Всё продам, гармонь остав... тоже продам
Подруги мои, давно не баловала я вас мамтусом, исправляюсь!
Мамтус, как известно, отличается многочисленными талантами во всех без исключения областях. Она дока в риторике и физике, чемпионка в спорте и оздоровлении, знаток сельского и домашнего хозяйства, гений курощения и низведения... В общем - сами понимаете, торгово-выгодные таланты мамтуса просто не могли обойти.
Впервые мамтус почуял в себе склонность к торговле в далекие 70-е, когда подружился с соседскими цыганами. Этих цыган в доме не любили и избегали - все, кроме мамтуса и бабушки, которые сразу почувствовали родственные души (и моя лучшая подружка детства тоже была цыганкой).
Цыганская семья была обширной и шустрой, они постоянно покупали-продавали, то «Волгу», то дубленку, проворачивали махинации, чем вызывали неудовольствие советской милиции. Гоняли их на барахолках, базарах и вообще чинили всякие несправедливости.
И тут соседи заметили мамтуса. И сразу же сочли, что у мамтуса практически европейское лицо. И сделали предложение, от которого мамтус не смог отказаться.
Мамтус до этого интеллигентно преподавал фортепиано испуганным детишкам, но тут тонкий слой интеллигентности вмиг слетел, и обнаружилась истинная натура. Мамтус с удовольствием отправил ненавистных учеников к дьяволу, взял свое внезапно русское лицо в руки и стал этим лицом прикрывать соседей во время облав, заключать особо крупные сделки и вообще всячески способствовать социалистической теневой экономике. Благодаря чему бедные и нищастные мамтус с бабушкой вдруг приобщились к красивой жизни, узнали вкус мяса, кофе и шоколада, кафельной плитки и финских сапог. Потом о мамтусе проведали такие же гонимые торговцы хрусталем и пакетами с Аллой Пугачевой, и мамтус стал русским лицом еще и грузинской диаспоры. Какая пошла жизнь! Мамтус перемещался по городу исключительно на такси, чем вызывал стойкую аллергию у соседей.
Потом мы переехали в Якутию, где с торговлей было туго, так что мамтус закинул свои таланты на полку и некоторое время со скучным лицом тосковал в конторе. Но тут вдруг наступило время частной собственности. Мамтус мгновенно встал в авангарде местной торговли. Что мамтус там только не продавал! Гробы, унитазы, километры рубероида, сигареты «Прима» и земельные участки в тайге разлетались как пирожки. Мамтус проворачивал международные схемы, монополизировал рынок ритуальных услуг и построил пару промышленных свинарников в условиях Крайнего Севера.
Потом в районе вечной мерзлоты стало совсем зябко, и мы потащились, где потеплее. И тут опять настали тяжелые времена. Город был крупный, другие мамтусы уже расхватали всю сладкую торговлю. Мамтус снова засел в конторе и ворчливо заскучал. Однако зевая и гоняя гроссбухами мух, мамтус не переставал вращать глазками по сторонам и вдруг нащупал золотую жилу прямо в родном заведении. Наступили времена бартера.
Мамтусу выдавали камаз кабеля и отправляли куда-нибудь в Белгород, где кабель превращался в камаз полиэтилена, а потом в Воронеже за полиэтилен давали камаз сахара, сахар привозили обратно, раскидывали по столовым и магазинам, и получали наконец наличность. Может, вы помните те времена.
Некоторые подлые начальники вовсе не хотели кабеля. Другие норовили всучить вместо полиэтилена гречку. Третьи недовешивали сахара. Иные вообще ухитрялись обанкротиться, пока мамтус мчался к ним сквозь ночь и пургу в кабине камаза, подпрыгивая на кочках и отстреливаясь от дорожных грабителей 90-х. Остальные ваще не желали разговаривать с небольшим мамтусёнком и важно воротили нос.
