Деконструкция Гермеса - 35
__________________5-7_____________________
Дальнейший тренд понятен, только вывернут наизнанку официальными историками. Начиная с XVII века образование и грамотность всё больше начинают проникать на восток Европы, в том числе на западнорусские земли - территорию современных Белоруссии и Украины.
Образование не было абстрактным словом, а имело конкретное идеологическое и религиозное наполнение. Решающую роль в резком развитии европейской интеллектуальной жизни сыграла Римская церковь, созданная в современном виде в середине XVI века по итогам Тридентского собора.
Вопреки сложившемуся в наши дни мнению главным оружием Римской церкви в борьбе за паству стали не крестовые походы или насилие, а лидерство в сфере образования и знаний. Поссевино в «Московии» пишет: «…Господь захотел, чтоб это осуществилось после Тридентского собора, который по вдохновению свыше указал, что для распространения евангелия существует единственное средство - семинарии…».
XVI - XVII вв. стали эпохой интеллектуального господства латинского мира и церкви, вовлекших в свою орбиту значительную часть цивилизованного мира. В основе успеха Латинской церкви лежала система иезуитских учебных заведений, основанных на принципиально новых основаниях. Сферой образования занималось Общество Иисуса, развернувшее сеть из сотен иезуитских учебных заведений по всему миру.
Они создали школу и университет в современном понимании этого слова. Со стандартной учебной программой, расписанием занятий, штатом преподавателей, материальной базой, университетской автономией, стипендиями для учеников из малообеспеченных семей и т.д. До этого обучение во всем мире носило нерегулярный характер. Ученики группировались вокруг фигуры конкретного «учителя», то есть уровень знаний, продолжительность обучения, набор учебных дисциплин зависели от субъективного фактора. Примерами такого обучения можно считать описанные в литературе «лицей» Аристотеля и «академия» Планона. В таких школах каждый ученик - это штучный товар, а качество обучения варьировалось в зависимости от года и места обучения. Иезуиты же построили систему, на протяжении относительно короткого времени давшую миру тысячи и тысячи высоко образованных людей, обученных по стандартным программам, и тем самым изменили весь мир.
На территории Речи Посполитой иезуиты создали густую сеть опорных пунктов, состоявших из коллегий, резиденций и миссий. В течение XVI-XVIII вв. их число достигло 153 опорных пунктов. Свыше половины из них (79) находилось в Беларуси. Такое ощущение, что здесь, в Белоруссии, находился один из базовых иезуитских районов наряду, например, с Парагваем.
В конце XVI века - первой половине XVII века иезуитские коллегии были развернуты во многих западнорусских городах: в Вильно, Полоцке, Орше, Несвиже, Гродно, Двинске, Львове, Смоленске и других городах. В XVII веке систему иезуитских учебных заведений прошло несколько тысяч юношей из наиболее знатных и состоятельных семей, что существенно изменило обстановку в регионе. Элита региона за одно - два поколения склонилась в сторону католичества.
Не стоит рассматривать иезуитов как прямолинейных пропагандистов и проповедников. Существует немало общедоступных сведений о деятельности иезуитов в Китае, Индии, Латинской Америке и других странах в рассматриваемый исторический период. Везде их отличал гибкий подход и следование местным культурным традициям и нормам. Иезуиты не шли напролом, а действовали в соответствии со сложившейся обстановкой. Нет ничего удивительного, что в тех районах Восточной Европы, где имело место серьезное сопротивление распространению латинской веры, коллегиумы основывались на православных началах. Самые известные из них это Киево-Могилянская академия (Киев, 1632 г.) и Славяно-греко-латинская академия (Москва, 1687 г.). Несмотря на демонстративную отстраненность от латинства эти учебные заведения были созданы по образцу иезуитских коллегий, в них преподавали выпускники иезуитских коллегий, обучение шло по слегка адаптированным иезуитским учебным программам и т.д. Смысл такого подхода в постепенном мирном сближении и окатоличивании других конфессий.
В рамках текущего повествования для нас представляет интерес положение дел в Киеве, в конце XVI века являвшегося маленьким славяно - тюркским городком на границе зоны леса и степи на самой окраине Польши, но затем сыгравшего важную роль в истории всего региона.
