кто говорил бы на этом растрепанном, нечаянном языке,
кто сохранил бы в кладовке поцарапанные пластинки,
кто говорил бы - молчание невмоготу,
отвернувшись к двери или скомкав платок в руке,
кто бы еще перекатывал на языке
мятную маковую росинку...
кто бы дышал как живой, кто бы ходил один,
кто бы погладил против течения обмелевшие реки,
пока у почтового ящика болят в жестяной груди
письма мертвого человека.
это стекло, чуть надавишь - треснет; это дерево, это олово,
это облако, холодно, рыбья рябь по большой воде.
где, и когда, и кем говорится слово -
никогда, нигде...
дымом плывет в глазах, в горле стоит, качаясь,
травами прорастает в резиновые подошвы,
в чертежи, залитые крепким чаем -
не трожь, не трожь...
как ни скажешь - ложь, как ни выдохнешь - неудобно,
как проснешься - все будет по-прежнему пусто, но
расцветет голубой колокольчик в стеклянных ребрах,
смешной, смешной...
(с)
Екатерина Перченкова