Про кино: Адамовы яблоки
Адамовы яблоки / Adams æbler
Это я искала, что такого посмотреть с Мадсом Миккельсеном, и на свою голову нашла.
Вообще остерегаюсь смотреть то, на чем написано "драма", потому что это обычно игра на расстроенных нервах и возюкание железом по стеклу. Но что поделать, Миккельсен драматический актер, а три популярных приключенческих франшизы его уже сняли по разу в ролях, исключающих возвращение в следующей части.
Итак, "Адамовы яблоки" - библейская, блядь, драма. Снято в нарочно фарсовом стиле, когда жизненный пиздец отзывается истерическим смехом. Потому что дальше падать некуда, а со дна стучат и стучат...
Неонацист Адам, получив условно-досрочное, отбывает испытательный срок в церкви, под наблюдением эксцентричного священника Ивэна, вместе с грабителем неевропейской национальности и алкоголиком, которые, как и он, притворяются, что встали на путь исправления. Очень скоро Адам понимает, что его соседи даже не притворяются. Алкоголик пьет, грабитель грабит, а священник этого не замечает в упор. И того, что Адам не собирается исправляться, он тоже не замечает. Да черт... этот блаженный не замечает даже того, что Адам только что сломал ему нос... На все один ответ - дьявол меня испытывает, но бог на моей стороне.
Это неприкрытая аллегория современной толерантной Европы, которая держится на гуманистической традиции и верит, что прививает ее "квартирантам", потому что не могут же они не понимать такой простой и прекрасной системы отношений. И только неонацист смотрит на мир без розовых очков и видит - да нет, еще как могут.
Стоит Адаму добраться до местного врача - реалиста, рационалиста и правдоруба, как оказывается, что Ивэн живет иллюзиями неспроста. Реальная жизнь с рождения пытается раскатать его в коровью лепешку. Мать умерла при родах, отец насильник, сестра умерла, сын инвалид, жена самоубийца, у самого неоперабельная опухоль мозга. Чтобы выжить, он просто забывает о всяком дерьме. Чем-то он напоминает дерево, выросшее на бесплодном каменистом склоне, - хилое, перекрученное всеми ветрами, сломанное и выросшее заново десятки раз, но живое.
Конечно, Адам не может этого так оставить. Снова и снова он доказывает Ивэну, что в реальности преступники не исправляются, а ребенок-инвалид не бегает по дому и не решает задачки по математике, - доказывает, несмотря на то, что от осознания реальности Ивэн буквально впадает в ступор и истекает кровью. Наконец Адам догадывается почитать Библию, которая упорно валится ему под ноги, раскрываясь на одной и той же главе - об Иове, - и обратиться к священнику на его языке. Ура, получилось. Он таки выдрал это дерево с корнями. И вдруг весь склон горы просел под ногами и посыпался...
Оказывается, очень опасно крушить иллюзии, когда кто-то опирается только на них, а все остальные - на него. И вот Адам, сломав человека, бегает вокруг в дурацких и бесплодных попытках его починить, чтобы все стало хотя бы как раньше. Но единственное, что он может, это показать Ивэну в реальности что-то, что раньше существовало только в его иллюзиях. Например, преступника, который исправился.
Где-то на этом месте циничный рационализм в лице врача собирает вещи и уходит в закат.
Кино содержит минимум три уровня повествования - реалистический, аллегорический и символический.
На уровне сатирических аллегорий - в Европе все плохо, помочь может только чудо, и то лишь отчасти.
В реалистическом плане здесь опровергается тезис "у каждого своя правда". Правда одна, а вот иллюзии у каждого точно свои. Ведь и нацист верит в то, что он Великое Зло, хотя его злой силы хватает только на то, чтобы поцарапать краску на автобусе или докопаться до человека, который не сопротивляется, тогда как первый же агрессивный тип легко отшивает и его самого, и его банду. Каждый закопан в свои иллюзии, и порой не догадывается, насколько глубоко. Даже рационалист не смог переварить объективную реальность.
А видеть ли в происходящем указующие знаки или не видеть - это вообще каждый решает сам. В первую очередь в зависимости от того, надо ли ему куда-то двигаться.
И еще про Миккельсена. Полное ощущение, что режиссеры на ходу распаляются - а будет ли он так же убедительно играть, если персонаж должен делать вид, что ему все пофиг, но так, чтобы зрителям было понятно, что на самом деле нет? А если надо, чтобы все видели няшечку, но чуяли, что гад? А если стянуть лицо шрамом? А если приделать нашлепку на носу? А если потрескавшуюся мозаику вокруг глаз? Так, зашибись, а если замотать бинтом всю голову? Что бы еще придумать...