Рост и развитие этого города был напрямую связано с находящимся здесь Печерским монастырем - важным религиозным центром второй половины XVI - XVII вв., непосредственно подчиняющимся протурецкому Константинопольскому патриарху, а не местным религиозным властям. С этим было связно серьезное противодействие Унии в Киеве и на прилегающих к нему территориях. Сам же Печерский монастырь приобрел большую известность и влияние поскольку стоял на системе киевских пещер - катакомб многие километры в длину. В подземных лабиринтах сложился уникальный микроклимат - сочетание температуры, влажности, иных природных факторов - предохранявший захороненные здесь тела от тлена и способствующий их мумификации. По тогдашним религиозным понятиям, в основании которых лежали египетские культы с их отношением к погребению и мумификации человека, эти пещеры являлись чудодейственными местами и притягивали паломников.
Значение Киева, как постепенно религиозного центра росло. В 1620 году здесь была создана протурецкая Киевская метрополия Константинопольского патриархата. В тогдашних условиях это не восстановление некой старой утерянной традиции, а строительство новой религиозной иерархии с нуля.
В интеллектуальном отношении одним из главных создателей киевского исторического мифа стал Петр Могила. Это представитель высшей феодальной аристократии, получивший полноценное западноевропейское образование и избравший путь церковной карьеры. Есть данные, что он прослушал курс словесных наук и богословия в Парижском университете. Имея за спиной поддержку самых влиятельных фамилий Речи Посполитой в 1627 году в возрасте около 30 лет он возглавил Печерский монастырь в Киеве, имея при этом монашеский опыт всего в один - два года.
Еще через несколько лет, в 1632 году, Петр Могила занял должность Киевского митрополита. Как пишут историки, предыдущий митрополит «…был оттеснён назначенным польским королём Владиславом IV Петром Могилой…», а затем перевезен в Киево-Печерскую обитель, где его некоторое время держали в заключении. То есть в Киеве имел место силовой перехват управления. Таким образом, Пётр Могила совместил в одном лице две важнейшие религиозные должности и на следующие пятнадцать лет стал человеком номер один в Киеве.
За это время ему удалось сделать очень много. Общепризнанно, что его усилиями была проведена глубокая реформа греческого православия по латинскому образцу. Например, «Требник», изданный Петром Могилой в 1646 году, по сравнению с другими православными богослужебными книгами был значительно переработан и дополнен по образцу католического «Требника» папы Павла V. Информации об этом достаточно много. Если собрать её вместе, то видно, что по своей глубине этот процесс вполне можно назвать созданием новой греко-латинской церкви, при всех своих идеологических связях с католичеством сохранившей политическую независимость от Рима. Мы далеки от того, чтобы рассматривать происходящее исключительно со знаком минус. Данный процесс сопровождался повышением культурного, образовательного и цивилизационного уровня русского общества, а значит имел свои положительные стороны.
Как прямое продолжение реформ Петра Могилы следует рассматривать и никонианские реформы, проведенные спустя два- три десятилетия в Московии. При участии большого числа выходцев Малороссии в Москве церковные книги и обряды исправлялись по малороссийскому образцу, заданному Петром Могилой. Это выглядит как часть общемирового процесса экспансии латинской церкви в XVII века, одним из направлений которой стала латинизация русской церкви греческого образца.
Еще Николай Морозов обращал внимание на сильное латинское влияние в русской православной церкви. С точки зрения официальной истории ему неоткуда было взяться, но оно есть. Например, большое количество ключевых терминов в русском православии имеет латинское происхождение. Все они родом из XVII века. Обратим внимание лишь на некоторые из них:
Как мы видим, православно - католический антагонизм того времени сильно преувеличен.
Одним из самых интересных и сложных вопросов для исследователя истории является вопрос о том, как реально выглядела система русских религиозных верований до этой реформы. Речь здесь не может идти о старообрядчестве, сформировавшемся в современном виде только в XIX веке. Эта тема гораздо более запутана и требует отдельного изучения. От той эпохи остались только отдельные фрагменты, которые на основе современных знаний трудно соединить в общую картину. Например, существуют многочисленные надгробия XVII века с вилочковым крестом, однако этот символ не укладывается ни в одну из известных нам религиозных традиций и т.д.
Как мы уже сказали, решающую роль в религиозной модернизации играла новая система образования. На протяжении всей жизни Петр Могила уделял этому вопросу повышенное внимание.
