(no subject)
Пожалуй, последние полторы недели были тяжёлыми. Сначала отравилась, на следующий же день пришлось строчить смс подруге и преподавателям о том, что в университет не приду, потому что от озноба меня не спасали аж три пледа, а теперь где-то совершенно жутко простудилась, да так, что меня неотступно преследует желание свернуться калачиком на диване, укутаться в чьи-нибудь объятья и слушать какие-нибудь уютные истории. Ненавистное амёбное состояние меня настигло. Трындец. А то одного холода за окном мне не хватало, вы же понимаете. Устала я от этой зимы. Не передать словами как. Устала прятать нос в воротник, как бы мило со стороны оно не выглядело, устала натягивать на себя по две пары штанов и уйму маек, устала вглядываться в это бесчувственное небо в надежде вырвать у него хоть кусочек лазури, устала, устала, устала. Скорее бы потепление.
Настроение, как уже можно догадаться, не самое хорошее. Пытаюсь спасаться клюквенным морсом, шоколадками и одной совершенно потрясающей историей, написанной Кошкой. Не то, чтобы совсем не помогает, но балансировать на грани истерики всё равно очень сложно. А ещё мне безумно хочется снимать на Зенит. Почти месяц назад отсняли нашу вторую совместную с В. плёнку, с тех пор в руки фотоаппарат не брали. А зря. Вот, например, один из самых любимых кадров. По-моему, он получился безумно нежным.
Настроение, как уже можно догадаться, не самое хорошее. Пытаюсь спасаться клюквенным морсом, шоколадками и одной совершенно потрясающей историей, написанной Кошкой. Не то, чтобы совсем не помогает, но балансировать на грани истерики всё равно очень сложно. А ещё мне безумно хочется снимать на Зенит. Почти месяц назад отсняли нашу вторую совместную с В. плёнку, с тех пор в руки фотоаппарат не брали. А зря. Вот, например, один из самых любимых кадров. По-моему, он получился безумно нежным.