отрывок
«Шиката га най»
(*ничего не поделаешь).
Действующие лица:
Мачико - молодая провинциальная японка.
Дениел Уорнингтон - ученый-археолог, 36 лет.
Миссис Уорнингтон- его мать, женщина веселого нрава.
Бабушка - его мать, пережившая не один инфаркт, женщина с усталыми глазами.
Внучка - ее внучка, дочь Дениела, 25 лет.
Ребенок - ее внучка, дочь Дениела, в 3-летнем возрасте.
Люди на празднике, хулиганы на улице, няньки, солдат - все роли исполняют шахматные фигуры.
Место и время действия:
США, Калифорния 1938-1966 гг.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
Сцена первая.
/Кладбище/
ВНУЧКА: (взволновано) Знаешь, бабушка, мне до сих пор не верится, что его больше нет... Кажется, что мы только вчера сидели у развалин очередного города и душевно спорили о «вечном»! (улыбается) Как давно это было…
БАБУШКА: (кивает, немного подумав) Ты же знаешь, мне часто снятся сны.… Вчера вот приснилось, что он жив, и, что вы просто уехали на очередные раскопки, но скоро вернетесь и, как всегда, привезете с собой чемоданы невероятных историй, легенд, догадок…
ВНУЧКА: (с улыбкой) А также груды археологического мусора и никому ненужных булыжников…
БАБУШКА: (с грустью в голосе) Да, вы с пустыми руками из экспедиций никогда не возвращались!
ВНУЧКА: (мнет в руках два стебелька) А эта его внезапная смерть…. У меня до сих пор в голове не укладывается… (заводится) ну, вот скажи мне, зачем?! Зачем он, никого не предупредив, отправился один на тот участок в окрестностях? Там же сплошные джунгли! Опасное, непроверенное место.…И почему меня не разбудил, не позвал с собой? Что это была за тайна такая?! Он всю жизнь искал это место, но так никому ничего толком и не рассказывал.… Может, мое присутствие спасло бы ему жизнь?
БАБУШКА: Дорогая, не кори себя. Ты ведь знаешь Дениела - он всегда был замкнутым человеком, сам себе на уме…. Вступив в ряды добровольцев, он рано узнал, что такое смерть. А потом ранение - больницы, постельный режим, и утешение в книгах…. Первое знакомство с Мексикой - тогда я, наверное, и «потеряла» сына…. Он стал фанатиком своего дела, заложником идеи… серьезно полагал, что в состоянии найти то чертово захоронение…. Так что, думаю, милая, ты была бы не в силах остановить отца, окажись преградой на его пути.
(молчат минуту)
ВНУЧКА: Зато теперь я знаю настоящую цену времени! Сколько времени мы потратили зря… (взволновано) Вот откладываешь все на завтра, в полной уверенности, что это «завтра» для тебя обязательно наступит, а… что, если нет? Мы так и не успели с ним наговориться. (вздыхая) Мне его очень сильно не хватает…
БАБУШКА: (приобнимая внучку) Милая моя, люди часто откладывают свою жизнь на потом, а Дениел не был исключением …(тяжело вздыхает) Твои вопросы - это еще ладно: он вел не один дневник, так что думаю, скучать в ближайшее время тебе не придется.
ВНУЧКА: Думаешь, их можно взять?
БАБУШКА: А почему нет? Бери, читай, если расшифруешь, конечно! (смеется) Легенды, тайны, загадки… Его с детства привлекало все недосказанное, недописанное. Представляешь, он обожал писать зашифрованные записки, сооружать тайники и обязательно прятать-прятать-прятать их от меня! (становится серьезней) Хотя одну из таких тайн ему все же следовало тебе рассказать.…Но, понимаешь, было время такое: жизнь в постоянном страхе: не знали, кого бояться больше - полиции или общественного мнения…
ВНУЧКА: Какую еще тайну?
БАБУШКА: (устало) Тайну о твоем происхождении, детка.
ВНУЧКА: (шутя) Я не родное «дите», и меня удочерили?!
БАБУШКА: Ты так не думай, дорогая! Ты «дите» родное! Хотя процесс удочерения тоже прошла.… Дениел никогда не вспоминал о твоей матери лишь потому, что боялся спровоцировать насмешки в твою сторону - в колледже у тебя могли быть большие проблемы из-за этого…
ВНУЧКА: Так, в чем дело, бабушка? (останавливаются на минуту)
БАБУШКА: Ты - дочь японки, ясно? В то время это было немыслимо для страны, пережившей Перл-Харбор…. Мачико рано погибла, и матерью для тебя стала я. А Дениел не смог больше найти себе пары, да и не хотел…. (начинает загадочно улыбаться) Это была такая странная любовь…
ВНУЧКА: И как они познакомились?