При Печерском монастыре была создана школа с латино-польской иезуитской программой обучения. В 1632 году будучи уже киевским митрополитом, он слил с неё все прочие православные школы Киева, а объединенное учебное заведение сделал Киево-Братской коллегией. Языком преподавания и общения в стенах учебного заведения являлся латинский язык.
Петр Могила приложил все усилия, чтобы создать такие же учебные заведения в «единоверной» Москве. Попытки этого предпринимались начиная с 1634 года, а в 1649 г. боярин Федор Михайлович Ртищев вызвал из Киева иноков Киево-Печерского монастыря и учеников Петра Могилы и с помощью их открыл в Андреевском монастыре школу для научения московской молодежи греческому и латинскому языкам.
Симеон Полоцкий, будучи выпускником Киево-Братской коллегии и Виленской иезуитской академии, а значит и католиком, в 1660-ых годах открывает школу при Заиконоспасском монастыре для нужд Посольского приказа и становится учителем детей царя Алексея Михайловича. Когда царем стал его воспитанник Федор Алексеевич, возможности Симеона Полоцкого резко расширились. Он и его ученик Сильвестр Медведев добились образования в Москве полноценного иезуитского коллегиума, открытого под именем Славяно-Греко-Латинской Академии в 1680-ых годах и ставшего главной кузницей кадров для Православной церкви. Обратим внимание, что название «греко-латинский» сегодня понимается как «униатский».
Не вызывает сомнений, что если бы эти процессы продолжились и в дальнейшем, то русское православие становилось бы всё ближе к католичеству и играло бы по отношению к нему подчинённую роль. В какой-то момент это могло закончиться полным торжеством латинства. При этом русская культура сохраняла бы свой периферийный характер по отношению к польской, которая в свою очередь всегда рассматривалась как периферийная по отношению к западноевропейской. Однако, данный процесс не был доведён до конца по независящим от сторон обстоятельствам. К началу XVIII века мировая гегемония перешла от латинского Средиземноморья к Франции и Северной Европе. Традиции католицизма и латинской учености уступили место идеям века Просвещения. Если XVII век был веком религии и религиозной экзальтации, то следующий XVIII век стал гораздо более светским и веротерпимым. На Северную Европу как на образец ориентировался в своих реформах первый русский император Петр I, сменивший вектор развития страны с католического на более светский и протестантский.
Профессор Киевской духовной академии Ф. Терновский в своей статье о Петре Могиле (Киевская старина, 1882, т. 2) сказал следующее: «…Это еще вопрос, который Петр произвел более значительную реформу и более заслуживает имя великого - Петр ли I-й или Петр Могила? …Существенное различие состоит конечно в том, что Петр Могила пересаживал на Русь латино-польское просвещение, а Петр I-й - просвещение, выросшее на почве протестантизма». Это высказывание недалеко от истины. При этом сегодня о Петре Могиле мы слышим гораздо меньше, чем о Петре I. Его историческая роль сознательно замалчивается.
В случае с митрополитом Петром официальная история попала в неудобную ситуацию. С одной стороны, нельзя не признать огромный вклад этого человека в дело развития православной церкви и религиозного православного канона в Восточной Европе, а также в повышении уровня грамотности, культурности, цивилизованности целого континента. Объективно говоря, Петр Могила - один из отцов - основателей современного православия. Это не может быть оспорено, за это митрополит Пётр был причислен к лику святых. С другой стороны - основное содержание его деятельности, заключающееся в распространении в русских землях «латино-польского просвещения», в определенный момент стало неудобным и расходящимся с официальной государственной легендой.
Наступила эпоха централизованных государств и вселенная перестала вращаться вокруг церкви и религии. На первую роль вышло государство, а церковь чем дальше тем больше превращалось в одно из государственных учреждений по вопросам идеологии. В правление императора Николая Павловича произошло формирование официального православного канона и оформление Православия как инструмента государственной политики. Империя обратилась к идее «Третьего Рима» и противостояния с Западом на основе православных ценностей, русскими властями активно проводилась политика русификации на западнорусских землях, одним из инструментов которого стало Православие. Естественно, эта политика государства была отражена и в тогдашней официальной исторической науке. В новых реалиях и религиозная история России XVII века стала рассматриваться совсем с других позиций.
