Никогда не поздно ("Цезарь должен умереть" братьев Тавиани)
Он играет и поёт, всё надеясь и надеясь,
Что когда-нибудь добро победит в борьбе со злом.
Ю. Визбор
Да что ж за чудеса такие с этим «Юлием Цезарем»? Словно волшебная перчатка он налезает на любую руку и приходится в пору. Братья Тавиани не стали переносить действие в Африку, они перенесли его не в пространстве, а во времени. Перед нами современная Италия. Ещё точнее, современная итальянская тюрьма. И заключённые, которые разыгрывают «Юлия Цезаря». Им ли не знать, что такое борьба за власть, разборки, предательство и прочие суровые мужские игры.
И опять то же самое ощущение: настоящему кино не нужны никакие кружева и рюши, никакие спецэффекты и супергерои. Максимальная аскетичность: чёрно-белое большую часть фильма изображение, крупные планы, единство действия и места. А от экрана невозможно оторваться, хотя пьесу я посмотрела буквально накануне (так что содержание уж точно помню хорошо). И сразу понятно, что современное мельтешение, буйство красок и скороговорка от бедности идей и страха сделать хотя бы шаг в глубину.
Принципиальная разница со спектаклем Шекспировского театра в том, что всё, что здесь происходит, происходит не между людей, а с людьми. Внутренняя жизнь, внутренняя работа, переживания - одиночества и невозможности уединиться, непопадания в интонацию и образ героя, собственной глупости.
Удивительное дело, о том, что действие происходит в тюрьме, как-то сразу забываешь. То есть, забыть это невозможно, потому что соответствующий антураж постоянно в кадре: камеры, решётки, надсмотрщики. Но это на время фильма становится неважным, важны только люди, которые у братьев Тавиани необычайно красивы и крупны. Это редкое наслаждение - наблюдать за тем, как герой располагает себя в кадре, в пространстве, как он проживает - жизнь и пьесу, как взаимодействует с остальными. Нет, я не знала, смотря фильм, что это реальные заключённые, в массе своей связанные с итальянской мафией, наркоторговцы и убийцы. Но даже если бы знала, что бы это изменило? Разве что удивление было бы ещё больше.
Нужно быть очень большим романтиком, чтобы сегодня верить в волшебную силу искусства, в миссию и катарсис. С другой стороны, если не верить, то зачем вообще заниматься искусством? Исполнитель роли Кассия Козимо Рега, осуждённый на пожизненное заключение за убийство, говорит в конце: «С тех пор, как я открыл для себя искусство, моя камера стала настоящей тюрьмой». Неужели для того, чтобы найти, нужно обязательно потерять? И лучше поздно, чем никогда? Или никогда не поздно?