Субботние слёзы
Я покупала спиртное. Продавщица смотрит на меня с пренебрежительным сомнением и спрашивает: "Сколько вам лет?" (не хватало только обращения "девочка") - "Восемнадцать" - "Покажите паспорт". Я удивлена и польщена.
Вчера безутешно плакала весь вечер, пока В. не опустил меня в горячую пенную ванну. Мне казалось, что я вся стягиваюсь, как сухая кожа. Я поднималась и тут же падала, сползала вниз по стенке, скошенная головокружением.
Вчера очень хорошо поговорили с Н.А. по анализу стихо Кручёных.
- А потом доктор сделал ему аборт памяти.
- Ничего себе.
Я бы никогда не подумала, что в моей любимой строчке кроется смысл удушения ("А я смотрю нарядно-катафальный, в галстуке"). Все мои прошлонедельные схемы по движению оказались ненужными. Она удивительная, Н.А., она читает очень тонкую метафору и тут же разъясняет, что она означает, почти не задумываясь. А я сижу, краснею, кутаюсь в пуховую шаль, мне жарко от шали и от слов Н.А., но мне так интересно. Разочаровывать моего научрука я не хочу: в этом году у неё в курсовиках только я и Яна, а не пять-шесть человек, как обычно. Я помню, как Маша Макарова, что была на третьем курсе а теперь замужем, на заочке и беременна, говорила, что Н.А. - проститутка (в ментальном смысле, конечно).
Хочу на этот сайт, мне плевать, сколько там стоит регистрация, я только не знаю, как производить оплату.
Мне рассказали анекдот, и мне хотелось горько плакать:
- Что вы обычно говорите, когда видите филолога?
- Две картошки-фри и БигМак, пожалуйста.
Может быть, я уже слышала его сто раз, и он казался мне смешным. Но только не сейчас, пожалуйста, когда я так остро переживаю то, что переживает, наверное, каждый второ- третьекурсник: а правильный ли выбор я сделала?
Я, вечером, когда мы шли по тёмной улице, наблюдая, как прочь от нас семенит пушистая кошка:
- Не люблю пугливых кошек.
В.:
- А они не любят пугающих их людей.