Дальнейший тренд понятен, только вывернут наизнанку официальными историками. Начиная с XVII века образование и грамотность всё больше начинают проникать на восток Европы, в том числе на западнорусские земли - территорию современных Белоруссии и Украины.
Образование не было абстрактным словом, а имело конкретное идеологическое и религиозное наполнение. Решающую роль в резком развитии европейской интеллектуальной жизни сыграла Римская церковь, созданная в современном виде в середине XVI века по итогам Тридентского собора.
Вопреки сложившемуся в наши дни мнению главным оружием Римской церкви в борьбе за паству стали не крестовые походы или насилие, а лидерство в сфере образования и знаний. Поссевино в «Московии» пишет: «…Господь захотел, чтоб это осуществилось после Тридентского собора, который по вдохновению свыше указал, что для распространения евангелия существует единственное средство - семинарии…».
XVI - XVII вв. стали эпохой интеллектуального господства латинского мира и церкви, вовлекших в свою орбиту значительную часть цивилизованного мира. В основе успеха Латинской церкви лежала система иезуитских учебных заведений, основанных на принципиально новых основаниях. Сферой образования занималось Общество Иисуса, развернувшее сеть из сотен иезуитских учебных заведений по всему миру.
Они создали школу и университет в современном понимании этого слова. Со стандартной учебной программой, расписанием занятий, штатом преподавателей, материальной базой, университетской автономией, стипендиями для учеников из малообеспеченных семей и т.д. До этого обучение во всем мире носило нерегулярный характер. Ученики группировались вокруг фигуры конкретного «учителя», то есть уровень знаний, продолжительность обучения, набор учебных дисциплин зависели от субъективного фактора. Примерами такого обучения можно считать описанные в литературе «лицей» Аристотеля и «академия» Планона. В таких школах каждый ученик - это штучный товар, а качество обучения варьировалось в зависимости от года и места обучения. Иезуиты же построили систему, на протяжении относительно короткого времени давшую миру тысячи и тысячи высоко образованных людей, обученных по стандартным программам, и тем самым изменили весь мир.
На территории Речи Посполитой иезуиты создали густую сеть опорных пунктов, состоявших из коллегий, резиденций и миссий. В течение XVI-XVIII вв. их число достигло 153 опорных пунктов. Свыше половины из них (79) находилось в Беларуси. Такое ощущение, что здесь, в Белоруссии, находился один из базовых иезуитских районов наряду, например, с Парагваем.
В конце XVI века - первой половине XVII века иезуитские коллегии были развернуты во многих западнорусских городах: в Вильно, Полоцке, Орше, Несвиже, Гродно, Двинске, Львове, Смоленске и других городах. В XVII веке систему иезуитских учебных заведений прошло несколько тысяч юношей из наиболее знатных и состоятельных семей, что существенно изменило обстановку в регионе. Элита региона за одно - два поколения склонилась в сторону католичества.
Не стоит рассматривать иезуитов как прямолинейных пропагандистов и проповедников. Существует немало общедоступных сведений о деятельности иезуитов в Китае, Индии, Латинской Америке и других странах в рассматриваемый исторический период. Везде их отличал гибкий подход и следование местным культурным традициям и нормам. Иезуиты не шли напролом, а действовали в соответствии со сложившейся обстановкой. Нет ничего удивительного, что в тех районах Восточной Европы, где имело место серьезное сопротивление распространению латинской веры, коллегиумы основывались на православных началах. Самые известные из них это Киево-Могилянская академия (Киев, 1632 г.) и Славяно-греко-латинская академия (Москва, 1687 г.). Несмотря на демонстративную отстраненность от латинства эти учебные заведения были созданы по образцу иезуитских коллегий, в них преподавали выпускники иезуитских коллегий, обучение шло по слегка адаптированным иезуитским учебным программам и т.д. Смысл такого подхода в постепенном мирном сближении и окатоличивании других конфессий.
В рамках текущего повествования для нас представляет интерес положение дел в Киеве, в конце XVI века являвшегося маленьким славяно - тюркским городком на границе зоны леса и степи на самой окраине Польши, но затем сыгравшего важную роль в истории всего региона.
