Под конец дня
Ну что ж, вот и подошел к концу Третий День сериала "24". Вопреки ожиданиям и предупреждениям, он оказался действительно крепким. Неудивительно: выбрав темой сезона противостояние профессионального и личного, Сурноу и Кочран предоставили сценаристам и режиссерам широчайший простор для внутреннего исследования героев. В первую очередь это коснулось, как ни странно, президента Палмера, который после покушения стал более склонен к спорным неординарным решениям с двойными последствиями. Но, как показал финал, он не лишился намерения нести за свои действия ответственность, а это как герою придает ему немало положительных черт.
Другое дело, что сама по себе третья "президентская линия" по задумке и исполнению слегка проигрывает предыдущим сезонам. Аферы сложившегося вокруг Палмера "афросерпентария" - дело гораздо более личное и гораздо менее связанное с основным сюжетным конфликтом, отчего сериал будто бы распадается на две параллельные, но абсолютно отдельные экранные единицы, в то время как раньше они очень эффективно друг друга дополняли, поддерживая общую напряженность обстановки.
Впрочем, некоторая "сдержанность" истории президентского аппарата компенсируется более жесткой и динамичной сюжетной линией Джека Бауэра. Обусловлено это в большой мере характером угрозы: биологический вирус во много раз опаснее той же ядерной бомбы, которая рассчитана только на одно применение. Болезнь же можно выпустить в качестве демонстрации, ее можно сымитировать, в конечном счете, ее можно размножить и тем самым значительно повысить ставки.
А это, в свою очередь, ведет к более экстремальным решениям, к расширившемуся технологическому арсеналу КТО и к постоянно обновляемому списку доступных сюжетных приемов. Было приятно увидеть, что повторы ситуаций из первых двух сезонов в третьем встречаются крайне редко. А когда это все же происходит, то зрителю в полной мере дают оценить иронию создателей: знакомые, но теперь безрезультатные попытки Нины Майерс контролировать ситуацию, ее эффектнейший финальный выход, Тони Алмейда, вынужденный (но неспособный!) действовать как Джек Бауэр в Дне Первом.
Крайне умело используя уже знакомых героев и постоянно делая отсылки прежде всего к началу сериала, День Третий воспринимается как своего рода завершающая часть трилогии, распутывающая все сюжетные ветки и приводящая всех персонажей к достаточно уверенному концу, который зависел от всех их действий на протяжении рассматриваемых 72 часов (96, если учитывать еще события The Game, что, впрочем, совсем не нужно делать). В то же время этот сезон вводит вспомогательный состав из достаточно проработанных и интересных новых действующих лиц, за которыми чувствуется в первую очередь характер и история, а не функциональная необходимость. Особенно это касается нового главного антагониста Стивена Сондерса, который не только вышел значительно глубже и интереснее, чем кружок заговорщиков во главе с Питером Кингсли, но и сыгран на совершенно другом качественном уровне. Сугубо телевизионный актер Пол Блэкторн почти без полнометражного опыта умудрился создать персонажа действительно из полноценного фильма, сочетающего в себе холодный расчетливый профессионализм, пафосную идеологию и огромную, совершенно искреннюю любовь к своей дочери.
При этом, конечно, нельзя отрицать, что его мотивация кажется довольно спорной с точки зрения сюжетной логики, а связь с косовским заданием из первого сезона слегка натянута. Такие "натянутости", правду сказать, действительно в Третьем Дне встречаются довольно часто: начиная совершенно лишней сюжетной веткой с внебрачным ребенком Чейза Эдмундса и заканчивая весьма спорным по задумке устранением Райана Шапеля. Но на все это совершенно спокойно хочется закрыть глаза: то, что при тщательном обдумывании идеи кажется лишь сюжетным ходом, на экране исполнено феноменально. Сложно сказать, насколько вперед шагнула режиссура в сериале - уж больно высоко она была и раньше - но то сильнейшее впечатление, что производит постановка "24" с каждым новом сезоном, не поддается сомнению.
