Лешины рассказы
На этот Новый год Дед Мороз устроил мне чудный подарок - в гости зашел руководитель палеонтологического кружка, в котором я четверть века тому постигал премудрости ориктогнозии. Ну, как водится, тортик, амаретто и в качестве бонуса - определение пары дюжин неочевидных окаменелостей, разобраться с которыми самостоятельно мне не хватало смекалки и общей эрудиции.
Ну и, конечно, состоялся вечер общих воспоминаний. Совершенно случайно на память нам обоим пришел бывший кружковец, уже фигурировавший в моих мемуариях - черный копатель Леша. Ему я и посвящу эту главу своего дневничка.
1990 год. Руководитель кружка нашел гигантского каменноугольного наутилуса Endolobus и довольно озирается вокруг
[Spoiler (click to open)]Родом Леша был из рабочей семьи, проживая в самом прозаическом районе вроде Нагатинского затона или Бирюлева-Западного, сейчас уже точно и не вспомню. В школе не блистал, в зубрилках и ботанизме замечен не был, в общем самый такой обычный и скушный московский школьник середины 80-х годов. Даже в поездки за окаменелостями он ухитрялся брать самый унылый из возможных продуктовых наборов - пока все раскладывали на газетках помидоры, вареные вкрутую яйца, сыр «Виола» и бессмертные консервы «Рыбные с томатом», Леша доставал из ветхого сидора половину «Дарницкого» и стеклянную бутылку с кипяченой водой. После чего предлагал всем собравшимся угощаться... Ну да, мы были советскими школьниками, принесенное делилось на всех, но этот тюремный Лешин набор почему-то оставался стабильным на протяжении десятилетий.
Впрочем, унылость и обыденность нашего товарища моментально исчезала, стоило ему открыть рот. Феерические истории, порождаемые его воображением, заставили бы побледнеть любого фантаста - от Стругацких до Хайнлайна с Гаррисоном. Собственно, ради нескольких этих историй и было написано все предыдущее вступление.
Наиболее проработанный и претендующий на эпичность цикл Лешиных рассказов связан со свалкой МИФИ, неподалеку от которого он, как я теперь догадываюсь, проживал. На помойке этой, с Лешиных слов, было как-то раз собрано множество рубиновых кристаллов, из которых умелые местные школьники изготовили несколько взаправдашних бластеров. Запитывались бластеры от батареек «Крона» и навылет прожигали все предложенные препятствия - от рассказа к рассказу испепелению подвергались доски от фруктовых ящиков, консервные банки и, как апогей огневой мощи, бутылка из-под шампанского.
На наши просьбы принести и показать этот бластер Леша, сурово сдвинув брови, отвечал, что местные хулиганы Никишин и Агеев (как сейчас помню эти фамилии, ага) держат их у себя в схроне и просто так, для посмотреть, не дают. Связываться со столь зловещими персонажами никому не хотелось, а Лешина байка неплохо скрашивала двухчасовую поездку в электричке до очередного карьера с окаменелостями, так что в бластеры на «Кронах» волей-неволей приходилось верить.
На той же свалке у МИФИ, если верить другому Лешиному рассказу, нашлись и все запчасти, потребные для производства подводного танка-батискафа. Это экзотическое устройство базировалось на шасси из кабельных катушек двухметрового диаметра и потребовалось Никишину с Агеевым, чтобы воровать арбузы с овощебазы, расположенной на противоположном берегу Москвы-реки. Леше грозная парочка иногда давала батискаф, чтобы поискать на дне аммонитов, которых там, разумеется, было видимо-невидимо. Обычно на этом месте Леша действительно доставал из кармана обломок аммонита, как раз тех самых систематических и минеральных свойств, что остро характерны для окаменелостей из тех мест. Так что эта история была железно залегендирована с помощью вполне достоверных доказательств.
