Немного об упадке республики
Нашёл исчерпывающую характеристику Польского государства времён упадка. Причины трактуются в марксистском духе (в 1990 году написано), но всё-таки. Вот до чего могут довести "золотые вольности" в изображении некоего В.А.Артамонова:
"Уже давно, с середины 17-го века, для этой страны началась полоса внешнеполитических неудач, определявшихся кризисом фольварочно-барщинной системы. Разорение крепостного крестьянства, аграризация городов, упадок ремесленного производства, падение цен на продукцию города и деревни (в особенности мировых цен на хлеб) усиливались военной разрухой и сопровождались падением численности населения. Сказывалась и неравномерность отживания феодализма. В то время как все соседи Польши превратились в феодально-абсолютистские монархии, а некоторые европейские государства переходили на пути, ведущие к капитализму, в Речи Посполитой происходило не только окостенение надстройки, сложившейся в 16-м веке, но даже попятное историческое движение - возрождение форм средневекового феодализма.
Процесс разложения, затянувшийся до середины 18-го века, быстро парализовал государственный аппарат. Центральная власть оказалась разорванной между королём, гетманами, сеймом и магнатами - крулевятами. Польский сейм - высший орган республики, имевший бОльшие полномочия, чем любой европейский парламент, - не был верховным по отношению к сеймикам. Шляхта на сеймиках взяла на себя правительственные функции: устанавливала местные налоги и распоряжалась частью государственных, решала вопросы войны и мира, чеканки монет, созыва жолнёров с повятов. "Второе издание" феодальной раздробленности сопровождалось правом вооружённого сопротивления государю и правом созыва суверенных конфедераций. Права городов и горожан ограничивались.
Магнаты принимали клиентов-шляхтичей в протекторат за службу в латифундиях и вели кровавые междоусобицы за господство над отдельными областями. Образно говоря, с середины 17-го века шляхта и магнатская олигархия не пополняли, а проживали ценности, накопленные со времён Ягеллонов. Разложение феодальной государственной структуры достигло максимума при королях саксонской династии Веттинов. Консерватизм общественного строя, анархия, фанатизм, "золотые свободы", принцип "либерум вето" давали шляхте чувство превосходства над любой другой европейской моделью общественного строя.
Децентрализованы были армия, финансовая система и дипломатическая служба. Пёстрое войско республики состояло из наёмных частей, пешей крестьянской милиции, личных войск магнатов, казаков и местных формирований воеводств. Платить налоги на армию шляхта отказывалась, фактически разоружая государство. Основой обороны оставалось "посполитое рушение" - шляхетское ополчение, расцвет которого пришёлся на 15-й век. Безначалие, упадок дисциплины, дезертирство привели к тому, что с конца 17-го века прославленное польское войско переживало упадок боеспособности. Сражаться линейным строем оно было практически неспособно и перешло к методам партизанской войны: набегам и разорением областей противника. Шляхетская "федерация воеводств" не могла ни выводить войско за пределы страны, ни самостоятельно отстоять свою территорию.
Раздробленность дипломатической службы не позволяла проводить единую внешнюю политику. Гетманы, пожизненно владевшие булавой, поддерживали самостоятельные сношения с Турцией, Крымом, Валахией, Молдавией, Россией, принимали посольства и держали за рубежом своих резидентов. Конфедерации заключали международные договоры, сеймики высылали собственные посольства к иноземным монархам. Каждое воеводство считало естественным решать свою судьбу без учёта позиции центрального аппарата. Действия короля, сейса, магнатов были зачастую взаимоисключающими. Республика не имела ни профессиональных дипломатов, ни постоянных посольств за границей, ни министерства иностранных дел, а следовательно, и полноценной политической информации.
Внутриполитическая концепция господствующего класса состояла в том, чтобы как зеницу ока беречь свои исключительные привилегии и по возможности целостность территории. Отсюда вытекал курс на нейтралитет: общей внешнеполитической концепцией того времени было стремление шляхты до минимума ограничить сношения с зарубежными государствами из-за опасения быть втянутой в международные конфликты, особенно со Швецией и Османской империей. Польша вышла из политического соперничества на международной арене.
...При перечислении слабостей республики было бы несправедливо умолчать о том, что наполненный для Польши войнами 17-й век, в котором мирными были всего 32 года, прославил самую лучшую в тогдашней Европе польскую тяжёлую кавалерию - знаменитых крылатых гусар - и закалил храбрость нации. И в период Северной войны поляки оставались хорошими кавалеристами.
У Речи Посполитой оставались традиционные экономические и политические связи в Европе. Все хорошо помнили последний блестящий всплеск польской военной силы - спасение имперской столицы Яном Собеским. При фактическом падении международного престижа европейская дипломатия по инерции продолжала считаться с западнославянским государством, которое по площади занимало второе после России место на континенте".
