Везде и всюду - Пушкин...
Последние недели фамилия нашего поэта-гения часто всплывает в моей памяти...
Началось с того, что я в его день рожденья (6 июня) случайно оказалась в Саду Баумана на фестивале русского языка. Купила тонкую книжку, похожую на журнал, с его биографией, чтобы почитать в метро (изд-во "АСТ-ПРЕСС КНИГА"). Всего 32 страницы. Но вдруг по прочтении у меня возникло множество вопросов и догадок - о том, насколько поэту тяжело жилось, особенно в последние годы, как сочетались в его окружении восхищение им и унижение и непонимание его как личности. Как-то я раньше не обращала внимания на широко цитируемые отрывки из его писем. А сейчас эти высказывания словно вонзились в меня, поразили.
Например, когда он собрался стреляться с Дантесом, друзья Пушкина отговаривали его - зачем, если и он, и они уверенны в невиновности его жены. А поэт отвечал, что он принадлежит стране и желает, чтобы его имя оставалось незапятнанным везде, где его знают. Это не горделивая спесь, это осознание своего долга и ответственности.
Или из "Капитанской дочки":
"Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердые, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка". Настоящее пророчество и знание народного характера!
А следом в журнале "Биография" я прочла статью о Каролине Собаньской. О ней раньше ничего не знала, а, оказывается, Пушкин ею был серьезно увлечен. "Но вы увянете; эта красота когда-нибудь покатится вниз как лавина. Ваша душа некоторое время еще продержится среди стольких опавших прелестей - а затем исчезнет, и никогда, быть может, моя душа, ее боязливая рабыня, не встретит ее в беспредельной вечности". Это я уже прочла из письма Пушкина Собаньской. Круто!
А еще в июне на Старой Басманной открылся музей-квартира дяди поэта. Я рядом работаю,поэтому намереваюсь туда зайти в будни.
Также зашла на днях в Елоховский собор и заметила табличку с надписью, что в нем крещен Пушкин. Тоже ведь раньше не откладывалось в памяти, хотя эту информацию уже знала.
И, наконец, во время прогулки с подругой по московским улочкам-дворикам близ Арбата наткнулись с ней на дом Нащокина, в который когда-то заезжал Александр Сергеевич.
Сейчас читаю исследование литературоведа Баркова о новом взгляде на "Евгения Онегина", объясняющем многие неясности и загадки в многоплановости и замысле романа в стихах. Барков считает это произведение саркастическим и доказывает, что повествователь романа в стихах сам Евгений Онегин - некудышный литератор. Вот такая игра.
Теперь моя задача - прочесть письма Пушкина, а если найду, и дневниковые записи. Чтобы самой попытаться лучше понять великого поэта, сына своей страны, за гениальной простотой и легкостью которого таится потрясающая глубина чувств, мыслей, постижения бытия.
Началось с того, что я в его день рожденья (6 июня) случайно оказалась в Саду Баумана на фестивале русского языка. Купила тонкую книжку, похожую на журнал, с его биографией, чтобы почитать в метро (изд-во "АСТ-ПРЕСС КНИГА"). Всего 32 страницы. Но вдруг по прочтении у меня возникло множество вопросов и догадок - о том, насколько поэту тяжело жилось, особенно в последние годы, как сочетались в его окружении восхищение им и унижение и непонимание его как личности. Как-то я раньше не обращала внимания на широко цитируемые отрывки из его писем. А сейчас эти высказывания словно вонзились в меня, поразили.
Например, когда он собрался стреляться с Дантесом, друзья Пушкина отговаривали его - зачем, если и он, и они уверенны в невиновности его жены. А поэт отвечал, что он принадлежит стране и желает, чтобы его имя оставалось незапятнанным везде, где его знают. Это не горделивая спесь, это осознание своего долга и ответственности.
Или из "Капитанской дочки":
"Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердые, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка". Настоящее пророчество и знание народного характера!
А следом в журнале "Биография" я прочла статью о Каролине Собаньской. О ней раньше ничего не знала, а, оказывается, Пушкин ею был серьезно увлечен. "Но вы увянете; эта красота когда-нибудь покатится вниз как лавина. Ваша душа некоторое время еще продержится среди стольких опавших прелестей - а затем исчезнет, и никогда, быть может, моя душа, ее боязливая рабыня, не встретит ее в беспредельной вечности". Это я уже прочла из письма Пушкина Собаньской. Круто!
А еще в июне на Старой Басманной открылся музей-квартира дяди поэта. Я рядом работаю,поэтому намереваюсь туда зайти в будни.
Также зашла на днях в Елоховский собор и заметила табличку с надписью, что в нем крещен Пушкин. Тоже ведь раньше не откладывалось в памяти, хотя эту информацию уже знала.
И, наконец, во время прогулки с подругой по московским улочкам-дворикам близ Арбата наткнулись с ней на дом Нащокина, в который когда-то заезжал Александр Сергеевич.
Сейчас читаю исследование литературоведа Баркова о новом взгляде на "Евгения Онегина", объясняющем многие неясности и загадки в многоплановости и замысле романа в стихах. Барков считает это произведение саркастическим и доказывает, что повествователь романа в стихах сам Евгений Онегин - некудышный литератор. Вот такая игра.
Теперь моя задача - прочесть письма Пушкина, а если найду, и дневниковые записи. Чтобы самой попытаться лучше понять великого поэта, сына своей страны, за гениальной простотой и легкостью которого таится потрясающая глубина чувств, мыслей, постижения бытия.