Как будто желая совершенно меня добить, Набоков поместил в свои тексты несколько выпуклых крохотных (не больше желатинового медвежонка) такс. Спрятанных то здесь, то там, находить их забавно, как было забавно в детстве находить фрагментированных индейцев в нарисованных джунглях.
"По убеленной мостовой проехал автобус, оставив за собой две толстых, черных полосы. Из магазина говорящих и играющих аппаратов раздалась зябкая музыка, и кто-то прикрыл дверь, чтобы музыка не простудилась. Такса в заплатанном синем пальтишке, с низко болтающимися ушами остановилась, обнюхивая снег, и Лужина успела ее погладить. Что-то легкое, острое, белесое било в лицо, и, если посмотреть на пустое небо, светленькие точка плясали в глазах."