Мотыльки
Он висел в пятне ярко-синего света, словно на нем скрестились лучи нескольких прожекторов. Но никаких прожекторов на самом деле не было - источником света был он сам. Митя поднял перед лицом руки - они сияли ясным и чистым синим светом, и вокруг них уже крутились крошечные серебристые мушки, непонятно откуда взявшиеся на такой высоте над морем. Митя полетел вверх, и за все время, пока он поднимался к вершине, в голову ему не пришло ни одной мысли. Вершина оказалась небольшой плоской площадкой, где росло несколько мелких кустов боярышника и торчал стальной шест маяка. Две красные лампы, до этого скрытые каменным выступом, опять стали видны. Они вспыхивали попеременно, и черные тени кустов меняли направление, будто на землю падала тень раскачивающегося в воздухе маятника. Под шестом с лампами стояли две непонятно откуда взявшиеся складные табуретки, на одной из которых сидел Дима. Митя помахал ему рукой, сел на свободную табуретку и развернул на колене вынутый из кармана лист бумаги. - Сейчас, - сказал он внимательно глядящему на него Диме, - сейчас. Минуту или полторы он писал, потом быстро сложил из листа самолетик, встал, подошел к обрыву и пустил его - тот сначала нырнул вниз, а потом круто взмыл вверх и пошел вправо, туда, где остался поселок. - Что это ты? - спросил Дима. - Так, - сказал Митя. - Мистический долг перед Марком Аврелием. - А, - сказал Дима. - Это бывает. Ну а все-таки, свет чего отражает солнце? Митя сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и над ее обрезом возник ярко-синий язычок огня. - Вот, - сказал Дима. - Как все просто, да? - Да, - сказал Митя, - удивительно. Он поднял глаза на мигающие вверху лампы. Возле их стекол воздух трещал от крыльев сотен неведомых насекомых, безуспешно пытающихся пробиться сквозь толстое ребристое стекло, к самому истоку света. - Куда же все-таки она делась? - спросил Митя. - Ты про мышь? Куда она могла деться. Вон она летает. Дима показал не крохотный черный комок, ныряющий вверх-вниз на границе освещенного участка. Митя посмотрел туда и перевел взгляд на свои руки - они по-прежнему были окружены ровным голубоватым сиянием. - Я сейчас понял, - сказал он, - что мы на самом деле никакие не мотыльки. И не... - Вряд ли тебе стоит пытаться выразить это в словах, - сказал Дима. - И потом, ведь ничего вокруг тебя не изменилось от того, что ты что-то понял. Мир остался прежним. Мотыльки летят к свету, мухи - к говну, и все это в полной тьме. Но ты - ты теперь будешь другим. И ты никогда не забудешь, кто ты на самом деле, верно? - Конечно, - ответил Митя. - Вот только одного я не могу понять. Я стал светлячком только что, или на самом деле был им всегда? ___________________________________
Пелевин. Жизнь насекомых.