Три Ивана в трёх соснах
Начну с истории вопроса.
В 1992-м приезжал к нам в Омск известный певец Александр Васильевич Шахматов. Из эмигрантов - родился в Китае, жил в Австралии, далее, как говорится, - везде. Гражданин мира. Красавец. Русский человек до мозга костей. Само появление Шахматова в сибирском городе казалось невероятным; то, что он говорил о старой России, о русском народе, о Боге, - звучало, как откровение.
И вот, когда выпивали в неформальной обстановке с писателями, А.В. высказал такую мысль: "Сейчас для России актуальны три Ивана - Ильин, Бунин и Солоневич". Ну, в те времена, когда только-только сходил на нет издательский бум, вынесший на поверхность многие имена и произведения, о которых либо знали понаслышке, либо вообще не подозревали, знаменитому басу поверили на слово. Тогда, если кто помнит, на ура шли белогвардейские мемуары, тогда в общественное сознание был возвращён, а чуть позже и канонизирован Николай II... В общем, плач о "России, которую мы потеряли" был в самом разгаре.
Ну, а потом, когда недоступных ранее текстов стало много, все "три Ивана" стали видеться в в несколько другом свете...
Главным образом напрягало их, как бы это сказать, лояльное отношение к национал-социализму и лично к его вождям - Муссолини и Гитлеру. Не вязалось как-то: русские люди, а благословляют "дранг нах Остен"... Понятно, что заблуждались, что лелеяли глупые мечты, типа: немцы, завоевав Россию, передадут власть им, носителям традиций старой России. И всё же, всё же, всё же...
А вот недавно встретился текст, который всё поставил на свои места. Приведу цитату (прошу прощения, довольно объёмную) из сочинения И.А. Ильна "Национал-социализм. Новый дух", написанный и опубликованный в Париже 17 мая 1933 года.
«Новый дух» национал-социализма имеет, конечно, и положительные определения: патриотизм, вера в самобытность германского народа и силу германского гения, чувство чести, готовность к жертвенному служению (фашистское «sacrificio»), дисциплина, социальная справедливость и внеклассовое, братски-всенародное единение. Этот дух составляет как бы субстанцию всего движения; у всякого искреннего национал-социалиста он горит в сердце, напрягает его мускулы, звучит в его словах и сверкает в глазах. Достаточно видеть эти верующие, именно верующие лица; достаточно увидеть эту дисциплину, чтобы понять значение происходящего и спросить себя: «да есть ли на свете народ, который не захотел бы создать у себя движение такого подъема и такого духа?...» Словом - этот дух, роднящий немецкий национал-социализм с итальянским фашизмом. Однако не только с ним, а еще и с духом русского белого движения.
Каждое из этих трех движений имеет несомненно свои особые черты, черты отличия. Они объясняются и предшествующей историей каждой из трех стран, характером народов и размерами наличного большевистского разложения (1917 г. в России, 1922 г. в Италии, 1933 г. в Германии), и расово-национальным составом этих трех стран. Достаточно вспомнить, что белое движение возникло прямо из неудачной войны и коммунистического переворота, в величайшей разрухе и смуте, на гигантской территории, в порядке героической импровизации. Тогда как фашизм и национал-социализм имели 5 и 15 лет собирания сил и выработки программы; они имели возможность подготовиться и предупредить коммунистический переворот; они имели пред собою опыт борьбы с коммунизмом в других странах; их страны имеют и несравненно меньший размер и гораздо более ассимилировавшийся состав населения.
