всякое
По итогам дня размышляю на две темы.
Тема первая: что делать тому / с тем, у кого внутри пустота, и кто пытается заполнить эту пустоту всевозможными фикциями деятельности, иллюзиями смысла? один самообман сменяет другой, и мы столь же страстно обличаем то, что ранее составляло наш стержень, но при этом мы вполне уверены, что так и должно быть и у нас все в порядке.
Тема вторая: занятная это вещь - работа историка. Можно находить какие угодно, сколь угодно логичные объяснения тем или иным политическим процессам, подводить любые основания под явления, на десятилетия поворачивающие развитие целых стран - а на самом деле их судьбы решают взаимоотношения и аберрации сознания двух-трех людей. Но ни историки, ни общество в целом не хотят в это верить - мешает потребность в ощущении собственной значимости. И когда впоследствии ушедшие на покой дипломаты и политики рассказывают, как все это было на самом деле, их откровения предпочитают не замечать, если уж невозможно им не верить.
Как понимают читатели - я не про историю.
Тема первая: что делать тому / с тем, у кого внутри пустота, и кто пытается заполнить эту пустоту всевозможными фикциями деятельности, иллюзиями смысла? один самообман сменяет другой, и мы столь же страстно обличаем то, что ранее составляло наш стержень, но при этом мы вполне уверены, что так и должно быть и у нас все в порядке.
Тема вторая: занятная это вещь - работа историка. Можно находить какие угодно, сколь угодно логичные объяснения тем или иным политическим процессам, подводить любые основания под явления, на десятилетия поворачивающие развитие целых стран - а на самом деле их судьбы решают взаимоотношения и аберрации сознания двух-трех людей. Но ни историки, ни общество в целом не хотят в это верить - мешает потребность в ощущении собственной значимости. И когда впоследствии ушедшие на покой дипломаты и политики рассказывают, как все это было на самом деле, их откровения предпочитают не замечать, если уж невозможно им не верить.
Как понимают читатели - я не про историю.