Рецидивы красной шизы?
В последнее время, когда стал очевиден провал проекта цветной революции в России, наряду с ростом антилиберальных и антизападных настроений, наблюдается повышенная красная активность, в частности в социальных сетях. Между тем, как показывают опросы общественного мнения, большинство граждан России относят себя к православным и лояльны к Сталину и к советскому периоду нашей истории, негативно относятся к попыткам приравнять сталинский и гитлеровский режимы.
Все эти явления стали предпосылками к появлению некоего политического фантома, обозначаемого, как воссоздание «СССР 2.0 на основе союза коммунистов и православных». Этим направлением, в частности, занимается Партия Великое Отечество Старикова, а адепты секты политтехнолога Кургиняна говорят даже о «синтезе коммунизма и Православия». Идея, конечно очень интересная, поскольку для такого «синтеза» необходимо или Православие «опустить» до идеологии, или советскую идеологию считать религией …
Ну да пёс с ними, с «синтезами».
Бросается в глаза, что на стариковских и кургинянских ресурсах в Сети, наряду с уже привычными антиглобализмом, антилиберализмом и ура-патриотизмом («русский миллиард» Старикова), всё больше и больше места стали занимать материалы оголтело-красного содержания (православные материалы там всегда были в большом дефиците). Помните Зюгановское признание о том, что гонения на Церковь в годы советской власти были ошибкой? Забудьте! Теперь, оказывается, Церковь и большевики были друзьями-неразлейвода. Ленин был крещёным и венчанным с Крупской. Анафеме его Церковь не предавала, но глубоко скорбела вместе со всем народом после кончины «вождя». Распространяется вот такая цитата из АиФа: «Председатель Священного Синода митрополит Евдоким глубоко скорбил о смерти вождя. По его словам, "Ленин только боролся с преступниками в рясе", ("Вечерняя Москва", 25 января 1924 г.)». Вспомнили старую мантру о Христе, как «первом коммунисте». Изготавливаются и распространяются омерзительные картинки наподобие вот этой:
Похоже на то, что к демшизе, которую мы терпели двадцать лет, добавилась ещё и красная шиза. Всё это выглядит весьма подозрительно и очень похоже на попытки пришпилить Русскую Православную Церковь в качестве хвоста к неомарксистской «собаке», поскольку с либеральной «собакой» ничего не вышло. Причём пропаганда эта делается довольно грубо и рассчитана на неподкованных в отечественной истории молодых людей.
Новоявленные красные агитбригадовцы, похоже, не знают, что такое обновленческая «церковь», о том какое жёсткое противостояние было между православными и обновленцами в 20-30-е годы прошлого века. «Митрополит» Евдоким (Мещерский) служил в священном синоде обновленческой, т.н. «российской православной церкви». Вот что написал ему 19 сентября 1923 года митрополит Антоний (Храповицкий):
«Именующему себя Митрополитом… Да, для Вас все кончено: и бытие Божие, и бессмертие души, и будущий загробный суд, а я остаюсь при прежней, когда-то общей с Вами идеологии: „верую во единого Бога Отца Вседержителя“ и пр. и не желаю перейти на утилитарный взгляд на жизнь… и к вашей церкви лукавнующих не пристану… Покайтесь: ведь жить осталось нам немного: хотя Вы и мой ученик и, увы, постриженник, но и Вам 55 лет скоро исполнится, а при своих слабостях очень долго жить не будете, и на суде Божием ни евреи, ни попы нигилисты за Вас не заступятся»
Посему необходимо напоминать «синтезаторам» о том, кто есть кто. Ниже приведены наиболее характерные факты, говорящие об истинном характере отношений пламенных революционеров и православных.
Вот завет всем свои красным последователям, который оставил им их учитель и кумир Ульянов (Ленин). Из письма Горькому в 1913г.: «Всякий боженька есть труположство - будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, всё равно. Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой - есть невыразимейшая мерзость, это самая опасная мерзость, самая гнусная зараза».