А еврейский вопрос стоял и ставился в каждой стране по-своему. Однако основное и существенное единит все три движения; общий и единый враг, патриотизм, чувство чести, добровольно-жертвенное служение, тяга к диктаториальной дисциплине, к духовному обновлению и возрождению своей страны, искание новой социальной справедливости и непредрешенчество в вопросе о политической форме. Что вызывает в душе священный гнев? чему предано сердце? к чему стремится воля? чего и как люди добиваются? - вот что существенно. Конечно, германец, итальянец и русский - болеют каждый о своей стране и каждый по-своему; но дух одинаков и в исторической перспективе един. Возможно, что национал-социалисты, подобно фашистам, не разглядят этого духовного сродства и не придадут ему никакого значения; им может помешать в этом многое, и им будут мешать в этом многие. Но дело прежде всего в том, чтобы мы сами верно поняли, продумали и прочувствовали дух национал-социалистического движения. Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству. Травля против него естественна, когда она идет от коминтерна; и противоестественна, когда она идет из небольшевистских стран.
Дух национал-социализма не сводится к «расизму». Он не сводится и к отрицанию. Он выдвигает положительные и творческие задачи. И эти творческие задачи стоят перед всеми народами. Искать путей к разрешению этих задач обязательно для всех нас. Заранее освистывать чужие попытки и злорадствовать от их предчувствуемой неудачи - неумно и неблагородно. И разве не клеветали на белое движение? Разве не обвиняли его в «погромах»? Разве не клеветали на Муссолини? И что же, разве Врангель и Муссолини стали от этого меньше? Или, быть может, европейское общественное мнение чувствует себя призванным мешать всякой реальной борьбе с коммунизмом, и очистительной, и творческой, - и ищет для этого только удобного предлога? Но тогда нам надо иметь это в виду...
P.S. Ну-с, господа белогвардейцы, царебожники, булкохрусты и маннергеймолюбы, вот и приехали.
Одно дело, когда о родстве антикоммунизма и русофобии говорят представители левых и патриотических движений, дружно приписываемые сегодня к маргиналам, другое - услышать эти же слова из уст "белого" идеолога, и не намёками да экивоками сказанные, а прямым текстом.
Итак, господа, запоминайте: антикоммунист - русофоб и ненавистник России.
Это, кстати, ко всем относится, включая и членов политических партий, и министров правительства, и, страшно сказать, президента.
В 1992-м приезжал к нам в Омск известный певец Александр Васильевич Шахматов. Из эмигрантов - родился в Китае, жил в Австралии, далее, как говорится, - везде. Гражданин мира. Красавец. Русский человек до мозга костей. Само появление Шахматова в сибирском городе казалось невероятным; то, что он говорил о старой России, о русском народе, о Боге, - звучало, как откровение.
И вот, когда выпивали в неформальной обстановке с писателями, А.В. высказал такую мысль: "Сейчас для России актуальны три Ивана - Ильин, Бунин и Солоневич". Ну, в те времена, когда только-только сходил на нет издательский бум, вынесший на поверхность многие имена и произведения, о которых либо знали понаслышке, либо вообще не подозревали, знаменитому басу поверили на слово. Тогда, если кто помнит, на ура шли белогвардейские мемуары, тогда в общественное сознание был возвращён, а чуть позже и канонизирован Николай II... В общем, плач о "России, которую мы потеряли" был в самом разгаре.
Ну, а потом, когда недоступных ранее текстов стало много, все "три Ивана" стали видеться в в несколько другом свете...
Главным образом напрягало их, как бы это сказать, лояльное отношение к национал-социализму и лично к его вождям - Муссолини и Гитлеру. Не вязалось как-то: русские люди, а благословляют "дранг нах Остен"... Понятно, что заблуждались, что лелеяли глупые мечты, типа: немцы, завоевав Россию, передадут власть им, носителям традиций старой России. И всё же, всё же, всё же...
А вот недавно встретился текст, который всё поставил на свои места. Приведу цитату (прошу прощения, довольно объёмную) из сочинения И.А. Ильна "Национал-социализм. Новый дух", написанный и опубликованный в Париже 17 мая 1933 года.