БАБУШКА: Ты ведь родилась в 1941-ом году, верно? А эта история началась еще задолго до начала войны, когда…(уходят за кулисы)
/На сцене появляется женщина в фартуке. Она включает на полную громкость радио, начинает утреннюю уборку, пританцовывая. В одной из комнат она застает сына за чтением книги внушительных размеров../
Сцена вторая
/Поместье Уорнингтон/
МИССИС УОРНИНГТОН: Ну и погодка замечательная сегодня! Ты только погляди…. (кивает в сторону окна, откуда, предположительно, светит яркое солнце) А ты все продолжаешь сидеть в этой духоте. (решительно направляется к окну) Сидишь и пыхтишь над своими книжками! (открывает окно) И заметь, ты даже не меняешь позы: ну прямо статуя какая-то! А ну, подними глаза на родную мать! (отбирает у него книгу, полистав пару страничек, заливается многократным чиханием. После хлопком ее закрывает.). Какой ужас…(чихает) и как такое можно читать? Фу, какая мерзость! (чихает) И об этом ли я мечтала, рожая тебя? Я-то надеялась, что у меня будет маленькая замечательная доченька, такая голубоглазая кокетка (ты ведь помнишь, что у твоего отца были голубые глаза?), которую я буду наряжать в красивые платьица и баловать куклами, печь всевозможные сладости… (задумчиво глядя на сына) И что выросло?... Мало того, что мое сладкое не ест - это ладно, это я еще пережить могу, так еще на шутки он не реагирует, вернее сказать, на весь внешний мир, если только это не мексиканские руины или запыленные книги, да, он не реагирует! С людьми толком общаться не умеет - молчит, как рыба, а только в земле с кисточкой штаны протирает, и книжонки свои идиотские читает! (Вновь чихает, решив протереть книгу тряпкой. Дениел забирает назад свою книгу.) Зануда ты, Дениел! Ну когда наступит тот долгожданный день, когда ты найдешь то свое чертово мексиканское захоронение, и перестанешь ездить туда каждый месяц, снова вспомнишь о своей горячо любимой матери, и вспомнишь, как тяжело и одиноко живется ей все эти годы без твоего отца, и как она надеется на внуков, а не на отупевшего от переизбытка знаний сыночка - видите ли, мексиканского археолога! Отдала на свою голову в Университет на исторический…(бурчит себе под нос, продолжая уборку) Как диплом получил - так и началось: то дни напролет в своей лаборатории доисторические камушки разглядывает, то из архивов не вылазит, то месяцами на раскопках пропадает…А если дома случайно застану, так это он, видите ли, (чихает) …книжку дома забыл! А книга эта - сплошной комок пыли, а ты потом ходи весь день и чихай из-за нее, как заведенная. (чихает) Лучше бы ты, дружок, в армию пошел, пользы стране было бы больше… (ходит по комнате с тряпкой в руке в поисках источника грязи.) Ты забыл, что обещал найти себе хорошую девушку, создать семью, в конце-то концов…? Ты же себе даже представить не можешь, как мне скучно с тобой жить! Никакого юмора, никаких бесед - тебя или дома нет, или ты есть, и ты или ешь, или спишь, или всецело погружен в заумно-важное чтение в библиотеке. Я тебе здесь кем прихожусь вообще, прислугой, да? Мама накорми, мама - убери?? А мне так хочется видеть дома новые лица - твою молодую жену и ваших детишек… Тогда мне было бы с кем поговорить… а ты только о своих раскопках и думаешь! Поинтересоваться можно: а как же мать?! (чихает) Или я внуков не дождусь в этой жизни, да? (продолжает характерно бурчать, продолжая уборку)
ДЕНИЕЛ: (все это время невозмутимо молчит с полуулыбкой, глядя в одну точку)
МИССИС УОРНИНГТОН: Что молчишь? Что ты молчишь, горе мое начитанное, я тебя спрашиваю! Вот скажи мне только честно, ты хоть помнишь, сколько тебе уже лет?! У Миссис Блэйм уже внук есть, у Миссис Джиммы - и того двое! А я чего должна как полная неудачница одна по паркам шастать, да выпечку направо и налево раздавать?! (чихает) Сынок, я тебя серьезно спрашиваю: когда внуки будут?
ДЕНИЕЛ: (молча поднимает глаза на мать, начинает глупо улыбаться). Ты не могла бы, пожалуйста, сделать музыку потише?
