Каталония - про наш январский маршрут и их независимость
Обещала родителям в случае беспорядков на баррикады с флагами не лезть и к митингующим не приближаться.
И не пришлось. О стремлении каталонцев к независимости в дни нашей поездки напоминали только флаги и желтые ленты - символ протеста против арестов каталонских политиков. Желтых лент много - на балконах, фасадах зданий, в витринах магазинов и на одежде людей.
А в остальном все та же Каталония - яркая, позитивная, радующая разнообразием интересных мест, вкусной едой и хорошей погодой (даже в январе).
Барселона
Это была не первая моя поездка в Барселону, но снова здесь я сделала не все.
Даже самое-самое, которое на поверхности. Например, так и не зашла внутрь Храма Святого Семейства (он же Саграда Фамилия).
Вполне в моем стиле - например, трижды побывать в Риме, но ни разу не попытаться попасть в музеи Ватикана.
Зато в Барселоне я была на вершине горы Тибидабо.
Поднималась к основанию верхнего купола Храма Святого Сердца (564 м над уровнем моря).
Выше - только статуя Христа, обнимающего мир, и, возможно, птицы. А внизу вся-вся Барселона и городские окрестности.
Вид на Барселону с горы Тибидабо прекрасный.
Лучше - только вид из иллюминатора самолета, идущего на посадку со стороны моря (если выбирать места в салоне по правую сторону).
Мало просто любования окрестностями? Вперед, кататься на аттракционах парка.
Я карусельные забавы не люблю. И даже, старинным фуникулером не воспользовалась, не было необходимости.
А он знаменитый - перевозит пассажиров с 1901 года, поднимая их на высоту более 270 метров, проходит путь больше километра, соединяя площадь Доктора Андреу в Барселоне и гору Тибидабо.
С вершины горы Тибидабо спустились в город, в район Педральбес.
Говорят, там живут барселонские миллионеры, но не ради них мы отправились в те края, а ради монастыря.
Монастырь Педральбес (Монастырь Санта-Мария-де-Педральбес) - гордость классической каталонской готики.
Состоит из церкви и трехэтажного монастыря, расположенного вокруг внутреннего дворика - клуатра.
В 1326 году монастырь основали король Хайме II Справедливый и его жена Элисенда де Монкада.
Супруг у королевы был в преклонном возрасте, и монастырь должен был стать ее пристанищем после смерти короля.
Всего за год построили монастырь - уже в мае 1327 года он был готов, в ноябре того же года умер король Хайме и овдовевшая Элисенда перебралась в специально построенный для нее дворец при монастыре (ей было около тридцати пяти лет), в 1337 году - постриглась в монахини, в 1364 умерла. Такая королевская жизнь.
Монастырь Педральбес на протяжении веков предоставлял кров девушкам из благородных семейств Каталонии, пользовался привилегиями городских властей и находился под их защитой. Во многом благодаря этому монастырь прекрасно сохранился.
С 1949 года его двери открыты для публичного посещения.
В музее монастыря собраны произведения искусства и предметы быта XIV-XX веков. Часть из них принадлежит монастырю, но не все.
Среди экспонатов есть и подарки частных лиц. Но самое привлекательное место в монастыре - квадратный внутренний двор, клуатр.
По периметру он окружен арками, их поддерживают изящные колонны.
Тихое, спокойное место с садом, с растущими в нем деревьями, кустарниками, лекарственными растениями и фонтаном с золотыми рыбками.
Если бы вас спросили, какие ассоциации возникают при слове «Барселона», что бы вы ответили?
Только быстро, не раздумывая. Я бы так: сангрия, независимость, Гауди и футбольный клуб «Барселона».
И пусть футбол я не люблю, но от этой темы в столице Каталонии не скрыться.
Не собираешься, а раз - и оказался у стадиона «Камп Ноу», пусть и ради сувенирного магазина.
И уже почти понимаешь людей, для которых вера в любимый футбольный клуб почти священна.
Força Barça!
Еще одно очень-очень туристическое место - Испанская деревня.
Это музей под открытым небом, построенный в Барселоне к Всемирной выставке 1929 года.
Идея Испанской деревни была в желании познакомить гостей выставки с историей и культурой страны, собрав в одном месте типичные для Испании постройки. Архитекторы изучили более тысячи городов и деревень страны, после чего на барселонской земле, на горе Монжуик, возвели 117 строений, копий зданий из разных концов Испании.
Каталония, Арагон, Кастилия и другие испанские регионы оказались рядом друг с другом.
Мою любимую Андалусию я нашла на улице Arcos.
Tablao de Carmen - шоу фламенко (компромисс на случай, если нет возможности ехать в ту же Андалусию).
На первых этажах зданий в Испанской деревне разместились магазинчики, ремесленные лавки, рестораны.
Если повезет, то можно попасть в момент, когда мастера демонстрируют посетителям свои умения.
Испанская деревня занимает обширную территорию, пока все осмотришь - проголодался.
Нас спас ресторан La Font de Prades, провозглашающий себя рестораном каталонской кухни со средиземноморскими корнями.
Заведение семейное, работает с 1969 года. Случайный выбор ресторана и вполне удачный.
Жирона
В этот каталонский раз всего на несколько часов я оказалась в Жироне.
И запомнился мне этот город не достопримечательностями, а знакомством с девушкой Милой, родом из Ростовской области, но живущей в Каталонии уже девятнадцать лет, и ее детьми - крошкой Эльной и пятилетним «победителем драконов» по имени Марти.
Рассматривать Жирону было некогда, мы с Марти были заняты. Сначала угрожали акуле, которая по нашей легенде затаилась где-то на дне реки Оньяр - той самой, на берегу которой в XVII веке на цоколе, оставшемся от разрушенной городской стены, построили знаменитые разноцветные дома. Потом где-то в лабиринтах улиц пытались найти хотя бы одного дракона, с которым можно было бы разобраться - нет, даже самого хиленького не нашли. Некого было поразить воплем «я тебе покажу Кузькину мать» - научила каталонского мальчика хорошему, да.
Проходили мимо скульптуры «Жиронской львицы» - старинная, XII века.
Говорят, прообразом ее была совсем не львица, а прирученная волчица, которая в Средние века влезала на столб и воем предупреждала горожан о приближении опасности. Скульптура львицы популярна у туристов - некоторые с ее помощью пытаются исполнить свои желания, только для этого надо подняться по лестнице и поцеловать львицу… ээээ… в основание хвоста.
Кто целовал? Желание сбылось? Надо возвращаться и целовать, чтобы исполнить свои?
Пусть будет еще дополнительный повод для новой встречи с Жироной, кроме тех, что уже есть - пройтись по местам съемок «Парфюмера» и «Игры Престолов», еще раз пообедать в ресторане Blanc, попробовать что-то из десертов в Moner Flequer i Pastisser Sl, прокатиться на туристическом поезде по улицам и продолжить разговор о независимость Каталонии. Говорят, в Жироне сторонников отделения региона от Испании больше всего. Здесь даже специи напоминают о борьбе.
Надписи на фото переводятся примерно как «за политику здорового будущего свободных радикалов», сторонники независимости требуют выпустить арестованных каталонских политиков.
Независимость
Отношения между Каталонией и Мадридом традиционно сложные.
Основательную обиду каталонцы затаили еще в XVIII веке, когда король Испании Филипп V после Войны за испанское наследство упразднил все права и привилегии Королевства Арагон, куда входила Каталония.
С тех пор (хотя, даже раньше, со времен «Войны жнецов») регион упорно стремится к самостоятельности.
Почитала Википедию, чтобы хотя бы по верхам разобраться.
И если пересказать прочитанное кратко, то исторический путь Каталонии в Испанскую республику был таким.
Первые попытки государственного выделения на территории современной Каталонии документально зафиксированы в VII веке.
В VIII веке эти территории захватили арабо-берберы и почти одновременно начинается Реконкиста - борьба за освобождение Пиренеев от мусульман. И если значительная часть Испании долгое время находилась под властью мусульман (например, Гранада до 1492 года), то большинство каталонских земель освободили уже к концу VIII века, за исключением Таррагоны (XII век) и так называемых каталонских земель (Валенсия и средиземноморские острова).