Рост и развитие этого города был напрямую связано с находящимся здесь Печерским монастырем - важным религиозным центром второй половины XVI - XVII вв., непосредственно подчиняющимся протурецкому Константинопольскому патриарху, а не местным религиозным властям. С этим было связно серьезное противодействие Унии в Киеве и на прилегающих к нему территориях. Сам же Печерский монастырь приобрел большую известность и влияние поскольку стоял на системе киевских пещер - катакомб многие километры в длину. В подземных лабиринтах сложился уникальный микроклимат - сочетание температуры, влажности, иных природных факторов - предохранявший захороненные здесь тела от тлена и способствующий их мумификации. По тогдашним религиозным понятиям, в основании которых лежали египетские культы с их отношением к погребению и мумификации человека, эти пещеры являлись чудодейственными местами и притягивали паломников.
Значение Киева, как постепенно религиозного центра росло. В 1620 году здесь была создана протурецкая Киевская метрополия Константинопольского патриархата. В тогдашних условиях это не восстановление некой старой утерянной традиции, а строительство новой религиозной иерархии с нуля.
В интеллектуальном отношении одним из главных создателей киевского исторического мифа стал Петр Могила. Это представитель высшей феодальной аристократии, получивший полноценное западноевропейское образование и избравший путь церковной карьеры. Есть данные, что он прослушал курс словесных наук и богословия в Парижском университете. Имея за спиной поддержку самых влиятельных фамилий Речи Посполитой в 1627 году в возрасте около 30 лет он возглавил Печерский монастырь в Киеве, имея при этом монашеский опыт всего в один - два года.
Еще через несколько лет, в 1632 году, Петр Могила занял должность Киевского митрополита. Как пишут историки, предыдущий митрополит «…был оттеснён назначенным польским королём Владиславом IV Петром Могилой…», а затем перевезен в Киево-Печерскую обитель, где его некоторое время держали в заключении. То есть в Киеве имел место силовой перехват управления. Таким образом, Пётр Могила совместил в одном лице две важнейшие религиозные должности и на следующие пятнадцать лет стал человеком номер один в Киеве.
За это время ему удалось сделать очень много. Общепризнанно, что его усилиями была проведена глубокая реформа греческого православия по латинскому образцу. Например, «Требник», изданный Петром Могилой в 1646 году, по сравнению с другими православными богослужебными книгами был значительно переработан и дополнен по образцу католического «Требника» папы Павла V. Информации об этом достаточно много. Если собрать её вместе, то видно, что по своей глубине этот процесс вполне можно назвать созданием новой греко-латинской церкви, при всех своих идеологических связях с католичеством сохранившей политическую независимость от Рима. Мы далеки от того, чтобы рассматривать происходящее исключительно со знаком минус. Данный процесс сопровождался повышением культурного, образовательного и цивилизационного уровня русского общества, а значит имел свои положительные стороны.
Как прямое продолжение реформ Петра Могилы следует рассматривать и никонианские реформы, проведенные спустя два- три десятилетия в Московии. При участии большого числа выходцев Малороссии в Москве церковные книги и обряды исправлялись по малороссийскому образцу, заданному Петром Могилой. Это выглядит как часть общемирового процесса экспансии латинской церкви в XVII века, одним из направлений которой стала латинизация русской церкви греческого образца.
Еще Николай Морозов обращал внимание на сильное латинское влияние в русской православной церкви. С точки зрения официальной истории ему неоткуда было взяться, но оно есть. Например, большое количество ключевых терминов в русском православии имеет латинское происхождение. Все они родом из XVII века. Обратим внимание лишь на некоторые из них:
Как мы видим, православно - католический антагонизм того времени сильно преувеличен.
Одним из самых интересных и сложных вопросов для исследователя истории является вопрос о том, как реально выглядела система русских религиозных верований до этой реформы. Речь здесь не может идти о старообрядчестве, сформировавшемся в современном виде только в XIX веке. Эта тема гораздо более запутана и требует отдельного изучения. От той эпохи остались только отдельные фрагменты, которые на основе современных знаний трудно соединить в общую картину. Например, существуют многочисленные надгробия XVII века с вилочковым крестом, однако этот символ не укладывается ни в одну из известных нам религиозных традиций и т.д.
Как мы уже сказали, решающую роль в религиозной модернизации играла новая система образования. На протяжении всей жизни Петр Могила уделял этому вопросу повышенное внимание.
