Летите голуби, летите
Полевой Устав РККА 1939 года (ПУ-39):
416. Управление и выбор средств связи при обороне на широком фронте имеют особое значение. Проникновение мелких групп противника и отдельных людей в расположение обороны через слабо занятые промежутки между районами предотвратить трудно. Поэтому подслушивание телефонных разговоров, порывы проводов, особенно перед наступлением и во время боя, будут довольно частыми. Кроме того, могут быть случаи, когда отдельным районам придётся вести бой в полном окружении.
Поэтому основным средством связи в условиях обороны на широком фронте будет радиосвязь, дублируемая ГОЛУБИНОЙ, ОПТИЧЕСКОЙ и СОБАКАМИ. Широкое применение для связи должны получить боевые машины и самолёты.
Иллюстрация: фото.сайт
Ещё цитата из ПУ-39:
«В период сосредоточения войск, перегруппировки, подготовки порыва и в обороне до начала атаки противника применение радиосвязи запрещается. Передача по радио оперативных приказов и донесений о принятых решениях от дивизии (бригады) и выше допускается лишь при полной невозможности использовать другие средства связи».
И эта осторожность заложена в Уставе из-за опасения радиоперехватов и, что уже совсем непонятно, пеленгации передатчика противником - как будто армейские штабы располагались на вражеской территории в окружении пресловутых и таких популярных в фильмах о шпионах автопеленгаторов с вращающейся антенной на крыше. А что касается радиоперехватов, то создаётся впечатление, что те кто писал устав ничего не знали о шифровании радиограмм, которое применялось ещё в первой мировой.
Цитата из работы П.В. Хмелинского "Навстречу смерчу":
"Командный состав и штабы всех степеней... не умели управлять войсками при помощи радио и не любили этот вид связи... На учениях главное внимание обращалось на правильность принятого решения, его формулировку и оформление. Управление войсками на основе принятого решения отрабатывалось слабо...[1]
<...>
Связь. При нападении 22 июня 1941 года она вышла из строя первой. Работавший в то время в Генштабе С. М. Штеменко вспоминал: "Узким местом в нашей работе оказалась связь с фронтами, в первую очередь с Западным. Она была очень неустойчивой... К каким только ухищрениям не приходилось прибегать! Помню, однажды нам никак не удавалось установить положение сторон на одном из участков Западного фронта. Линии боевой связи оказались поврежденными. Тогда кто-то из операторов решил позвонить по обычному телефону в один из сельсоветов интересующего нас района. На его звонок отозвался председатель сельсовета. Спрашиваем: есть ли в селе наши войска? Отвечает, что нет. А немцы? Оказывается, и немцев нет, но они заняли ближние деревни... В итоге на оперативных картах появилось... положение сторон в данном районе"[2].
Система связи была настолько плохо подготовлена к войне, что ее паралич в первый период боевых действий был предрешен. Складывается впечатление, что Сталин уделил в предвоенное время больше внимания какой-нибудь винтовке или пулемету, чем целому роду войск, без которого нормальное командование просто невозможно и действия армии неминуемо принимают нескоординированный, хаотичный характер. В отношении связи не просто что-то не успели. Все факты указывают на то, что ее вообще не готовили к войне всерьез. Например, даже профану ясно, что подземный кабель разрушить (и обнаружить) труднее, чем воздушную проводную линию, навешенную на столбы; у нас же в стране магистральных кабелей не то что было слишком мало - их не было проложено к началу войны ни одного. Подземных узлов связи не было ни одного, даже у Генштаба, и в первые недели войны Сталин или Жуков связывались с фронтами через Центральный телеграф на улице Горького. Одна удачная бомбежка фашистов могла, образно говоря, лишить Главное Командование слуха и зрения. Счастье, что этого не случилось. Все воздушные линии связи проходили вдоль дорог - железных, шоссейных или грунтовых. В мирное время это было удобно для эксплуатации и ремонта; но во время войны противник, отбомбившись по железнодорожной станции или походной колонне, заодно каждый раз нарушал и связь. Своих линий связи армия не имела, приходилось обходиться гражданскими. Не было заблаговременно сформировано ни одной восстановительной части, а война заставила их создать уже на десятый день.