«Новый дух» национал-социализма имеет, конечно, и положительные определения: патриотизм, вера в самобытность германского народа и силу германского гения, чувство чести, готовность к жертвенному служению (фашистское «sacrificio»), дисциплина, социальная справедливость и внеклассовое, братски-всенародное единение. Этот дух составляет как бы субстанцию всего движения; у всякого искреннего национал-социалиста он горит в сердце, напрягает его мускулы, звучит в его словах и сверкает в глазах. Достаточно видеть эти верующие, именно верующие лица; достаточно увидеть эту дисциплину, чтобы понять значение происходящего и спросить себя: «да есть ли на свете народ, который не захотел бы создать у себя движение такого подъема и такого духа?...» Словом - этот дух, роднящий немецкий национал-социализм с итальянским фашизмом. Однако не только с ним, а еще и с духом русского белого движения.
Каждое из этих трех движений имеет несомненно свои особые черты, черты отличия. Они объясняются и предшествующей историей каждой из трех стран, характером народов и размерами наличного большевистского разложения (1917 г. в России, 1922 г. в Италии, 1933 г. в Германии), и расово-национальным составом этих трех стран. Достаточно вспомнить, что белое движение возникло прямо из неудачной войны и коммунистического переворота, в величайшей разрухе и смуте, на гигантской территории, в порядке героической импровизации. Тогда как фашизм и национал-социализм имели 5 и 15 лет собирания сил и выработки программы; они имели возможность подготовиться и предупредить коммунистический переворот; они имели пред собою опыт борьбы с коммунизмом в других странах; их страны имеют и несравненно меньший размер и гораздо более ассимилировавшийся состав населения.
А еврейский вопрос стоял и ставился в каждой стране по-своему. Однако основное и существенное единит все три движения; общий и единый враг, патриотизм, чувство чести, добровольно-жертвенное служение, тяга к диктаториальной дисциплине, к духовному обновлению и возрождению своей страны, искание новой социальной справедливости и непредрешенчество в вопросе о политической форме. Что вызывает в душе священный гнев? чему предано сердце? к чему стремится воля? чего и как люди добиваются? - вот что существенно. Конечно, германец, итальянец и русский - болеют каждый о своей стране и каждый по-своему; но дух одинаков и в исторической перспективе един. Возможно, что национал-социалисты, подобно фашистам, не разглядят этого духовного сродства и не придадут ему никакого значения; им может помешать в этом многое, и им будут мешать в этом многие. Но дело прежде всего в том, чтобы мы сами верно поняли, продумали и прочувствовали дух национал-социалистического движения. Несправедливое очернение и оклеветание его мешает верному пониманию, грешит против истины и вредит всему человечеству. Травля против него естественна, когда она идет от коминтерна; и противоестественна, когда она идет из небольшевистских стран.
Дух национал-социализма не сводится к «расизму». Он не сводится и к отрицанию. Он выдвигает положительные и творческие задачи. И эти творческие задачи стоят перед всеми народами. Искать путей к разрешению этих задач обязательно для всех нас. Заранее освистывать чужие попытки и злорадствовать от их предчувствуемой неудачи - неумно и неблагородно. И разве не клеветали на белое движение? Разве не обвиняли его в «погромах»? Разве не клеветали на Муссолини? И что же, разве Врангель и Муссолини стали от этого меньше? Или, быть может, европейское общественное мнение чувствует себя призванным мешать всякой реальной борьбе с коммунизмом, и очистительной, и творческой, - и ищет для этого только удобного предлога? Но тогда нам надо иметь это в виду...
P.S. Ну-с, господа белогвардейцы, царебожники, булкохрусты и маннергеймолюбы, вот и приехали.
Одно дело, когда о родстве антикоммунизма и русофобии говорят представители левых и патриотических движений, дружно приписываемые сегодня к маргиналам, другое - услышать эти же слова из уст "белого" идеолога, и не намёками да экивоками сказанные, а прямым текстом.
Итак, господа, запоминайте: антикоммунист - русофоб и ненавистник России.
Это, кстати, ко всем относится, включая и членов политических партий, и министров правительства, и, страшно сказать, президента.