Завоевав практически весь Пиренейский полуостров, арабо-берберы вторглись во владения Франкского королевства.
Франки остановили их в 732 году в Битве при Пуатье, и погнали прочь, не останавливаясь на своих границах. Франки отвоевывали территории на Пиренеях, и раздавали их вассалам, разделяя освобожденные земли на графства. Так в 785 году появились Жиронское графство и графство Бесалу. Формально графства были политически независимыми, но находились в сфере влияния франков и все вместе назывались «Испанская марка». Со временем Барселонское графство, созданное в 801 году, объединило под своим началом другие графства.
В 988 году граф Барселоны Боррель II попросил у франков помощи в борьбе с маврами. Помощи он не получил и отказался признавать над своими владениями верховную власть франкских королей - если франки не выполняют обязательств по защите владений своих вассалов от врагов, то и смысла подчиняться им нет. 988 год считается каталонцами годом образования Каталонии. Если верить Википедии, слово «Каталония» впервые задокументировано в начале XII века в присяге барселонскому графу Рамону Беренгеру III, где он был назван catalanicus heroes, rector catalanicus и dux catalanensis.
В 1137 году барселонский граф Рамон Беренгер IV заключил брак с Петронилой Арагонской.
Брак создал союз барселонского графства с франкским королевством. Сын графа уже назывался королём Арагона, а не Каталонии.
Так королями Арагона стали барселонские графы. Каталония и Арагон сохраняли все свои традиционные права и значительную самостоятельность. Каталония была наиболее экономически развитым регионом в составе королевства Арагон.
В XV веке король Кастилии и Леона Энрике IV пытался выдать свою сестру Изабеллу замуж, предлагая ей несколько кандидатов, но она отвергла варианты брата. В 1469 году Изабелла тайно вышла замуж за Фердинанда, принца Арагонского, наследника Арагонского королевства. Узнав о тайном браке, король Энрике объявил сестру нарушившей договор и по причине этого лишённой престола.
Но впоследствии помирился с ней и признал союз Изабеллы с Фердинандом.
Изабелла провозгласила себя королевой Кастилии и Леона 13 декабря 1474 года, однако Фердинанд был провозглашён лишь как законный супруг королевы, а не король. Его это оскорбило и поставило брак под угрозу. Но супруги договорились - в 1475 году в Сеговии они подписали соглашение, в котором урегулировали вопрос о властных полномочиях в Королевстве Кастилия и Леон. Фердинанд Арагонский стал королём-соправителем своей супруги, но управление государством принадлежало исключительно Изабелле, Фердинанд участвовал как её уполномоченный. Кастильская казна и войско находились в исключительном распоряжении Изабеллы. Королевства Кастилии и Арагона сохраняли автономию - их институты власти, социальные и экономические структуры были раздельными, в Кастилии и Арагоне говорили на разных языках. Но династический брак Изабеллы и Фердинанда считают началом объединения Испании в единое государство.
В 1516 году, после смерти Фердинанда II Арагонского (Изабелла I Кастильская умерла раньше), оба королевства были объединены в едином Королевстве Испания, однако каждое из них сохраняло собственные политические учреждения, судопроизводство, законы, и выпускало свои деньги.
В XVII веке испанский король Филипп II, истощив экономические ресурсы Кастилии, хотел воспользоваться богатствами Каталонии, но каталонские привилегии были хорошо защищены условиями союза Арагонского и Кастильского королевств. Между Каталонией и монархией начались конфликты. Положение усугубила «Война жнецов», начавшаяся в Барселоне как восстание крестьян. В 1640 году каталонцы попросили о протекторате короля Франции Людовика XIII. Король Франции согласился.
Но в 1652 году Каталонию вновь заняли испанские войска.
Окончательно каталонцы распрощались со своей автономией после Войны за испанское наследство.
11 сентября 1714 года его войска Филиппа, герцога Анжуйского, ставшего впоследствии королём Филиппом V Испанским, взяли Барселону - эта битва стала решающей в Войне за испанское наследство. Для каталонцев же она стала национальным поражением. Во время войны они сделали ставку не на Филиппа, за что и поплатились. В наказание за поддержку, в том числе военную, каталонским дворянством эрцгерцога Карла VI, последнего потомка Габсбургов по прямой мужской линии, в его стремлении получить Испанский трон, взявший Барселону Филипп V упразднил все права и привилегии Королевства Арагон. Каталонцы перешли под управление Мадрида. В память о годовщине окончания осады и потере независимости 11 сентября в регионе отмечают Национальный день Каталонии (Diada Nacional de Catalunya).
Только в 1931 году, после падения монархии и провозглашения Второй Испанской Республики наступил «звездный час» каталонской независимости. В 1932 году Каталония получила автономный статус, и было сформировано региональное правительство - Женералитат.
Но автономной Каталония была недолго. В июле 1936 года против правительства Республики начался мятеж националистов под предводительством генерала Франсиско Франко. Мятежников поддержали фашистская Италия, нацистская Германия и Португалия.
Так началась Гражданская война в Испании.
Джордж Оруэлл воевал в Каталонии с декабря 1936 по июнь 1937 года на стороне республиканцев.
В «Памяти Каталонии» Барселону периода декабря 1936 года он описывает такой:
«Фактическая власть в Каталонии по-прежнему принадлежала анархистам, революция все еще была на подъеме. Тому, кто находился здесь с самого начала, могло показаться, что в декабре или январе революционный период уже близился к концу. Но для человека, явившегося сюда прямо из Англии, Барселона представлялась городом необычным и захватывающим. Я впервые находился в городе, власть в котором перешла в руки рабочих. Почти все крупные здания были реквизированы рабочими и украшены красными знаменами либо красно-черными флагами анархистов, на всех стенах были намалеваны серп и молот и названия революционных партий; все церкви были разорены, а изображения святых брошены в огонь. То и дело встречались рабочие бригады, занимавшиеся систематическим сносом церквей. На всех магазинах и кафе были вывешены надписи, извещавшие, что предприятие обобществлено, даже чистильщики сапог, покрасившие свои ящики в красно-черный цвет, стали общественной собственностью. Официанты и продавцы глядели клиентам прямо в лицо и обращались с ними как с равными, подобострастные и даже почтительные формы обращения временно исчезли из обихода. Никто не говорил больше «сеньор» или «дон», не говорили даже «вы», - все обращались друг к другу «товарищ» либо «ты» и вместо «Buenos dias» говорили «Salud!»
Чаевые были запрещены законом. Сразу же по приезде я получил первый урок - заведующий гостиницей отчитал меня за попытку дать на чай лифтеру. Реквизированы были и частные автомобили, а трамваи, такси и большая часть других видов транспорта были покрашены в красно-черный цвет. Повсюду бросались в глаза революционные плакаты, пылавшие на стенах яркими красками - красной и синей, немногие сохранившиеся рекламные объявления казались рядом с плакатами всего лишь грязными пятнами. Толпы народа, текшие во всех направлениях, заполняли центральную улицу города - Рамблас, из громкоговорителей до поздней ночи гремели революционные песни. Но удивительнее всего был облик самой толпы. Глядя на одежду, можно было подумать, что в городе не осталось состоятельных людей. К «прилично» одетым можно было причислить лишь немногих женщин и иностранцев, - почти все без исключения ходили в рабочем платье, в синих комбинезонах или в одном из вариантов формы народного ополчения. Это было непривычно и волновало. Многое из того, что я видел, было мне непонятно и кое в чем даже не нравилось, но я сразу же понял, что за это стоит бороться. Я верил также в соответствие между внешним видом и внутренней сутью вещей, верил, что нахожусь в рабочем государстве, из которого бежали все буржуа, а оставшиеся были уничтожены или перешли на сторону рабочих. Я не подозревал тогда, что многие буржуа просто притаились и до поры до времени прикидывались пролетариями.