Поймать Лешу на признании в выдумках было практически нереально. Как-то раз в перерыве между занятиями кружка он с крайне загадочным видом поинтересовался, не интересуют ли меня пистолеты Макарова, по 25 рублей за штуку. «У нас сейчас крупная партия зависла, вот хоть что-то продать чтобы», - пояснил он. Договорились, забились, и еще около месяца я таскал в кружок этот четвертной в надежде на личное огнестрельное чудо. Когда терпение лопнуло и я собрался публично объявить Лешу вруном и фуфлыжником, он наконец-то снизошел до объяснений. «Участковый нас вычислил, уши всем накрутил, а пистолеты забрал», - сурово заявил мой товарищ и обвел собравшихся взглядом спокойным и тяжелым, как бы спрашивая, не мы ли слили участковому важную информацию?
Еще одна серия Лешиных рассказов касалась раскопок военной техники времен Великой Отечественной войны. В лесах и болотах где-то под Юхновом, с его слов, нельзя было и шагу шагнуть, чтобы не наткнуться на целехонький Юнкерс или танк Пантеру на ходу, но без гусениц. Советской техники и стрелкового оружия там было столько, что оно вообще никого из копателей тех времен не интересовало. А вот эпопея в трех или четырех частях о раскопках, очистке, ремонте и попытке завести тот самый Юнкерс на протяжении пары лет пользовалась у нас большим успехом. Равно и как серия коротких историй о подрывавшихся на минах времен войны людях и животных. Корову, например, наступившую на фашистский фугас, Леша с друзьями-копателями невозбранно пустил на шашлыки, а поскольку с сухими дровами в юхновских болотах негусто, жарили на толе, вытопленном специально для этой цели из неразорвавшихся снарядов.
И здесь Леша не забыл о достоверности. Как-то перед самым началом занятия он, чеканя шаг, проследовал через учебную комнату и с размаху вогнал в косяк двери штык-нож от винтовки Маузера. Слегка ржавый, с новодельной рукояткой, но вполне себе аутентичный фашистский штык-нож. После этого даже у самых завзятых скептиков затеплилась идея съездить под Юхнов...
- Вас туда не пустят, - обломал собравшихся Леша. - Там все поделено уже, встретят на вокзале и сдадут милиции.
- За что же милиции, раз мы только приехали? - ахнули мы.
- Милиция тоже поделена, - припечатал Леша и задумчиво-сурово посмотрел в окно.
Но еще несколько лет рассказы о богатствах юхновских недр будоражили наше воображение, особенно на выездах с ночевкой, когда у костра принято было рассказывать не ужастики (все-таки не дети уже, а почти себе палеонтологи ))) ), а всевозможные байки из полевой жизни.
Последний по времени эпический цикл Лешиных рассказов, который я застал уже в начале 90-х, касался событий в Средней Азии. Достигнув к той поре 18 лет, Леша якобы ухитрился призваться в Хорогский погранотряд и поучаствовать в боевых действиях против каких-то смутно обозначаемых «духов» - то ли боевиков наркомафии, то ли чуйских сепаратистов, точно выяснить так и не удалось. Служил там Леша стрелком в особо секретном танке, в башне которого хранилась огромная коллекция почему-то туркменских аммонитов. Но уже под самый дембель боевики таки добрались до танка, подбив его наглухо, и спастись наш товарищ смог, спешно покинув башню через дуло орудия. Аммониты и почти написанная диссертация были брошены в горящей машине, а сам он, ободрав бока, успешно избег неминуемой гибели.
В заключении надо особо отметить, что несмотря на буйно фантастический характер большинства Лешиных рассказов, некоторые из них временами оказывались истинной правдой. Так, некоторое время Леша рассказывал нам со своим обычным серьезно-отстраненным видом про новое обнажение юрских песчаников, набитых ископаемой фауной. На тот момент песчаников этого возраста никому из нас в Москве не попадалось, и рассказ был автоматически занесен в категорию «Лешиных». Но вскоре Леша принес нам куски этого самого песчаника с довольно редкими аммонитами в них, а затем и отвел на саму точку. Все подтвердилось самым наилучшим образом, косвенно добавив весу и другим его шедеврам.