МИССИС УОРНИНГТОН: Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?!!
ДЕНИЕЛ: (Откладывает книгу, смотрит задумчиво в пустоту.)
МИССИС УОРНИНГТОН: Ты мне тут еще поулыбайся, ковбой! (дает легкий подзатыльник сыну) Ишь, чего заладил: сидит, молчит и еще невозмутимо улыбается. (подходит к окну вытереть пыль с подоконника, снова заливисто чихает) Боже мой, сколько пыли! (снова чихает) А ну, давай, дорогой, марш гулять на улицу! Ты, кстати, когда в последний раз вообще гулял? Это не сложно, я тебе напомню! (заглядывает в открытое окно) Музыку слышишь? Там явно происходит что-то интересное, может, очередной праздник у этих японцев: народу много валит, и все с красными ленточками, разноцветными плакатами… Да, это должно быть определенно стоящим твоего драгоценного внимания! Так что вставай, умник, (снова забирает книгу, захлопывает ее и от пыли вновь чихает) у тебя сейчас будут дела поважнее! (подходит к его рабочему столу) Дениел, ну я же просила тебя не тащить в дом настолько старых книг! Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня аллергия на всю эту древнюю грязь! (снова громко чихает в подтверждение своих слов) Так, ты сейчас отсюда быстро улепетываешь, а я приберусь хорошенько. Пройдусь мокрой тряпкой по всем твоим книжечкам, а то уже сил нет чихать тут. (чихает) Ну, смелее, храм знаний! Я что-то не вижу в глазах энтузиазма, а зря! Ведь, помнишь, что эти узкоглазики на праздник цветения сакуры устроили? А, черт их возьми, красиво-то было… Так, ладно, иди, действительно, погуляй, проветрись, может, того глядишь, и уйдет вся эта историческая дурь из головы… (ДЕНИЕЛ обреченно встает и молча уходит. Пританцовывая, МИССИС УОРНИНГТОН продолжает уборку).
/Улица. Процессия из нарядно одетых счастливых японцев с плакатами, лентами, а также веселой музыкой, песнями и плясками проходит по сцене. Все это время ДЕНИЕЛ стоит посреди сцены с потерянным видом. К нему, танцуя, подходит одна из участниц феерии в ярком красном кимоно, начинается разговор./
Сцена третья
/Улица/
ДЕНИЕЛ: (удивленно оглядывается по сторонам)
МАЧИКО: Мистер, хотите ленточку? (улыбаясь)
ДЕНИЕЛ: (молча, не мигая смотрит на красивую, по-японски одетую девушку)
МАЧИКО: Извините, Вы хотите ленточку? Держите! (протягивает)
ДЕНИЕЛ: (стоит и не мигая смотрит то на ленточку, то на японку)
МАЧИКО: Знаете, это особенная ленточка. Видите, она исписана иероглифами, позволите? Она станет Вашей! (отдает ленточку Дениелу). На ней написано одно красивое стихотворение о празднике, который все японцы сегодня отмечают. Это праздник «встречи двух звезд»!
ДЕНИЕЛ: Двух звезд…? (с интересом разглядывает подарок)
МАЧИКО: Да, есть такая легенда о двух звездах, которые на небе…полюбили друг друга …(не может подобрать слов, смотрит на него)
ДЕНИЕЛ: Простите, какие звезды? (слушает, заинтересовано рассматривая другие ленты у японки)
МАЧИКО: (собравшись, с чувством повествует) Это случилось давно… Говорят, что на небе сидела Ткачиха все время за станком и пряла небесное покрывало. Но однажды, оторвавшись от работы, она увидела вдалеке прекрасного юношу, который пас облака. Это была любовь с первого взгляда! (начинает кружиться на месте) Они полюбили друг друга так сильно, что даже минутное расставание казалось им в тягость. Ткацкий станок был заброшен, звездные стада бродили, где им вздумается, а людей постигли неисчислимые бедствия на земле. Люди воззвали к богам и богиня Аматэрасу, сжалившись над ними, разлучила влюбленных. Ткачиху засадила обратно за станок, а Пастуха вернула на пастбище. А чтобы они не могли встретиться, разделила их широкой и глубокой рекой; люди назвали ее потом - Млечный Путь...
ДЕНИЕЛ: И что влюбленные?....
