По Румынии - 17: Мутный день и знакомство с князем
Пока мы с Катей бродили по замку, наши собратья по туру стягивались на завтрак. Посетили это мероприятие и мы. И сразу ощутили недостаток праздничной атмосферы. Выражаясь прямо, с собратьями по туру что-то стряслось. Одной из бразильянок-вегетарианок вообще не было, вторая выражала претензии по поводу еды. Учитывая то, что сеньорита накануне изменила своему вегетарианству с поджаренным на хэллоуинском костре шашлыком, я не удивилась бы физическому нездоровью, но остальное... Какая муха их укусила? Или не муха, а кто-то более крупный и злобный?Так или иначе, Бразилия нехорошо активизировалась. Аргентина в лице (лицах) Пабло и Инес - тоже. Инес, пожалуй, звучала энергичнее всех. Празднование ей не нравилось, Дракула так и не появился... Короче, всё, что совсем недавно нравилось, вдруг перестало. И гид тоже. Гид особенно.
Слегка пожав плечами по адресу возмущений, я направилась в свой номер, собираясь упаковать вещи, которые явно разметал по всей комнате особо накачанный полтергейст. Но не успела. Возле двери номера меня постигло известие: южноамериканская фракция под дулом пистолета уговорила Михая расширить культурную программу на ещё один монастырь. И мы сейчас туда отправимся.
К румынским монастырям я, честно говоря, без энтузиазма. Ну понимаю, для обитателей западного мира это крутая экзотика, но я-то - чего я там собираюсь увидеть, чего не видела в наших? Так что пока основная часть группы штурмовала местные высоты в поисках новых информационных наслаждений, я поправляла слегка истощённый празднеством организм при помощи свежего (правда, очень свежего и даже поутру прохладного) воздуха.И обозревания живописных окрестностей.
А вот это место, откуда я обозревала окрестности. Надо сказать, очень чистенько, никаких тебе валяющихся бумажек, никаких заплёванных урн. Монастырь, что ли, облагораживает? Или - дыхание немецкой Трансильвании?
Вот это сам монастырь и есть:
А вот это крест, к которому совершала восхождение группа. Не знаю, что имел в виду его творец, но мне представляются какие-то достижения румынского воздухоплавания. Эдакий, хочется сказать, аэрокрест...
В общем, долго ли, коротко ли, группа спустилась с гор, и нас снова повезли к гостинице. Там, совсем поблизости обнаружилось нечто, что для туристов оказалось ещё интереснее православной экзотики: сувенирная лавка. Точнее даже, сувенирная площадка с отдельными лавками. И вовне, и внутри было полно всякого забавного, в основном хэллоуинской направленности барахла: разнообразные ведьмы, на мётлах и пешие, в шляпах и без; Смерти пищащие; Смерть-физкультурница - если нажать на её подставку, она будет приседать и выпрямляться... Этот шабаш меня не привлекал. Мне хотелось Влада Цепеша. Плюшевого... ну, то есть, кукольного. Для моей коллекции кукол-монстров. На площадке я приобрела два магнитика на холодильник, Влада Цепеша и графа Дракулу, но это всё было не то, не то!
А потом я зашла в лавку. И увидела это... То есть его:
Это здесь он сфотографирован уже у меня дома, в гордом одиночестве. А там, где мы встретились, скромно так притулился среди глиняных кружек и вышитых национальными узорами рюкзаков, на троне высотой чуть больше 30 см. Пообносился, сердешный, за истекшие 500 лет: сапоги сменил на рыжие ботинки, купленные в сельмаге, а вместо семиконечной, усеянной драгоценными камнями звезды нацепил на головной убор красную пентаграмму, снятую с фуражки высосанного досуха советского солдата. Но осанка, стать, усы, задержавшаяся в углу рта капля крови... Берём!
И князь Валахии за не такую уж большую сумму покинул родные пределы. В персональном экипаже: коробке, забранной с одной стороны целлофаном, с трёхцветной национальной ленточкой. Путь его лежал в Москву. А в ближайшей перспективе - в Брашов.
По дороге мы с Катей исследовали Владика. Больше всего интересовало, как он держится на своём деревянном, грубо оструганном троне. "Приклеили! - предположила Катя. - Кто-то из бояр подшутил: налил клея на сиденье." Разгадка оказалась более монструозной: гвозди! Тонкие длинные гвоздики, похожие скорее на булавки, превращали куклу в изделие мастеров симпатической магии.
И после этого вы мне будете рассказывать, что румыны очень любят Влада Цепеша?!
До Брашова путь был неблизкий. И очень нервный. Они ругались... Они - это опять аргентинцы-бразильцы. Что изменили программу тура (на самом деле, то, что было запланировано на один день, посмотрели в другой), что так и не попали в замок Бран (там шли съёмки фильма, посетителей не пускали), что в гостиницах не было лифтов (это персональная претензия Пабло, как можно догадаться, и кстати, я солидарна с ним в том, что хотя бы в гостинице в Борго можно было лифт где-нибудь встроить, это ж новодел), что румыны в массе своей не говорят по-английски... Гид вежливо объяснял обстоятельства, улыбался, но без особого успеха. Катя горой встала за него. Англичане держали нейтралитет. В нейтралитет угодила и я: при повышенных звуках этой перебранки отнялся мой английский язык. Русский, частично, тоже. Ну что я им могла сказать? Что туркомпания, при всём желании, не способна обучить английскому всех крестьян по ходу маршрута? И приделать подъёмники и лифты ко всем историческим памятникам? Это было сказано. И, похоже, они сами это прекрасно знали. И продолжали бушевать. У них явно накипело что-то своё.