В 1918, на «военно-передвижном фронтовом литературном поезде имени Ленина», Бронштейн (Троцкий), а также Всеволод Вишневский, Демьян Бедный, датский писатель Галлинг Келлер и др. привезли в город Свияжск памятник Иуде. Келлер вспоминает речь бесноватого Бронштейна на открытии памятника: «Он был в экстазе, с горящим пристальным взглядом, и говорил о часе возмездия, об угнетаемом апостоле диктатуры пролетариата, о братстве и «Интернационале». "Я несу вам послание", - он сказал, и положил руку себе на грудь, "я несу грех всех времён. Во мне - правда. Разве вы не узнаёте меня? Я - спаситель нашего времени. Я - он," - говорил он. Без сомнения, он мог думать так. Человек был безумен. Он думал, что он был Иудой»
В 1919г., во время приезда Бронштейна в Московский университет, профессор Кузнецов сказал ему, что Москва «буквально вымирает от голода». Вспылив, Троцкий ответил: «Это еще не голод. Когда Тит брал Иерусалим, еврейские матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете прийти ко мне и сказать «мы голодаем».
В то время как Церковь активно участвовала в помощи пострадавшим во время разразившегося в 1922 г. голода, красный упырь Ульянов пишет в письме членам Политбюро 19 марта: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны!) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. <…> Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…»
В истории Вселенской Церкви никогда не было таких масштабных и всеохватывающих, долгих и непрерывных гонений, как в России в ХХ веке. В первые три века существования христианства гонения носили локальный характер и длились не более нескольких лет. Даже самое страшное гонение Диоклетиана и его преемников, начавшееся в 303 г., продолжалось всего 8 лет.
В первую волну гонений (1917-1920гг.) репрессировано около 20000 священников, монахов и активных мирян (погибло более 15000). В годы т.н. красного террора репрессии отличались особенно зверским характером. Многие священнослужители, монахи и монахини были зверски замучены: их распинали на Царских вратах, варили в котлах с кипящей смолой, скальпировали, душили епитрахилями, «причащали» расправленным свинцом, топили в прорубях, заливали водой на морозе, сажали на кол.
В 1918 г. советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном и Собором, и никто этой анафемы не отменял. Анафеме предавались «безумцы, творящие кровавые расправы». Большевики в нем не были названы прямо. Но любой, кто читал Послание с анафемой Патриарха Тихона, понимал, что под церковную анафему попадают и представители новой советской власти, поскольку эти кровавые расправы осуществлялись от их имени. Патриарх Тихон в этом прямо упоминал «безбожных властелинов тьмы века сего» и перечислил их акты, направленные против Церкви: «То, что творите вы, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей - загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей - земной. Властью, данной нам от Бога запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас…»
Однако, как ни стараются современные красные пропагандисты «пришить» Церкви политику, история свидетельствует об обратном. И Патриарх Тихон, и Поместный Собор, который проходил в 1917-1918 годах, и все последующие руководители Русской Православной Церкви до 1927 г. твердо отстаивали принцип церковной аполитичности: Церковь не участвует в гражданской войне и не участвует в политической борьбе. Осенью 1919 года, в наиболее критический для большевиков момент Гражданской войны, когда Белые армии наступали на Москву, были освобождены огромные территории, вплоть до Орла - казалось, еще немного, и советская власть окончательно падет - в этот критический момент Патриарх Тихон обратился с посланием к архипастырям и пастырям с призывом не участвовать в политической борьбе, стоять в стороне от всех распрей и разделений. Охраняя эту позицию, Святейший Патриарх отказался передать благословение одному из лидеров Белого движения. Церковь анафематствует грешников, укоренённых и упорствующих в грехе, а не политических противников.
Во время второй волны гонений (1923-1928гг.) годы количество репрессий равно примерно трети репрессий первой волны. Третья волна гонений (1929-1931 гг.) в 3 раза сильнее первой - около 60000 арестов и 5000 казней. Четвёртая волна гонений (1937-1938гг.) примерно в 10 раз превышает по арестам первую (а по расстрелам в 80 раз). Расстрелян каждый второй - около 200000 репрессий и 100000 казней. К 1939 г. по всей стране оставалось незакрытыми около 100 храмов из 60000 действующих в 1917 г. На свободе пребывали только 4 правящих архиерея, причем и на них в НКВД были сфабрикованы «показания» для ареста, который мог произойти в любое время.
Военный и послевоенный период отношений Церкви и советский власти - предмет отдельного разговора. Могу лишь порекомендовать обстоятельное исследование этой темы, проведённое А.Б. Винниковым в статье «Оттепель». Сейчас уже становится ясным, что в течение всего периода советской власти в партии существовало два течения: красных фанатиков и государственников. Последние были более лояльны к Церкви. Однако о красном терроре, безбожной пятилетке, союзе воинствующих безбожников мы не должны забывать.
