Два совсем новых стихотворения для уважаемой detka_djo
ФИШЕРОВЫ ШАХМАТЫ
(эпиграфы подразумеваются настолько явно, что и ни к чему)
Вытащим, потужась, чёлн на берег,
Выпьем и устроим перекур:
Все исчезнем с будней чёрно-белых
С лёгкостию шахматных фигур.
Отмеряя сам себе размахи,
Рвал штаны, стыдяся в наготе…
Друг зашёл ко мне сыграть в шахмАты
(Оба - шахматисты ещё те).
С каждым ходом что-то говорится:
Экий, дескать, братец, ты гамбит!
(У доски стоят часы для блица,
И бутылка с водкою стоит.)
Морщим лбы, как школьники над партой…
Но кураж покуда не исчез:
Оба мы, не чтя великих партий,
Страшно полюбили «фишер чесс»
Шахматной теории в нас мало,
Мы всё боле по другим вещам…
Ставим в ряд фигуры как попало -
Так великий Фишер завещал.
Знали и сыздетства мы, «как ходят»,
Срок пришёл - узнали, «как сдают».
Страшно и подумать - кой мы годик
«Презираем грошевой уют».
Ведь войну ж мы помним во Вьетнаме,
Даже твист танцуем иногда…
Чёлн-ладья, застигнутый волнами,
Уплывает с боем в никуда,
Берега не видно, море серо,
У фигур - совсем не тот расклад…
Зря о прежних днях СССРа
Наши миттельшпили говорят!
Но, когда мы складываем доску
И трещат фигуры сладко в ней -
Отчего старпёровскому мозгу
И больней, и чище, и вольней?
* * *
Не, ну ты меня, точно, к земле не пригнул
Разговором насчёт ваших ямок и горок -
Сколько я помню, по прямой Новосибирск - Барнаул
Можно с лёгкостью сделать сто сорок.
Вот мы и ехали… чтобы перевернуть
Мою, не скрою, личную драму:
Сбежавшей жене лишний раз объяснить мироздания суть
И лишний раз очаровать её непреклонную маму.
Сто сорок - не преувеличение, помню спидометр,
Мы делали то, что считали нужным и как умели,
Ну, ладно, я, пассажир, пребывал во сонной истоме и пр.-др. -
Но брат-то держал баранку грамотно вдоль полей кукурузы и плантаций хмеля.
И вдруг вороны - несчастное племя, привыкшее жить грабежом -
Пересекают трассу ленивыми взмахами по диагонали…
Я крикнул: «Братишка, стоп!», по тормозам, но при том
Ворону мы всё же убили, и много о том горевали:
Боле не о животном - оно летело нахально,
Нарываясь на смерть - и, добро бы, только свою! -
Ветровое стекло пошло плетёнкой Арахны,
И мата по оному поводу было уююю.
Отматерившись и сбросивши птицу с капота,
Снова набрали сто сорок, отринув приметы и рок…
Слушай меня! Забудь своё «кто-то кого-то» -
Главное, чтобы сто сорок, сто сорок, сынок…
(эпиграфы подразумеваются настолько явно, что и ни к чему)
Вытащим, потужась, чёлн на берег,
Выпьем и устроим перекур:
Все исчезнем с будней чёрно-белых
С лёгкостию шахматных фигур.
Отмеряя сам себе размахи,
Рвал штаны, стыдяся в наготе…
Друг зашёл ко мне сыграть в шахмАты
(Оба - шахматисты ещё те).
С каждым ходом что-то говорится:
Экий, дескать, братец, ты гамбит!
(У доски стоят часы для блица,
И бутылка с водкою стоит.)
Морщим лбы, как школьники над партой…
Но кураж покуда не исчез:
Оба мы, не чтя великих партий,
Страшно полюбили «фишер чесс»
Шахматной теории в нас мало,
Мы всё боле по другим вещам…
Ставим в ряд фигуры как попало -
Так великий Фишер завещал.
Знали и сыздетства мы, «как ходят»,
Срок пришёл - узнали, «как сдают».
Страшно и подумать - кой мы годик
«Презираем грошевой уют».
Ведь войну ж мы помним во Вьетнаме,
Даже твист танцуем иногда…
Чёлн-ладья, застигнутый волнами,
Уплывает с боем в никуда,
Берега не видно, море серо,
У фигур - совсем не тот расклад…
Зря о прежних днях СССРа
Наши миттельшпили говорят!
Но, когда мы складываем доску
И трещат фигуры сладко в ней -
Отчего старпёровскому мозгу
И больней, и чище, и вольней?
* * *
Не, ну ты меня, точно, к земле не пригнул
Разговором насчёт ваших ямок и горок -
Сколько я помню, по прямой Новосибирск - Барнаул
Можно с лёгкостью сделать сто сорок.
Вот мы и ехали… чтобы перевернуть
Мою, не скрою, личную драму:
Сбежавшей жене лишний раз объяснить мироздания суть
И лишний раз очаровать её непреклонную маму.
Сто сорок - не преувеличение, помню спидометр,
Мы делали то, что считали нужным и как умели,
Ну, ладно, я, пассажир, пребывал во сонной истоме и пр.-др. -
Но брат-то держал баранку грамотно вдоль полей кукурузы и плантаций хмеля.
И вдруг вороны - несчастное племя, привыкшее жить грабежом -
Пересекают трассу ленивыми взмахами по диагонали…
Я крикнул: «Братишка, стоп!», по тормозам, но при том
Ворону мы всё же убили, и много о том горевали:
Боле не о животном - оно летело нахально,
Нарываясь на смерть - и, добро бы, только свою! -
Ветровое стекло пошло плетёнкой Арахны,
И мата по оному поводу было уююю.
Отматерившись и сбросивши птицу с капота,
Снова набрали сто сорок, отринув приметы и рок…
Слушай меня! Забудь своё «кто-то кого-то» -
Главное, чтобы сто сорок, сто сорок, сынок…