Указ «семь-восемь»
7 августа 1932 года был принят закон о защите социалистической собственности, который известен как «указ семь-восемь», «декрет 7 августа» или «закон о колосках». Почему колосках?
Вот этот рисунок с обложки «Крокодила» позволяет понять, почему к этому указу прилипло такое наименование. На нём нарушитель закона аккуратно обходит его.
Рисунок Юлия Ганфа (1898-1973). «Вежливый стригун. «Парикмахер». - Вас не беспокоит?!»
Зато на другом рисунке ему несдобровать.
Константин Ротов (1902-1959), тема Я. Бельского и М. Глушкова. 1933 год. «Пионер: - Ну, теперь уж я его доставлю, куда следует!..»
Рисунок на ту же тему - пионеры охраняют урожай - с лаковой шкатулки:
Александр Котухин (1886-1961). Охрана урожая пионерами. 1935
Случаи чересчур мелочного или вообще не по делу применения закона в советской (как, впрочем, и антисоветской) литературе описаны. Не кто иной, как будущий прокурор СССР Андрей Вышинский в опубликованной им в 1933 году статье рассказывал о таком анекдотическом случае применения данного указа (что он посчитал грубым нарушением закона):
«Один парень был осуждён по декрету 7 августа за то, что он ночью, как говорится в приговоре, баловался в овине с девушками и причинил этим беспокойство колхозному поросёнку. Мудрый судья знал, конечно, что колхозный поросёнок является частью колхозной собственности, а колхозная собственность священна и неприкосновенна. Следовательно, рассудил этот мудрец, нужно применить декрет 7 августа и осудить „за беспокойство“ к 10 годам лишения свободы».
Андрей Вышинский (1883-1954), прокурор Союза ССР (1935-1939)
Кстати, мой родной прадедушка (дед матери), крестьянин по имени Маркел из деревни Герасимово Орловской области, был в годы войны арестован именно за нарушение этого закона. Дело в том, что во время немецкой оккупации, чтобы прокормить оставшихся с ним детей, в том числе и мою маму, он достаточно вольно обращался с колхозным имуществом. Когда вернулась Красная Армия, это ему припомнили... Читатель уже ждёт какой-то драматической развязки: прадедушку отправили в лагерь на 10 лет? Нет, всё окончилось не так плохо: его освободили без суда и без приговора, приняв во внимание «обстоятельства». Правда, тут помогло и то, что за него заступился его зять, то есть мой дед: по счастливому стечению обстоятельств, ему довелось в составе армии освобождать именно эти места. Когда он в офицерской форме, со сверкающими наградами на груди, явился в отделение НКВД, это произвело некоторое впечатление на чекистов...
Борис Григорьевич Федин, дед автора блога, послевоенный снимок
Вводился закон всё-таки по более серьёзным причинам, нежели мелкие хищения. Иосиф Сталин в переписке с членами Политбюро обосновывал принятие закона так: «Если будут возражения против моего предложения... - дайте следующее разъяснение. Капитализм не мог бы разбить феодализм, он не развился бы и не окреп, если бы не объявил принцип частной собственности основой капиталистического общества, если бы он не сделал частную собственность священной собственностью, нарушение интересов которой строжайше карается и для защиты которой он создал своё собственное государство. Социализм не сможет добить и похоронить капиталистические элементы и индивидуально-рваческие привычки, навыки, традиции (служащие основой воровства), расшатывающие основы нового общества, если он не объявит общественную собственность (кооперативную, колхозную, государственную) священной и неприкосновенной... если он не отобьёт охоту у антиобщественных, кулацко-капиталистических элементов расхищать общественную собственность. Для этого и нужен новый закон. Такого закона у нас нет. Этот пробел надо заполнить».
Вот каким рисунком, в частности, комментировала введение указа советская печать:
Рисунок Александра Топикова (1890-1945). 1932 год. «Общественная собственность священна и неприкосновенна».
Кстати, риторический вопрос: разве «священная и неприкосновенная» частная собственность по мере распространения буржуазного строя утверждалась как-то мягче? В старой доброй Англии, откуда парламентские свободы и вольности и распространились по всему миру, бродяг и нищих казнили и вешали пачками, десятками тысяч, причём не только взрослых, но и детей. Казнили за простое так называемое «бродяжничество». То есть оказался человек бездомным - на виселицу его! А такая судьба в эпоху огораживаний подстерегала любого крестьянина. А уж если поднял руку на Священную и Неприкосновенную... К началу XIX века смерть на виселице грозила подданным британской короны за 225 различных деяний. В 1801 году состоялась казнь 13-летнего Эндрю Бреннинга, укравшего ложку. В 1830 году был повешен девятилетний мальчик за кражу цветных мелков ценой два пенса. На этом фоне «указ семь-восемь», который на 9-летних детей не распространялся, покажется чуть ли не верхом гуманизма. А ведь именно оттуда, из виселиц для тысяч «бродяг», из этих самых приговоров за мелки и ложки, и есть пошла старая добрая Англия, со всеми её патерами Браунами, Шерлоками Холмсами, докторами Ватсонами, миссис Хадсон и прочими привычными, уютными и всеми любимыми персонажами...