Это я искала, что такого посмотреть с Мадсом Миккельсеном, и на свою голову нашла.
Вообще остерегаюсь смотреть то, на чем написано "драма", потому что это обычно игра на расстроенных нервах и возюкание железом по стеклу. Но что поделать, Миккельсен драматический актер, а три популярных приключенческих франшизы его уже сняли по разу в ролях, исключающих возвращение в следующей части.
Итак, "Адамовы яблоки" - библейская, блядь, драма. Снято в нарочно фарсовом стиле, когда жизненный пиздец отзывается истерическим смехом. Потому что дальше падать некуда, а со дна стучат и стучат...
Неонацист Адам, получив условно-досрочное, отбывает испытательный срок в церкви, под наблюдением эксцентричного священника Ивэна, вместе с грабителем неевропейской национальности и алкоголиком, которые, как и он, притворяются, что встали на путь исправления. Очень скоро Адам понимает, что его соседи даже не притворяются. Алкоголик пьет, грабитель грабит, а священник этого не замечает в упор. И того, что Адам не собирается исправляться, он тоже не замечает. Да черт... этот блаженный не замечает даже того, что Адам только что сломал ему нос... На все один ответ - дьявол меня испытывает, но бог на моей стороне.
Это неприкрытая аллегория современной толерантной Европы, которая держится на гуманистической традиции и верит, что прививает ее "квартирантам", потому что не могут же они не понимать такой простой и прекрасной системы отношений. И только неонацист смотрит на мир без розовых очков и видит - да нет, еще как могут.
Стоит Адаму добраться до местного врача - реалиста, рационалиста и правдоруба, как оказывается, что Ивэн живет иллюзиями неспроста. Реальная жизнь с рождения пытается раскатать его в коровью лепешку. Мать умерла при родах, отец насильник, сестра умерла, сын инвалид, жена самоубийца, у самого неоперабельная опухоль мозга. Чтобы выжить, он просто забывает о всяком дерьме. Чем-то он напоминает дерево, выросшее на бесплодном каменистом склоне, - хилое, перекрученное всеми ветрами, сломанное и выросшее заново десятки раз, но живое.
Конечно, Адам не может этого так оставить. Снова и снова он доказывает Ивэну, что в реальности преступники не исправляются, а ребенок-инвалид не бегает по дому и не решает задачки по математике, - доказывает, несмотря на то, что от осознания реальности Ивэн буквально впадает в ступор и истекает кровью. Наконец Адам догадывается почитать Библию, которая упорно валится ему под ноги, раскрываясь на одной и той же главе - об Иове, - и обратиться к священнику на его языке. Ура, получилось. Он таки выдрал это дерево с корнями. И вдруг весь склон горы просел под ногами и посыпался...
Оказывается, очень опасно крушить иллюзии, когда кто-то опирается только на них, а все остальные - на него. И вот Адам, сломав человека, бегает вокруг в дурацких и бесплодных попытках его починить, чтобы все стало хотя бы как раньше. Но единственное, что он может, это показать Ивэну в реальности что-то, что раньше существовало только в его иллюзиях. Например, преступника, который исправился.
Где-то на этом месте циничный рационализм в лице врача собирает вещи и уходит в закат.
Кино содержит минимум три уровня повествования - реалистический, аллегорический и символический.
На уровне сатирических аллегорий - в Европе все плохо, помочь может только чудо, и то лишь отчасти.
В реалистическом плане здесь опровергается тезис "у каждого своя правда". Правда одна, а вот иллюзии у каждого точно свои. Ведь и нацист верит в то, что он Великое Зло, хотя его злой силы хватает только на то, чтобы поцарапать краску на автобусе или докопаться до человека, который не сопротивляется, тогда как первый же агрессивный тип легко отшивает и его самого, и его банду. Каждый закопан в свои иллюзии, и порой не догадывается, насколько глубоко. Даже рационалист не смог переварить объективную реальность.
А видеть ли в происходящем указующие знаки или не видеть - это вообще каждый решает сам. В первую очередь в зависимости от того, надо ли ему куда-то двигаться.
И еще про Миккельсена. Полное ощущение, что режиссеры на ходу распаляются - а будет ли он так же убедительно играть, если персонаж должен делать вид, что ему все пофиг, но так, чтобы зрителям было понятно, что на самом деле нет? А если надо, чтобы все видели няшечку, но чуяли, что гад? А если стянуть лицо шрамом? А если приделать нашлепку на носу? А если потрескавшуюся мозаику вокруг глаз? Так, зашибись, а если замотать бинтом всю голову? Что бы еще придумать...