МАЧИКО: О, горько плакала Ткачиха, сидя за станком. Оттого покрывало выходило у нее неровное, полинявшее от слез. Чем больше плакала ткачиха, тем шире разливалась река. Грустил и пастух. Песни, полные печали, проливала его флейта, а тучные овцы худели день ото дня. На земле воцарилась пора дождей, а песни небесной флейты смешались с воем ветра. Аматэрасу, видя такую любовь и такое горе, немного смягчилась…
ДЕНИЕЛ: И что она сделала? (заинтересованно)
МАЧИКО: Она поймала сороку, которая носила послания возлюбленных, и повелела ей раз в семь дней возводить мост через Небесную реку, чтобы супруги могли встречаться. Но ветреная сорока все перепутала, передавая приказ. И с тех пор сороки возводят мост из своих тел только раз в году - в 7-й день 7-го месяца. Тогда в Японии и наступает Танабата мацури, праздник «встречи двух звезд».
ДЕНИЕЛ: «Танабата»?
МАЧИКО: По-японски слово так и переводится - «Седьмой день».
ДЕНИЕЛ: Выходит, сегодня они должны встретиться? (смотрит внимательно в небо)
МАЧИКО: По идее да, ведь, сегодня такая ясная и солнечная погода! Но японцы верят, что если случается в этот день сырость и дождь, то это воды Небесной реки начинают бурлить и пениться, мост разлетается в разные стороны, и возлюбленные не могут встретиться. Все, что им остается делать - это стоять на берегах реки, и горько плакать, а на земле в этот момент идет дождь…
ДЕНИЕЛ: Значит, сегодня их свиданье таки состоялось! (Мачико молча смотрит на небо, а Дениел - на нее)
ДЕНИЕЛ: Вы мне рассказали такую грустную историю…
МАЧИКО: Японцы видят в грусти свою красоту.
(молчат)
ДЕНИЕЛ: (судорожно ищет предлог для разговора) Скажите…а сложно читать эти каракули? (заглядывает в ленточку) Они же… такие одинаковые…
МАЧИКО: Сложно… Да я их толком и не знаю - в этом плане жизнь в эмиграции дает о себе знать. Лишь мама и нянечки…Они в детстве постоянно пели мне колыбельные перед сном. Благодаря им я и знаю немного свой родной язык.
ДЕНИЕЛ: А спойте мне, пожалуйста!
МАЧИКО: (после некоторых колебаний, душевно выводит на японском языке.
В это время появляется одна «белая» пешка. В руках у нее - японская дудочка сякухати. Она начинает наигрывать грустный мотив, а МАЧИКО поет:)
Odoma iyaiya naku ko no mori nya
Naku to iwarete nikumareru
Naku to iwarete nikumareru
Odoma bongiri bongiri bon kara sakya oranto…
ДЕНИЕЛ: (зачарованно глядя на девушку) А Вы скучаете по Японии?
МАЧИКО: Я там ни разу не была. Но много думала о ней… Мое воображение рисует красивую страну, где зимой любуются свежевыпавшим снегом, весной - цветением сливы, азалий и вишни. Осенью - багряной листвой горных кленов и полной луной…. В моем представлении, это страна красочно одетых женщин, загадочных храмов и живописных восточных пейзажей.
ДЕНИЕЛ: Это должно быть очень красиво…. Никогда не хотели вернуться на родину?
МАЧИКО: Я очень люблю и уважаю страну своих предков, хоть и родилась я здесь, в Калифорнии, и считаю себя полноправной американкой. Во мне с детства пытаются ужиться две личности, две точки зрения, две мечты. И я всегда стою перед выбором. Душа меня непрерывно тянет туда, а разум умоляет остаться здесь.
(молчат)
ДЕНИЕЛ: А желания в этот день загадывать можно? Давайте загадаем - каждый своё самое заветное…
МАЧИКО: Давайте! Кстати, сегодня принято загадывать желания! Их даже можно написать на свою ленту, и тогда они точно исполнятся.
ДЕНИЕЛ: (перебивая) А Ваша где?
МАЧИКО: (удивленно достает) Лента? Вот.
ДЕНИЕЛ: И что на ней написано?
МАЧИКО: Это очень красивое пятистишие написала одна императрица, ожидая своего мужа из военного похода (взволнованно читает):
Пока живу, я буду ждать, любимый,
Я буду ждать, пока ты не придешь,
О! Долго ждать!
Пока не ляжет иней
На пряди черные распущенных волос… (чувственно посмотрев ему в глаза, разворачивается, уходит)
ДЕНИЕЛ: До чего же красиво…. Знаете, у Вас очень красивые глаза. А я ведь даже не знаю, как Вас зовут, девушка! Подождите..! Девушка!! (бежит догонять ее)
(*ничего не поделаешь).