К ощущению новизны примешивался зловещий привкус войны. Город имел вид мрачный и неряшливый, дороги и дома нуждались в ремонте, по ночам улицы едва освещались - предосторожность на случай воздушного налета, - полки запущенных магазинов стояли полупустыми. Мясо появлялось очень редко, почти совсем исчезло молоко, не хватало угля, сахара, бензина; кроме того, давала себя знать нехватка хлеба. Уже в этот период за ним выстраивались стометровые очереди. И все же, насколько я мог судить, народ был доволен и полон надежд. Исчезла безработица и жизнь подешевела; на улице редко попадались люди, бедность которых бросалась в глаза. Не видно было нищих, если не считать цыган. Главное же - была вера в революцию и будущее, чувство внезапного прыжка в эру равенства и свободы. Человек старался вести себя как человек, а не как винтик в капиталистической машине. В парикмахерских висели анархистские плакаты (парикмахеры были в большинстве своем анархистами), торжественно возвещавшие, что парикмахеры - больше не рабы».
Летом 1937 года Оруэлл покинул Каталонию, можно сказать сбежал.
Спустя всего полгода после его приезда в Барселону обстановка была совсем другой:
«Скрываться от полиции в таком городе как Барселона особенно неприятно, ибо все кафе открываются очень поздно. Если спишь на улице, то просыпаешься обычно на рассвете, а ни одно барселонское кафе не открывается раньше девяти. Прошло несколько часов, прежде чем я смог выпить чашку кофе и побриться. Странными казались старые анархистские плакаты на стене парикмахерской, извещавшие, что чаевые запрещены. «Революция разбила наши цепи!» - гласил плакат.
Мне захотелось предупредить парикмахеров, как бы им не проморгать и вновь не оказаться в цепях.
Странно, как все изменилось. Всего шесть месяцев назад, когда власть все еще была в руках анархистов, доверие вызывал лишь тот, кто выглядел как пролетарий. Когда я ехал в Испанию, направляясь из Перпиньяна в Церберес, французский коммерсант, оказавшийся в моем купе, мрачно посоветовал: «Вы не можете явиться в Испанию в таком виде. Снимите воротничок и галстук. Все равно в Барселоне с вас их сорвут». Он преувеличивал, но именно такой представлялась Каталония ушедших дней. На границе анархистский патруль не впустил в Испанию элегантно одетого француза и его жену, кажется, только потому, что они слишком смахивали на буржуа. Теперь все было наоборот. Походя на буржуа, вы были вне опасности. (…)
Мы с женой сошли с поезда на первой же станции, в Банюльсе, решив немного отдохнуть.
Когда в Банюльсе узнали, что мы приехали из Барселоны, прием оказался не очень дружественным. Много раз мне приходилось вести тот же самый разговор: «Вы приехали из Испании? На чьей стороне вы дрались? На стороне республиканцев? О!» - и сразу заметное охлаждение. Маленький городок был целиком на стороне Франко, что, несомненно, объясняется присутствием многочисленных испанских фашистов, бежавших сюда после начала мятежа. Официант в кафе - испанец-профранкист, подавая мне аперитиф, враждебно мерил меня глазами. Совсем по-иному встретили нас в Перпиньяне, где все были сторонниками республики, а многочисленные республиканские фракции грызлись между собой не хуже, чем в Барселоне. Было здесь кафе где слово P.O.U.M. сразу же обеспечивало вам французских друзей и улыбку официанта.(…)
Это может показаться сумасшествием, но мы с женой больше всего хотели вернуться в Испанию. И хотя это не принесло бы никакой пользы, даже наоборот, - причинило бы серьезный вред, мы жалели, что не остались в Барселоне, чтобы пойти в тюрьму вместе со всеми. Боюсь, что мне удалось передать лишь очень немногое из того, что значили для меня месяцы, проведенные в Испании. Я дал внешнюю канву ряда событий, но навряд ли сумел передать те чувства, которые они вызвали во мне.
Мои воспоминания безнадежно смешались с пейзажами, запахами и звуками, которых не передать на бумаге: запах окопов, рассвет в горах, уходящий в бесконечную даль, леденящее потрескивание пуль, грохот и вспышки бомб; ясный холодный свет барселонского утра, стук башмаков в казарменном дворе в те далекие декабрьские дни, когда люди еще верили в революцию. Очереди за продуктами, красные и черные флаги, и лица испанских ополченцев; да, да - прежде всего лица испанских ополченцев, - людей, которых я знал на фронте и нынче разбросанных Бог знает где: одни убиты в бою, другие искалечены, третьи в тюрьме, но большинство, я надеюсь, живы и здоровы. Желаю им всем счастья. Я надеюсь, что они выиграют свою войну и выгонят из Испании всех иностранцев - немцев, русских и итальянцев. Эта война, в которой я сыграл такую мизерную роль, оставила у меня скверные воспоминания, но я рад, что принял участие в войне. Окидывая взором испанскую катастрофу, - каков бы ни был исход войны, она останется катастрофой, не говоря уже о побоищах и страданиях людей, - я вовсе не чувствую разочарования и желания впасть в цинизм. Странно, но все пережитое еще более убедило меня в порядочности людей».
В январе 1939 года войска Франко провели парад в оставленной республиканцами Барселоне и объявили о лишении Каталонии автономии. Гражданская война закончилась в апреле 1939 года победой Франко. Помощь СССР и Мексики Вторую Испанскую Республику не спасла. В стране настало время диктатуры, просуществовавшей до 1975 года. Каталонцы и их культура подверглись репрессиям.
Только после смерти Франко в 1975 году и принятия новой демократической Конституции Испании в 1978 году, Каталония вновь стала автономной. Каталонцев определили как «нацию», каталанский язык в регионе стал официальным, наряду с испанским. Создана автономная полиция, поддержаны каталаноязычные СМИ, производство каталаноязычных кинолент и размещение субтитров на каталанском в иностранных фильмах.
В XXI веке каталонское общество разделилось на тех, кто требует еще большей независимости от Мадрида вплоть до государственного самоопределения, и сторонников автономии в существующем виде. За последние несколько лет вопрос об отделении от Испании выносился на голосование не раз. Среди каталонцев отношение к независимости неоднозначное. Есть те, кто выступает за выход из состава Испании. Другие выражают негативное отношение к идее независимости и считают достаточным существующее положение, либо выступают за некоторое расширение прав и полномочий региона. Имеются и не определившиеся.
Сторонников независимости среди представителей среднего класса больше, чем среди рабочих. Средний класс считает, что независимость положит конец многолетней экономической несправедливости, когда заработанные каталонцами деньги уходят в бедные регионы Испании. Сепаратистские настроения в регионе выросли во время экономического кризиса. «Мы - испанцы по принуждению, как собака на привязи», «богатство, которое добывается в Каталонии, не тратится в Каталонии», «наше влияние на принятие политических решений в стране не соответствует вкладу в ВВП» - говорят сторонники независимости.
Противники независимости считают, что у Каталонии нет оснований для выхода из состава Испании: Каталония никогда не была самостоятельным государством (а была частью Королевства Арагон), в ее развитие вкладывала деньги и силы вся страна, потому процветание Каталонии заслуга не только каталонцев, и региону дана очень высокая степень самоуправления. С детского сада каталонцам внушают версию о порабощении Каталонии Испанией, культивируя ненависть ко всему, что связано со словом Испания. А суть истории с независимостью - интересы правящих каталонцев, манипуляторов и мошенников.
1 октября 2017 года власти Каталонии провели референдум, на котором подавляющее большинство участников высказались за отделение Каталонии. Испанское правительство пыталось предотвратить голосование, полицейские применили силу, что усугубило антиправительственные настроения в Каталонии. Сторонник единства Испании, писатель и журналист Артуро Перес-Реверте написал в своём Twitter о решении премьер-министра Испании Мариано Рахоя отправить испанских полицейских и гвардейцев в Каталонию так: «Горькая роль, опасная ловушка, в которую сегодня Мариано Рахой отправил 10 тыс. испанских полицейских и гвардейцев, непростительны».
27 октября 2017 года в парламенте региона объявлена независимость Каталонии, в ответ на что центральные власти Испании заявили о приостановлении действия автономии и вводе прямого правления. Арестованы члены каталонского правительства, президент Женералитата Каталонии Карлес Пучдемон отстранен от должности и скрывается от мадридских властей в Бельгии. Каталонцы, возмущенные репрессиями по отношению к своим лидерам, вывешивают в их поддержку желтые ленты.
