Выборы-1573
Генрих Третий Валуа был не единственным Капетингом, которому довелось занимать польский престол. Лайош Великий и его дочь Ядвига принадлежали к венгерской ветви Анжу-Сицилийского дома, происходившего от младшего брата Людовика Святого, но они стали королями Польши в соответствии с феодальным правом, как потомки последних Пястов. Генрих же (Генрик Валезы по-польски) стал королём Речи Посполитой потому, что шляхта позволила себе сделать экзотичный выбор, хотя и имела варианты более близкие и понятные. И нельзя сказать, что она осталась внакладе.
Герцог Анжуйский (такой титул носил старший из братьев короля Франции Карла Девятого) был достаточно известным в Европе принцем. Во-первых, он ещё 18-летним юношей возглавлял правительственную армию в одной из религиозных войн и прославил себя победой в двух громких сражениях - при Жарнаке и при Монконтуре. Репутация воителя очень полезна для особы королевской крови. Во-вторых, нежно любившая его мать приложила немало усилий для того, чтобы найти сыну трон, раз уж Франция не могла ему достаться. Екатерина просила папу отдать Генриху графство Конта-Венессен вкупе с должностью викария Святого Престола; вела переговоры с султаном о воцарении принца в Алжире в обмен на союз против Испании; пыталась женить сына на Елизавете Тюдор, чтобы сделать его королём Англии, и на Марии Стюарт, чтобы сделать его королём Шотландии… и той же Англии. Наконец, в 1572 году, ещё при жизни бездетного Сигизмунда-Августа, она возымела желание женить сына на сестре короля, 48-летней девице Анне, рассчитывая сделать его таким образом наследником престола Речи Посполитой. Из всего этого ничего не вышло. А из последней затеи не вышел бы толк даже при согласии польской стороны: краковский престол не передавался по наследству.
Последнее утверждение, конечно, нуждается в оговорках. Польшей почти 200 лет правили Ягеллоны, их выбирали, но выборы были похожи на формальное утверждение в правах. На Сигизмунде-Августе династия заканчивалась. Теперь шляхта и магнаты рассчитывали выбрать человека, который был бы обязан своим положением им, а не обстоятельствам своего рождения.
После смерти Сигизмунда-Августа возникли две партии. Первая - сеймовые послы, в значительной части кальвинисты, бывшие сторонниками реформ, в том числе отмены закона о выборах 1530 года и передачи избирательного права сеймам, а не шляхте. Руководителем этой партии был Ян Фирлей, коронный маршалок. Вторая - епископы во главе с примасом и Станиславом Карнковским, епископом Куявии. Они выступали за недопущение диссидентов к власти и против реформ.
Отдельные вельможи примыкали к той или иной партии в зависимости от своих интересов. Замойские, например, примкнули к епископам, хотя и были протестантами.
Первый конфликт возник из-за того, кто должен править во время бескоролевья - примас или коронный маршалок. Победил примас: за него высказались Великопольша, Пруссия и Литва. Потом состоялся конвокационный сейме в Варшаве, на котором послы потребовали выбирать короля сеймом; им было отказано. Тогда они потребовали выбирать короля в Люблине. Это усилило бы представительство русской шляхты и позиции Малопольши, в которой у них было больше сторонников. Партия епископов настояла на Варшаве: это позволило им активно задействовать многочисленную и сплошь католическую шляхту Мазовии, настроенную против преобразований, и в существенной части лютеранскую шляхту Великопольши, ревниво настроенную по отношению к малопольским шляхтичам. Ради компромисса сейм создал комиссию по выработке проекта реформ, который должны были представить новому королю. Но мазовецкая шляхта не дала этой комиссии работать - фактически разогнала.
Сначала возникла кандидатура герцога Альбрехта-Фридриха Прусского, потомка Ягеллонов по женской линии, но её сразу отвергли. Основных кандидатов было два: Иван Грозный и Эрнест Австрийский. Оба они имели свои минусы. Габсбурги, получив Польшу, вероятно, не смогли и не захотели бы отстаивать её интересы на Востоке и могли сдать Литву Москве. Царь Иван был нужен для антитурецкого союза, но он предъявил слишком много требований: наследование престола его потомками, свободу православия в Литве и уступку Московскому царству Ливонии и части Руси. На это шляхта никогда бы не согласилась. В этой ситуации начали возникать более экзотичные варианты: султан предложил выбрать какого-нибудь «пяста», то есть поляка. Яна Фирлея, например. Фирлей предлагал Яна Шафранца. Раздавались голоса в пользу Вильгельма Розенберга, чешского магната, посланца цесаря.
И в этот момент французский посол Монлюк предложил кандидатуру герцога Анжуйского. Принц из далёкой страны, не имевший собственной партии, устраивал очень многих, к тому же Францию рассчитывали использовать и против Габсбургов, и против Москвы. Развернулась конкуренция между двумя фаворитами - французом и австрийцем. У Монлюка возникли определённые сложности: польское общество с возмущением узнало новость о Варфоломеевской ночи. Сторонники Габсбурга распространяли пасквили, где утверждалось, что герцог Анжуйский - главный организатор резни. Французская партия (к ней примкнул и Замойский, бывший когда-то пажом Франциска Второго) издала ответный памфлет - «Истинное и краткое описание последнего возмущения во Франции», настаивавший на другом видении случившегося. Якобы во Франции произошла полицейская операция, в которой были нейтрализованы руководители антикоролевского заговора - около десятка человек. Шляхту это убедило после того, как соискатель согласился признать религиозную свободу в Речи Посполитой. 16 мая криками «Gallum!», Gallum!» 50 тысяч выборщиков возвестили о том, что у страны есть новый король.
Победа далась Генриху ценой принятия тяжёлых условий: он обязывался заключить союз с Францией, на свои деньги привезти 4 тысячи гасконской пехоты и флот, чтобы препятствовать нарвской торговле, отвоевать у царя Нарву для Польши, тратить 40 тысяч флоринов в год своих денег на государственные нужды, заплатить долги Сигизмунда-Августа и подтвердить все льготы и привилегии. Он должен был к тому же добиться свободы вероисповедания для французских гугенотов. Кроме того, король обязывался за себя и своих наследников охранять свободу религии в своём государстве, без сената не объявлять войну и не заключать мир, без сейма не собирать рушение, в заграничных походах платить ополченцам жалованье из своих денег, защищать границы страны на четверть своих доходов, постоянно иметь при себе 16 сенаторов и каждые 2 года созывать сейм. Отныне монарх мог только избираться. Нарушая эти условия, король не мог требовать от подданных повиновения.
Все эти условия повезли в Париж на подписание Генриху. Надо сказать, что тот не горел желанием ехать в далёкую страну: его слишком устраивали нравы французского двора, здоровье старшего брата Карла явно ухудшалось (а сына у него не было), и предъявленные польскими послами требования были слишком жёсткими. Но брат настаивал. И 10 сентября 1573 года в соборе Парижской Богоматери Генрих присягнул в том, что будет соблюдать «Генриковы артикулы» и «Пакта конвента». Он колебался до последнего момента, так что Ян Зборовский сказал ему: "Ты никогда не был бы избран, если бы мы знали, что ты будешь колебаться". С этого момента и начинаются расцвет золотой шляхетской вольности и упадок королевской власти соответственно.
А Генрих с его пятью месяцами правления стал самым недолговечным польским королём. И, может быть, единственным в истории монархом, сбежавшим от своих вполне верных подданных. Но это, я думаю, другая история. Вот найду соответствующее место в "Графине де Монсоро" - и напишу.