При Печерском монастыре была создана школа с латино-польской иезуитской программой обучения. В 1632 году будучи уже киевским митрополитом, он слил с неё все прочие православные школы Киева, а объединенное учебное заведение сделал Киево-Братской коллегией. Языком преподавания и общения в стенах учебного заведения являлся латинский язык.
Петр Могила приложил все усилия, чтобы создать такие же учебные заведения в «единоверной» Москве. Попытки этого предпринимались начиная с 1634 года, а в 1649 г. боярин Федор Михайлович Ртищев вызвал из Киева иноков Киево-Печерского монастыря и учеников Петра Могилы и с помощью их открыл в Андреевском монастыре школу для научения московской молодежи греческому и латинскому языкам.
Симеон Полоцкий, будучи выпускником Киево-Братской коллегии и Виленской иезуитской академии, а значит и католиком, в 1660-ых годах открывает школу при Заиконоспасском монастыре для нужд Посольского приказа и становится учителем детей царя Алексея Михайловича. Когда царем стал его воспитанник Федор Алексеевич, возможности Симеона Полоцкого резко расширились. Он и его ученик Сильвестр Медведев добились образования в Москве полноценного иезуитского коллегиума, открытого под именем Славяно-Греко-Латинской Академии в 1680-ых годах и ставшего главной кузницей кадров для Православной церкви. Обратим внимание, что название «греко-латинский» сегодня понимается как «униатский».
Не вызывает сомнений, что если бы эти процессы продолжились и в дальнейшем, то русское православие становилось бы всё ближе к католичеству и играло бы по отношению к нему подчинённую роль. В какой-то момент это могло закончиться полным торжеством латинства. При этом русская культура сохраняла бы свой периферийный характер по отношению к польской, которая в свою очередь всегда рассматривалась как периферийная по отношению к западноевропейской. Однако, данный процесс не был доведён до конца по независящим от сторон обстоятельствам. К началу XVIII века мировая гегемония перешла от латинского Средиземноморья к Франции и Северной Европе. Традиции католицизма и латинской учености уступили место идеям века Просвещения. Если XVII век был веком религии и религиозной экзальтации, то следующий XVIII век стал гораздо более светским и веротерпимым. На Северную Европу как на образец ориентировался в своих реформах первый русский император Петр I, сменивший вектор развития страны с католического на более светский и протестантский.
Профессор Киевской духовной академии Ф. Терновский в своей статье о Петре Могиле (Киевская старина, 1882, т. 2) сказал следующее: «…Это еще вопрос, который Петр произвел более значительную реформу и более заслуживает имя великого - Петр ли I-й или Петр Могила? …Существенное различие состоит конечно в том, что Петр Могила пересаживал на Русь латино-польское просвещение, а Петр I-й - просвещение, выросшее на почве протестантизма». Это высказывание недалеко от истины. При этом сегодня о Петре Могиле мы слышим гораздо меньше, чем о Петре I. Его историческая роль сознательно замалчивается.
В случае с митрополитом Петром официальная история попала в неудобную ситуацию. С одной стороны, нельзя не признать огромный вклад этого человека в дело развития православной церкви и религиозного православного канона в Восточной Европе, а также в повышении уровня грамотности, культурности, цивилизованности целого континента. Объективно говоря, Петр Могила - один из отцов - основателей современного православия. Это не может быть оспорено, за это митрополит Пётр был причислен к лику святых. С другой стороны - основное содержание его деятельности, заключающееся в распространении в русских землях «латино-польского просвещения», в определенный момент стало неудобным и расходящимся с официальной государственной легендой.
Наступила эпоха централизованных государств и вселенная перестала вращаться вокруг церкви и религии. На первую роль вышло государство, а церковь чем дальше тем больше превращалось в одно из государственных учреждений по вопросам идеологии. В правление императора Николая Павловича произошло формирование официального православного канона и оформление Православия как инструмента государственной политики. Империя обратилась к идее «Третьего Рима» и противостояния с Западом на основе православных ценностей, русскими властями активно проводилась политика русификации на западнорусских землях, одним из инструментов которого стало Православие. Естественно, эта политика государства была отражена и в тогдашней официальной исторической науке. В новых реалиях и религиозная история России XVII века стала рассматриваться совсем с других позиций.