Желтый цвет стал цветом сопротивления Мадриду.
21 декабря 2017 года состоялись объявленные центральными властями Испании досрочные выборы в Каталонский парламент.
По итогам большинство осталось за сторонниками независимости. История многовекового конфликта Каталонии и Кастилии не закончена. Решаться ли каталонцы на жизнь в непризнанном государстве (наиболее вероятный сценарий в случае выхода) или будут требовать расширения своей автономии внутри Испании, пойдут ли стороны на уступки - сплошные вопросы.
Бесалу
Каталония очень разная, комфортная современность здесь соседствует с архитектурными свидетелями давно ушедших времен.
Можно ехать по ровной, асфальтированной дороге, и вдруг раз - перед тобой стены старинной крепости. Ну, не вдруг, в Бесалу мы ехали целенаправленно, и видели фотографии в Сети, так что к крепости были готовы. Мой любимый тип старинных городов - небольшие, на возвышении, окруженные стенами, с каменным мостом и с заботливо сохраняемой жителями и властями историей.
Бесалу мне напомнил французский Каркасон, испанский Толедо и города Тосканы.
Бесалу - центр района Ла-Гарроча, входящего в провинцию Жирона, и это один из наиболее хорошо сохранившихся городов романской архитектуры в Каталонии. В 1996 году Бесалу объявили Культурным достоянием Испании.
Город входит в маршрут «Дорога романского искусства Каталонии».
Первые упоминания о Бесалу, основанном в месте слияния рек Флувия и Капельядес, относятся к Х веку.
Вернее, все начиналось со строительства замка на холме, вокруг которого впоследствии сформировался город. Знаменитый мост, по которому узнают Бесалу на фотографиях, возвели в XI - XII веках. Мост имеет изогнутую форму, потому что строители использовали огромные речные наносы-валуны как фундамент. Спустя два столетия на мосту достроили дозорную башню, на которой охранники наблюдали за въезжающими в город и взимали плату. В XII веке развитие города замедлилось, он потерял свое стратегическое значение, но жизнь в нем не остановилась благодаря горожанам - торговцам, ремесленникам и крестьянам. Бесалу сохранился до сегодняшнего дня почти без изменений.
И он вполне живой - около двух тысяч его жителей делают колбасы, сыры, сувениры и живут в первую очередь туризмом.
Бесалу предстал перед нами местом мрачным.
Свинцовое низкое небо и пронизывающий ветер добавляли городу средневековой суровой достоверности.
Такой контраст с солнечным Льорет-де-Мар, откуда мы выехали чуть больше часа назад. Но прохладная январская погода не помешала прогулке. Полутора-двух часов в Бесалу вполне достаточно. Сразу за мостом начинается отлично сохранившийся исторический центр с узкими улицами, небольшими площадями, лавками местных ремесленников и романскими зданиями, которые считаются гордостью города.
Например, церковь Святого Петра, отметила тысячелетний юбилей. От врагов в здании церкви могли укрыться сразу все жители города.
Время опасностей прошло и теперь в Бесалу на каждом шагу что-то милое в средневековом антураже - Санта-Клаусы на балконах, цветы и украшения на окнах, приятная болтовня с торговцем фруктами, и пирог «роскон» в витрине булочной.
Главный новогодний праздник - День Волшебных Королей - испанцам только предстояло отпраздновать 6 января.
Традиция возникла в XV веке. Три Волшебных Короля - это Волхвы, представители трех частей света - индийский брахман Мельчор с седой бородой из Азии, Гаспар с коричневой бородой из Европы, и темнокожий египтянин Бальтасар из Африки. Короли двигались на верблюдах с Востока следом за светом кометы и прибыли в Вифлеем, чтобы вручить подарки новорожденному Христу. Испанские дети заранее пишут письма Королям, рассказывают о своем поведении и заказывают подарок. Тем, кто вел себя хорошо, Короли приносят игрушки и сладости. Непослушным грозит уголь - сахарный камень в упаковке с надписью «уголь», перед праздником такие продаются в магазинах и пекарнях. Подарки непослушные тоже могут получить, но «уголь» как бы предупреждает, что Короли знают о проблемах с поведением и в следующем году ребенок останется без подарков, если не исправится.
5 января Короли прибывают в города на самых разных видах транспорта, не обязательно на верблюдах.
Вечером по главным улицам городов под музыку и бой барабанов проходит костюмированная Кавалькада Волшебных Королей - кроме Королей в красочном шествии участвуют самые разные персонажи. Зрители заранее занимают места вдоль маршрута Кавалькады, дети приходят с «улавливателями конфет» - участники шествия будут разбрасывать конфет, а дети их ловить.
В ночь с 5 на 6 января Короли разносят подарки (как наш Дед Мороз в новогоднюю ночь).
6 января семьи собираются за столом ужином и обязательно едят пирог «роскон» - большое сдобное кольцо, украшенное засахаренными фруктами, словно короны Королей драгоценными камнями. В пироге спрятаны фигурка короля и боб.
Кому достанется король - того ждет удача, кому боб - тот платит за пирог.
Эмпуриабрава
Эмпуриабрава - одно из открытий поездки по Каталонии.
Город молодой, его строительство начали в 1967 году. Архитекторы и строители преобразовали естественные водоемы болотистой местности в единую судоходную сеть из 35 искусственных каналов общей протяженностью больше тридцати километров. Каналы стали «улицами», на суше построили виллы с собственными причалами. Лодку, катер или яхту можно пришвартовать у заднего двора.
Главная идея при строительстве была в том, что любой житель города мог выйти в море через каналы чуть ли не от собственного порога.
В путеводителях пишут, что Эмпуриабрава напоминает Венецию. На мой взгляд, если и напоминает, то очень отдаленно.
От обычных асфальтированных дорог здесь не отказались, как и от автомобилей. Больше того, здесь даже велодорожки есть.
Скорее каналы Эмпуриабрава похожи на те, что в Нидерландах - так я подумала, находясь в городе, и совсем не удивилась, когда прочитала, что город изначально строили голландцы. Говорят, значительная часть недвижимости здесь принадлежит не испанцам - виллы покупают состоятельные немцы, французы, англичане, итальянцы и (говорят - изредка) русские.
В город приезжают яхтсмены и поклонники активного отдыха - курорт привлекает любителей катания на байдарках, водных мотоциклах, поклонников виндсерфинга, дайвинга, кайтинга и т.д. Самое распространенное развлечение - морские прогулки.
Кто-то выходит в море на собственных яхтах, кто-то на арендованных, народ попроще - на экскурсионных катерах.
В Эмпуриабрава есть все сервисные службы для обслуживания катеров и яхт, а также возможность научиться ими управлять.
А после дня в море в Эмпуриабрава тоже есть чем заняться - в городе есть бары, дискотеки, рестораны.
Как и возможность для тихого семейного отдыха.
Те, кому надоест «морская жизнь» могут отправиться в соседнюю Францию - до нее от Эмпуриабрава всего 25 километров.
Барселона гораздо дальше, до столицы Каталонии около 140 километров. Ближе - Жирона, Бесалу, Фигерас, Кадакес и мыс Креус.
Мыс Креус
Мыс Креус (Cap de Creus) - вулканический заповедник, расположенный на самом востоке Испании.
Однозначно стоит ехать, только желательно учесть, что дорога на мыс сложная, с серпантином до Кадакеса и как стиральная доска после него.
Времени понадобится прилично. Но ехать стоит, особенно, чтобы увидеть восход или закат солнца на мысе.
Не зря писатели, художники и прочие творческие люди стремились и стремятся на Креус, чтобы увидеть полные драматизма морские бухты и скалы, изъеденные ветрами.
И опять же повод заехать в Кадакес - город рыбацких лодок и анчоусов, избранный творческой богемой и отрезанный от Каталонии горами с разбитыми на них террасами с оливковыми деревьями.
На упоминании о Кадакесе и завершу рассказ, как на моем незавершенном каталонском гештальте.