новомученики
Все эти явления стали предпосылками к появлению некоего политического фантома, обозначаемого, как воссоздание «СССР 2.0 на основе союза коммунистов и православных». Этим направлением, в частности, занимается Партия Великое Отечество Старикова, а адепты секты политтехнолога Кургиняна говорят даже о «синтезе коммунизма и Православия». Идея, конечно очень интересная, поскольку для такого «синтеза» необходимо или Православие «опустить» до идеологии, или советскую идеологию считать религией …
Ну да пёс с ними, с «синтезами».
Бросается в глаза, что на стариковских и кургинянских ресурсах в Сети, наряду с уже привычными антиглобализмом, антилиберализмом и ура-патриотизмом («русский миллиард» Старикова), всё больше и больше места стали занимать материалы оголтело-красного содержания (православные материалы там всегда были в большом дефиците). Помните Зюгановское признание о том, что гонения на Церковь в годы советской власти были ошибкой? Забудьте! Теперь, оказывается, Церковь и большевики были друзьями-неразлейвода. Ленин был крещёным и венчанным с Крупской. Анафеме его Церковь не предавала, но глубоко скорбела вместе со всем народом после кончины «вождя». Распространяется вот такая цитата из АиФа: «Председатель Священного Синода митрополит Евдоким глубоко скорбил о смерти вождя. По его словам, "Ленин только боролся с преступниками в рясе", ("Вечерняя Москва", 25 января 1924 г.)». Вспомнили старую мантру о Христе, как «первом коммунисте». Изготавливаются и распространяются омерзительные картинки наподобие вот этой:
Похоже на то, что к демшизе, которую мы терпели двадцать лет, добавилась ещё и красная шиза. Всё это выглядит весьма подозрительно и очень похоже на попытки пришпилить Русскую Православную Церковь в качестве хвоста к неомарксистской «собаке», поскольку с либеральной «собакой» ничего не вышло. Причём пропаганда эта делается довольно грубо и рассчитана на неподкованных в отечественной истории молодых людей.
Новоявленные красные агитбригадовцы, похоже, не знают, что такое обновленческая «церковь», о том какое жёсткое противостояние было между православными и обновленцами в 20-30-е годы прошлого века. «Митрополит» Евдоким (Мещерский) служил в священном синоде обновленческой, т.н. «российской православной церкви». Вот что написал ему 19 сентября 1923 года митрополит Антоний (Храповицкий):
«Именующему себя Митрополитом… Да, для Вас все кончено: и бытие Божие, и бессмертие души, и будущий загробный суд, а я остаюсь при прежней, когда-то общей с Вами идеологии: „верую во единого Бога Отца Вседержителя“ и пр. и не желаю перейти на утилитарный взгляд на жизнь… и к вашей церкви лукавнующих не пристану… Покайтесь: ведь жить осталось нам немного: хотя Вы и мой ученик и, увы, постриженник, но и Вам 55 лет скоро исполнится, а при своих слабостях очень долго жить не будете, и на суде Божием ни евреи, ни попы нигилисты за Вас не заступятся»
Посему необходимо напоминать «синтезаторам» о том, кто есть кто. Ниже приведены наиболее характерные факты, говорящие об истинном характере отношений пламенных революционеров и православных.
Вот завет всем свои красным последователям, который оставил им их учитель и кумир Ульянов (Ленин). Из письма Горькому в 1913г.: «Всякий боженька есть труположство - будь это самый чистенький, идеальный, не искомый, а построяемый боженька, всё равно. Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой - есть невыразимейшая мерзость, это самая опасная мерзость, самая гнусная зараза».
В 1918, на «военно-передвижном фронтовом литературном поезде имени Ленина», Бронштейн (Троцкий), а также Всеволод Вишневский, Демьян Бедный, датский писатель Галлинг Келлер и др. привезли в город Свияжск памятник Иуде. Келлер вспоминает речь бесноватого Бронштейна на открытии памятника: «Он был в экстазе, с горящим пристальным взглядом, и говорил о часе возмездия, об угнетаемом апостоле диктатуры пролетариата, о братстве и «Интернационале». "Я несу вам послание", - он сказал, и положил руку себе на грудь, "я несу грех всех времён. Во мне - правда. Разве вы не узнаёте меня? Я - спаситель нашего времени. Я - он," - говорил он. Без сомнения, он мог думать так. Человек был безумен. Он думал, что он был Иудой»
В 1919г., во время приезда Бронштейна в Московский университет, профессор Кузнецов сказал ему, что Москва «буквально вымирает от голода». Вспылив, Троцкий ответил: «Это еще не голод. Когда Тит брал Иерусалим, еврейские матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете прийти ко мне и сказать «мы голодаем».