И способность постоянно брать новую планку - достижение, на которое способны очень немногие. Не только сериалы, но даже циклы фильмов. Даже "Остаться в Живых" к третьему сезону подрастерял запасы пороха в пороховницах, однако "24" продолжает расти и развиваться. Это подкупает. И заставляет прощать все драматургические промахи в ожидании нового Дня.
Другое дело, что сама по себе третья "президентская линия" по задумке и исполнению слегка проигрывает предыдущим сезонам. Аферы сложившегося вокруг Палмера "афросерпентария" - дело гораздо более личное и гораздо менее связанное с основным сюжетным конфликтом, отчего сериал будто бы распадается на две параллельные, но абсолютно отдельные экранные единицы, в то время как раньше они очень эффективно друг друга дополняли, поддерживая общую напряженность обстановки.
Впрочем, некоторая "сдержанность" истории президентского аппарата компенсируется более жесткой и динамичной сюжетной линией Джека Бауэра. Обусловлено это в большой мере характером угрозы: биологический вирус во много раз опаснее той же ядерной бомбы, которая рассчитана только на одно применение. Болезнь же можно выпустить в качестве демонстрации, ее можно сымитировать, в конечном счете, ее можно размножить и тем самым значительно повысить ставки.
А это, в свою очередь, ведет к более экстремальным решениям, к расширившемуся технологическому арсеналу КТО и к постоянно обновляемому списку доступных сюжетных приемов. Было приятно увидеть, что повторы ситуаций из первых двух сезонов в третьем встречаются крайне редко. А когда это все же происходит, то зрителю в полной мере дают оценить иронию создателей: знакомые, но теперь безрезультатные попытки Нины Майерс контролировать ситуацию, ее эффектнейший финальный выход, Тони Алмейда, вынужденный (но неспособный!) действовать как Джек Бауэр в Дне Первом.
Крайне умело используя уже знакомых героев и постоянно делая отсылки прежде всего к началу сериала, День Третий воспринимается как своего рода завершающая часть трилогии, распутывающая все сюжетные ветки и приводящая всех персонажей к достаточно уверенному концу, который зависел от всех их действий на протяжении рассматриваемых 72 часов (96, если учитывать еще события The Game, что, впрочем, совсем не нужно делать). В то же время этот сезон вводит вспомогательный состав из достаточно проработанных и интересных новых действующих лиц, за которыми чувствуется в первую очередь характер и история, а не функциональная необходимость. Особенно это касается нового главного антагониста Стивена Сондерса, который не только вышел значительно глубже и интереснее, чем кружок заговорщиков во главе с Питером Кингсли, но и сыгран на совершенно другом качественном уровне. Сугубо телевизионный актер Пол Блэкторн почти без полнометражного опыта умудрился создать персонажа действительно из полноценного фильма, сочетающего в себе холодный расчетливый профессионализм, пафосную идеологию и огромную, совершенно искреннюю любовь к своей дочери.
При этом, конечно, нельзя отрицать, что его мотивация кажется довольно спорной с точки зрения сюжетной логики, а связь с косовским заданием из первого сезона слегка натянута. Такие "натянутости", правду сказать, действительно в Третьем Дне встречаются довольно часто: начиная совершенно лишней сюжетной веткой с внебрачным ребенком Чейза Эдмундса и заканчивая весьма спорным по задумке устранением Райана Шапеля. Но на все это совершенно спокойно хочется закрыть глаза: то, что при тщательном обдумывании идеи кажется лишь сюжетным ходом, на экране исполнено феноменально. Сложно сказать, насколько вперед шагнула режиссура в сериале - уж больно высоко она была и раньше - но то сильнейшее впечатление, что производит постановка "24" с каждым новом сезоном, не поддается сомнению.
И способность постоянно брать новую планку - достижение, на которое способны очень немногие. Не только сериалы, но даже циклы фильмов. Даже "Остаться в Живых" к третьему сезону подрастерял запасы пороха в пороховницах, однако "24" продолжает расти и развиваться. Это подкупает. И заставляет прощать все драматургические промахи в ожидании нового Дня.