До следующего каталонского раза.
И не пришлось. О стремлении каталонцев к независимости в дни нашей поездки напоминали только флаги и желтые ленты - символ протеста против арестов каталонских политиков. Желтых лент много - на балконах, фасадах зданий, в витринах магазинов и на одежде людей.
А в остальном все та же Каталония - яркая, позитивная, радующая разнообразием интересных мест, вкусной едой и хорошей погодой (даже в январе).
Барселона
Это была не первая моя поездка в Барселону, но снова здесь я сделала не все.
Даже самое-самое, которое на поверхности. Например, так и не зашла внутрь Храма Святого Семейства (он же Саграда Фамилия).
Вполне в моем стиле - например, трижды побывать в Риме, но ни разу не попытаться попасть в музеи Ватикана.
Зато в Барселоне я была на вершине горы Тибидабо.
Поднималась к основанию верхнего купола Храма Святого Сердца (564 м над уровнем моря).
Выше - только статуя Христа, обнимающего мир, и, возможно, птицы. А внизу вся-вся Барселона и городские окрестности.
Вид на Барселону с горы Тибидабо прекрасный.
Лучше - только вид из иллюминатора самолета, идущего на посадку со стороны моря (если выбирать места в салоне по правую сторону).
Мало просто любования окрестностями? Вперед, кататься на аттракционах парка.
Я карусельные забавы не люблю. И даже, старинным фуникулером не воспользовалась, не было необходимости.
А он знаменитый - перевозит пассажиров с 1901 года, поднимая их на высоту более 270 метров, проходит путь больше километра, соединяя площадь Доктора Андреу в Барселоне и гору Тибидабо.
С вершины горы Тибидабо спустились в город, в район Педральбес.
Говорят, там живут барселонские миллионеры, но не ради них мы отправились в те края, а ради монастыря.
Монастырь Педральбес (Монастырь Санта-Мария-де-Педральбес) - гордость классической каталонской готики.
Состоит из церкви и трехэтажного монастыря, расположенного вокруг внутреннего дворика - клуатра.
В 1326 году монастырь основали король Хайме II Справедливый и его жена Элисенда де Монкада.
Супруг у королевы был в преклонном возрасте, и монастырь должен был стать ее пристанищем после смерти короля.
Всего за год построили монастырь - уже в мае 1327 года он был готов, в ноябре того же года умер король Хайме и овдовевшая Элисенда перебралась в специально построенный для нее дворец при монастыре (ей было около тридцати пяти лет), в 1337 году - постриглась в монахини, в 1364 умерла. Такая королевская жизнь.
Монастырь Педральбес на протяжении веков предоставлял кров девушкам из благородных семейств Каталонии, пользовался привилегиями городских властей и находился под их защитой. Во многом благодаря этому монастырь прекрасно сохранился.
С 1949 года его двери открыты для публичного посещения.
В музее монастыря собраны произведения искусства и предметы быта XIV-XX веков. Часть из них принадлежит монастырю, но не все.
Среди экспонатов есть и подарки частных лиц. Но самое привлекательное место в монастыре - квадратный внутренний двор, клуатр.
По периметру он окружен арками, их поддерживают изящные колонны.
Тихое, спокойное место с садом, с растущими в нем деревьями, кустарниками, лекарственными растениями и фонтаном с золотыми рыбками.
Если бы вас спросили, какие ассоциации возникают при слове «Барселона», что бы вы ответили?
Только быстро, не раздумывая. Я бы так: сангрия, независимость, Гауди и футбольный клуб «Барселона».
И пусть футбол я не люблю, но от этой темы в столице Каталонии не скрыться.
Не собираешься, а раз - и оказался у стадиона «Камп Ноу», пусть и ради сувенирного магазина.
И уже почти понимаешь людей, для которых вера в любимый футбольный клуб почти священна.
Força Barça!
Еще одно очень-очень туристическое место - Испанская деревня.
Это музей под открытым небом, построенный в Барселоне к Всемирной выставке 1929 года.
Идея Испанской деревни была в желании познакомить гостей выставки с историей и культурой страны, собрав в одном месте типичные для Испании постройки. Архитекторы изучили более тысячи городов и деревень страны, после чего на барселонской земле, на горе Монжуик, возвели 117 строений, копий зданий из разных концов Испании.
Каталония, Арагон, Кастилия и другие испанские регионы оказались рядом друг с другом.
Мою любимую Андалусию я нашла на улице Arcos.
Tablao de Carmen - шоу фламенко (компромисс на случай, если нет возможности ехать в ту же Андалусию).
На первых этажах зданий в Испанской деревне разместились магазинчики, ремесленные лавки, рестораны.
Если повезет, то можно попасть в момент, когда мастера демонстрируют посетителям свои умения.
Испанская деревня занимает обширную территорию, пока все осмотришь - проголодался.
Нас спас ресторан La Font de Prades, провозглашающий себя рестораном каталонской кухни со средиземноморскими корнями.
Заведение семейное, работает с 1969 года. Случайный выбор ресторана и вполне удачный.
Жирона
В этот каталонский раз всего на несколько часов я оказалась в Жироне.
И запомнился мне этот город не достопримечательностями, а знакомством с девушкой Милой, родом из Ростовской области, но живущей в Каталонии уже девятнадцать лет, и ее детьми - крошкой Эльной и пятилетним «победителем драконов» по имени Марти.
Рассматривать Жирону было некогда, мы с Марти были заняты. Сначала угрожали акуле, которая по нашей легенде затаилась где-то на дне реки Оньяр - той самой, на берегу которой в XVII веке на цоколе, оставшемся от разрушенной городской стены, построили знаменитые разноцветные дома. Потом где-то в лабиринтах улиц пытались найти хотя бы одного дракона, с которым можно было бы разобраться - нет, даже самого хиленького не нашли. Некого было поразить воплем «я тебе покажу Кузькину мать» - научила каталонского мальчика хорошему, да.
Проходили мимо скульптуры «Жиронской львицы» - старинная, XII века.
Говорят, прообразом ее была совсем не львица, а прирученная волчица, которая в Средние века влезала на столб и воем предупреждала горожан о приближении опасности. Скульптура львицы популярна у туристов - некоторые с ее помощью пытаются исполнить свои желания, только для этого надо подняться по лестнице и поцеловать львицу… ээээ… в основание хвоста.
Кто целовал? Желание сбылось? Надо возвращаться и целовать, чтобы исполнить свои?
Пусть будет еще дополнительный повод для новой встречи с Жироной, кроме тех, что уже есть - пройтись по местам съемок «Парфюмера» и «Игры Престолов», еще раз пообедать в ресторане Blanc, попробовать что-то из десертов в Moner Flequer i Pastisser Sl, прокатиться на туристическом поезде по улицам и продолжить разговор о независимость Каталонии. Говорят, в Жироне сторонников отделения региона от Испании больше всего. Здесь даже специи напоминают о борьбе.
Надписи на фото переводятся примерно как «за политику здорового будущего свободных радикалов», сторонники независимости требуют выпустить арестованных каталонских политиков.
Независимость
Отношения между Каталонией и Мадридом традиционно сложные.
Основательную обиду каталонцы затаили еще в XVIII веке, когда король Испании Филипп V после Войны за испанское наследство упразднил все права и привилегии Королевства Арагон, куда входила Каталония.
С тех пор (хотя, даже раньше, со времен «Войны жнецов») регион упорно стремится к самостоятельности.
Почитала Википедию, чтобы хотя бы по верхам разобраться.
И если пересказать прочитанное кратко, то исторический путь Каталонии в Испанскую республику был таким.
Первые попытки государственного выделения на территории современной Каталонии документально зафиксированы в VII веке.
В VIII веке эти территории захватили арабо-берберы и почти одновременно начинается Реконкиста - борьба за освобождение Пиренеев от мусульман. И если значительная часть Испании долгое время находилась под властью мусульман (например, Гранада до 1492 года), то большинство каталонских земель освободили уже к концу VIII века, за исключением Таррагоны (XII век) и так называемых каталонских земель (Валенсия и средиземноморские острова).
