какими странными путями обретается лояльность
Достаточно случайно оказалась сегодня в Колпино, которое можно отнести к тем районам, в которых - как в них оказаться - все же приехать в гости или отправиться по делам, вообще они от меня настолько далеко, что те получившиеся пару часов прогулки и - подозреваю - в пути я провела больше времени, но так ли это важно... Я была в Колпино всего-то раза два, и оба раза выпали где-то на вторую половину-конец 90х. Понятно, что нынешнее Колпино, явно или неявно готовящее к уже сегодняшнему первомаю, просто не могло хоть чем-то напоминать мои прошлые вполне целенаправленные поездки.
Одну даже нельзя считать поездкой в Колпино, моя поездка в гости завела меня в совхоз им. Тельмана, при том, что договаривались мы в бумажных письмах. Да-да, в каком-то смысле счастливое время переписки вокруг газеты "сорока", там почти всегда можно было обнаружить ищущих исхода от своего одиночества, но некоторые от вполне обыденного одиночества (оно у меня уже и не вызывает никаких эмоций, тогда казалось стыдным) не бежали, некоторые были действительно очень-очень странными людьми.
Как раз знакомый по переписке, живущий там, за Колпино, был таким. Сейчас он больше похож на миф. Писем от него не осталось, поскольку я из каких-то своих суицидально-депрессивных подростковых опасений уничтожила стопку бумаги формата А4, заполненной откровениями и картинками, решив прекратить общение. Более меня смущало, что любопытная родительница может их найти и прочитать, а там уж... кто знает... Также я отказалась брать читать прозу этого человека-мифа.
Почему же я называю его странным... Это было первое мое столкновение с человеком, который не просто отрицает свой пол, неважно желая изменить его или старательно игнорируя, но окружил свою бесполость очень сложной теорией (часть которой содержалась именно в прозе, которую я отказалась брать читать). Но я хорошо помню, что в его жизнь тесно вплеталось общение и при этом отъединенность от инопланетных сущностей, бесполых, существующих возможно на астральном плане. Человек тот подробно описывал их идеальный мир, лишенный хоть какого-либо сходства с тем, что его окружало. Он читал эзотерические книжки (один из путей спасения, уж тогда-то особенно). Но более всего меня поразило, когда во время нашей прогулки жарким летним днем, посреди которой нам попадались вполне обычные местные жители, человек мне по секрету сообщил, что настолько ненавидит в себе мужское, что давит его гантелью. (Ну у меня и тогда было очень быстрое визуальное построение рассказываемого).
Но даже не это упоминание, составлявшее короткий рассказ, способствовало моему исчезновению и сворачивание общению, а мой отъезд. Перед ним меня очень осторожно завели домой, где очень обстоятельно пытались кормить очень прокисшим супом. И в какой-то момент из дверей (вероятно, вернувшись с работы) возникла мама и сестра молодого человека. Их лица были лишены эмоций, а уж тем более радости, они были насторожены, немолодые, слегка напоминавшие формой и движением слонов или почти одинаковых закостеневших женщин в возрасте. Тут-то (а точнее - где-то на обратном пути) мне представилось, насколько по-человечески несчастен этот мальчик, возможно, слишком юнно выглядевший и полностью ушедший в свой мир.
Понятно, что я могла быть неправа - подумаешь прокисший суп за детским столиком, подумаешь мрачные женщины, но мне как-то не о чем стало общаться, и не такой уж я исследователь, чтобы изображать интерес и брать читать плохо написанные утопии про инопланетян.
Но это было мое первое попадание в Колпино. Кроме странного мальчика, столь отчаянно отрицавшего свой пол, мне запомнилась бесконечная дорога, ведущая от панельных домов за горизонт, с обеих сторон окруженная картофельными попами - стойкими жителями, которые под прямым палящим солнцем на крошечных участках, выделенных им, видимо, под посадки, работали вниз головой, демонстрируя только свою пятую точку. Потом-то я видела практику таких наделов для прокорма и в окрестностях Красного села и в других сравнительно пригородных районах.
