Мой дом - вагон...
Продолжение рассказа про младшую дочь Льва Толстого. Начало ТУТ
- Перед вами стоит офицер, сестра, - высокомерно заявил молодой офицер,
подойдя к дежурному столику Александры Львовны, требуя незамедлительно перевязать его.
- А перед вами сидит графиня, извольте потерпеть, поручик!
Такое поведение было абсолютно нетипичным для Александры Львовны:
свой социальный статус графини она не афишировала на каждом шагу.
И то, что она - дочь великого писателя земли русской Льва Толстого.
Кто знал, тот знал. Для остальных она была обычной сестрой милосердия.
Персонал 187-го санитарного поезда.
Александра Львовна в центре во втором ряду сверху:
1914 год. Первые дни войны.
Патриотическая манифестация в Москве у памятника Минину и Пожарскому на Красной площади:
Эпизод с офицером относится к ноябрю 1914 года.
Санитарный 187-й возвращался из прифронтового Белостока в Москву.
Позади почти три месяца тяжёлой работы, день и ночь - раненые, кровь, страдания, перевязки, операции.
Так что желанная передышка пришлась кстати: их санитарный поезд призвали в Москву на смотр санитарных поездов.
Сам Николай II пожелал ознакомиться с состоянием санитарных поездов.
Погрузка в санитарный вагон ящиков с медикаментами:
В пути Александре Львовне выпало дежурить в офицерском вагоне и её, что называется, достали бесконечные капризы офицеров.
И их развязное (особенно с молодыми сёстрами) поведение, отсюда её реплика про графиню...
Тот смотр круто повернул её фронтовую дорогу.
На следующий день её узнал по газетной фотографии персонала 187-санитарного поезда давний знакомый и страстный поклонник Льва Николаевича, а ныне уполномоченный Всероссийского земского союза Т. И. Полнер.
Он как раз срочно комплектовал полевой санитарный отряд для отправки на Кавказский фронт.
Так что он принялся уговаривать Александру Львовну перейти в его отряд:
она была прекрасной наездницей и таких сёстёр милосердия хотелось бы побольше в отряд...
Граф Толстой любил лошадей и до самой смерти оставался превосходным наездником.
Дети его тоже были хорошими наездниками, особенно - Саша,
Лев Николаевич начал приучать её ездить верхом с 6-летнего возраста.
Александра Львовна приняла предложение. В свой первый санитарный поезд она больше не вернётся.
Александра Толстая на Кавказском фронте:
Первый раз "устала" прозвучало от Саши в её в письме к матери в конце апреля 1915 года,
после 4-х месяцев на Кавказском фронте.
"...устала я. Не от работы, а от тех страданий, которые приходится видеть и облегчить которые часто бываешь бессильна".
Жили в палатках, в которых устраивали госпитали, по ночам был такой холод, что никакие одеяла не спасали.
Сёстры спали по 9 человек в одной палатке.
Александра Львовна преодолевала перегоны верхом, часто выезжая вперёд в сопровождении 2 казаков:
курды, ушедшие в горы, могли открыть огонь из-за камней.
Свою первую Георгиевскую медаль она получила как раз на Кавказе в феврале 1915 года и запишет -
"эта медаль, которую я не заслужила, - мне была очень неприятна".
Даже в своих мемуарах ("Дочь") Александра Львовна об этой медали не упоминает.
О второй - да, а об этой - нет.
Может, потому, что награждение первой медалью случилось всего через месяц по прибытию на Кавказ:
и она чувствовала, что это своего рода аванс.
Может, заподозрила в этом награждении личную симпатию к её великому отцу, а не свои заслуги...
Зато второй медалью она гордилась.
Это опять был Западный фронт, только теперь она была начальницей:
уполномоченной Земского Союза сначала по организации детских приютов.
Потом - по формированию самостоятельного летучего санитарного отряда,
который двинулся на передовую в мае 1916 года, обосновавшись рядом с белорусским городком Сморгонь.
Сморгонь, руины города, 1916:
Сморгонь... Во время Первой мировой войны это был практически наш Верден - "мёртвый город":
с сентября 1915 по февраль 1918 здесь проходила линия русско-германского фронта.
Здесь 27 июня 1916 года немцы применили газовую атаку - раз за разом немецкие снаряды, разрываясь, выпускали жёлтый едкий дым.
В тот день от удушья погибли сотни людей.
В августе 1916 года русские предприняли ответную газовую атаку - против немцев. Неудачно.
В тот момент, когда газ был пущен, внезапно переменился ветер и смертоносный газ пошёл прямо на русские окопы...
Отряд Александры Львовны среагировал быстро и срочно эвакуировал отравленных газами солдат в тыл, тогда многих удалось спасти.
За это она получила Георгиевскую медаль 2-й степени.
Название - из письма сестре Татьяне Львовне 12 октября 1914 года:-
"Мой дом-вагон. И я уже привыкла к нему".