Завоевав практически весь Пиренейский полуостров, арабо-берберы вторглись во владения Франкского королевства.
Франки остановили их в 732 году в Битве при Пуатье, и погнали прочь, не останавливаясь на своих границах. Франки отвоевывали территории на Пиренеях, и раздавали их вассалам, разделяя освобожденные земли на графства. Так в 785 году появились Жиронское графство и графство Бесалу. Формально графства были политически независимыми, но находились в сфере влияния франков и все вместе назывались «Испанская марка». Со временем Барселонское графство, созданное в 801 году, объединило под своим началом другие графства.
В 988 году граф Барселоны Боррель II попросил у франков помощи в борьбе с маврами. Помощи он не получил и отказался признавать над своими владениями верховную власть франкских королей - если франки не выполняют обязательств по защите владений своих вассалов от врагов, то и смысла подчиняться им нет. 988 год считается каталонцами годом образования Каталонии. Если верить Википедии, слово «Каталония» впервые задокументировано в начале XII века в присяге барселонскому графу Рамону Беренгеру III, где он был назван catalanicus heroes, rector catalanicus и dux catalanensis.
В 1137 году барселонский граф Рамон Беренгер IV заключил брак с Петронилой Арагонской.
Брак создал союз барселонского графства с франкским королевством. Сын графа уже назывался королём Арагона, а не Каталонии.
Так королями Арагона стали барселонские графы. Каталония и Арагон сохраняли все свои традиционные права и значительную самостоятельность. Каталония была наиболее экономически развитым регионом в составе королевства Арагон.
В XV веке король Кастилии и Леона Энрике IV пытался выдать свою сестру Изабеллу замуж, предлагая ей несколько кандидатов, но она отвергла варианты брата. В 1469 году Изабелла тайно вышла замуж за Фердинанда, принца Арагонского, наследника Арагонского королевства. Узнав о тайном браке, король Энрике объявил сестру нарушившей договор и по причине этого лишённой престола.
Но впоследствии помирился с ней и признал союз Изабеллы с Фердинандом.
Изабелла провозгласила себя королевой Кастилии и Леона 13 декабря 1474 года, однако Фердинанд был провозглашён лишь как законный супруг королевы, а не король. Его это оскорбило и поставило брак под угрозу. Но супруги договорились - в 1475 году в Сеговии они подписали соглашение, в котором урегулировали вопрос о властных полномочиях в Королевстве Кастилия и Леон. Фердинанд Арагонский стал королём-соправителем своей супруги, но управление государством принадлежало исключительно Изабелле, Фердинанд участвовал как её уполномоченный. Кастильская казна и войско находились в исключительном распоряжении Изабеллы. Королевства Кастилии и Арагона сохраняли автономию - их институты власти, социальные и экономические структуры были раздельными, в Кастилии и Арагоне говорили на разных языках. Но династический брак Изабеллы и Фердинанда считают началом объединения Испании в единое государство.
В 1516 году, после смерти Фердинанда II Арагонского (Изабелла I Кастильская умерла раньше), оба королевства были объединены в едином Королевстве Испания, однако каждое из них сохраняло собственные политические учреждения, судопроизводство, законы, и выпускало свои деньги.
В XVII веке испанский король Филипп II, истощив экономические ресурсы Кастилии, хотел воспользоваться богатствами Каталонии, но каталонские привилегии были хорошо защищены условиями союза Арагонского и Кастильского королевств. Между Каталонией и монархией начались конфликты. Положение усугубила «Война жнецов», начавшаяся в Барселоне как восстание крестьян. В 1640 году каталонцы попросили о протекторате короля Франции Людовика XIII. Король Франции согласился.
Но в 1652 году Каталонию вновь заняли испанские войска.
Окончательно каталонцы распрощались со своей автономией после Войны за испанское наследство.
11 сентября 1714 года его войска Филиппа, герцога Анжуйского, ставшего впоследствии королём Филиппом V Испанским, взяли Барселону - эта битва стала решающей в Войне за испанское наследство. Для каталонцев же она стала национальным поражением. Во время войны они сделали ставку не на Филиппа, за что и поплатились. В наказание за поддержку, в том числе военную, каталонским дворянством эрцгерцога Карла VI, последнего потомка Габсбургов по прямой мужской линии, в его стремлении получить Испанский трон, взявший Барселону Филипп V упразднил все права и привилегии Королевства Арагон. Каталонцы перешли под управление Мадрида. В память о годовщине окончания осады и потере независимости 11 сентября в регионе отмечают Национальный день Каталонии (Diada Nacional de Catalunya).
Только в 1931 году, после падения монархии и провозглашения Второй Испанской Республики наступил «звездный час» каталонской независимости. В 1932 году Каталония получила автономный статус, и было сформировано региональное правительство - Женералитат.
Но автономной Каталония была недолго. В июле 1936 года против правительства Республики начался мятеж националистов под предводительством генерала Франсиско Франко. Мятежников поддержали фашистская Италия, нацистская Германия и Португалия.
Так началась Гражданская война в Испании.
Джордж Оруэлл воевал в Каталонии с декабря 1936 по июнь 1937 года на стороне республиканцев.
В «Памяти Каталонии» Барселону периода декабря 1936 года он описывает такой:
«Фактическая власть в Каталонии по-прежнему принадлежала анархистам, революция все еще была на подъеме. Тому, кто находился здесь с самого начала, могло показаться, что в декабре или январе революционный период уже близился к концу. Но для человека, явившегося сюда прямо из Англии, Барселона представлялась городом необычным и захватывающим. Я впервые находился в городе, власть в котором перешла в руки рабочих. Почти все крупные здания были реквизированы рабочими и украшены красными знаменами либо красно-черными флагами анархистов, на всех стенах были намалеваны серп и молот и названия революционных партий; все церкви были разорены, а изображения святых брошены в огонь. То и дело встречались рабочие бригады, занимавшиеся систематическим сносом церквей. На всех магазинах и кафе были вывешены надписи, извещавшие, что предприятие обобществлено, даже чистильщики сапог, покрасившие свои ящики в красно-черный цвет, стали общественной собственностью. Официанты и продавцы глядели клиентам прямо в лицо и обращались с ними как с равными, подобострастные и даже почтительные формы обращения временно исчезли из обихода. Никто не говорил больше «сеньор» или «дон», не говорили даже «вы», - все обращались друг к другу «товарищ» либо «ты» и вместо «Buenos dias» говорили «Salud!»
Чаевые были запрещены законом. Сразу же по приезде я получил первый урок - заведующий гостиницей отчитал меня за попытку дать на чай лифтеру. Реквизированы были и частные автомобили, а трамваи, такси и большая часть других видов транспорта были покрашены в красно-черный цвет. Повсюду бросались в глаза революционные плакаты, пылавшие на стенах яркими красками - красной и синей, немногие сохранившиеся рекламные объявления казались рядом с плакатами всего лишь грязными пятнами. Толпы народа, текшие во всех направлениях, заполняли центральную улицу города - Рамблас, из громкоговорителей до поздней ночи гремели революционные песни. Но удивительнее всего был облик самой толпы. Глядя на одежду, можно было подумать, что в городе не осталось состоятельных людей. К «прилично» одетым можно было причислить лишь немногих женщин и иностранцев, - почти все без исключения ходили в рабочем платье, в синих комбинезонах или в одном из вариантов формы народного ополчения. Это было непривычно и волновало. Многое из того, что я видел, было мне непонятно и кое в чем даже не нравилось, но я сразу же понял, что за это стоит бороться. Я верил также в соответствие между внешним видом и внутренней сутью вещей, верил, что нахожусь в рабочем государстве, из которого бежали все буржуа, а оставшиеся были уничтожены или перешли на сторону рабочих. Я не подозревал тогда, что многие буржуа просто притаились и до поры до времени прикидывались пролетариями.
