Ночное погружение
...Было последним этапом, предназначенным для получения сертификата Advanced Open Water Diving. И, как оказалось, именно этим и надо было заканчивать. Благословен Малельдил!
Темно здесь становится примерно в 18-30. Спускаемся по канату (он официально называется спусковым концом, но не так это важно) как будто на трех столбах света от фонарей. Видимость так себе.
А дальше достигаем дна. И там...
Слайдов, увы, никаких не будет. Но там совершенно феерично.
Позвоночные в большинстве своем спят. Вспугиваем парочку скатов - таких же, как и на Красном море, охристых с лазурными пятнами. Ничего удивительного, тот же океан. Но они уже как-то не поражают.
У дна вяло колышут плавниками разнокалиберные рыбки. У кузовков бульдожьи морды и очень обиженное выражение этих морд. Но главное, конечно, беспозвоночные. Погоду ночью делают, конечно, иглокожие.
На стенах - морские ежи, не меньше трех видов. Диадемовые - с иглами значительно длиннее тела, с неправдоподобно синим колечком на аборальном полюсе, некоторые с пятью пучками сероватых, словно седых, игл среди черных. Пятью полосками трепещут ножки ("Амбулакральные поля!" - вспоминает сознание). И все это живое, настоящее.
Морские звезды. Особенно хороши огроменные, с небольшую дыню, и без длинных лучей - просто слегка пятиугольные подушечки.
И голотурии, голотурии, не забудьте о них! Не меньше четырех видов - и уже хорошо знакомые по мелководью черные (ими очень удобно друг в друга брызгаться водой), и сиреневые, и темно-синие с длинными пупырышками, каждый из которых увенчан оранжевым шипиком, и огромные с мраморным рисунком. Эти особенно причудливы: у них вокруг ротового отверстия ("Аристотелев фонарь," - подсказывает зануда-сознание) бахромчатые черные щупики, и они ими все ощупывают. Приподнимают переднюю часть тела (назвать ее головой совесть не позволяет), как кобры перед флейтой, и раскачиваются.
Нас явно замечают. Морские лилии (никогда не видел их живьем, вот правда) под светом фонарей сворачивают руки в завитки, словно папоротники-наоборот.
Нечто - до сих пор не знаю, кто это был - очень тонкое с мелко трепещущей задней частью тела устремляется к моему фонарю, потом пропадает.
И вдруг - гвоздь программы. На камне, как экспонат в музее, возлежит терновый венец. Огромный - кажется, как раз в обхват. Никакого движения, просто лежит: любуйтесь. Любуемся.
А еще понятно, что море светится. Не равномерно, как Азовское. Пока движешься, со всего тела - с рук, с фенечек на запястьях, с трубок акваланга, с ласт - слетают искорки. Они разного цвета, разной яркости, некоторые продолжают светиться и в свободном полете.
И все это поразительно, все это есть на самом деле и с нами.
Темно здесь становится примерно в 18-30. Спускаемся по канату (он официально называется спусковым концом, но не так это важно) как будто на трех столбах света от фонарей. Видимость так себе.
А дальше достигаем дна. И там...
Слайдов, увы, никаких не будет. Но там совершенно феерично.
Позвоночные в большинстве своем спят. Вспугиваем парочку скатов - таких же, как и на Красном море, охристых с лазурными пятнами. Ничего удивительного, тот же океан. Но они уже как-то не поражают.
У дна вяло колышут плавниками разнокалиберные рыбки. У кузовков бульдожьи морды и очень обиженное выражение этих морд. Но главное, конечно, беспозвоночные. Погоду ночью делают, конечно, иглокожие.
На стенах - морские ежи, не меньше трех видов. Диадемовые - с иглами значительно длиннее тела, с неправдоподобно синим колечком на аборальном полюсе, некоторые с пятью пучками сероватых, словно седых, игл среди черных. Пятью полосками трепещут ножки ("Амбулакральные поля!" - вспоминает сознание). И все это живое, настоящее.
Морские звезды. Особенно хороши огроменные, с небольшую дыню, и без длинных лучей - просто слегка пятиугольные подушечки.
И голотурии, голотурии, не забудьте о них! Не меньше четырех видов - и уже хорошо знакомые по мелководью черные (ими очень удобно друг в друга брызгаться водой), и сиреневые, и темно-синие с длинными пупырышками, каждый из которых увенчан оранжевым шипиком, и огромные с мраморным рисунком. Эти особенно причудливы: у них вокруг ротового отверстия ("Аристотелев фонарь," - подсказывает зануда-сознание) бахромчатые черные щупики, и они ими все ощупывают. Приподнимают переднюю часть тела (назвать ее головой совесть не позволяет), как кобры перед флейтой, и раскачиваются.
Нас явно замечают. Морские лилии (никогда не видел их живьем, вот правда) под светом фонарей сворачивают руки в завитки, словно папоротники-наоборот.
Нечто - до сих пор не знаю, кто это был - очень тонкое с мелко трепещущей задней частью тела устремляется к моему фонарю, потом пропадает.
И вдруг - гвоздь программы. На камне, как экспонат в музее, возлежит терновый венец. Огромный - кажется, как раз в обхват. Никакого движения, просто лежит: любуйтесь. Любуемся.
А еще понятно, что море светится. Не равномерно, как Азовское. Пока движешься, со всего тела - с рук, с фенечек на запястьях, с трубок акваланга, с ласт - слетают искорки. Они разного цвета, разной яркости, некоторые продолжают светиться и в свободном полете.
И все это поразительно, все это есть на самом деле и с нами.