Вот этот рисунок с обложки «Крокодила» позволяет понять, почему к этому указу прилипло такое наименование. На нём нарушитель закона аккуратно обходит его.
Рисунок Юлия Ганфа (1898-1973). «Вежливый стригун. «Парикмахер». - Вас не беспокоит?!»
Зато на другом рисунке ему несдобровать.
Константин Ротов (1902-1959), тема Я. Бельского и М. Глушкова. 1933 год. «Пионер: - Ну, теперь уж я его доставлю, куда следует!..»
Рисунок на ту же тему - пионеры охраняют урожай - с лаковой шкатулки:
Александр Котухин (1886-1961). Охрана урожая пионерами. 1935
Случаи чересчур мелочного или вообще не по делу применения закона в советской (как, впрочем, и антисоветской) литературе описаны. Не кто иной, как будущий прокурор СССР Андрей Вышинский в опубликованной им в 1933 году статье рассказывал о таком анекдотическом случае применения данного указа (что он посчитал грубым нарушением закона):
«Один парень был осуждён по декрету 7 августа за то, что он ночью, как говорится в приговоре, баловался в овине с девушками и причинил этим беспокойство колхозному поросёнку. Мудрый судья знал, конечно, что колхозный поросёнок является частью колхозной собственности, а колхозная собственность священна и неприкосновенна. Следовательно, рассудил этот мудрец, нужно применить декрет 7 августа и осудить „за беспокойство“ к 10 годам лишения свободы».
Андрей Вышинский (1883-1954), прокурор Союза ССР (1935-1939)
Кстати, мой родной прадедушка (дед матери), крестьянин по имени Маркел из деревни Герасимово Орловской области, был в годы войны арестован именно за нарушение этого закона. Дело в том, что во время немецкой оккупации, чтобы прокормить оставшихся с ним детей, в том числе и мою маму, он достаточно вольно обращался с колхозным имуществом. Когда вернулась Красная Армия, это ему припомнили... Читатель уже ждёт какой-то драматической развязки: прадедушку отправили в лагерь на 10 лет? Нет, всё окончилось не так плохо: его освободили без суда и без приговора, приняв во внимание «обстоятельства». Правда, тут помогло и то, что за него заступился его зять, то есть мой дед: по счастливому стечению обстоятельств, ему довелось в составе армии освобождать именно эти места. Когда он в офицерской форме, со сверкающими наградами на груди, явился в отделение НКВД, это произвело некоторое впечатление на чекистов...
Борис Григорьевич Федин, дед автора блога, послевоенный снимок
Вводился закон всё-таки по более серьёзным причинам, нежели мелкие хищения. Иосиф Сталин в переписке с членами Политбюро обосновывал принятие закона так: «Если будут возражения против моего предложения... - дайте следующее разъяснение. Капитализм не мог бы разбить феодализм, он не развился бы и не окреп, если бы не объявил принцип частной собственности основой капиталистического общества, если бы он не сделал частную собственность священной собственностью, нарушение интересов которой строжайше карается и для защиты которой он создал своё собственное государство. Социализм не сможет добить и похоронить капиталистические элементы и индивидуально-рваческие привычки, навыки, традиции (служащие основой воровства), расшатывающие основы нового общества, если он не объявит общественную собственность (кооперативную, колхозную, государственную) священной и неприкосновенной... если он не отобьёт охоту у антиобщественных, кулацко-капиталистических элементов расхищать общественную собственность. Для этого и нужен новый закон. Такого закона у нас нет. Этот пробел надо заполнить».
Вот каким рисунком, в частности, комментировала введение указа советская печать:
Рисунок Александра Топикова (1890-1945). 1932 год. «Общественная собственность священна и неприкосновенна».
Кстати, риторический вопрос: разве «священная и неприкосновенная» частная собственность по мере распространения буржуазного строя утверждалась как-то мягче? В старой доброй Англии, откуда парламентские свободы и вольности и распространились по всему миру, бродяг и нищих казнили и вешали пачками, десятками тысяч, причём не только взрослых, но и детей. Казнили за простое так называемое «бродяжничество». То есть оказался человек бездомным - на виселицу его! А такая судьба в эпоху огораживаний подстерегала любого крестьянина. А уж если поднял руку на Священную и Неприкосновенную... К началу XIX века смерть на виселице грозила подданным британской короны за 225 различных деяний. В 1801 году состоялась казнь 13-летнего Эндрю Бреннинга, укравшего ложку. В 1830 году был повешен девятилетний мальчик за кражу цветных мелков ценой два пенса. На этом фоне «указ семь-восемь», который на 9-летних детей не распространялся, покажется чуть ли не верхом гуманизма. А ведь именно оттуда, из виселиц для тысяч «бродяг», из этих самых приговоров за мелки и ложки, и есть пошла старая добрая Англия, со всеми её патерами Браунами, Шерлоками Холмсами, докторами Ватсонами, миссис Хадсон и прочими привычными, уютными и всеми любимыми персонажами...