К ощущению новизны примешивался зловещий привкус войны. Город имел вид мрачный и неряшливый, дороги и дома нуждались в ремонте, по ночам улицы едва освещались - предосторожность на случай воздушного налета, - полки запущенных магазинов стояли полупустыми. Мясо появлялось очень редко, почти совсем исчезло молоко, не хватало угля, сахара, бензина; кроме того, давала себя знать нехватка хлеба. Уже в этот период за ним выстраивались стометровые очереди. И все же, насколько я мог судить, народ был доволен и полон надежд. Исчезла безработица и жизнь подешевела; на улице редко попадались люди, бедность которых бросалась в глаза. Не видно было нищих, если не считать цыган. Главное же - была вера в революцию и будущее, чувство внезапного прыжка в эру равенства и свободы. Человек старался вести себя как человек, а не как винтик в капиталистической машине. В парикмахерских висели анархистские плакаты (парикмахеры были в большинстве своем анархистами), торжественно возвещавшие, что парикмахеры - больше не рабы».
Летом 1937 года Оруэлл покинул Каталонию, можно сказать сбежал.
Спустя всего полгода после его приезда в Барселону обстановка была совсем другой:
«Скрываться от полиции в таком городе как Барселона особенно неприятно, ибо все кафе открываются очень поздно. Если спишь на улице, то просыпаешься обычно на рассвете, а ни одно барселонское кафе не открывается раньше девяти. Прошло несколько часов, прежде чем я смог выпить чашку кофе и побриться. Странными казались старые анархистские плакаты на стене парикмахерской, извещавшие, что чаевые запрещены. «Революция разбила наши цепи!» - гласил плакат.
Мне захотелось предупредить парикмахеров, как бы им не проморгать и вновь не оказаться в цепях.
Странно, как все изменилось. Всего шесть месяцев назад, когда власть все еще была в руках анархистов, доверие вызывал лишь тот, кто выглядел как пролетарий. Когда я ехал в Испанию, направляясь из Перпиньяна в Церберес, французский коммерсант, оказавшийся в моем купе, мрачно посоветовал: «Вы не можете явиться в Испанию в таком виде. Снимите воротничок и галстук. Все равно в Барселоне с вас их сорвут». Он преувеличивал, но именно такой представлялась Каталония ушедших дней. На границе анархистский патруль не впустил в Испанию элегантно одетого француза и его жену, кажется, только потому, что они слишком смахивали на буржуа. Теперь все было наоборот. Походя на буржуа, вы были вне опасности. (…)
Мы с женой сошли с поезда на первой же станции, в Банюльсе, решив немного отдохнуть.
Когда в Банюльсе узнали, что мы приехали из Барселоны, прием оказался не очень дружественным. Много раз мне приходилось вести тот же самый разговор: «Вы приехали из Испании? На чьей стороне вы дрались? На стороне республиканцев? О!» - и сразу заметное охлаждение. Маленький городок был целиком на стороне Франко, что, несомненно, объясняется присутствием многочисленных испанских фашистов, бежавших сюда после начала мятежа. Официант в кафе - испанец-профранкист, подавая мне аперитиф, враждебно мерил меня глазами. Совсем по-иному встретили нас в Перпиньяне, где все были сторонниками республики, а многочисленные республиканские фракции грызлись между собой не хуже, чем в Барселоне. Было здесь кафе где слово P.O.U.M. сразу же обеспечивало вам французских друзей и улыбку официанта.(…)
Это может показаться сумасшествием, но мы с женой больше всего хотели вернуться в Испанию. И хотя это не принесло бы никакой пользы, даже наоборот, - причинило бы серьезный вред, мы жалели, что не остались в Барселоне, чтобы пойти в тюрьму вместе со всеми. Боюсь, что мне удалось передать лишь очень немногое из того, что значили для меня месяцы, проведенные в Испании. Я дал внешнюю канву ряда событий, но навряд ли сумел передать те чувства, которые они вызвали во мне.
Мои воспоминания безнадежно смешались с пейзажами, запахами и звуками, которых не передать на бумаге: запах окопов, рассвет в горах, уходящий в бесконечную даль, леденящее потрескивание пуль, грохот и вспышки бомб; ясный холодный свет барселонского утра, стук башмаков в казарменном дворе в те далекие декабрьские дни, когда люди еще верили в революцию. Очереди за продуктами, красные и черные флаги, и лица испанских ополченцев; да, да - прежде всего лица испанских ополченцев, - людей, которых я знал на фронте и нынче разбросанных Бог знает где: одни убиты в бою, другие искалечены, третьи в тюрьме, но большинство, я надеюсь, живы и здоровы. Желаю им всем счастья. Я надеюсь, что они выиграют свою войну и выгонят из Испании всех иностранцев - немцев, русских и итальянцев. Эта война, в которой я сыграл такую мизерную роль, оставила у меня скверные воспоминания, но я рад, что принял участие в войне. Окидывая взором испанскую катастрофу, - каков бы ни был исход войны, она останется катастрофой, не говоря уже о побоищах и страданиях людей, - я вовсе не чувствую разочарования и желания впасть в цинизм. Странно, но все пережитое еще более убедило меня в порядочности людей».
В январе 1939 года войска Франко провели парад в оставленной республиканцами Барселоне и объявили о лишении Каталонии автономии. Гражданская война закончилась в апреле 1939 года победой Франко. Помощь СССР и Мексики Вторую Испанскую Республику не спасла. В стране настало время диктатуры, просуществовавшей до 1975 года. Каталонцы и их культура подверглись репрессиям.
Только после смерти Франко в 1975 году и принятия новой демократической Конституции Испании в 1978 году, Каталония вновь стала автономной. Каталонцев определили как «нацию», каталанский язык в регионе стал официальным, наряду с испанским. Создана автономная полиция, поддержаны каталаноязычные СМИ, производство каталаноязычных кинолент и размещение субтитров на каталанском в иностранных фильмах.
В XXI веке каталонское общество разделилось на тех, кто требует еще большей независимости от Мадрида вплоть до государственного самоопределения, и сторонников автономии в существующем виде. За последние несколько лет вопрос об отделении от Испании выносился на голосование не раз. Среди каталонцев отношение к независимости неоднозначное. Есть те, кто выступает за выход из состава Испании. Другие выражают негативное отношение к идее независимости и считают достаточным существующее положение, либо выступают за некоторое расширение прав и полномочий региона. Имеются и не определившиеся.
Сторонников независимости среди представителей среднего класса больше, чем среди рабочих. Средний класс считает, что независимость положит конец многолетней экономической несправедливости, когда заработанные каталонцами деньги уходят в бедные регионы Испании. Сепаратистские настроения в регионе выросли во время экономического кризиса. «Мы - испанцы по принуждению, как собака на привязи», «богатство, которое добывается в Каталонии, не тратится в Каталонии», «наше влияние на принятие политических решений в стране не соответствует вкладу в ВВП» - говорят сторонники независимости.
Противники независимости считают, что у Каталонии нет оснований для выхода из состава Испании: Каталония никогда не была самостоятельным государством (а была частью Королевства Арагон), в ее развитие вкладывала деньги и силы вся страна, потому процветание Каталонии заслуга не только каталонцев, и региону дана очень высокая степень самоуправления. С детского сада каталонцам внушают версию о порабощении Каталонии Испанией, культивируя ненависть ко всему, что связано со словом Испания. А суть истории с независимостью - интересы правящих каталонцев, манипуляторов и мошенников.
1 октября 2017 года власти Каталонии провели референдум, на котором подавляющее большинство участников высказались за отделение Каталонии. Испанское правительство пыталось предотвратить голосование, полицейские применили силу, что усугубило антиправительственные настроения в Каталонии. Сторонник единства Испании, писатель и журналист Артуро Перес-Реверте написал в своём Twitter о решении премьер-министра Испании Мариано Рахоя отправить испанских полицейских и гвардейцев в Каталонию так: «Горькая роль, опасная ловушка, в которую сегодня Мариано Рахой отправил 10 тыс. испанских полицейских и гвардейцев, непростительны».
27 октября 2017 года в парламенте региона объявлена независимость Каталонии, в ответ на что центральные власти Испании заявили о приостановлении действия автономии и вводе прямого правления. Арестованы члены каталонского правительства, президент Женералитата Каталонии Карлес Пучдемон отстранен от должности и скрывается от мадридских властей в Бельгии. Каталонцы, возмущенные репрессиями по отношению к своим лидерам, вывешивают в их поддержку желтые ленты.