К началу войны на Северо-Западном фронте имелось только 10 процентов фронтовых и армейских частей связи от количества, положенного по расчету военного времени. А в резерве Главного Командования частей связи не было совсем [3].
Пренебрежение связью было всепроникающим. Отсутствие радиостанций на танках и самолетах, отсутствие в приграничных дотах даже полевых телефонов можно объяснить только невниманием к этой стороне дела. В войсковых штабах радиостанции также практически отсутствовали. 14-й механизированный корпус, расположенный на западной границе, имел только шесть радиофицированных танков и одну рацию; совершенно не имел проводных средств связи [4]. Перечисленное выше далеко не исчерпывает список трагических упущений по этому роду службы. Безусловно, многие связисты сознавали ненормальность положения, но при отсутствии внимания лично Сталина ничья инициатива не могла принести столь необходимых изменений". <конец цитаты>
В первые дни войны верховное главнокомандование было вынуждено использовать для связи с войсками не только центральный телеграф, но и дальнюю авиацию. 3 июля 1941 года ровно в полночь в приёмную Сталина прибыл командир 212-го полка Дальней бомбардировочной авиации А.Е. Голованов. Вот как он излагает содержание своего разговора со Сталиным:
«- Ну, как у вас дела? - спросил Сталин, здороваясь.
Я кратко доложил обстановку и что за это время сделал полк.
- Вот что, - сказал Сталин, - мы плохо ориентированы о положении дел на фронте. Не знаем даже точно, где наши войска и их штабы, не знаем, где враг. У вас наиболее опытный летный состав. Нам нужны правдивые данные. Займитесь разведкой. Это будет ваша главная задача. Все, что узнаете, немедленно передайте нам. Что вам для этого нужно?
- Прикрытие, товарищ Сталин, - ответил я...
- На многое не рассчитывайте. Чем можем - поможем. Рассчитывайте больше на свои силы и возможности. Видите, что делается!» <конец цитаты>
Даже спустя полгода войны связь была одной из главных проблем Красной Армии. Специалисты особого отдела 20-й армии описывали ситуацию под Москвой зимой 1941 года:
«Связь. Этот участок является узким местом в работе соединений фронта. Даже при условиях ведения оборонительного боя, когда передвижения никакого не производится, связь с частями армии часто нарушалась. Причем, почти как закон, при нарушении проводной связи очень редко обращались к помощи радио. Радиосвязь у нас не любят и не умеют с ней работать… Все инстанции располагают хорошей аппаратурой, но в недостаточном количестве. Не хватает радистов, отдельные радисты плохо подготовлены. Был случай, когда прислали радистов, но половину из них пришлось забраковать и отослать обратно из-за недостаточной подготовленности. Необходимо принять все меры к тому, чтобы радиосвязь превратилась у нас в основной вид связи командиров всех степени, уметь её использовать…»
Середина XX века. Четверть века назад командующий Кавказской армией генерал Н.Н. Юденич приказал использовать преимущественно радиорелейную связь, а иными видами связи пользоваться в исключительных случаях. Кавказская армия победила в Сарыкамышском и Эрзурумском сражениях, овладела городом Трапезунд...
И почему я так уверен, что военной катастрофы 1941 г. не удалось бы избежать ни при каких раскладах?
[1] Сандалов Л.М. "Первые дни войны". М., 1989. С. 38. 41
[2] Штеменко С.М. "Генеральный штаб в годы войны". М., 1968. С. 29, 31-32.
[3] Пересыпкин И.Т. "Связь в Великой Отечественной войне". М.. 1973. С. 11-46.