Ну и, конечно, состоялся вечер общих воспоминаний. Совершенно случайно на память нам обоим пришел бывший кружковец, уже фигурировавший в моих мемуариях - черный копатель Леша. Ему я и посвящу эту главу своего дневничка.
1990 год. Руководитель кружка нашел гигантского каменноугольного наутилуса Endolobus и довольно озирается вокруг
[Spoiler (click to open)]Родом Леша был из рабочей семьи, проживая в самом прозаическом районе вроде Нагатинского затона или Бирюлева-Западного, сейчас уже точно и не вспомню. В школе не блистал, в зубрилках и ботанизме замечен не был, в общем самый такой обычный и скушный московский школьник середины 80-х годов. Даже в поездки за окаменелостями он ухитрялся брать самый унылый из возможных продуктовых наборов - пока все раскладывали на газетках помидоры, вареные вкрутую яйца, сыр «Виола» и бессмертные консервы «Рыбные с томатом», Леша доставал из ветхого сидора половину «Дарницкого» и стеклянную бутылку с кипяченой водой. После чего предлагал всем собравшимся угощаться... Ну да, мы были советскими школьниками, принесенное делилось на всех, но этот тюремный Лешин набор почему-то оставался стабильным на протяжении десятилетий.
Впрочем, унылость и обыденность нашего товарища моментально исчезала, стоило ему открыть рот. Феерические истории, порождаемые его воображением, заставили бы побледнеть любого фантаста - от Стругацких до Хайнлайна с Гаррисоном. Собственно, ради нескольких этих историй и было написано все предыдущее вступление.
Наиболее проработанный и претендующий на эпичность цикл Лешиных рассказов связан со свалкой МИФИ, неподалеку от которого он, как я теперь догадываюсь, проживал. На помойке этой, с Лешиных слов, было как-то раз собрано множество рубиновых кристаллов, из которых умелые местные школьники изготовили несколько взаправдашних бластеров. Запитывались бластеры от батареек «Крона» и навылет прожигали все предложенные препятствия - от рассказа к рассказу испепелению подвергались доски от фруктовых ящиков, консервные банки и, как апогей огневой мощи, бутылка из-под шампанского.
На наши просьбы принести и показать этот бластер Леша, сурово сдвинув брови, отвечал, что местные хулиганы Никишин и Агеев (как сейчас помню эти фамилии, ага) держат их у себя в схроне и просто так, для посмотреть, не дают. Связываться со столь зловещими персонажами никому не хотелось, а Лешина байка неплохо скрашивала двухчасовую поездку в электричке до очередного карьера с окаменелостями, так что в бластеры на «Кронах» волей-неволей приходилось верить.
На той же свалке у МИФИ, если верить другому Лешиному рассказу, нашлись и все запчасти, потребные для производства подводного танка-батискафа. Это экзотическое устройство базировалось на шасси из кабельных катушек двухметрового диаметра и потребовалось Никишину с Агеевым, чтобы воровать арбузы с овощебазы, расположенной на противоположном берегу Москвы-реки. Леше грозная парочка иногда давала батискаф, чтобы поискать на дне аммонитов, которых там, разумеется, было видимо-невидимо. Обычно на этом месте Леша действительно доставал из кармана обломок аммонита, как раз тех самых систематических и минеральных свойств, что остро характерны для окаменелостей из тех мест. Так что эта история была железно залегендирована с помощью вполне достоверных доказательств.