Теперь уже сложно восстановить, насколько это практика была распространена, действительно ли голодающие люди так выживали....
Но, кстати, короткое общение с тем человеком, таки видимо стало пожизненной прививкой в лояльности
Одну даже нельзя считать поездкой в Колпино, моя поездка в гости завела меня в совхоз им. Тельмана, при том, что договаривались мы в бумажных письмах. Да-да, в каком-то смысле счастливое время переписки вокруг газеты "сорока", там почти всегда можно было обнаружить ищущих исхода от своего одиночества, но некоторые от вполне обыденного одиночества (оно у меня уже и не вызывает никаких эмоций, тогда казалось стыдным) не бежали, некоторые были действительно очень-очень странными людьми.
Как раз знакомый по переписке, живущий там, за Колпино, был таким. Сейчас он больше похож на миф. Писем от него не осталось, поскольку я из каких-то своих суицидально-депрессивных подростковых опасений уничтожила стопку бумаги формата А4, заполненной откровениями и картинками, решив прекратить общение. Более меня смущало, что любопытная родительница может их найти и прочитать, а там уж... кто знает... Также я отказалась брать читать прозу этого человека-мифа.
Почему же я называю его странным... Это было первое мое столкновение с человеком, который не просто отрицает свой пол, неважно желая изменить его или старательно игнорируя, но окружил свою бесполость очень сложной теорией (часть которой содержалась именно в прозе, которую я отказалась брать читать). Но я хорошо помню, что в его жизнь тесно вплеталось общение и при этом отъединенность от инопланетных сущностей, бесполых, существующих возможно на астральном плане. Человек тот подробно описывал их идеальный мир, лишенный хоть какого-либо сходства с тем, что его окружало. Он читал эзотерические книжки (один из путей спасения, уж тогда-то особенно). Но более всего меня поразило, когда во время нашей прогулки жарким летним днем, посреди которой нам попадались вполне обычные местные жители, человек мне по секрету сообщил, что настолько ненавидит в себе мужское, что давит его гантелью. (Ну у меня и тогда было очень быстрое визуальное построение рассказываемого).
Но даже не это упоминание, составлявшее короткий рассказ, способствовало моему исчезновению и сворачивание общению, а мой отъезд. Перед ним меня очень осторожно завели домой, где очень обстоятельно пытались кормить очень прокисшим супом. И в какой-то момент из дверей (вероятно, вернувшись с работы) возникла мама и сестра молодого человека. Их лица были лишены эмоций, а уж тем более радости, они были насторожены, немолодые, слегка напоминавшие формой и движением слонов или почти одинаковых закостеневших женщин в возрасте. Тут-то (а точнее - где-то на обратном пути) мне представилось, насколько по-человечески несчастен этот мальчик, возможно, слишком юнно выглядевший и полностью ушедший в свой мир.
Понятно, что я могла быть неправа - подумаешь прокисший суп за детским столиком, подумаешь мрачные женщины, но мне как-то не о чем стало общаться, и не такой уж я исследователь, чтобы изображать интерес и брать читать плохо написанные утопии про инопланетян.
Но это было мое первое попадание в Колпино. Кроме странного мальчика, столь отчаянно отрицавшего свой пол, мне запомнилась бесконечная дорога, ведущая от панельных домов за горизонт, с обеих сторон окруженная картофельными попами - стойкими жителями, которые под прямым палящим солнцем на крошечных участках, выделенных им, видимо, под посадки, работали вниз головой, демонстрируя только свою пятую точку. Потом-то я видела практику таких наделов для прокорма и в окрестностях Красного села и в других сравнительно пригородных районах.
Теперь уже сложно восстановить, насколько это практика была распространена, действительно ли голодающие люди так выживали....
Но, кстати, короткое общение с тем человеком, таки видимо стало пожизненной прививкой в лояльности