Действующие лица:
Мачико - молодая провинциальная японка.
Дениел Уорнингтон - ученый-археолог, 36 лет.
Миссис Уорнингтон- его мать, женщина веселого нрава.
Бабушка - его мать, пережившая не один инфаркт, женщина с усталыми глазами.
Внучка - ее внучка, дочь Дениела, 25 лет.
Ребенок - ее внучка, дочь Дениела, в 3-летнем возрасте.
Люди на празднике, хулиганы на улице, няньки, солдат - все роли исполняют шахматные фигуры.
Место и время действия:
США, Калифорния 1938-1966 гг.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.
Сцена первая.
/Кладбище/
ВНУЧКА: (взволновано) Знаешь, бабушка, мне до сих пор не верится, что его больше нет... Кажется, что мы только вчера сидели у развалин очередного города и душевно спорили о «вечном»! (улыбается) Как давно это было…
БАБУШКА: (кивает, немного подумав) Ты же знаешь, мне часто снятся сны.… Вчера вот приснилось, что он жив, и, что вы просто уехали на очередные раскопки, но скоро вернетесь и, как всегда, привезете с собой чемоданы невероятных историй, легенд, догадок…
ВНУЧКА: (с улыбкой) А также груды археологического мусора и никому ненужных булыжников…
БАБУШКА: (с грустью в голосе) Да, вы с пустыми руками из экспедиций никогда не возвращались!
ВНУЧКА: (мнет в руках два стебелька) А эта его внезапная смерть…. У меня до сих пор в голове не укладывается… (заводится) ну, вот скажи мне, зачем?! Зачем он, никого не предупредив, отправился один на тот участок в окрестностях? Там же сплошные джунгли! Опасное, непроверенное место.…И почему меня не разбудил, не позвал с собой? Что это была за тайна такая?! Он всю жизнь искал это место, но так никому ничего толком и не рассказывал.… Может, мое присутствие спасло бы ему жизнь?
БАБУШКА: Дорогая, не кори себя. Ты ведь знаешь Дениела - он всегда был замкнутым человеком, сам себе на уме…. Вступив в ряды добровольцев, он рано узнал, что такое смерть. А потом ранение - больницы, постельный режим, и утешение в книгах…. Первое знакомство с Мексикой - тогда я, наверное, и «потеряла» сына…. Он стал фанатиком своего дела, заложником идеи… серьезно полагал, что в состоянии найти то чертово захоронение…. Так что, думаю, милая, ты была бы не в силах остановить отца, окажись преградой на его пути.
(молчат минуту)
ВНУЧКА: Зато теперь я знаю настоящую цену времени! Сколько времени мы потратили зря… (взволновано) Вот откладываешь все на завтра, в полной уверенности, что это «завтра» для тебя обязательно наступит, а… что, если нет? Мы так и не успели с ним наговориться. (вздыхая) Мне его очень сильно не хватает…
БАБУШКА: (приобнимая внучку) Милая моя, люди часто откладывают свою жизнь на потом, а Дениел не был исключением …(тяжело вздыхает) Твои вопросы - это еще ладно: он вел не один дневник, так что думаю, скучать в ближайшее время тебе не придется.
ВНУЧКА: Думаешь, их можно взять?
БАБУШКА: А почему нет? Бери, читай, если расшифруешь, конечно! (смеется) Легенды, тайны, загадки… Его с детства привлекало все недосказанное, недописанное. Представляешь, он обожал писать зашифрованные записки, сооружать тайники и обязательно прятать-прятать-прятать их от меня! (становится серьезней) Хотя одну из таких тайн ему все же следовало тебе рассказать.…Но, понимаешь, было время такое: жизнь в постоянном страхе: не знали, кого бояться больше - полиции или общественного мнения…
ВНУЧКА: Какую еще тайну?
БАБУШКА: (устало) Тайну о твоем происхождении, детка.
ВНУЧКА: (шутя) Я не родное «дите», и меня удочерили?!
БАБУШКА: Ты так не думай, дорогая! Ты «дите» родное! Хотя процесс удочерения тоже прошла.… Дениел никогда не вспоминал о твоей матери лишь потому, что боялся спровоцировать насмешки в твою сторону - в колледже у тебя могли быть большие проблемы из-за этого…
ВНУЧКА: Так, в чем дело, бабушка? (останавливаются на минуту)
БАБУШКА: Ты - дочь японки, ясно? В то время это было немыслимо для страны, пережившей Перл-Харбор…. Мачико рано погибла, и матерью для тебя стала я. А Дениел не смог больше найти себе пары, да и не хотел…. (начинает загадочно улыбаться) Это была такая странная любовь…
ВНУЧКА: И как они познакомились?