В таких вот разборках окончательно померк пасмурный день. Засветились огоньки на кладбищах: 1 ноября в Румынии поминают усопших. Фотографии не будет: всё равно не получилось бы. Кроме того, неэтично как-то. Словно исподтишка снимать горюющего человека.
В полной тьме мы въехали в Брашов.
Слегка пожав плечами по адресу возмущений, я направилась в свой номер, собираясь упаковать вещи, которые явно разметал по всей комнате особо накачанный полтергейст. Но не успела. Возле двери номера меня постигло известие: южноамериканская фракция под дулом пистолета уговорила Михая расширить культурную программу на ещё один монастырь. И мы сейчас туда отправимся.
К румынским монастырям я, честно говоря, без энтузиазма. Ну понимаю, для обитателей западного мира это крутая экзотика, но я-то - чего я там собираюсь увидеть, чего не видела в наших? Так что пока основная часть группы штурмовала местные высоты в поисках новых информационных наслаждений, я поправляла слегка истощённый празднеством организм при помощи свежего (правда, очень свежего и даже поутру прохладного) воздуха.И обозревания живописных окрестностей.
А вот это место, откуда я обозревала окрестности. Надо сказать, очень чистенько, никаких тебе валяющихся бумажек, никаких заплёванных урн. Монастырь, что ли, облагораживает? Или - дыхание немецкой Трансильвании?
Вот это сам монастырь и есть:
А вот это крест, к которому совершала восхождение группа. Не знаю, что имел в виду его творец, но мне представляются какие-то достижения румынского воздухоплавания. Эдакий, хочется сказать, аэрокрест...
В общем, долго ли, коротко ли, группа спустилась с гор, и нас снова повезли к гостинице. Там, совсем поблизости обнаружилось нечто, что для туристов оказалось ещё интереснее православной экзотики: сувенирная лавка. Точнее даже, сувенирная площадка с отдельными лавками. И вовне, и внутри было полно всякого забавного, в основном хэллоуинской направленности барахла: разнообразные ведьмы, на мётлах и пешие, в шляпах и без; Смерти пищащие; Смерть-физкультурница - если нажать на её подставку, она будет приседать и выпрямляться... Этот шабаш меня не привлекал. Мне хотелось Влада Цепеша. Плюшевого... ну, то есть, кукольного. Для моей коллекции кукол-монстров. На площадке я приобрела два магнитика на холодильник, Влада Цепеша и графа Дракулу, но это всё было не то, не то!
А потом я зашла в лавку. И увидела это... То есть его:
Это здесь он сфотографирован уже у меня дома, в гордом одиночестве. А там, где мы встретились, скромно так притулился среди глиняных кружек и вышитых национальными узорами рюкзаков, на троне высотой чуть больше 30 см. Пообносился, сердешный, за истекшие 500 лет: сапоги сменил на рыжие ботинки, купленные в сельмаге, а вместо семиконечной, усеянной драгоценными камнями звезды нацепил на головной убор красную пентаграмму, снятую с фуражки высосанного досуха советского солдата. Но осанка, стать, усы, задержавшаяся в углу рта капля крови... Берём!
И князь Валахии за не такую уж большую сумму покинул родные пределы. В персональном экипаже: коробке, забранной с одной стороны целлофаном, с трёхцветной национальной ленточкой. Путь его лежал в Москву. А в ближайшей перспективе - в Брашов.
По дороге мы с Катей исследовали Владика. Больше всего интересовало, как он держится на своём деревянном, грубо оструганном троне. "Приклеили! - предположила Катя. - Кто-то из бояр подшутил: налил клея на сиденье." Разгадка оказалась более монструозной: гвозди! Тонкие длинные гвоздики, похожие скорее на булавки, превращали куклу в изделие мастеров симпатической магии.
И после этого вы мне будете рассказывать, что румыны очень любят Влада Цепеша?!
До Брашова путь был неблизкий. И очень нервный. Они ругались... Они - это опять аргентинцы-бразильцы. Что изменили программу тура (на самом деле, то, что было запланировано на один день, посмотрели в другой), что так и не попали в замок Бран (там шли съёмки фильма, посетителей не пускали), что в гостиницах не было лифтов (это персональная претензия Пабло, как можно догадаться, и кстати, я солидарна с ним в том, что хотя бы в гостинице в Борго можно было лифт где-нибудь встроить, это ж новодел), что румыны в массе своей не говорят по-английски... Гид вежливо объяснял обстоятельства, улыбался, но без особого успеха. Катя горой встала за него. Англичане держали нейтралитет. В нейтралитет угодила и я: при повышенных звуках этой перебранки отнялся мой английский язык. Русский, частично, тоже. Ну что я им могла сказать? Что туркомпания, при всём желании, не способна обучить английскому всех крестьян по ходу маршрута? И приделать подъёмники и лифты ко всем историческим памятникам? Это было сказано. И, похоже, они сами это прекрасно знали. И продолжали бушевать. У них явно накипело что-то своё.
В таких вот разборках окончательно померк пасмурный день. Засветились огоньки на кладбищах: 1 ноября в Румынии поминают усопших. Фотографии не будет: всё равно не получилось бы. Кроме того, неэтично как-то. Словно исподтишка снимать горюющего человека.
В полной тьме мы въехали в Брашов.