Поймать Лешу на признании в выдумках было практически нереально. Как-то раз в перерыве между занятиями кружка он с крайне загадочным видом поинтересовался, не интересуют ли меня пистолеты Макарова, по 25 рублей за штуку. «У нас сейчас крупная партия зависла, вот хоть что-то продать чтобы», - пояснил он. Договорились, забились, и еще около месяца я таскал в кружок этот четвертной в надежде на личное огнестрельное чудо. Когда терпение лопнуло и я собрался публично объявить Лешу вруном и фуфлыжником, он наконец-то снизошел до объяснений. «Участковый нас вычислил, уши всем накрутил, а пистолеты забрал», - сурово заявил мой товарищ и обвел собравшихся взглядом спокойным и тяжелым, как бы спрашивая, не мы ли слили участковому важную информацию?
Еще одна серия Лешиных рассказов касалась раскопок военной техники времен Великой Отечественной войны. В лесах и болотах где-то под Юхновом, с его слов, нельзя было и шагу шагнуть, чтобы не наткнуться на целехонький Юнкерс или танк Пантеру на ходу, но без гусениц. Советской техники и стрелкового оружия там было столько, что оно вообще никого из копателей тех времен не интересовало. А вот эпопея в трех или четырех частях о раскопках, очистке, ремонте и попытке завести тот самый Юнкерс на протяжении пары лет пользовалась у нас большим успехом. Равно и как серия коротких историй о подрывавшихся на минах времен войны людях и животных. Корову, например, наступившую на фашистский фугас, Леша с друзьями-копателями невозбранно пустил на шашлыки, а поскольку с сухими дровами в юхновских болотах негусто, жарили на толе, вытопленном специально для этой цели из неразорвавшихся снарядов.
И здесь Леша не забыл о достоверности. Как-то перед самым началом занятия он, чеканя шаг, проследовал через учебную комнату и с размаху вогнал в косяк двери штык-нож от винтовки Маузера. Слегка ржавый, с новодельной рукояткой, но вполне себе аутентичный фашистский штык-нож. После этого даже у самых завзятых скептиков затеплилась идея съездить под Юхнов...
- Вас туда не пустят, - обломал собравшихся Леша. - Там все поделено уже, встретят на вокзале и сдадут милиции.
- За что же милиции, раз мы только приехали? - ахнули мы.
- Милиция тоже поделена, - припечатал Леша и задумчиво-сурово посмотрел в окно.
Но еще несколько лет рассказы о богатствах юхновских недр будоражили наше воображение, особенно на выездах с ночевкой, когда у костра принято было рассказывать не ужастики (все-таки не дети уже, а почти себе палеонтологи ))) ), а всевозможные байки из полевой жизни.
Последний по времени эпический цикл Лешиных рассказов, который я застал уже в начале 90-х, касался событий в Средней Азии. Достигнув к той поре 18 лет, Леша якобы ухитрился призваться в Хорогский погранотряд и поучаствовать в боевых действиях против каких-то смутно обозначаемых «духов» - то ли боевиков наркомафии, то ли чуйских сепаратистов, точно выяснить так и не удалось. Служил там Леша стрелком в особо секретном танке, в башне которого хранилась огромная коллекция почему-то туркменских аммонитов. Но уже под самый дембель боевики таки добрались до танка, подбив его наглухо, и спастись наш товарищ смог, спешно покинув башню через дуло орудия. Аммониты и почти написанная диссертация были брошены в горящей машине, а сам он, ободрав бока, успешно избег неминуемой гибели.
В заключении надо особо отметить, что несмотря на буйно фантастический характер большинства Лешиных рассказов, некоторые из них временами оказывались истинной правдой. Так, некоторое время Леша рассказывал нам со своим обычным серьезно-отстраненным видом про новое обнажение юрских песчаников, набитых ископаемой фауной. На тот момент песчаников этого возраста никому из нас в Москве не попадалось, и рассказ был автоматически занесен в категорию «Лешиных». Но вскоре Леша принес нам куски этого самого песчаника с довольно редкими аммонитами в них, а затем и отвел на саму точку. Все подтвердилось самым наилучшим образом, косвенно добавив весу и другим его шедеврам.