БАБУШКА: Ты ведь родилась в 1941-ом году, верно? А эта история началась еще задолго до начала войны, когда…(уходят за кулисы)
/На сцене появляется женщина в фартуке. Она включает на полную громкость радио, начинает утреннюю уборку, пританцовывая. В одной из комнат она застает сына за чтением книги внушительных размеров../
Сцена вторая
/Поместье Уорнингтон/
МИССИС УОРНИНГТОН: Ну и погодка замечательная сегодня! Ты только погляди…. (кивает в сторону окна, откуда, предположительно, светит яркое солнце) А ты все продолжаешь сидеть в этой духоте. (решительно направляется к окну) Сидишь и пыхтишь над своими книжками! (открывает окно) И заметь, ты даже не меняешь позы: ну прямо статуя какая-то! А ну, подними глаза на родную мать! (отбирает у него книгу, полистав пару страничек, заливается многократным чиханием. После хлопком ее закрывает.). Какой ужас…(чихает) и как такое можно читать? Фу, какая мерзость! (чихает) И об этом ли я мечтала, рожая тебя? Я-то надеялась, что у меня будет маленькая замечательная доченька, такая голубоглазая кокетка (ты ведь помнишь, что у твоего отца были голубые глаза?), которую я буду наряжать в красивые платьица и баловать куклами, печь всевозможные сладости… (задумчиво глядя на сына) И что выросло?... Мало того, что мое сладкое не ест - это ладно, это я еще пережить могу, так еще на шутки он не реагирует, вернее сказать, на весь внешний мир, если только это не мексиканские руины или запыленные книги, да, он не реагирует! С людьми толком общаться не умеет - молчит, как рыба, а только в земле с кисточкой штаны протирает, и книжонки свои идиотские читает! (Вновь чихает, решив протереть книгу тряпкой. Дениел забирает назад свою книгу.) Зануда ты, Дениел! Ну когда наступит тот долгожданный день, когда ты найдешь то свое чертово мексиканское захоронение, и перестанешь ездить туда каждый месяц, снова вспомнишь о своей горячо любимой матери, и вспомнишь, как тяжело и одиноко живется ей все эти годы без твоего отца, и как она надеется на внуков, а не на отупевшего от переизбытка знаний сыночка - видите ли, мексиканского археолога! Отдала на свою голову в Университет на исторический…(бурчит себе под нос, продолжая уборку) Как диплом получил - так и началось: то дни напролет в своей лаборатории доисторические камушки разглядывает, то из архивов не вылазит, то месяцами на раскопках пропадает…А если дома случайно застану, так это он, видите ли, (чихает) …книжку дома забыл! А книга эта - сплошной комок пыли, а ты потом ходи весь день и чихай из-за нее, как заведенная. (чихает) Лучше бы ты, дружок, в армию пошел, пользы стране было бы больше… (ходит по комнате с тряпкой в руке в поисках источника грязи.) Ты забыл, что обещал найти себе хорошую девушку, создать семью, в конце-то концов…? Ты же себе даже представить не можешь, как мне скучно с тобой жить! Никакого юмора, никаких бесед - тебя или дома нет, или ты есть, и ты или ешь, или спишь, или всецело погружен в заумно-важное чтение в библиотеке. Я тебе здесь кем прихожусь вообще, прислугой, да? Мама накорми, мама - убери?? А мне так хочется видеть дома новые лица - твою молодую жену и ваших детишек… Тогда мне было бы с кем поговорить… а ты только о своих раскопках и думаешь! Поинтересоваться можно: а как же мать?! (чихает) Или я внуков не дождусь в этой жизни, да? (продолжает характерно бурчать, продолжая уборку)
ДЕНИЕЛ: (все это время невозмутимо молчит с полуулыбкой, глядя в одну точку)
МИССИС УОРНИНГТОН: Что молчишь? Что ты молчишь, горе мое начитанное, я тебя спрашиваю! Вот скажи мне только честно, ты хоть помнишь, сколько тебе уже лет?! У Миссис Блэйм уже внук есть, у Миссис Джиммы - и того двое! А я чего должна как полная неудачница одна по паркам шастать, да выпечку направо и налево раздавать?! (чихает) Сынок, я тебя серьезно спрашиваю: когда внуки будут?
ДЕНИЕЛ: (молча поднимает глаза на мать, начинает глупо улыбаться). Ты не могла бы, пожалуйста, сделать музыку потише?
