Один в поле...
Длительное одиночество неизбежно вызывает изменения в психической деятельности. Р. Бэрдпосле трех месяцев одиночества на леднике Росса (Антарктида) оценил свое состояние как депрессивное. В его воображении рождались яркие образы членов семьи, друзей. При этом исчезало ощущение одиночества. Появлялось стремление крассуждениям философского характера. Часто возникало чувство всеобщей гармонии,особого смысла окружающего мира.
Христина Риттер,проведшая 60 суток в одиночестве в условиях полярной ночи на Шпицбергене,рассказывает, что ее переживания были сходны с теми, которые описал Бэрд. У неевозникали образы из прошлой жизни, в мечтах она рассматривала свою прошлую жизнь, как в ярком солнечном свете. Она чувствовала, что как бы слилась воедино со вселенной. У нее развивалось состояние любви к этой ситуации,сопровождавшееся очарованием и галлюцинациями. Эту «любовь» она сравнивала с состоянием, которое испытывают люди при приеме наркотиков или находясь в религиозном экстазе.
Известный русский психиатр Ганнушкин еще в 1904 году отмечал, что реактивные психическиесостояния могут развиваться у людей, по тем или другим причинам оказавшихся вусловиях социальной изоляции. Ряд психиатров описывают в своих работах случаи развития реактивных психозов у людей, попавших в социальную изоляцию вследствие незнания языка. Говоря о так называемых «психозах старых дев», немецкий психиатр Э. Кречмер четко выделяет как одну из причин относительную изоляцию.По той же причине реактивные состояния и галлюцинозы могут развиваться у одиноких пенсионеров, вдовцов и др. Особенно отчетливо патогенное воздействиеэтого фактора на психическое состояние выступает в условиях одиночного заключения. Немецкий психиатр Э. Крепелин в своей классификации психических болезней выделил группу «тюремных психозов», к которым он относит галлюцинаторно-параноидные психозы, протекающие при ясном сознании ивозникающие обычно при длительном одиночном заключении. (Чердниченко И.П. Учебное пособие по психологии)
Все мы одиноки в какой-то степени. Фрейд писал :"Мы входим в этот мир одинокими и одинокими покидаем его". А я вот с ним не согласна. Мы входим в мир через семью, где нас окружают родные, близкие люди, которые дают нам тепло, которые дают нам ту самую уверенность:" я не один". В этом случае можно лишь посочувствовать сиротам.. Покидать мир в окружении семьи, с озонанием того, что очаг горит и будет продолжать своё существование, пожалуй, тоже не значит быть одиноким. И совсем другое дело, когда живёшь один и "некому руку подать".
Шопенгауэр утверждал:"В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле". И с этим утверждением не согласиться нельзя. Если вокруг нет зрителей, незачем надевать маску. Когда ты один, рассчитывать приходится только на себя. Вот тут и проверяется самоосознание и самоопределение. Можно ли положиться на себя самого? Полезно иногда побыть одному. Провести день в одиночестве и прислушаться к своему сердцу, к своим желаниям, к своему "настоящему Я".
Если бы в человеческом обществе не принято было дружить, люди были бы сильнее, потому что не ждали бы помощи от других. Но вряд ли они были бы счастливее.
Можно быть одиноким и в толпе, среди шумного города. Но не каждый смог бы прожить жизнь в отшельничестве. Наша жизнь предполагает участие в социальной игре, поэтому уход от людей означает уход от реальности. Ничего удивительного, что люди, попадающие в изоляцию сходят с ума, теряя связь с реальной действительностью.
Лекарство от одиночества существует. И это любовь.
Христина Риттер,проведшая 60 суток в одиночестве в условиях полярной ночи на Шпицбергене,рассказывает, что ее переживания были сходны с теми, которые описал Бэрд. У неевозникали образы из прошлой жизни, в мечтах она рассматривала свою прошлую жизнь, как в ярком солнечном свете. Она чувствовала, что как бы слилась воедино со вселенной. У нее развивалось состояние любви к этой ситуации,сопровождавшееся очарованием и галлюцинациями. Эту «любовь» она сравнивала с состоянием, которое испытывают люди при приеме наркотиков или находясь в религиозном экстазе.
Известный русский психиатр Ганнушкин еще в 1904 году отмечал, что реактивные психическиесостояния могут развиваться у людей, по тем или другим причинам оказавшихся вусловиях социальной изоляции. Ряд психиатров описывают в своих работах случаи развития реактивных психозов у людей, попавших в социальную изоляцию вследствие незнания языка. Говоря о так называемых «психозах старых дев», немецкий психиатр Э. Кречмер четко выделяет как одну из причин относительную изоляцию.По той же причине реактивные состояния и галлюцинозы могут развиваться у одиноких пенсионеров, вдовцов и др. Особенно отчетливо патогенное воздействиеэтого фактора на психическое состояние выступает в условиях одиночного заключения. Немецкий психиатр Э. Крепелин в своей классификации психических болезней выделил группу «тюремных психозов», к которым он относит галлюцинаторно-параноидные психозы, протекающие при ясном сознании ивозникающие обычно при длительном одиночном заключении. (Чердниченко И.П. Учебное пособие по психологии)
Все мы одиноки в какой-то степени. Фрейд писал :"Мы входим в этот мир одинокими и одинокими покидаем его". А я вот с ним не согласна. Мы входим в мир через семью, где нас окружают родные, близкие люди, которые дают нам тепло, которые дают нам ту самую уверенность:" я не один". В этом случае можно лишь посочувствовать сиротам.. Покидать мир в окружении семьи, с озонанием того, что очаг горит и будет продолжать своё существование, пожалуй, тоже не значит быть одиноким. И совсем другое дело, когда живёшь один и "некому руку подать".
Шопенгауэр утверждал:"В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле". И с этим утверждением не согласиться нельзя. Если вокруг нет зрителей, незачем надевать маску. Когда ты один, рассчитывать приходится только на себя. Вот тут и проверяется самоосознание и самоопределение. Можно ли положиться на себя самого? Полезно иногда побыть одному. Провести день в одиночестве и прислушаться к своему сердцу, к своим желаниям, к своему "настоящему Я".
Если бы в человеческом обществе не принято было дружить, люди были бы сильнее, потому что не ждали бы помощи от других. Но вряд ли они были бы счастливее.
Можно быть одиноким и в толпе, среди шумного города. Но не каждый смог бы прожить жизнь в отшельничестве. Наша жизнь предполагает участие в социальной игре, поэтому уход от людей означает уход от реальности. Ничего удивительного, что люди, попадающие в изоляцию сходят с ума, теряя связь с реальной действительностью.
Лекарство от одиночества существует. И это любовь.