
За ним постелется дорога
В казенный дом, в небесный сад.
Но ангела не судят строго,
Не отправляй его назад.
Закрыта прежняя страница,
Остались в прошлом ад и рай.
Мой ангел над тобой кружится,
И ты его не прогоняй.
Когда он над землей повиснет,
В последний раз взмахнув крылом,
Ты сквозь рубиновые листья
Увидишь мой далекий дом.
И вспомнишь, как среди тюльпанов,
В искристом розовом огне,
Ты, словно Ева, в темном платье,
Покинув рай, пришла ко мне…
------
САМОУБИЙСТВО ПОЭТА
Лицом на стол, зажав в руке перо,
Упал поэт. За окнами, сверкая,
Зигзагом молния, полнеба рассекая,
Копьём пронзила белое крыло.
Блаженный месяц, словно пономарь,
Несёт фонарь, зажмурившись от мрака.
А дождь дрожит, как мокрая собака,
Лениво лает на пустой алтарь.
Поэту снится мертвая звезда.
Он к ней летит, легко раскинув руки.
Он улетает от нужды и скуки
Туда, где едут в космос поезда.
Уткнув лицо в смертельно чистый лист,
Он шепчет: «Боже, я прошу, не надо».
Но по губам стекает капля яда
И смотрит в душу звёздный трубочист.
И нет уже ни скуки, ни нужды.
Лишь крутизна измученного слова
Над ним, как нимб. А с Божьего престола
Свисает платье умершей звезды.
--
СССР, 1979 ГОД
Куда податься? Где найти спасенье?
Кровавый цвет московского Кремля.
И коммунистам снится на похмелье,
Что им подарено и небо, и земля.
Народ молчит, обиды забывает.
И смотрит вождь с небесной высоты.
В советских тюрьмах люди отживают,
Как, льдом побитые, осенние цветы.
Мерцанье звезд кремлевских, бой курантов,
И лживость фраз партийных главарей,
И в государстве, где народ бесправный,
Гремит набат мордовских лагерей.
Колючим дротом власть страну накрыла,
Оставив на планете жуткий след.
В Кремле пирует дьявольская сила,
А с ней танцует генеральный дед.
Но к правде нет нам скорого возврата.
О, сталинский, жестокий, глупый век!
Под лай собак, под дулом автомата
Социализм возводит человек.