Рыба без трусов
Как же я вдохновенно вру. Лапка вчера убедилась в полной мере. Наверное теперь разговаривать не будет.
Бессмысленное брожение по окрестным берегам малой планеты. В дали виден замок. Сейчас же в голове возникает его название - Шанкр. Оно конечно другое, но звучит очень по-арабски. Небо мягкое чуть лилового оттенка. Мы ходим по песчаной косе, отрезанные водами от сивилизасии. И вот тут мы сталкиваемся с непреодолимым обстоятельством в виде мокрого чуда-тире-юда. Оно, они, плавают вдоль косы. Точнее они заметно торчат под водой. Их тела - куски вареных куриных грудок потрясающих размеров, точно больше нас вместе взятых. Тела имеют невнятные но четкие формы, да вареного цвета мяса. И непонятно, где там рот, где там жопа. Пытаемся расшевелить их палкой, но это всио равно, что двигать кита. А мы так же тыкаем в поисках рта, но безрезультатно. Прямо по курсу в воде застыл шикарный ломоть вареново мяса, рядом еще один поменьше. Но мы-то знаем, что это один организм. Такие вот пирожки. В первом куске непонятного назначения отверстие, с плавающими в нем сосисками в технической оболочке. Кидаем туда кусок белого хлеба, такого, что буханками продается бело-серого такого цвета. Сосиски приходят в движение, и хлеб исчезает в их шевелящемся гадюшнике. Круто! Если, например, туда уронить меня, то судьба хлеба обеспечена. Туши в воде начинают внушать страх. А на горизонте маячит Шанкр. Величественно так маячит.
А маме я так и не позвонил.
Бессмысленное брожение по окрестным берегам малой планеты. В дали виден замок. Сейчас же в голове возникает его название - Шанкр. Оно конечно другое, но звучит очень по-арабски. Небо мягкое чуть лилового оттенка. Мы ходим по песчаной косе, отрезанные водами от сивилизасии. И вот тут мы сталкиваемся с непреодолимым обстоятельством в виде мокрого чуда-тире-юда. Оно, они, плавают вдоль косы. Точнее они заметно торчат под водой. Их тела - куски вареных куриных грудок потрясающих размеров, точно больше нас вместе взятых. Тела имеют невнятные но четкие формы, да вареного цвета мяса. И непонятно, где там рот, где там жопа. Пытаемся расшевелить их палкой, но это всио равно, что двигать кита. А мы так же тыкаем в поисках рта, но безрезультатно. Прямо по курсу в воде застыл шикарный ломоть вареново мяса, рядом еще один поменьше. Но мы-то знаем, что это один организм. Такие вот пирожки. В первом куске непонятного назначения отверстие, с плавающими в нем сосисками в технической оболочке. Кидаем туда кусок белого хлеба, такого, что буханками продается бело-серого такого цвета. Сосиски приходят в движение, и хлеб исчезает в их шевелящемся гадюшнике. Круто! Если, например, туда уронить меня, то судьба хлеба обеспечена. Туши в воде начинают внушать страх. А на горизонте маячит Шанкр. Величественно так маячит.
А маме я так и не позвонил.