Гимн Левиафану (из старого)
Распалась связь времен.
Вихляющиеся строфы -
Предвестники катастрофы.
Принц Гамлет был умен.
Ритм живет своей жизнью, как железяка, которую тащат в металлолом.
Свобода каждого - залог несвободы всех.
Левиафан - это не только вкусное мясо, но и изысканный мех.
Или, может быть, спутал с прямым углом.
Рыба в меху, бюстгалтеры в чешуе, скоро, говорят, кончится свет.
Не взрыв, не всхлип, просто придут и дадут пизды,
Отчего сразу откроются все тайны, как в последней комнате в замке Синей Бороды.
Там на стене написано "сорок два", и лежат трупы тех, кто не согласился, что это ответ.
Собрались на совет деревья в глухом лесу,
Позвали всех, вплоть до папоротников и хвощей.
В повестке дня - вопросы: а чё они, бля, ваащще,
И кто по утрам с травы выпивает росу.
Но пришел огонь, и сжег, степь да степь кругом.
Кобылица, ковыль, можно пахать, как жену.
Над степью для вытья повесили большую Луну,
А ближнего объявили злейшим врагом.
Хомо хомини люпус эст. Требуется Левиафан.
Придем, и поклонимся, и скажем: кто подобен Зверю сему,
Который из моря. А это, часом, не воскресшая Муму?
Ладно, забили. Расслабимся, и попытаемся хэв фан.
Поздно пить уже боржоми.
Не могу я жить один.
Нет вопросов больше, кроме:
Кто мой новый господин?
Молодой еще, салага,
Извергает кровь и слизь,
И для нашего же блага
Раки черные впились.
Ничего, волков он шустро
Переделает в овец,
И, как шпрехал Заратустра,
Будет нам ужо мертвец.
Вихляющиеся строфы -
Предвестники катастрофы.
Принц Гамлет был умен.
Ритм живет своей жизнью, как железяка, которую тащат в металлолом.
Свобода каждого - залог несвободы всех.
Левиафан - это не только вкусное мясо, но и изысканный мех.
Или, может быть, спутал с прямым углом.
Рыба в меху, бюстгалтеры в чешуе, скоро, говорят, кончится свет.
Не взрыв, не всхлип, просто придут и дадут пизды,
Отчего сразу откроются все тайны, как в последней комнате в замке Синей Бороды.
Там на стене написано "сорок два", и лежат трупы тех, кто не согласился, что это ответ.
Собрались на совет деревья в глухом лесу,
Позвали всех, вплоть до папоротников и хвощей.
В повестке дня - вопросы: а чё они, бля, ваащще,
И кто по утрам с травы выпивает росу.
Но пришел огонь, и сжег, степь да степь кругом.
Кобылица, ковыль, можно пахать, как жену.
Над степью для вытья повесили большую Луну,
А ближнего объявили злейшим врагом.
Хомо хомини люпус эст. Требуется Левиафан.
Придем, и поклонимся, и скажем: кто подобен Зверю сему,
Который из моря. А это, часом, не воскресшая Муму?
Ладно, забили. Расслабимся, и попытаемся хэв фан.
Поздно пить уже боржоми.
Не могу я жить один.
Нет вопросов больше, кроме:
Кто мой новый господин?
Молодой еще, салага,
Извергает кровь и слизь,
И для нашего же блага
Раки черные впились.
Ничего, волков он шустро
Переделает в овец,
И, как шпрехал Заратустра,
Будет нам ужо мертвец.