А я сначала долго уклонялся и косил, приятель Валера, давно уже почтенный профессор-офтальмолог, колол мне какую-то дрянь (пирогенал?), от которой температура поднималась до 39 градусов. И я тут же бежал в поликлинику продлевать больничный. К середине августа препарат закончился и пришлось все же поехать в совхоз. Там я один день помогал стране запасать перец на случай лихой годины, но мне это не понравилось. Во поле, как справедливо поется в народной песне, пыльно. Тогда я из подручных студентов организовал бригаду грузчиков и путем интриг трудоустроился на консервный завод. Там было много теплого яблочного сока, арбузов (на которых мы умудрялись спать) и портвейна. Мы его покупали на выдаваемые ежевечерне деньги. Шло время. Незаметно наступила осень. Лужицы затянуло ледком. Было холодно, все чаще хотелось есть. А посылаемые в магазин товарищи упорно приносили портвейн, черный хлеб и шпик венгерский. Переубедить их было невозможно. С тех пор я невзлюбил дешевый алкоголь и никогда его больше не пил. Нечего и вспомнить. А, там я ухаживал за хорошенькой второкурсницей-геологиней. Рыжей, как герцогини на английских портретах. Она сыпала прибаутками, лихо откусывала фильтр у сигарет, а гидролизный спирт называла "гидрашкой". Мы отправились на романтический пикник в пустой теплице. Я расстарался и достал все необходимое для незабываемого рандеву - пачку "Стюардессы", флакон спирта, украденные из столовой стаканы. Усевшись на затянутой пленкой полу, геологиня уверенно говорила, что лучше не разводить, а запивать. Я с уважением взглянул на нее. А с виду - вся такая воздушная, кудряшки... Она хватила спирта, в ту же секунду из глаз у нее брызнули слезы и она принялась умирать. Пришлось экстренно тащить ее в расположение коллектива, скользя сапогами по грязи и уговаривая не реветь.
А вот как я завязал с портвейном (советского производства, португальский пью). Как-то мы с Сашей (Ваш бывший земляк) прилетели из Москвы в Свердловск. С нами летел наш губернатор. Я показал его Саше в самолете, он увидел и ласково помахал рукой возможным избирателям. Прилетели ночью. Его встретили прямо на взлетном поле на пяти лимузинах, расфасовали по машинам и увезли. Мы запаслись в аэропорту дешевым портвейном, доехали до городского аэровокзала ("Я ушел, блестя потертыми штанами - // Взяли Вас международные рессоры) и потом шли по рассветному городу (так можно сказать? романтично?) полтора часа до моего дома, прихлебывая на ходу. Было очень плохо. Тогда и было принято историческое решение: признать низкокачественное спиртное непищевыми жидкостями, нет денег на хорошее - не пить вообще. Деньги после этого всегда находились.
Нелишне все-таки лишний раз спросить. Пойду забудусь сном. Никак после поездок не приду в себя. Спокойной ночи! ЗЫ А геологиня была чудесная - чистый Гейнсборо.
Спокойной ночи. Никак, тоже, после поездок не приду в себя.
Какой там Гейнсборо. Самую красивую нарисованную женщину, которую видел, нарисовал один из Аллори (забыл, к сожалению, какой именно). Видел в лондонской национальной галерее на выставке картин из личной коллекции королевы. Впервые понял "Турандот" - как можно влюбиться в изображение.
Шло время. Незаметно наступила осень. Лужицы затянуло ледком. Было холодно, все чаще хотелось есть. А посылаемые в магазин товарищи упорно приносили портвейн, черный хлеб и шпик венгерский. Переубедить их было невозможно. С тех пор я невзлюбил дешевый алкоголь и никогда его больше не пил.
Нечего и вспомнить.
А, там я ухаживал за хорошенькой второкурсницей-геологиней. Рыжей, как герцогини на английских портретах. Она сыпала прибаутками, лихо откусывала фильтр у сигарет, а гидролизный спирт называла "гидрашкой". Мы отправились на романтический пикник в пустой теплице. Я расстарался и достал все необходимое для незабываемого рандеву - пачку "Стюардессы", флакон спирта, украденные из столовой стаканы. Усевшись на затянутой пленкой полу, геологиня уверенно говорила, что лучше не разводить, а запивать. Я с уважением взглянул на нее. А с виду - вся такая воздушная, кудряшки... Она хватила спирта, в ту же секунду из глаз у нее брызнули слезы и она принялась умирать. Пришлось экстренно тащить ее в расположение коллектива, скользя сапогами по грязи и уговаривая не реветь.
Reply
Reply
Reply
Reply
Ничего, что я не спросясь дал ссылку в своем журнале? Если что - сотру.
Reply
Reply
Пойду забудусь сном. Никак после поездок не приду в себя.
Спокойной ночи!
ЗЫ А геологиня была чудесная - чистый Гейнсборо.
Reply
Никак, тоже, после поездок не приду в себя.
Какой там Гейнсборо. Самую красивую нарисованную женщину, которую видел, нарисовал один из Аллори (забыл, к сожалению, какой именно). Видел в лондонской национальной галерее на выставке картин из личной коллекции королевы. Впервые понял "Турандот" - как можно влюбиться в изображение.
Reply
Reply
Leave a comment