Желтый цвет стал цветом сопротивления Мадриду.
21 декабря 2017 года состоялись объявленные центральными властями Испании досрочные выборы в Каталонский парламент.
По итогам большинство осталось за сторонниками независимости. История многовекового конфликта Каталонии и Кастилии не закончена. Решаться ли каталонцы на жизнь в непризнанном государстве (наиболее вероятный сценарий в случае выхода) или будут требовать расширения своей автономии внутри Испании, пойдут ли стороны на уступки - сплошные вопросы.
Бесалу
Каталония очень разная, комфортная современность здесь соседствует с архитектурными свидетелями давно ушедших времен.
Можно ехать по ровной, асфальтированной дороге, и вдруг раз - перед тобой стены старинной крепости. Ну, не вдруг, в Бесалу мы ехали целенаправленно, и видели фотографии в Сети, так что к крепости были готовы. Мой любимый тип старинных городов - небольшие, на возвышении, окруженные стенами, с каменным мостом и с заботливо сохраняемой жителями и властями историей.
Бесалу мне напомнил французский Каркасон, испанский Толедо и города Тосканы.
Бесалу - центр района Ла-Гарроча, входящего в провинцию Жирона, и это один из наиболее хорошо сохранившихся городов романской архитектуры в Каталонии. В 1996 году Бесалу объявили Культурным достоянием Испании.
Город входит в маршрут «Дорога романского искусства Каталонии».
Первые упоминания о Бесалу, основанном в месте слияния рек Флувия и Капельядес, относятся к Х веку.
Вернее, все начиналось со строительства замка на холме, вокруг которого впоследствии сформировался город. Знаменитый мост, по которому узнают Бесалу на фотографиях, возвели в XI - XII веках. Мост имеет изогнутую форму, потому что строители использовали огромные речные наносы-валуны как фундамент. Спустя два столетия на мосту достроили дозорную башню, на которой охранники наблюдали за въезжающими в город и взимали плату. В XII веке развитие города замедлилось, он потерял свое стратегическое значение, но жизнь в нем не остановилась благодаря горожанам - торговцам, ремесленникам и крестьянам. Бесалу сохранился до сегодняшнего дня почти без изменений.
И он вполне живой - около двух тысяч его жителей делают колбасы, сыры, сувениры и живут в первую очередь туризмом.
Бесалу предстал перед нами местом мрачным.
Свинцовое низкое небо и пронизывающий ветер добавляли городу средневековой суровой достоверности.
Такой контраст с солнечным Льорет-де-Мар, откуда мы выехали чуть больше часа назад. Но прохладная январская погода не помешала прогулке. Полутора-двух часов в Бесалу вполне достаточно. Сразу за мостом начинается отлично сохранившийся исторический центр с узкими улицами, небольшими площадями, лавками местных ремесленников и романскими зданиями, которые считаются гордостью города.
Например, церковь Святого Петра, отметила тысячелетний юбилей. От врагов в здании церкви могли укрыться сразу все жители города.
Время опасностей прошло и теперь в Бесалу на каждом шагу что-то милое в средневековом антураже - Санта-Клаусы на балконах, цветы и украшения на окнах, приятная болтовня с торговцем фруктами, и пирог «роскон» в витрине булочной.
Главный новогодний праздник - День Волшебных Королей - испанцам только предстояло отпраздновать 6 января.
Традиция возникла в XV веке. Три Волшебных Короля - это Волхвы, представители трех частей света - индийский брахман Мельчор с седой бородой из Азии, Гаспар с коричневой бородой из Европы, и темнокожий египтянин Бальтасар из Африки. Короли двигались на верблюдах с Востока следом за светом кометы и прибыли в Вифлеем, чтобы вручить подарки новорожденному Христу. Испанские дети заранее пишут письма Королям, рассказывают о своем поведении и заказывают подарок. Тем, кто вел себя хорошо, Короли приносят игрушки и сладости. Непослушным грозит уголь - сахарный камень в упаковке с надписью «уголь», перед праздником такие продаются в магазинах и пекарнях. Подарки непослушные тоже могут получить, но «уголь» как бы предупреждает, что Короли знают о проблемах с поведением и в следующем году ребенок останется без подарков, если не исправится.
5 января Короли прибывают в города на самых разных видах транспорта, не обязательно на верблюдах.
Вечером по главным улицам городов под музыку и бой барабанов проходит костюмированная Кавалькада Волшебных Королей - кроме Королей в красочном шествии участвуют самые разные персонажи. Зрители заранее занимают места вдоль маршрута Кавалькады, дети приходят с «улавливателями конфет» - участники шествия будут разбрасывать конфет, а дети их ловить.
В ночь с 5 на 6 января Короли разносят подарки (как наш Дед Мороз в новогоднюю ночь).
6 января семьи собираются за столом ужином и обязательно едят пирог «роскон» - большое сдобное кольцо, украшенное засахаренными фруктами, словно короны Королей драгоценными камнями. В пироге спрятаны фигурка короля и боб.
Кому достанется король - того ждет удача, кому боб - тот платит за пирог.
Эмпуриабрава
Эмпуриабрава - одно из открытий поездки по Каталонии.
Город молодой, его строительство начали в 1967 году. Архитекторы и строители преобразовали естественные водоемы болотистой местности в единую судоходную сеть из 35 искусственных каналов общей протяженностью больше тридцати километров. Каналы стали «улицами», на суше построили виллы с собственными причалами. Лодку, катер или яхту можно пришвартовать у заднего двора.
Главная идея при строительстве была в том, что любой житель города мог выйти в море через каналы чуть ли не от собственного порога.
В путеводителях пишут, что Эмпуриабрава напоминает Венецию. На мой взгляд, если и напоминает, то очень отдаленно.
От обычных асфальтированных дорог здесь не отказались, как и от автомобилей. Больше того, здесь даже велодорожки есть.
Скорее каналы Эмпуриабрава похожи на те, что в Нидерландах - так я подумала, находясь в городе, и совсем не удивилась, когда прочитала, что город изначально строили голландцы. Говорят, значительная часть недвижимости здесь принадлежит не испанцам - виллы покупают состоятельные немцы, французы, англичане, итальянцы и (говорят - изредка) русские.
В город приезжают яхтсмены и поклонники активного отдыха - курорт привлекает любителей катания на байдарках, водных мотоциклах, поклонников виндсерфинга, дайвинга, кайтинга и т.д. Самое распространенное развлечение - морские прогулки.
Кто-то выходит в море на собственных яхтах, кто-то на арендованных, народ попроще - на экскурсионных катерах.
В Эмпуриабрава есть все сервисные службы для обслуживания катеров и яхт, а также возможность научиться ими управлять.
А после дня в море в Эмпуриабрава тоже есть чем заняться - в городе есть бары, дискотеки, рестораны.
Как и возможность для тихого семейного отдыха.
Те, кому надоест «морская жизнь» могут отправиться в соседнюю Францию - до нее от Эмпуриабрава всего 25 километров.
Барселона гораздо дальше, до столицы Каталонии около 140 километров. Ближе - Жирона, Бесалу, Фигерас, Кадакес и мыс Креус.
Мыс Креус
Мыс Креус (Cap de Creus) - вулканический заповедник, расположенный на самом востоке Испании.
Однозначно стоит ехать, только желательно учесть, что дорога на мыс сложная, с серпантином до Кадакеса и как стиральная доска после него.
Времени понадобится прилично. Но ехать стоит, особенно, чтобы увидеть восход или закат солнца на мысе.
Не зря писатели, художники и прочие творческие люди стремились и стремятся на Креус, чтобы увидеть полные драматизма морские бухты и скалы, изъеденные ветрами.
И опять же повод заехать в Кадакес - город рыбацких лодок и анчоусов, избранный творческой богемой и отрезанный от Каталонии горами с разбитыми на них террасами с оливковыми деревьями.
На упоминании о Кадакесе и завершу рассказ, как на моем незавершенном каталонском гештальте.
До следующего каталонского раза.