В то время как Церковь активно участвовала в помощи пострадавшим во время разразившегося в 1922 г. голода, красный упырь Ульянов пишет в письме членам Политбюро 19 марта: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны!) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления. <…> Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…»
В истории Вселенской Церкви никогда не было таких масштабных и всеохватывающих, долгих и непрерывных гонений, как в России в ХХ веке. В первые три века существования христианства гонения носили локальный характер и длились не более нескольких лет. Даже самое страшное гонение Диоклетиана и его преемников, начавшееся в 303 г., продолжалось всего 8 лет.
В первую волну гонений (1917-1920гг.) репрессировано около 20000 священников, монахов и активных мирян (погибло более 15000). В годы т.н. красного террора репрессии отличались особенно зверским характером. Многие священнослужители, монахи и монахини были зверски замучены: их распинали на Царских вратах, варили в котлах с кипящей смолой, скальпировали, душили епитрахилями, «причащали» расправленным свинцом, топили в прорубях, заливали водой на морозе, сажали на кол.
В 1918 г. советская власть была анафематствована Патриархом Тихоном и Собором, и никто этой анафемы не отменял. Анафеме предавались «безумцы, творящие кровавые расправы». Большевики в нем не были названы прямо. Но любой, кто читал Послание с анафемой Патриарха Тихона, понимал, что под церковную анафему попадают и представители новой советской власти, поскольку эти кровавые расправы осуществлялись от их имени. Патриарх Тихон в этом прямо упоминал «безбожных властелинов тьмы века сего» и перечислил их акты, направленные против Церкви: «То, что творите вы, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей - загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей - земной. Властью, данной нам от Бога запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас…»
Однако, как ни стараются современные красные пропагандисты «пришить» Церкви политику, история свидетельствует об обратном. И Патриарх Тихон, и Поместный Собор, который проходил в 1917-1918 годах, и все последующие руководители Русской Православной Церкви до 1927 г. твердо отстаивали принцип церковной аполитичности: Церковь не участвует в гражданской войне и не участвует в политической борьбе. Осенью 1919 года, в наиболее критический для большевиков момент Гражданской войны, когда Белые армии наступали на Москву, были освобождены огромные территории, вплоть до Орла - казалось, еще немного, и советская власть окончательно падет - в этот критический момент Патриарх Тихон обратился с посланием к архипастырям и пастырям с призывом не участвовать в политической борьбе, стоять в стороне от всех распрей и разделений. Охраняя эту позицию, Святейший Патриарх отказался передать благословение одному из лидеров Белого движения. Церковь анафематствует грешников, укоренённых и упорствующих в грехе, а не политических противников.
Во время второй волны гонений (1923-1928гг.) годы количество репрессий равно примерно трети репрессий первой волны. Третья волна гонений (1929-1931 гг.) в 3 раза сильнее первой - около 60000 арестов и 5000 казней. Четвёртая волна гонений (1937-1938гг.) примерно в 10 раз превышает по арестам первую (а по расстрелам в 80 раз). Расстрелян каждый второй - около 200000 репрессий и 100000 казней. К 1939 г. по всей стране оставалось незакрытыми около 100 храмов из 60000 действующих в 1917 г. На свободе пребывали только 4 правящих архиерея, причем и на них в НКВД были сфабрикованы «показания» для ареста, который мог произойти в любое время.
Военный и послевоенный период отношений Церкви и советский власти - предмет отдельного разговора. Могу лишь порекомендовать обстоятельное исследование этой темы, проведённое А.Б. Винниковым в статье «Оттепель». Сейчас уже становится ясным, что в течение всего периода советской власти в партии существовало два течения: красных фанатиков и государственников. Последние были более лояльны к Церкви. Однако о красном терроре, безбожной пятилетке, союзе воинствующих безбожников мы не должны забывать.
новомученики