Но я вам ответственно заявляю, что мамтус ни разу не потерпел поражения. Секреты успешных продаж я уже описывала. Мало того. Мамтусу давали один камаз товару, она тайком присовокупляла второй пустой камаз и привозила два камаза сахара. Причем второй камаз распродавала по дороге с тройной прибылью к вящей злобе начальства, которое видело преступный сговор, но не могло доказать.
Мы снова начали жить хорошо. Знаете, какой у меня был тогда аккордеон? Весь чорный, обсыпанный бриллиантовой крошкой элегантный как рояль, и такой могучий, что меня ненавидели соседи даже через два подъезда.
Затем мамтуса поразил сельскохозяйственный пыл, и она забралась в глухую деревню. Что в деревне продашь, когда натуральное хозяйство, разруха и среднерусское скопидомство? Но мамтус и там не растерялся. Поскольку я уже давно не жила дома, а училась в другом городе, мамтус первым делом расправился с предметом ее классовой ненависти - этим самым бахатым аккордеоном, который пианиста-мамтуса бесил и раздражал. Мамтус прям кюшать не мог, пока не избавился от «проклятой гармошки».
Затем ее городская подружка внезапно разжилась несколькими вагонами секонд-хэнда самого ужасающего вида, такой драни-рвани еще поискать. Одна часть нарядов покрылась плесенью, другой со вкусом пообедала моль, а от вида третьей части эта самая моль умерла в судорогах. Все вагоны этой некондиции были безвозмездно переданы мамтусу.
Мамтус взял гвоздь, молоток, кусок картона и пошел на деревенскую почту. К двери почты была приколочена надпись «Всякий-хэнд. Вещь! Налетай!» Сперва народ налетать не захотел. Мамтус был смуглый, чужой и с еврейским носом, на деревенский вопрос «Чьих ты?» грубо отвечал «А ты хто такой?», и вызывал у местных неприязнь и подозрение. Однако мамтус бессознательно повел себя как акула продаж. Взял и принарядился в секонд-хэндовские шмотки, стряхнув с них мольи трупы. И это оказалось мощным маркетинговым ходом, мамтус тут же стал своим, народ выстроился в очередь, и скоро вся деревня щеголяла в искусственных полуперденчиках, подстреленных штанишках и попрошайских кацавейках. Потом мамтуса еще и выбрали депутатом.
Затем мамтус замыслил разводить породистых индюков размером с овцу и продавать их богатым людям к праздничному столу. Индюки успешно развелись и тусовались в своем индюшатнике, оглушительно скандаля, приближались те самые праздники, а продавать кому? Кулаков и мироедов в деревне давно вывели. Мамтус не растерялся, двинул в город автобусом и пробежался по старым знакомцам, которых в раньшее время донимал бартером и кабелем. При виде незабвенного мамтуса директора, главные инженеры и прочие замы менялись в лице, крестились, молились и соглашались купить индюков оптом и в розницу. Так завелась клиентская база.
Вообще деревенское время было расцветом мамтусиной торговли. Когда мои джинсы становились окончательно рваными, боты просили каши, а из пуховика эмигрировал пух, мамтус строго-настрого велел не выкидывать, а отправлять ей. Все шло на продажу, товары от мамтуса стали брендом, у нее просто рвали из рук все, от собрания сочинений Шекспира до гнутых ложек. Однажды купили даже мои окончательно мертвые туфли, у которых лопнули подошвы и отвалился каблук.
По состоянию на сегодняшний день сообщаю: мамтус к торговле не остыл. Если нам что-то надоело, устарело, истрепалось или занимает место - мамтус продаст. Тем более ныне мамтус открыл для себя интернет и всякие авито где самозабвенно торгует бывшими моими одежками по сходной цене, сожалея, что при Брежневе такого не было. Главное уследить, чтоб мамтус не пустил с торгов все наличное имущество.
Торговые таланты мамтуса не остались незамеченными широкими массами. Она, между прочим, слегка потеснила старых богов купли-продажи, и нынче называть предприятия торговли Меркуриями да Гермесами уже не модно.
А вот ЗАО «Мамтус» (см. пруфлинк) - теперича самый писк (обнаружила melanhton).