МИССИС УОРНИНГТОН: Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?!!
ДЕНИЕЛ: (Откладывает книгу, смотрит задумчиво в пустоту.)
МИССИС УОРНИНГТОН: Ты мне тут еще поулыбайся, ковбой! (дает легкий подзатыльник сыну) Ишь, чего заладил: сидит, молчит и еще невозмутимо улыбается. (подходит к окну вытереть пыль с подоконника, снова заливисто чихает) Боже мой, сколько пыли! (снова чихает) А ну, давай, дорогой, марш гулять на улицу! Ты, кстати, когда в последний раз вообще гулял? Это не сложно, я тебе напомню! (заглядывает в открытое окно) Музыку слышишь? Там явно происходит что-то интересное, может, очередной праздник у этих японцев: народу много валит, и все с красными ленточками, разноцветными плакатами… Да, это должно быть определенно стоящим твоего драгоценного внимания! Так что вставай, умник, (снова забирает книгу, захлопывает ее и от пыли вновь чихает) у тебя сейчас будут дела поважнее! (подходит к его рабочему столу) Дениел, ну я же просила тебя не тащить в дом настолько старых книг! Ты ведь прекрасно знаешь, что у меня аллергия на всю эту древнюю грязь! (снова громко чихает в подтверждение своих слов) Так, ты сейчас отсюда быстро улепетываешь, а я приберусь хорошенько. Пройдусь мокрой тряпкой по всем твоим книжечкам, а то уже сил нет чихать тут. (чихает) Ну, смелее, храм знаний! Я что-то не вижу в глазах энтузиазма, а зря! Ведь, помнишь, что эти узкоглазики на праздник цветения сакуры устроили? А, черт их возьми, красиво-то было… Так, ладно, иди, действительно, погуляй, проветрись, может, того глядишь, и уйдет вся эта историческая дурь из головы… (ДЕНИЕЛ обреченно встает и молча уходит. Пританцовывая, МИССИС УОРНИНГТОН продолжает уборку).
/Улица. Процессия из нарядно одетых счастливых японцев с плакатами, лентами, а также веселой музыкой, песнями и плясками проходит по сцене. Все это время ДЕНИЕЛ стоит посреди сцены с потерянным видом. К нему, танцуя, подходит одна из участниц феерии в ярком красном кимоно, начинается разговор./
Сцена третья
/Улица/
ДЕНИЕЛ: (удивленно оглядывается по сторонам)
МАЧИКО: Мистер, хотите ленточку? (улыбаясь)
ДЕНИЕЛ: (молча, не мигая смотрит на красивую, по-японски одетую девушку)
МАЧИКО: Извините, Вы хотите ленточку? Держите! (протягивает)
ДЕНИЕЛ: (стоит и не мигая смотрит то на ленточку, то на японку)
МАЧИКО: Знаете, это особенная ленточка. Видите, она исписана иероглифами, позволите? Она станет Вашей! (отдает ленточку Дениелу). На ней написано одно красивое стихотворение о празднике, который все японцы сегодня отмечают. Это праздник «встречи двух звезд»!
ДЕНИЕЛ: Двух звезд…? (с интересом разглядывает подарок)
МАЧИКО: Да, есть такая легенда о двух звездах, которые на небе…полюбили друг друга …(не может подобрать слов, смотрит на него)
ДЕНИЕЛ: Простите, какие звезды? (слушает, заинтересовано рассматривая другие ленты у японки)
МАЧИКО: (собравшись, с чувством повествует) Это случилось давно… Говорят, что на небе сидела Ткачиха все время за станком и пряла небесное покрывало. Но однажды, оторвавшись от работы, она увидела вдалеке прекрасного юношу, который пас облака. Это была любовь с первого взгляда! (начинает кружиться на месте) Они полюбили друг друга так сильно, что даже минутное расставание казалось им в тягость. Ткацкий станок был заброшен, звездные стада бродили, где им вздумается, а людей постигли неисчислимые бедствия на земле. Люди воззвали к богам и богиня Аматэрасу, сжалившись над ними, разлучила влюбленных. Ткачиху засадила обратно за станок, а Пастуха вернула на пастбище. А чтобы они не могли встретиться, разделила их широкой и глубокой рекой; люди назвали ее потом - Млечный Путь...
ДЕНИЕЛ: И что влюбленные?....