[4] Сандалов Л.М. "Первые дни войны". М., 1989. С. 50.
416. Управление и выбор средств связи при обороне на широком фронте имеют особое значение. Проникновение мелких групп противника и отдельных людей в расположение обороны через слабо занятые промежутки между районами предотвратить трудно. Поэтому подслушивание телефонных разговоров, порывы проводов, особенно перед наступлением и во время боя, будут довольно частыми. Кроме того, могут быть случаи, когда отдельным районам придётся вести бой в полном окружении.
Поэтому основным средством связи в условиях обороны на широком фронте будет радиосвязь, дублируемая ГОЛУБИНОЙ, ОПТИЧЕСКОЙ и СОБАКАМИ. Широкое применение для связи должны получить боевые машины и самолёты.
Иллюстрация: фото.сайт
Ещё цитата из ПУ-39:
«В период сосредоточения войск, перегруппировки, подготовки порыва и в обороне до начала атаки противника применение радиосвязи запрещается. Передача по радио оперативных приказов и донесений о принятых решениях от дивизии (бригады) и выше допускается лишь при полной невозможности использовать другие средства связи».
И эта осторожность заложена в Уставе из-за опасения радиоперехватов и, что уже совсем непонятно, пеленгации передатчика противником - как будто армейские штабы располагались на вражеской территории в окружении пресловутых и таких популярных в фильмах о шпионах автопеленгаторов с вращающейся антенной на крыше. А что касается радиоперехватов, то создаётся впечатление, что те кто писал устав ничего не знали о шифровании радиограмм, которое применялось ещё в первой мировой.
Цитата из работы П.В. Хмелинского "Навстречу смерчу":
"Командный состав и штабы всех степеней... не умели управлять войсками при помощи радио и не любили этот вид связи... На учениях главное внимание обращалось на правильность принятого решения, его формулировку и оформление. Управление войсками на основе принятого решения отрабатывалось слабо...[1]
<...>
Связь. При нападении 22 июня 1941 года она вышла из строя первой. Работавший в то время в Генштабе С. М. Штеменко вспоминал: "Узким местом в нашей работе оказалась связь с фронтами, в первую очередь с Западным. Она была очень неустойчивой... К каким только ухищрениям не приходилось прибегать! Помню, однажды нам никак не удавалось установить положение сторон на одном из участков Западного фронта. Линии боевой связи оказались поврежденными. Тогда кто-то из операторов решил позвонить по обычному телефону в один из сельсоветов интересующего нас района. На его звонок отозвался председатель сельсовета. Спрашиваем: есть ли в селе наши войска? Отвечает, что нет. А немцы? Оказывается, и немцев нет, но они заняли ближние деревни... В итоге на оперативных картах появилось... положение сторон в данном районе"[2].
Система связи была настолько плохо подготовлена к войне, что ее паралич в первый период боевых действий был предрешен. Складывается впечатление, что Сталин уделил в предвоенное время больше внимания какой-нибудь винтовке или пулемету, чем целому роду войск, без которого нормальное командование просто невозможно и действия армии неминуемо принимают нескоординированный, хаотичный характер. В отношении связи не просто что-то не успели. Все факты указывают на то, что ее вообще не готовили к войне всерьез. Например, даже профану ясно, что подземный кабель разрушить (и обнаружить) труднее, чем воздушную проводную линию, навешенную на столбы; у нас же в стране магистральных кабелей не то что было слишком мало - их не было проложено к началу войны ни одного. Подземных узлов связи не было ни одного, даже у Генштаба, и в первые недели войны Сталин или Жуков связывались с фронтами через Центральный телеграф на улице Горького. Одна удачная бомбежка фашистов могла, образно говоря, лишить Главное Командование слуха и зрения. Счастье, что этого не случилось. Все воздушные линии связи проходили вдоль дорог - железных, шоссейных или грунтовых. В мирное время это было удобно для эксплуатации и ремонта; но во время войны противник, отбомбившись по железнодорожной станции или походной колонне, заодно каждый раз нарушал и связь. Своих линий связи армия не имела, приходилось обходиться гражданскими. Не было заблаговременно сформировано ни одной восстановительной части, а война заставила их создать уже на десятый день.
