Уважение к человечеству
Каждый раз, когда я иду на работу после дождя, наблюдаю таджиков, сгребающих щеткой воду с лестницы и просторной площадки перед бизнес-центром. Каждый раз -- вместо того, чтобы архитектор единожды предусмотрел водостоки и крохотный наклон поверхности.
Каждый раз, когда машина въезжает на подземную парковку, специально обученный мужчина выдает водителю ламинированный листок с названием компании, а при выезде -- в дождь ли, снег ли, среди ночной ли тьмы -- выходит на улицу и забирает листок, который водитель мог бы бросить сам, а мог и вовсе не получать.
Мне безумно стыдно за человечество, когда я вижу, какой бессмысленной и бесконечной деятельностью заняты эти люди; деятельностью, рожденной из-за чьего-то нежелания подумать или потаённого желания окружить себя лакеями. Мне неуютно, когда коллега заказывает через секретарей на рядовое совещание кофе или чай, вместо того, чтобы быстро его завершить и самому дойти до столовой. И просто противно, когда пожилой гардеробщик в раззвездённом отеле услужливо одевает дубленки здоровым и молодым мужикам.
Стыдно и больно за всё то, что так унижает звание Человека. Но что делать со всем этим в масштабе человечества, я пока не знаю.
Каждый раз, когда машина въезжает на подземную парковку, специально обученный мужчина выдает водителю ламинированный листок с названием компании, а при выезде -- в дождь ли, снег ли, среди ночной ли тьмы -- выходит на улицу и забирает листок, который водитель мог бы бросить сам, а мог и вовсе не получать.
Мне безумно стыдно за человечество, когда я вижу, какой бессмысленной и бесконечной деятельностью заняты эти люди; деятельностью, рожденной из-за чьего-то нежелания подумать или потаённого желания окружить себя лакеями. Мне неуютно, когда коллега заказывает через секретарей на рядовое совещание кофе или чай, вместо того, чтобы быстро его завершить и самому дойти до столовой. И просто противно, когда пожилой гардеробщик в раззвездённом отеле услужливо одевает дубленки здоровым и молодым мужикам.
Стыдно и больно за всё то, что так унижает звание Человека. Но что делать со всем этим в масштабе человечества, я пока не знаю.