МАЧИКО: О, горько плакала Ткачиха, сидя за станком. Оттого покрывало выходило у нее неровное, полинявшее от слез. Чем больше плакала ткачиха, тем шире разливалась река. Грустил и пастух. Песни, полные печали, проливала его флейта, а тучные овцы худели день ото дня. На земле воцарилась пора дождей, а песни небесной флейты смешались с воем ветра. Аматэрасу, видя такую любовь и такое горе, немного смягчилась…
ДЕНИЕЛ: И что она сделала? (заинтересованно)
МАЧИКО: Она поймала сороку, которая носила послания возлюбленных, и повелела ей раз в семь дней возводить мост через Небесную реку, чтобы супруги могли встречаться. Но ветреная сорока все перепутала, передавая приказ. И с тех пор сороки возводят мост из своих тел только раз в году - в 7-й день 7-го месяца. Тогда в Японии и наступает Танабата мацури, праздник «встречи двух звезд».
ДЕНИЕЛ: «Танабата»?
МАЧИКО: По-японски слово так и переводится - «Седьмой день».
ДЕНИЕЛ: Выходит, сегодня они должны встретиться? (смотрит внимательно в небо)
МАЧИКО: По идее да, ведь, сегодня такая ясная и солнечная погода! Но японцы верят, что если случается в этот день сырость и дождь, то это воды Небесной реки начинают бурлить и пениться, мост разлетается в разные стороны, и возлюбленные не могут встретиться. Все, что им остается делать - это стоять на берегах реки, и горько плакать, а на земле в этот момент идет дождь…
ДЕНИЕЛ: Значит, сегодня их свиданье таки состоялось! (Мачико молча смотрит на небо, а Дениел - на нее)
ДЕНИЕЛ: Вы мне рассказали такую грустную историю…
МАЧИКО: Японцы видят в грусти свою красоту.
(молчат)
ДЕНИЕЛ: (судорожно ищет предлог для разговора) Скажите…а сложно читать эти каракули? (заглядывает в ленточку) Они же… такие одинаковые…
МАЧИКО: Сложно… Да я их толком и не знаю - в этом плане жизнь в эмиграции дает о себе знать. Лишь мама и нянечки…Они в детстве постоянно пели мне колыбельные перед сном. Благодаря им я и знаю немного свой родной язык.
ДЕНИЕЛ: А спойте мне, пожалуйста!
МАЧИКО: (после некоторых колебаний, душевно выводит на японском языке.
В это время появляется одна «белая» пешка. В руках у нее - японская дудочка сякухати. Она начинает наигрывать грустный мотив, а МАЧИКО поет:)
Odoma iyaiya naku ko no mori nya
Naku to iwarete nikumareru
Naku to iwarete nikumareru
Odoma bongiri bongiri bon kara sakya oranto…
ДЕНИЕЛ: (зачарованно глядя на девушку) А Вы скучаете по Японии?
МАЧИКО: Я там ни разу не была. Но много думала о ней… Мое воображение рисует красивую страну, где зимой любуются свежевыпавшим снегом, весной - цветением сливы, азалий и вишни. Осенью - багряной листвой горных кленов и полной луной…. В моем представлении, это страна красочно одетых женщин, загадочных храмов и живописных восточных пейзажей.
ДЕНИЕЛ: Это должно быть очень красиво…. Никогда не хотели вернуться на родину?
МАЧИКО: Я очень люблю и уважаю страну своих предков, хоть и родилась я здесь, в Калифорнии, и считаю себя полноправной американкой. Во мне с детства пытаются ужиться две личности, две точки зрения, две мечты. И я всегда стою перед выбором. Душа меня непрерывно тянет туда, а разум умоляет остаться здесь.
(молчат)
ДЕНИЕЛ: А желания в этот день загадывать можно? Давайте загадаем - каждый своё самое заветное…
МАЧИКО: Давайте! Кстати, сегодня принято загадывать желания! Их даже можно написать на свою ленту, и тогда они точно исполнятся.
ДЕНИЕЛ: (перебивая) А Ваша где?
МАЧИКО: (удивленно достает) Лента? Вот.
ДЕНИЕЛ: И что на ней написано?
МАЧИКО: Это очень красивое пятистишие написала одна императрица, ожидая своего мужа из военного похода (взволнованно читает):
Пока живу, я буду ждать, любимый,
Я буду ждать, пока ты не придешь,
О! Долго ждать!
Пока не ляжет иней
На пряди черные распущенных волос… (чувственно посмотрев ему в глаза, разворачивается, уходит)
ДЕНИЕЛ: До чего же красиво…. Знаете, у Вас очень красивые глаза. А я ведь даже не знаю, как Вас зовут, девушка! Подождите..! Девушка!! (бежит догонять ее)