"Уже давно, с середины 17-го века, для этой страны началась полоса внешнеполитических неудач, определявшихся кризисом фольварочно-барщинной системы. Разорение крепостного крестьянства, аграризация городов, упадок ремесленного производства, падение цен на продукцию города и деревни (в особенности мировых цен на хлеб) усиливались военной разрухой и сопровождались падением численности населения. Сказывалась и неравномерность отживания феодализма. В то время как все соседи Польши превратились в феодально-абсолютистские монархии, а некоторые европейские государства переходили на пути, ведущие к капитализму, в Речи Посполитой происходило не только окостенение надстройки, сложившейся в 16-м веке, но даже попятное историческое движение - возрождение форм средневекового феодализма.
Процесс разложения, затянувшийся до середины 18-го века, быстро парализовал государственный аппарат. Центральная власть оказалась разорванной между королём, гетманами, сеймом и магнатами - крулевятами. Польский сейм - высший орган республики, имевший бОльшие полномочия, чем любой европейский парламент, - не был верховным по отношению к сеймикам. Шляхта на сеймиках взяла на себя правительственные функции: устанавливала местные налоги и распоряжалась частью государственных, решала вопросы войны и мира, чеканки монет, созыва жолнёров с повятов. "Второе издание" феодальной раздробленности сопровождалось правом вооружённого сопротивления государю и правом созыва суверенных конфедераций. Права городов и горожан ограничивались.
Магнаты принимали клиентов-шляхтичей в протекторат за службу в латифундиях и вели кровавые междоусобицы за господство над отдельными областями. Образно говоря, с середины 17-го века шляхта и магнатская олигархия не пополняли, а проживали ценности, накопленные со времён Ягеллонов. Разложение феодальной государственной структуры достигло максимума при королях саксонской династии Веттинов. Консерватизм общественного строя, анархия, фанатизм, "золотые свободы", принцип "либерум вето" давали шляхте чувство превосходства над любой другой европейской моделью общественного строя.
Децентрализованы были армия, финансовая система и дипломатическая служба. Пёстрое войско республики состояло из наёмных частей, пешей крестьянской милиции, личных войск магнатов, казаков и местных формирований воеводств. Платить налоги на армию шляхта отказывалась, фактически разоружая государство. Основой обороны оставалось "посполитое рушение" - шляхетское ополчение, расцвет которого пришёлся на 15-й век. Безначалие, упадок дисциплины, дезертирство привели к тому, что с конца 17-го века прославленное польское войско переживало упадок боеспособности. Сражаться линейным строем оно было практически неспособно и перешло к методам партизанской войны: набегам и разорением областей противника. Шляхетская "федерация воеводств" не могла ни выводить войско за пределы страны, ни самостоятельно отстоять свою территорию.
Раздробленность дипломатической службы не позволяла проводить единую внешнюю политику. Гетманы, пожизненно владевшие булавой, поддерживали самостоятельные сношения с Турцией, Крымом, Валахией, Молдавией, Россией, принимали посольства и держали за рубежом своих резидентов. Конфедерации заключали международные договоры, сеймики высылали собственные посольства к иноземным монархам. Каждое воеводство считало естественным решать свою судьбу без учёта позиции центрального аппарата. Действия короля, сейса, магнатов были зачастую взаимоисключающими. Республика не имела ни профессиональных дипломатов, ни постоянных посольств за границей, ни министерства иностранных дел, а следовательно, и полноценной политической информации.
Внутриполитическая концепция господствующего класса состояла в том, чтобы как зеницу ока беречь свои исключительные привилегии и по возможности целостность территории. Отсюда вытекал курс на нейтралитет: общей внешнеполитической концепцией того времени было стремление шляхты до минимума ограничить сношения с зарубежными государствами из-за опасения быть втянутой в международные конфликты, особенно со Швецией и Османской империей. Польша вышла из политического соперничества на международной арене.
...При перечислении слабостей республики было бы несправедливо умолчать о том, что наполненный для Польши войнами 17-й век, в котором мирными были всего 32 года, прославил самую лучшую в тогдашней Европе польскую тяжёлую кавалерию - знаменитых крылатых гусар - и закалил храбрость нации. И в период Северной войны поляки оставались хорошими кавалеристами.
У Речи Посполитой оставались традиционные экономические и политические связи в Европе. Все хорошо помнили последний блестящий всплеск польской военной силы - спасение имперской столицы Яном Собеским. При фактическом падении международного престижа европейская дипломатия по инерции продолжала считаться с западнославянским государством, которое по площади занимало второе после России место на континенте".