Окончание будет
Фото из книги "Крутые дороги Александры Толстой", Хечинов Ю. Е., 1996, РИА ДЮМ
- Перед вами стоит офицер, сестра, - высокомерно заявил молодой офицер,
подойдя к дежурному столику Александры Львовны, требуя незамедлительно перевязать его.
- А перед вами сидит графиня, извольте потерпеть, поручик!
Такое поведение было абсолютно нетипичным для Александры Львовны:
свой социальный статус графини она не афишировала на каждом шагу.
И то, что она - дочь великого писателя земли русской Льва Толстого.
Кто знал, тот знал. Для остальных она была обычной сестрой милосердия.
Персонал 187-го санитарного поезда.
Александра Львовна в центре во втором ряду сверху:
1914 год. Первые дни войны.
Патриотическая манифестация в Москве у памятника Минину и Пожарскому на Красной площади:
Эпизод с офицером относится к ноябрю 1914 года.
Санитарный 187-й возвращался из прифронтового Белостока в Москву.
Позади почти три месяца тяжёлой работы, день и ночь - раненые, кровь, страдания, перевязки, операции.
Так что желанная передышка пришлась кстати: их санитарный поезд призвали в Москву на смотр санитарных поездов.
Сам Николай II пожелал ознакомиться с состоянием санитарных поездов.
Погрузка в санитарный вагон ящиков с медикаментами:
В пути Александре Львовне выпало дежурить в офицерском вагоне и её, что называется, достали бесконечные капризы офицеров.
И их развязное (особенно с молодыми сёстрами) поведение, отсюда её реплика про графиню...
Тот смотр круто повернул её фронтовую дорогу.
На следующий день её узнал по газетной фотографии персонала 187-санитарного поезда давний знакомый и страстный поклонник Льва Николаевича, а ныне уполномоченный Всероссийского земского союза Т. И. Полнер.
Он как раз срочно комплектовал полевой санитарный отряд для отправки на Кавказский фронт.
Так что он принялся уговаривать Александру Львовну перейти в его отряд:
она была прекрасной наездницей и таких сёстёр милосердия хотелось бы побольше в отряд...
Граф Толстой любил лошадей и до самой смерти оставался превосходным наездником.
Дети его тоже были хорошими наездниками, особенно - Саша,
Лев Николаевич начал приучать её ездить верхом с 6-летнего возраста.
Александра Львовна приняла предложение. В свой первый санитарный поезд она больше не вернётся.
Александра Толстая на Кавказском фронте:
Первый раз "устала" прозвучало от Саши в её в письме к матери в конце апреля 1915 года,
после 4-х месяцев на Кавказском фронте.
"...устала я. Не от работы, а от тех страданий, которые приходится видеть и облегчить которые часто бываешь бессильна".
Жили в палатках, в которых устраивали госпитали, по ночам был такой холод, что никакие одеяла не спасали.
Сёстры спали по 9 человек в одной палатке.
Александра Львовна преодолевала перегоны верхом, часто выезжая вперёд в сопровождении 2 казаков:
курды, ушедшие в горы, могли открыть огонь из-за камней.
Свою первую Георгиевскую медаль она получила как раз на Кавказе в феврале 1915 года и запишет -
"эта медаль, которую я не заслужила, - мне была очень неприятна".
Даже в своих мемуарах ("Дочь") Александра Львовна об этой медали не упоминает.
О второй - да, а об этой - нет.
Может, потому, что награждение первой медалью случилось всего через месяц по прибытию на Кавказ:
и она чувствовала, что это своего рода аванс.
Может, заподозрила в этом награждении личную симпатию к её великому отцу, а не свои заслуги...
Зато второй медалью она гордилась.
Это опять был Западный фронт, только теперь она была начальницей:
уполномоченной Земского Союза сначала по организации детских приютов.
Потом - по формированию самостоятельного летучего санитарного отряда,
который двинулся на передовую в мае 1916 года, обосновавшись рядом с белорусским городком Сморгонь.
Сморгонь, руины города, 1916:
Сморгонь... Во время Первой мировой войны это был практически наш Верден - "мёртвый город":
с сентября 1915 по февраль 1918 здесь проходила линия русско-германского фронта.
Здесь 27 июня 1916 года немцы применили газовую атаку - раз за разом немецкие снаряды, разрываясь, выпускали жёлтый едкий дым.
В тот день от удушья погибли сотни людей.
В августе 1916 года русские предприняли ответную газовую атаку - против немцев. Неудачно.
В тот момент, когда газ был пущен, внезапно переменился ветер и смертоносный газ пошёл прямо на русские окопы...
Отряд Александры Львовны среагировал быстро и срочно эвакуировал отравленных газами солдат в тыл, тогда многих удалось спасти.
За это она получила Георгиевскую медаль 2-й степени.
Название - из письма сестре Татьяне Львовне 12 октября 1914 года:-
"Мой дом-вагон. И я уже привыкла к нему".
Окончание будет
Фото из книги "Крутые дороги Александры Толстой", Хечинов Ю. Е., 1996, РИА ДЮМ