К началу войны на Северо-Западном фронте имелось только 10 процентов фронтовых и армейских частей связи от количества, положенного по расчету военного времени. А в резерве Главного Командования частей связи не было совсем [3].
Пренебрежение связью было всепроникающим. Отсутствие радиостанций на танках и самолетах, отсутствие в приграничных дотах даже полевых телефонов можно объяснить только невниманием к этой стороне дела. В войсковых штабах радиостанции также практически отсутствовали. 14-й механизированный корпус, расположенный на западной границе, имел только шесть радиофицированных танков и одну рацию; совершенно не имел проводных средств связи [4]. Перечисленное выше далеко не исчерпывает список трагических упущений по этому роду службы. Безусловно, многие связисты сознавали ненормальность положения, но при отсутствии внимания лично Сталина ничья инициатива не могла принести столь необходимых изменений". <конец цитаты>
В первые дни войны верховное главнокомандование было вынуждено использовать для связи с войсками не только центральный телеграф, но и дальнюю авиацию. 3 июля 1941 года ровно в полночь в приёмную Сталина прибыл командир 212-го полка Дальней бомбардировочной авиации А.Е. Голованов. Вот как он излагает содержание своего разговора со Сталиным:
«- Ну, как у вас дела? - спросил Сталин, здороваясь.
Я кратко доложил обстановку и что за это время сделал полк.
- Вот что, - сказал Сталин, - мы плохо ориентированы о положении дел на фронте. Не знаем даже точно, где наши войска и их штабы, не знаем, где враг. У вас наиболее опытный летный состав. Нам нужны правдивые данные. Займитесь разведкой. Это будет ваша главная задача. Все, что узнаете, немедленно передайте нам. Что вам для этого нужно?
- Прикрытие, товарищ Сталин, - ответил я...
- На многое не рассчитывайте. Чем можем - поможем. Рассчитывайте больше на свои силы и возможности. Видите, что делается!» <конец цитаты>
Даже спустя полгода войны связь была одной из главных проблем Красной Армии. Специалисты особого отдела 20-й армии описывали ситуацию под Москвой зимой 1941 года:
«Связь. Этот участок является узким местом в работе соединений фронта. Даже при условиях ведения оборонительного боя, когда передвижения никакого не производится, связь с частями армии часто нарушалась. Причем, почти как закон, при нарушении проводной связи очень редко обращались к помощи радио. Радиосвязь у нас не любят и не умеют с ней работать… Все инстанции располагают хорошей аппаратурой, но в недостаточном количестве. Не хватает радистов, отдельные радисты плохо подготовлены. Был случай, когда прислали радистов, но половину из них пришлось забраковать и отослать обратно из-за недостаточной подготовленности. Необходимо принять все меры к тому, чтобы радиосвязь превратилась у нас в основной вид связи командиров всех степени, уметь её использовать…»
Середина XX века. Четверть века назад командующий Кавказской армией генерал Н.Н. Юденич приказал использовать преимущественно радиорелейную связь, а иными видами связи пользоваться в исключительных случаях. Кавказская армия победила в Сарыкамышском и Эрзурумском сражениях, овладела городом Трапезунд...
И почему я так уверен, что военной катастрофы 1941 г. не удалось бы избежать ни при каких раскладах?
[1] Сандалов Л.М. "Первые дни войны". М., 1989. С. 38. 41
[2] Штеменко С.М. "Генеральный штаб в годы войны". М., 1968. С. 29, 31-32.
[3] Пересыпкин И.Т. "Связь в Великой Отечественной войне". М.. 1973. С. 11-46.
[4] Сандалов Л.М. "Первые дни войны". М., 1989. С. 50.